Большие плоты вмещали по десять человек и по полторы тысячи фунтов груза. Меньшие лодки-плоты использовались для перемещения от одного полиуретанового острова к другому, для доставки больных на задние плоты, для патрулирования. На патрульных плотах установили пулеметы и аккумуляторные моторы. Айку досталась единственная байдарка.
Здесь, внизу, не должно быть никакой погоды. Ни ветра, ни дождя, ни времен года – это невозможно с научной точки зрения. Вся субтерра чуть ли не герметически запечатана – так сказали участникам экспедиции. Термостат установлен на 84 градуса по Фаренгейту, атмосфера неподвижна.
Никаких стометровых водопадов, никаких, слава богу, динозавров. И, что самое главное, здесь не полагается быть свету.
Но все это было. Флотилия миновала ледник, сбрасывающий в реку маленькие голубые айсберги. Со сводов иногда падал дождь не хуже, чем в тропиках. Одного солдата укусила панцирная рыба, не изменившаяся с эпохи трилобитов.
Все чаще и чаще они попадали в пещеры, освещенные лишайниками, питавшимися каменной породой. На репродуктивной стадии эти лишайники, оказывается, выпускали мясистые стебельки – плодовые тела – с положительным или отрицательным электрическим зарядом. В результате излучался свет, привлекавший миллионы плоских червей. Их, в свою очередь, поедали моллюски, которые потом переползали в другие, неосвещенные участки. Там они выделяли вместе с экскрементами споры лишайников. Споры селились на новых участках породы. Так, дюйм за дюймом, по темным пещерам расползался свет.
Али было очень интересно.
Больше всего специалистов удивляло не выделение световой энергии, а разложение каменных пород – в результате жизнедеятельности лишайников образовывалась почва. А где почва – там растительный и животный мир. Мертвая страна оказалась вполне живой.
Геологи тоже не скучали. Экспедиция собиралась покинуть плиту Наска и пересечь Восточно-Тихоокеанское поднятие. Тихоокеанская плита – совсем молодая, она поступательно перемещается к западу. Она достигнет Азии через сто восемьдесят миллионов лет и тогда начнет вдавливаться в мантию. Геологи собирались рассмотреть всю геологию Тихоокеанской плиты – от рождения до смерти.
На третьей неделе августа экспедиция проходила под корнями безымянного подводного вулкана. Сам вулкан на милю возвышался над поверхностью, питаясь магмой через протоки, уходящие в глубь мантии. Стены коридора были горячими.
Лица у людей пылали, губы потрескались. Те, у кого еще оставался бальзам для губ, мазали им даже руки. Через тринадцать часов все поняли, что значит «поджариться заживо».
Айк велел всем покрыть голову – сам он тоже обвязался шарфом в красно-белую клетку. Предполагалось, что защитные костюмы не допускают скопления влаги – пот должен проходить во второй слой ткани, а циркуляция воздуха обеспечивать сухость кожи. Однако влаги в костюмах набиралось столько, что никто не мог больше терпеть. Скоро все разделись до нижнего белья, даже Айк в своей байдарке. Шрамы от аппендицита, родинки, пятна – все оказалось выставлено на всеобщее обозрение. Потом, разглядев друг друга голышом, напридумывают новых прозвищ.
Али никогда в жизни не испытывала такой жажды.
– Долго еще? – прохрипел кто-то с плота.
Айк усмехнулся:
– Можете попить.
Плыли дальше, дыша широко раскрытыми ртами. Аккумуляторы в моторах уже сели. Люди вяло гребли, плеща веслами.
В одном месте стена настолько раскалилась, что светилась красным светом. Сквозь щель в стене виднелась магма. Она бурлила, словно красное золото, будоража земную утробу. Али отважилась взглянуть и тут же, отвернувшись, налегла на весла. Страшное шипение звучало колыбельной песнью Земли.
Река местами огибала раскаленные корни вулкана, местами протекала прямо через них. Тут были, как обычно, развилки и тупики. Но Айк каким-то чутьем знал, куда плыть.
Коридор начал суживаться. Али плыла почти в самом хвосте флотилии. Сзади вдруг раздался крик. Она решила, что на них напали. Айк тут же развернул байдарку и полетел вверх по течению – стремительно, как водомерка.
Он проплыл мимо плота Али и остановился. Стены здесь оплавились и нависали над водой, и самый последний плот застрял.
– Кто там? – спросил Айк у Али и ее спутников.
– Там ребята Уокера, – ответили ему. – Двое.
С последнего плота кто-то звал на помощь; голоса они не узнали. Порода, которая буквально стекала вниз, грохотала, словно ломающиеся борта корабля. Стена трескалась, стреляя во все стороны камнями.
Подошел на своей лодке Уокер. Полковник оценил ситуацию и приказал:
– Оставить их!
– Это же ваши люди! – возразил Айк.
– Сделать ничего нельзя. Плот не пройдет. Они знают: кто отстал – возвращается.
