Она проникла повсюду.
– Осторожно, – предупредил Али врач, – не задевай обломки костей. Поцарапаешься – подцепишь какую-нибудь жуткую инфекцию.
Али заставила себя смотреть вниз, чтобы видеть, куда наступать. Кругом валялись оторванные конечности. Хуже всего были руки – они так и тянулись куда-то с мольбой.
Несколько солдат смотрели на Али пустыми глазами. От их рвения не осталось и следа. Она решила, что они испуганы содеянным и теперь раскаиваются. Но все оказалось еще ужаснее.
– Тут только женщины… – бормотал один солдат.
– И дети.
И Али пришлось вглядеться в раскрашенные тела и лица с нависшими бровями. Несколько минут назад здесь была целая толпа, которая просто дожидалась, пока уйдут люди.
Али посмотрела, какого они пола, и поняла, что солдат сказал правду.
– Суки и их отродье, – сострил кто-то, пытаясь скрыть стыд.
Но его никто не поддержал. Всем это было не по вкусу – безоружный противник, ни одного мужчины. Избиение младенцев.
У входа в боковой коридор появился солдат – он кричал и махал рукой. Услышать его было невозможно из-за водопада, но Али расслышала голос из чьей-то рации.
– Сьерра Виктор, это Лиса-один, – говорил взволнованный голос. – У нас тут живые хейдлы. Что нам делать?
Бродивший среди трупов полковник выпрямился и потянулся за своей рацией. Али ждала, какой он отдаст приказ. Уокер уже потерял троих. Он, не задумываясь, велит солдатам довести дело до конца. Полковник поднес рацию к губам.
– Стойте! – закричала Али и бросилась к нему. Он сразу понял, чего хочет монахиня.
– Сестра! – приветствовал он ее.
– Не делайте этого!
– Идите к остальным.
– Нет.
Спор мог зайти слишком далеко. Тут у входа появился человек и громко закричал. Это был Айк. Он стоял на цилиндре, и его обтекала вода.
– Что вы сделали?!
Подняв руки, словно не в силах поверить в случившееся, Айк спрыгнул на землю. Все смотрели на него, а он подошел к какому-то трупу и опустился на колени. Перевесил на бок обрез. Потом приподнял с земли девочку, обхватив ее за плечи. Голова с белыми курчавыми волосами вокруг рожек запрокинулась, рот открылся. Зубы у нее были заточены.
Айк обращался с ней ласково. Приподнял голову, посмотрел в лицо, понюхал за ухом и снова опустил на землю. Рядом лежал младенец – Айк поднял его и стал покачивать на руках, словно живого.
– Вы не понимаете, что наделали, – простонал он.
– Лиса-один, говорит Сьерра Виктор, – бормотал Уокер в рацию. Полковник прикрыл рот ладонью, но Али услышала. – Открыть огонь!
– Что вы делаете? – крикнула она и выхватила рацию. Ткнула пальцем в кнопку передачи и сказала: – Не стрелять! – И добавила: – Черт бы вас побрал!
Али отпустила кнопку, и все услышали растерянный голос:
– Полковник, прошу повторить приказ.
Полковник пытался отобрать у Али рацию.
– Мы не знали, – сказал Айку молодой солдат.
– Тебя там не было, – пожаловался другой. – Ты не видел, что они с Томми сделали. А этому вообще горло выдрали.
– А ты чего ожидал?! – ревел Айк.
Все притихли. Али никогда не видела его разъяренным. Непонятно, откуда взялся такой голос.
– А младенцы?! – гремел он.
Все попятились.
– Это хейдлы, – заметил Уокер.
– Да, – сказал Айк.
Он держал на вытянутых руках мертвого детеныша, разглядывая маленькое личико, затем прижал его к груди. Потом поднял обрез и застыл.
– Они звери, Крокетт. – Уокер говорил громко, чтобы слышали все. – Они убили троих наших. Украли контейнеры и хотели их открыть. Если бы мы не напали, они бы разграбили наши припасы, и нас ждала бы смерть.
– Вот, – ответил ему Айк, сжимая в руках малыша, – вот – ваша смерть.
– Мы находимся… – начал было Уокер.
– Вы убили себя, – сказал Айк немного спокойнее.
– Ну хватит, Крокетт. Определись – или ты с людьми, или с ними.
Рация в руке Али снова ожила, и она подняла ее так, чтобы было слышно Айку.
– Они нас обходят. Повторите приказ. Стрелять или нет?
Уокер выхватил у Али рацию, но Айк был начеку. Не колеблясь, он направил обрез прямо полковнику в лицо. Обросший бородой рот Уокера перекосился.
– Отдай мне малыша, – попросила Али и взяла у Айка мертвого детеныша. – У нас есть и другие заботы. Правда, полковник?
Уокер взглянул на нее потемневшими от гнева глазами. Он принял решение.
– Огонь не открывать! – прорычал он в рацию. – Мы сейчас придем.
