У Каппена и Джеми было по ножу, зато отсутствовали
подобающие честным людям светильники. Вдобавок к этому Каппен имел при
себе рапиру, а Джеми короткий меч, остроконечный шлем с забралом и
кольчугу до колеи. Помимо этого, он еще взял с собой копья для обоих.
Кивнув, Каппен стал подниматься по лестнице. На середине пути он
остановился и пригляделся. Статуя являла собой устрашающее зрелище.
Сделанная из отшлифованного вулканического стекла, она достигла бы футов
тридцати в длину, если бы хвост не был свернут под узким телом. Две лапы,
поддерживающие переднюю часть туловища, оканчивались когтями длиной с
клинок Джеми. Изогнутая змеиная шея несла зловещую приплюснутую голову, в
приоткрытой пасти которой виднелись клыки, сделанные ваятелем из алмазов.
На спине торчали два крыла, как у летучей мыши, только с острыми краями,
которые, если их развернуть, заняли бы еще ярдов десять.
- Да-а, - пробормотал Джеми, - такая нечисть смогла бы нести двух
женщин так же легко, как орел хватает зайчонка. Требуется много жратвы,
чтобы поддержать ее силы. Интересно, на кого они охотятся у себя дома.
- Возможно, мы узнаем это, - сказал Каппен и тотчас же пожалел об
этом.
- Пошли.
Джеми повел его вниз и налево вокруг храма. Строение занимало почти
все отведенное ему место. За узкой дорожкой, вымощенной плитками,
начинался забор, окружающий благоухающее цветами святилище Эши, богини
любви. Поэтому узкое пространство было благодатно темным, непрошеные гости
теперь стали невидимы с Дороги Храмов. В то же время рассеянного света
хватало для того, чтобы они видели, что делают. Каппен подумал, не
означает ли это, что Эши с улыбкой взирает на их предприятие. В конце
концов, основной его целью является любовь. К тому же, поэт всегда был
пылким поклонником богини - или, по крайней мере, ее подруг в чужеземных
пантеонах, чаще, чем кому бы то ни было, приносил им щедрые подношения.
Джеми заметил, что в здании должны быть небольшие двери для служебных
целей. Вскоре он обнаружил одну из них, запертую на ночь на засов,
расположенную между окнами едва шире щелей, через которые невозможно было
протиснуться. Северянин смог бы расщепить деревянные створки, но шум был
бы услышан. Каппену пришла мысль получше. Он заставил своего друга встать
на четвереньки. Взобравшись на его спину, просунул в окно копье и стал им
шарить по двери. После нескольких попыток и произнесенных шепотом
непристойностей поэт нащупал засов и отодвинул его.
- Ух, по-моему, ты занимаешься не своим ремеслом, - сказал Северянин,
вставая и открывая дверь.
- Нет, на мой взгляд, быть вором-домушником - слишком опасное
ремесло, - отшутился Каппен. На самом деле он никогда не крал и не
обманывал, если только кто-то не заслужил подобного обращения.
- Даже если грабить обитель богов? - ухмылка Джеми вышла
неестественно широкой.
Каппен поежился.
- Не напоминай мне.
Войдя в кладовую, друзья затворили дверь и начали на ощупь
пробираться во тьме. Кладовая выходила в зал. Стоящие далеко друг от друга
светильники едва освещали его. Незваные гости увидели лишь пустоту и
услышали тишину. Прихожая в храме никогда не запиралась, стража охраняла
жрецов, готовых в любую минуту принять жертвоприношения. Но в других
местах священники и прислуга спали. По крайней мере двое друзей надеялись
на это.
Джеми было известно, что святая святых находилась в куполе, так как
Ильс являлся небесным божеством. Теперь он предоставил Каппену идти
первым, ибо тот был лучше знаком с внутренним расположением и обладал
способностью находить путь с помощью умозаключений. Менестрель употребил
на это половину своего ума, едва обращая внимание на роскошное убранство
помещений, через которые они шли. Вторая половина была занята
воспоминаниями о легендах, повествующих о том, как герои вызывали гнев
богов, особенно верховных, но дело заканчивалось счастливым концом, так
как им сопутствовало благословение других богов. Поэт решил, что будущие
попытки ублажить Ильса только привлекут внимание этой святейшей личности,
однако Саванкала будет доволен, и да, из местных божеств надо будет от
всей души отблагодарить Эши.
