Но в следующее мгновение Эрика вырвали у нее. Удивительным образом
Лудлоу, с лицом, залитым кровью, удалось, шатаясь, подняться на ноги,
чтобы спасти ребенка. Джессамун вцепилась ему в горло, и они стали
бороться перед огнем. Лудлоу, хотя и оглушенный, смог с помощью трости
сдерживать ее, пока подоспевшие слуги не схватили ее.
В 1888 и 1889 годах, как видел Рикс из записей, состояние Джессамун
колебалось от спокойного до буйного сумасшествия. В конце октября 1889
года доктор Бойярд решил написать Лудлоу Эшеру, что состояние его жены
безнадежно.
Лудлоу приехал в декабре в сопровождении Лютера и двух других слуг,
чтобы увидеть Джессамун в последний раз. Менее двух месяцев Джессамун Эшер
была обнаружена в своей комнате мертвой. Она зубами порвала подушку и
глотала гусиный пух, пока он не забил ей горло. После чего задохнулась.
- Чудесно, - пробормотал Рикс, покончив с записной книжкой. Он
оттолкнул ее в сторону, словно она была покрыта грязью, и подумал, рвался
бы так Лудлоу спасти Эрика, если бы знал, что ждет их в будущем. Данное
Джессамун описание создания, которое стояло над колыбелью Эрика, слегка
напоминало фильмы ужасов Роджера Кормана. Естественно, она искала
оправдания своей ненависти к Эрику, которая возникла, возможно, из-за
того, что она чувствовала, как ребенок становится между ней и Лудлоу. Но
каковы бы ни были истинные мотивы, они затерялись в прошлом.
В дверь Рикса кто-то тихо постучал, и он насторожился. Было почти два
часа ночи. Кто, кроме Паддинг, мог бродить по дому? Бун около одиннадцати
уехал в свой клуб и наверняка играет сейчас в покер. Рикс подошел к двери,
которая была задвинута стулом и шкафом, и спросил:
- Кто там?
- Миссис Рейнольдс. Откройте, пожалуйста.
Рикс открыл. Свет в коридоре не горел, а миссис Рейнольдс держала
серебряный канделябр с четырьмя горящими белыми свечами. Рикс впервые
увидел ее без хирургической маски, и его первое впечатление о ее
решительности окрепло при виде ее сильной нижней челюсти. В то же время
было ясно, что уход за Уоленом утомил ее. Лицо сиделки было измученным, в
свете свечей были видны темно-синие мешки под глазами и глубокие морщины
вокруг рта. Ее взгляд был пуст и бесцелен. Она смотрела в никуда.
- Меня послал Уолен, - сказала она привычным шепотом. - Он хочет вас
видеть.
- Прямо сейчас?
Она кивнула, и он последовал за ней по коридору. Когда Рикс протянул
руку, чтобы включить свет, миссис Рейнольдс быстро сказала:
- Нет, пожалуйста, не делайте этого. Я велела слугам выключить почти
весь свет в доме.
- Зачем?
- Так приказал ваш отец, - объясняла она, пока они шли. - Он сказал,
что не может выносить звука бегущего по проводам электрического тока.
- Ч_т_о_?
- Он сказал, что это высокое дребезжащее завывание, - продолжала
миссис Рейнольдс. - Иногда его слух обостряется, и он говорит, что этот
звук беспокоит его больше всех прочих. Я увеличила дозу транквилизаторов,
но они более не оказывают заметного воздействия на его нервную систему.
Они приблизились к лестнице, ведущей в Тихую Комнату. Запах
разложения, к которому в другом конце дома Рикс постепенно привык, был
здесь таким сильным и отвратительным, что он остановился, борясь с
тошнотой. Я не могу опять туда идти, сказал он про себя, и у него внутри
все содрогнулось. Боже правый!
Миссис Рейнольдс, идущая на несколько ступенек впереди, оглянулась.
Желтый свет отбрасывал ее длинную тень на стену напротив. - Все будет в
порядке, - сказала она. - Просто старайтесь дышать через рот.
Он последовал за ней наверх, к белой двери, и надел целых две
хирургические маски и резиновые перчатки. Затем принял у нее канделябр, и
она сделала то же самое. Перед тем как открыть дверь, миссис Рейнольдс
снова забрала у Рикса канделябр и задула все свечи.
Их окружила темнота. На несколько ужасных секунд Рикс с ужасом
почувствовал, что снова заблудился в Лоджии и не знает, в каком
направлении идти. Но тут сиделка взяла его за руку и ввела в Тихую
Комнату. Дверь бесшумно закрылась, и она провела его через комнату к
кровати Уолена.
Осциллоскоп был выключен, и единственным звуком, слышным в помещении,
было хриплое и неровное дыхание Уолена. Рикс слегка задел обо что-то
подбородком, но промолчал. Миссис Рейнольдс отпустила его руку, и он
почувствовал, что за ним наблюдают. Уолен продолжал дышать, пока в конце
концов не издал грубое, едва различимое шипение. Рикс был вынужден
напрячься, чтобы понимать, что говорит отец.
- Выйди, - скомандовал Уолен сиделке.
Рикс не слышал как она вышла, но знал, что она должна была
подчиниться. Уолен медленно и мучительно подвинулся на кровати. Он
заговорил, и Риксу снова пришлось сосредоточиться, чтобы понимать его. -
Эта сука потом завернет меня в пеленки. - Уолен болезненно вздохнул. От
этого вздоха у Рикса сжалось сердце. Это был такой человеческий, почти
нежный и тихий звук.
- Я ненавижу ночь, - прошептал Уолен. - Ночью поднимается ветер. Я
никогда не прислушивался к нему раньше. Теперь самого себя я слышу так,
будто кричу сквозь ураган.
- Мне очень жаль. - Хотя Рикс сказал это как можно тише, он услышал
хрип Уолена. Рикс вздрогнул и сжал кулаки.
- Говори тише, черт побери! О Боже... моя голова...
Риксу показалось, что он слышит, как отец плачет, но это могли быть и
ругательства. Рикс зажмурился, его нервы были на пределе.
Прошла минута или две прежде чем Уолен снова заговорил.
- Ты и не думал навещать меня здесь время от времени. Что-нибудь не
так? Или у тебя есть какие-то другие дела?
Неужели старик знает, что он задумал? - недоумевал Рикс. Нет, конечно
же, нет! Не нужно паранойи.
- Я... думал, что тебе нужен покой. - Он прошептал это так тихо, что
сам едва расслышал.
На этот раз без сомнений раздался короткий грубый смешок Уолена.
- Покой, - повторил он. - Хорошо сказано! Да, мне нужен покой! И я
действительно скоро упокоюсь! - Он замолчал, чтобы выровнять дыхание, и
когда он снова заговорил, его голос был таким жалобным, какого Рикс у него
никогда не слышал. - Я почти готов умереть, Рикс. Это больше не мой мир. Я
устал... я так устал.
Рикс был захвачен врасплох. Возможно, мысли о смерти в конце концов
подточили Уолена, но он выглядел совершенно иначе, чем несколько дней
назад, когда Рикс к нему заходил.
- Как Маргарет? - спросил Уолен. - Как она справляется?
- Неплохо.
- Я слышал, как вечером ругались Бун с Паддинг. Хотя сейчас это
занимает меня менее всего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130