Каменный пол был в рытвинах и горбах, и Али все время приходилось обходить ямы с водой. Люди вскарабкались по скользкому наклону в верхний, меньший, грот. Смертельный град пуль сюда не достал, но и попавшие рикошетом наделали немало бед – прежде чем добраться до верха, Али и ее спутники увидели еще несколько тел.
Уцелевшие прятались в нише и, казалось, кожей чувствовали свет фонарей. Али насчитала семерых, причем двое были совсем молодые. Хейдлы молчали и шевелились только тогда, когда на кого-то слишком долго светили.
– Тут все? – спросил Айк.
Ему указали еще на одну кучку – одиннадцать или двенадцать хейдлов жались у протоки. Они отворачивали лица от света, а матери старались прикрыть детей.
Кожа у них была блестящая. Когда они двигались, шевелились шрамы и татуировки.
– Вот так толстухи! – сказал Уокеру солдат.
Некоторые и впрямь были тучными. Или, точнее, у них была стеатопигия – большие жировые отложения на ягодицах – и огромные груди. Али они показались похожими на «неолитических венер». В глаза бросались нависшие брови и низкие лбы – и ей по-прежнему было трудно воспринимать их как людей.
– Они считаются священными, – сказал Айк. – Они неприкосновенны.
– Прямо-таки девственницы-весталки, – ухмыльнулся Уокер.
– Как раз наоборот. Матери. Беременные и недавно родившие. И их дети. Хейдлам известно, что они вымирают. Это сокровище их расы. Если женщина забеременеет, ее помещают в такую вот общину. Нечто вроде гарема. Или скорее монастыря. О них заботятся, их охраняют и чтят.
– Ну и?..
– Хейдлы – кочевники. У них бывают сезонные миграции. Когда они передвигаются, каждое племя держит своих женщин в середине – чтобы защитить.
– Ничего себе – защита! – влез какой-то солдат. – Мы из их следующего поколения наделали котлет.
Айк промолчал.
– Погодите, – сообразил Уокер. – Ты говоришь, что мы пересекли середину их каравана?
Айк кивнул.
– То есть с двух сторон идут самцы?
– Такое уж везение, – ответил Айк. – Гнилое. Думаю, не стоит ждать, пока они сюда явятся.
– Ладно, – сказал Уокер. – Ты посмотрел, теперь нужно с этим кончать.
Но Айк вошел в толпу хейдлов.
Али не расслышала полностью, что он говорил, только заметила, что он то возвышал, то понижал тон и иногда прищелкивал языком. Женщины-хейдлы удивились, солдаты, державшие их под прицелом, тоже. Уокер метнул взгляд на Али, и ей вдруг стало страшно за Айка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Осторожно, – предупредил Али врач, – не задевай обломки костей. Поцарапаешься – подцепишь какую-нибудь жуткую инфекцию.
Али заставила себя смотреть вниз, чтобы видеть, куда наступать. Кругом валялись оторванные конечности. Хуже всего были руки – они так и тянулись куда-то с мольбой.
Несколько солдат смотрели на Али пустыми глазами. От их рвения не осталось и следа. Она решила, что они испуганы содеянным и теперь раскаиваются. Но все оказалось еще ужаснее.
– Тут только женщины… – бормотал один солдат.
– И дети.
И Али пришлось вглядеться в раскрашенные тела и лица с нависшими бровями. Несколько минут назад здесь была целая толпа, которая просто дожидалась, пока уйдут люди.
Али посмотрела, какого они пола, и поняла, что солдат сказал правду.
– Суки и их отродье, – сострил кто-то, пытаясь скрыть стыд.
Но его никто не поддержал. Всем это было не по вкусу – безоружный противник, ни одного мужчины. Избиение младенцев.
У входа в боковой коридор появился солдат – он кричал и махал рукой. Услышать его было невозможно из-за водопада, но Али расслышала голос из чьей-то рации.
– Сьерра Виктор, это Лиса-один, – говорил взволнованный голос. – У нас тут живые хейдлы. Что нам делать?
Бродивший среди трупов полковник выпрямился и потянулся за своей рацией. Али ждала, какой он отдаст приказ. Уокер уже потерял троих. Он, не задумываясь, велит солдатам довести дело до конца. Полковник поднес рацию к губам.
– Стойте! – закричала Али и бросилась к нему. Он сразу понял, чего хочет монахиня.
– Сестра! – приветствовал он ее.
– Не делайте этого!
– Идите к остальным.
– Нет.
Спор мог зайти слишком далеко. Тут у входа появился человек и громко закричал. Это был Айк. Он стоял на цилиндре, и его обтекала вода.
– Что вы сделали?!
Подняв руки, словно не в силах поверить в случившееся, Айк спрыгнул на землю. Все смотрели на него, а он подошел к какому-то трупу и опустился на колени. Перевесил на бок обрез. Потом приподнял с земли девочку, обхватив ее за плечи. Голова с белыми курчавыми волосами вокруг рожек запрокинулась, рот открылся. Зубы у нее были заточены.
Айк обращался с ней ласково. Приподнял голову, посмотрел в лицо, понюхал за ухом и снова опустил на землю. Рядом лежал младенец – Айк поднял его и стал покачивать на руках, словно живого.