Несколько раз, как им казалось, отвратительно долго, друзьям
приходилось возвращаться после того, как Каппен обнаруживал, что они
сворачивают не туда. Однако в конце концов он обнаружил зигзагообразную
лестницу, уходящую вверх вдоль наружной стены. Пролет, еще пролет...
Последний выходил в очень маленькую комнату, почти клетушку, однако,
богато украшенную...
Отворив дверь, менестрель шагнул...
Ветер рыскал меж колонн, поддерживающих купол, проникал ему под
одежду и рвался к костям. Каппен увидел звезды. Они казались ему самыми
яркими на небе, так как клетушка была постаментом огромного светильника. В
углах площадки, выложенной плитами с незнакомыми ему символами, поэт
увидел еще предметы: алтарь, две статуи, облаченные в золотые одеяния, и,
как он предположил, знаменитый Камень Грома. Перед предметом, находившимся
с восточной стороны, была натянута лента, дальний конец которой, казалось,
сиял.
Собрав все свое мужество. Каппен приблизился. Это оказался кусок
пергамента футов восемь длиной и четыре шириной, подвешенный за углы на
веревках к капителям колонн. Веревки, вероятно, были приклеены к
пергаменту, чтобы не делать в нем отверстий. Нижний край свитка,
находящимся в двух футах от пола, был закреплен тем же образом - к двум
наковальням, несомненно доставленным сюда для этой цели. Несмотря на это,
пергамент трепетал и хлопал под давлением ветра. Он был покрыт
каббалистическими письменами.
Обойдя его, Каппен тихо свистнул. В узкой рамке находился пейзаж. За
краем того, что могло быть беседкой, тянулись луга, окруженные растущими
тут и там могучими дубами. На расстоянии приблизительно в милю -
перспектива была соблюдена поразительно - стояло здание, судя по всему,
особняк, построенный в стиле, никогда не виденном Каппеном,
кроваво-красный, с причудливыми колоннами и затейливыми изгибами крыши и
флигелей. Особняк окружал строгий с виду сад, чьи аллеи и стриженые кусты
тоже выглядели непривычно. За домом местность начинала подниматься, и на
горизонте высились снежные пики. Небо было ярко-синим.
- Ну и ну! - вырвалось у Джеми. - От этой картинки прямо-таки веет
солнечным теплом. Я словно _ч_у_в_с_т_в_у_ю_ его.
Собравшись с мыслями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
подобающие честным людям светильники. Вдобавок к этому Каппен имел при
себе рапиру, а Джеми короткий меч, остроконечный шлем с забралом и
кольчугу до колеи. Помимо этого, он еще взял с собой копья для обоих.
Кивнув, Каппен стал подниматься по лестнице. На середине пути он
остановился и пригляделся. Статуя являла собой устрашающее зрелище.
Сделанная из отшлифованного вулканического стекла, она достигла бы футов
тридцати в длину, если бы хвост не был свернут под узким телом. Две лапы,
поддерживающие переднюю часть туловища, оканчивались когтями длиной с
клинок Джеми. Изогнутая змеиная шея несла зловещую приплюснутую голову, в
приоткрытой пасти которой виднелись клыки, сделанные ваятелем из алмазов.
На спине торчали два крыла, как у летучей мыши, только с острыми краями,
которые, если их развернуть, заняли бы еще ярдов десять.
- Да-а, - пробормотал Джеми, - такая нечисть смогла бы нести двух
женщин так же легко, как орел хватает зайчонка. Требуется много жратвы,
чтобы поддержать ее силы. Интересно, на кого они охотятся у себя дома.
- Возможно, мы узнаем это, - сказал Каппен и тотчас же пожалел об
этом.
- Пошли.
Джеми повел его вниз и налево вокруг храма. Строение занимало почти
все отведенное ему место. За узкой дорожкой, вымощенной плитками,
начинался забор, окружающий благоухающее цветами святилище Эши, богини
любви. Поэтому узкое пространство было благодатно темным, непрошеные гости
теперь стали невидимы с Дороги Храмов. В то же время рассеянного света
хватало для того, чтобы они видели, что делают. Каппен подумал, не
означает ли это, что Эши с улыбкой взирает на их предприятие. В конце
концов, основной его целью является любовь. К тому же, поэт всегда был
пылким поклонником богини - или, по крайней мере, ее подруг в чужеземных
пантеонах, чаще, чем кому бы то ни было, приносил им щедрые подношения.
