– Может быть, мы сможем поехать домой, – сказала Жужка по-чешски, а слезы навернулись ей на глаза. – Катринка, ты только подумай, если это произойдет в Чехословакии, мы сможем поехать домой. Я снова смогу повидаться с родителями, пока они живы. – Она повернулась к Карле Уэбб, которая сидела рядом с ней, и повторила по-английски: – Может быть, я скоро поеду домой.
Карла, которая много времени проводила с Жужкой с тех пор, как та появилась на курорте, сочувственно улыбнулась и сказала:
– После того, что случилось, все возможно. Слезы полились по щекам Катринки, она встала, сказав:
– Мне нужно позвонить Адаму. – Ей хотелось разделить с ним эту радость.
– Он сейчас на заседании, – сказала Натали, не отрывая глаз от экрана. – Ты его не поймаешь. – Затем, осознав, что она сказала, повернулась к Катринке и добавила – Ой, я забыла тебе сказать, он звонил, но не застал тебя, поэтому позвонил мне. Он слышал уже о стене и хотел поговорить с тобой. Он передал, чтоб ты позвонила ему попозже.
– А… – произнесла Катринка, внезапно почувствовав пустоту. Почему это вдруг Адам решил поговорить с Натали, удивилась она, но затем решила, что, наверное, это каким-то образом связано с Халидом. Адам продолжал поддерживать с ним дружеские контакты, хотя отношения между Халидом и Катринкой стали натянутыми. Несмотря на то что вся вина пала на Жан-Клода, принц все-таки подозревал, что Катринка была замешана в побеге Натали. Катринка откинулась на спинку дивана и сосредоточила свое внимание на экране.
В течение всех оставшихся дней телевизор в холле, передававший круглые сутки новости Си-Эн-Эн, как магнит, притягивал внимание подруг в перерывах между тренировками, массажем лица, травяными обертываниями и общим массажем. Они внимательно прочитывали газетные статьи и больше ни о чем другом не говорили за обедом, состоявшим из лимонной воды и овощей. Они были так поглощены мировыми новостями, что в течение долгого времени не замечали, что происходит у них под носом.
– А где Жужка? – нетерпеливо спросила Катринка, когда несколько дней спустя шофер загружал ее вещи в лимузин. Самолет Грэхемов должен был вылететь в Нью-Йорк в восемь часов, и ей не хотелось раздражать Адама своим опозданием.
– Прощается с Карлой Уэбб, – сказала Александра.
– О-ля-ля, – пробормотала Натали и, когда все уставились на нее, добавила многозначительно: – Последнее время они очень много времени проводили вместе.
Катринка широко раскрыла глаза, когда до нее дошло, что имела в виду Натали, но затем отрицательно покачала головой.
– Чепуха. Они подруги. Больше ничего. – Хотя журналисты редко намекали на то, что Карла была лесбиянкой, потому что любили ее и восхищались ею, тем не менее всем это было известно.
– Ох уж эта дружба между женщинами, – съязвила Натали. – Я видела, как это происходит, когда мужья слишком мало внимания уделяют своим женам. Не так уж редко это случается.
– Может быть, в Эр-Рияде так, – отрезала Катринка. Ее вспышка была вызвана не столько намеками относительно Жужки, сколько ее растущим беспокойством по поводу собственной семейной жизни. Так или иначе, но каждый ее разговор по телефону с Адамом на этой неделе заканчивался ссорой.
– Жужка не лесбиянка, – сказала Александра, она была явно шокирована.
Это подозрение их всех немного шокировало. Хотя среди их знакомых было несколько лесбиянок, они принимали их, не задавая никаких вопросов. Но каждый раз, когда появлялись доказательства в отношении того, кого они считали сексуально нормальным, это было потрясением. Дело было не только в том, что Катринка знала Жужку с юных лет, она, кроме того, была замужем за одним из лучших ее друзей.
– Конечно, это неправда. Натали говорит глупости. Натали пожала плечами и сказала по-французски:
– Посмотрим.
Жужка подошла к машине, раскрасневшаяся и счастливая, и стала извиняться за опоздание. Она объяснила, что была с Карлой и совершенно потеряла счет времени.
– Она обещала научить меня играть в гольф, – сказала Жужка, садясь с ними в машину. – Может быть, это поможет мне забыть про Томаша и все его делишки.
Катринка с большим трудом заставила себя не взглянуть на подруг.
Изящная тихая Карла находила крупную и энергичную Жужку неотразимой. Где бы она ни находилась, участвуя в турнирах, она по нескольку раз в день звонила ей. Когда она приезжала в Лос-Анджелес, то учила Жужку играть в гольф, выполняя свое обещание. Жужка, за которой за всю ее жизнь никто так преданно не ухаживал, которая жаждала любви, возмущалась пренебрежением со стороны мужа и страдала от его постоянных измен, была шокирована не меньше подруг, когда осознала, что происходит. Но она почувствовала себя скорее польщенной, чем возмущенной, и не прекратила посещать вместе с Карлой обеды у «Майкла» или «Мортона», не отказывалась от приглашений поужинать с ней вдвоем у нее дома. Когда она, наконец, уступила, это было скорее из любопытства, чем из-за страсти, хотя страсть пришла вскоре после этого. Никто за всю ее жизнь не уделял такого внимания ее телу, понимая, что ему нужно, и полностью удовлетворяя его.
Постепенно до Томаша дошло, что Жужка изменилась, и сначала он даже почувствовал облегчение. Она перестала расспрашивать его о делах, сердиться за то, что он мало бывал дома, и устраивать сцены ревности. Он мог приходить и уходить, когда ему было угодно, и она не говорила ни слова. Но когда все чаще и чаще он возвращался в их квартиру в Лос-Фелиц, а ее не было дома, то задавать вопросы и сердиться начал он. Жужка оставалась невозмутимой и отвечала на его вопросы уклончиво.
Томаш позвонил Катринке в Нью-Йорк и спросил, когда она опять приедет в Лос-Анджелес. Он с облегчением услышал, что она приедет вместе с Адамом, и предложил ей пообедать вместе. Поскольку они часто разговаривали друг с другом по телефону и всегда находили время, чтобы повидаться наедине, Катринке ни этот звонок, ни это предложение не показались странным, хотя в голосе Томаша было что-то, что заставило ее задуматься. Голос его был взволнованным, хотя впервые за долгое время, насколько ей было известно, ему не о чем было беспокоиться. После нескольких лет случайных заработков он, наконец, благодаря поддержке Адама собирался ставить свой фильм.
Они договорились встретиться в «Спаго», ультрамодном ресторане Вольфганга Пака, расположенном на Сансет-Стрип в нескольких минутах езды от гостиницы «Беверли Уилшир», где Катринка и Адам всегда останавливались. Подъехав на стоянку почти одновременно, они оставили свои автомобили служителям и расцеловались, не подозревая о фотографах, которые всегда подкарауливали там приезжающие знаменитости и теперь бойко щелкали фотоаппаратами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171