– Вы не понимаете, что наделали, – простонал он.
– Лиса-один, говорит Сьерра Виктор, – бормотал Уокер в рацию. Полковник прикрыл рот ладонью, но Али услышала. – Открыть огонь!
– Что вы делаете? – крикнула она и выхватила рацию. Ткнула пальцем в кнопку передачи и сказала: – Не стрелять! – И добавила: – Черт бы вас побрал!
Али отпустила кнопку, и все услышали растерянный голос:
– Полковник, прошу повторить приказ.
Полковник пытался отобрать у Али рацию.
– Мы не знали, – сказал Айку молодой солдат.
– Тебя там не было, – пожаловался другой. – Ты не видел, что они с Томми сделали. А этому вообще горло выдрали.
– А ты чего ожидал?! – ревел Айк.
Все притихли. Али никогда не видела его разъяренным. Непонятно, откуда взялся такой голос.
– А младенцы?! – гремел он.
Все попятились.
– Это хейдлы, – заметил Уокер.
– Да, – сказал Айк.
Он держал на вытянутых руках мертвого детеныша, разглядывая маленькое личико, затем прижал его к груди. Потом поднял обрез и застыл.
– Они звери, Крокетт. – Уокер говорил громко, чтобы слышали все. – Они убили троих наших. Украли контейнеры и хотели их открыть. Если бы мы не напали, они бы разграбили наши припасы, и нас ждала бы смерть.
– Вот, – ответил ему Айк, сжимая в руках малыша, – вот – ваша смерть.
– Мы находимся… – начал было Уокер.
– Вы убили себя, – сказал Айк немного спокойнее.
– Ну хватит, Крокетт. Определись – или ты с людьми, или с ними.
Рация в руке Али снова ожила, и она подняла ее так, чтобы было слышно Айку.
– Они нас обходят. Повторите приказ. Стрелять или нет?
Уокер выхватил у Али рацию, но Айк был начеку. Не колеблясь, он направил обрез прямо полковнику в лицо. Обросший бородой рот Уокера перекосился.
– Отдай мне малыша, – попросила Али и взяла у Айка мертвого детеныша. – У нас есть и другие заботы. Правда, полковник?
Уокер взглянул на нее потемневшими от гнева глазами. Он принял решение.
– Огонь не открывать! – прорычал он в рацию. – Мы сейчас придем.
Каменный пол был в рытвинах и горбах, и Али все время приходилось обходить ямы с водой. Люди вскарабкались по скользкому наклону в верхний, меньший, грот. Смертельный град пуль сюда не достал, но и попавшие рикошетом наделали немало бед – прежде чем добраться до верха, Али и ее спутники увидели еще несколько тел.
Уцелевшие прятались в нише и, казалось, кожей чувствовали свет фонарей. Али насчитала семерых, причем двое были совсем молодые. Хейдлы молчали и шевелились только тогда, когда на кого-то слишком долго светили.
– Тут все? – спросил Айк.
Ему указали еще на одну кучку – одиннадцать или двенадцать хейдлов жались у протоки. Они отворачивали лица от света, а матери старались прикрыть детей.
Кожа у них была блестящая. Когда они двигались, шевелились шрамы и татуировки.
– Вот так толстухи! – сказал Уокеру солдат.
Некоторые и впрямь были тучными. Или, точнее, у них была стеатопигия – большие жировые отложения на ягодицах – и огромные груди. Али они показались похожими на «неолитических венер». В глаза бросались нависшие брови и низкие лбы – и ей по-прежнему было трудно воспринимать их как людей.
– Они считаются священными, – сказал Айк. – Они неприкосновенны.
– Прямо-таки девственницы-весталки, – ухмыльнулся Уокер.
– Как раз наоборот. Матери. Беременные и недавно родившие. И их дети. Хейдлам известно, что они вымирают. Это сокровище их расы. Если женщина забеременеет, ее помещают в такую вот общину. Нечто вроде гарема. Или скорее монастыря. О них заботятся, их охраняют и чтят.
– Ну и?..
– Хейдлы – кочевники. У них бывают сезонные миграции. Когда они передвигаются, каждое племя держит своих женщин в середине – чтобы защитить.
– Ничего себе – защита! – влез какой-то солдат. – Мы из их следующего поколения наделали котлет.
Айк промолчал.
– Погодите, – сообразил Уокер. – Ты говоришь, что мы пересекли середину их каравана?
Айк кивнул.
– То есть с двух сторон идут самцы?
– Такое уж везение, – ответил Айк. – Гнилое. Думаю, не стоит ждать, пока они сюда явятся.
– Ладно, – сказал Уокер. – Ты посмотрел, теперь нужно с этим кончать.
Но Айк вошел в толпу хейдлов.
Али не расслышала полностью, что он говорил, только заметила, что он то возвышал, то понижал тон и иногда прищелкивал языком. Женщины-хейдлы удивились, солдаты, державшие их под прицелом, тоже. Уокер метнул взгляд на Али, и ей вдруг стало страшно за Айка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145