Джеми заметил, что в здании должны быть небольшие двери для служебных
целей. Вскоре он обнаружил одну из них, запертую на ночь на засов,
расположенную между окнами едва шире щелей, через которые невозможно было
протиснуться. Северянин смог бы расщепить деревянные створки, но шум был
бы услышан. Каппену пришла мысль получше. Он заставил своего друга встать
на четвереньки. Взобравшись на его спину, просунул в окно копье и стал им
шарить по двери. После нескольких попыток и произнесенных шепотом
непристойностей поэт нащупал засов и отодвинул его.
- Ух, по-моему, ты занимаешься не своим ремеслом, - сказал Северянин,
вставая и открывая дверь.
- Нет, на мой взгляд, быть вором-домушником - слишком опасное
ремесло, - отшутился Каппен. На самом деле он никогда не крал и не
обманывал, если только кто-то не заслужил подобного обращения.
- Даже если грабить обитель богов? - ухмылка Джеми вышла
неестественно широкой.
Каппен поежился.
- Не напоминай мне.
Войдя в кладовую, друзья затворили дверь и начали на ощупь
пробираться во тьме. Кладовая выходила в зал. Стоящие далеко друг от друга
светильники едва освещали его. Незваные гости увидели лишь пустоту и
услышали тишину. Прихожая в храме никогда не запиралась, стража охраняла
жрецов, готовых в любую минуту принять жертвоприношения. Но в других
местах священники и прислуга спали. По крайней мере двое друзей надеялись
на это.
Джеми было известно, что святая святых находилась в куполе, так как
Ильс являлся небесным божеством. Теперь он предоставил Каппену идти
первым, ибо тот был лучше знаком с внутренним расположением и обладал
способностью находить путь с помощью умозаключений. Менестрель употребил
на это половину своего ума, едва обращая внимание на роскошное убранство
помещений, через которые они шли. Вторая половина была занята
воспоминаниями о легендах, повествующих о том, как герои вызывали гнев
богов, особенно верховных, но дело заканчивалось счастливым концом, так
как им сопутствовало благословение других богов. Поэт решил, что будущие
попытки ублажить Ильса только привлекут внимание этой святейшей личности,
однако Саванкала будет доволен, и да, из местных божеств надо будет от
всей души отблагодарить Эши.
Несколько раз, как им казалось, отвратительно долго, друзьям
приходилось возвращаться после того, как Каппен обнаруживал, что они
сворачивают не туда. Однако в конце концов он обнаружил зигзагообразную
лестницу, уходящую вверх вдоль наружной стены. Пролет, еще пролет...
Последний выходил в очень маленькую комнату, почти клетушку, однако,
богато украшенную...
Отворив дверь, менестрель шагнул...
Ветер рыскал меж колонн, поддерживающих купол, проникал ему под
одежду и рвался к костям. Каппен увидел звезды. Они казались ему самыми
яркими на небе, так как клетушка была постаментом огромного светильника. В
углах площадки, выложенной плитами с незнакомыми ему символами, поэт
увидел еще предметы: алтарь, две статуи, облаченные в золотые одеяния, и,
как он предположил, знаменитый Камень Грома. Перед предметом, находившимся
с восточной стороны, была натянута лента, дальний конец которой, казалось,
сиял.
Собрав все свое мужество. Каппен приблизился. Это оказался кусок
пергамента футов восемь длиной и четыре шириной, подвешенный за углы на
веревках к капителям колонн. Веревки, вероятно, были приклеены к
пергаменту, чтобы не делать в нем отверстий. Нижний край свитка,
находящимся в двух футах от пола, был закреплен тем же образом - к двум
наковальням, несомненно доставленным сюда для этой цели. Несмотря на это,
пергамент трепетал и хлопал под давлением ветра. Он был покрыт
каббалистическими письменами.
Обойдя его, Каппен тихо свистнул. В узкой рамке находился пейзаж. За
краем того, что могло быть беседкой, тянулись луга, окруженные растущими
тут и там могучими дубами. На расстоянии приблизительно в милю -
перспектива была соблюдена поразительно - стояло здание, судя по всему,
особняк, построенный в стиле, никогда не виденном Каппеном,
кроваво-красный, с причудливыми колоннами и затейливыми изгибами крыши и
флигелей. Особняк окружал строгий с виду сад, чьи аллеи и стриженые кусты
тоже выглядели непривычно. За домом местность начинала подниматься, и на
горизонте высились снежные пики. Небо было ярко-синим.
- Ну и ну! - вырвалось у Джеми. - От этой картинки прямо-таки веет
солнечным теплом. Я словно _ч_у_в_с_т_в_у_ю_ его.
Собравшись с мыслями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70