Солдаты, сидевшие с ним в лодке, остолбенели; от напряжения на руках у них вздулись вены.
– Нет, так не годится, – ответил Айк и рванул вверх по течению.
– Вернись! – кричал вслед полковник.
Айк гнал байдарку в сужающийся на глазах проход. Стены расползались. Его красно-белый шарф задел за стену и загорелся. Волосы на голове дымились. На полной скорости он пронесся через проход. Стены позади него сомкнулись с чмокающим звуком. Оставалась щель у самого потолка, но температура камня – не меньше девятисот градусов по Фаренгейту. Взобраться туда невозможно.
– Айк! – позвала Али.
Но его, казалось, поглотила скала.
Стена задерживала воду. На глазах у всех река стала мелеть, кое-где дюйм за дюймом проступало дно. Коридор наполнялся паром. Похоже, гибель будет гнаться за ними по пятам.
– Здесь нельзя оставаться, – сказал кто-то.
– Подождем! – потребовала Али. И добавила: – Пожалуйста.
Они ждали, а вода все спадала. Еще несколько минут, и плот сядет на камни.
Али едва шевелила потрескавшимися губами. «Отец Небесный, – молилась она, – пусть на этот раз обойдется».
Это было на нее не похоже. Настоящая набожность не требует вознаграждения. С Богом нельзя заключать сделки. Только один раз, в детстве, Али просила, чтобы вернулись ее родители. С тех пор она решила – что будет, то и будет.
– Пусть они спасутся, – молила она.
Стена не открывалась. В жизни чудес не бывает. Камень оставался мертвым.
– Поплыли, – сказала Али.
И тут все услышали новый звук. Река за стеной поднималась все выше. И вдруг через щель наверху хлынула струя воды.
– Смотрите!
Словно Иона, извергнутый из чрева китова, через щель вылетел сначала один, потом другой человек. Вода защитила их от раскаленного камня и сбросила вниз. Оба солдата, шатаясь, побрели вниз по течению – безоружные, голые, обгоревшие, но живые! Вода доходила им до бедер. Сидевшие на плоту подгребли поближе и подобрали перепуганных мычащих солдат.
– Где Айк? – кричала Али, но из-за ожогов в горле они не могли говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Здесь, внизу, не должно быть никакой погоды. Ни ветра, ни дождя, ни времен года – это невозможно с научной точки зрения. Вся субтерра чуть ли не герметически запечатана – так сказали участникам экспедиции. Термостат установлен на 84 градуса по Фаренгейту, атмосфера неподвижна.
Никаких стометровых водопадов, никаких, слава богу, динозавров. И, что самое главное, здесь не полагается быть свету.
Но все это было. Флотилия миновала ледник, сбрасывающий в реку маленькие голубые айсберги. Со сводов иногда падал дождь не хуже, чем в тропиках. Одного солдата укусила панцирная рыба, не изменившаяся с эпохи трилобитов.
Все чаще и чаще они попадали в пещеры, освещенные лишайниками, питавшимися каменной породой. На репродуктивной стадии эти лишайники, оказывается, выпускали мясистые стебельки – плодовые тела – с положительным или отрицательным электрическим зарядом. В результате излучался свет, привлекавший миллионы плоских червей. Их, в свою очередь, поедали моллюски, которые потом переползали в другие, неосвещенные участки. Там они выделяли вместе с экскрементами споры лишайников. Споры селились на новых участках породы. Так, дюйм за дюймом, по темным пещерам расползался свет.
Али было очень интересно.
Больше всего специалистов удивляло не выделение световой энергии, а разложение каменных пород – в результате жизнедеятельности лишайников образовывалась почва. А где почва – там растительный и животный мир. Мертвая страна оказалась вполне живой.
Геологи тоже не скучали. Экспедиция собиралась покинуть плиту Наска и пересечь Восточно-Тихоокеанское поднятие. Тихоокеанская плита – совсем молодая, она поступательно перемещается к западу. Она достигнет Азии через сто восемьдесят миллионов лет и тогда начнет вдавливаться в мантию. Геологи собирались рассмотреть всю геологию Тихоокеанской плиты – от рождения до смерти.
На третьей неделе августа экспедиция проходила под корнями безымянного подводного вулкана. Сам вулкан на милю возвышался над поверхностью, питаясь магмой через протоки, уходящие в глубь мантии. Стены коридора были горячими.
Лица у людей пылали, губы потрескались. Те, у кого еще оставался бальзам для губ, мазали им даже руки. Через тринадцать часов все поняли, что значит «поджариться заживо».
Айк велел всем покрыть голову – сам он тоже обвязался шарфом в красно-белую клетку. Предполагалось, что защитные костюмы не допускают скопления влаги – пот должен проходить во второй слой ткани, а циркуляция воздуха обеспечивать сухость кожи. Однако влаги в костюмах набиралось столько, что никто не мог больше терпеть. Скоро все разделись до нижнего белья, даже Айк в своей байдарке. Шрамы от аппендицита, родинки, пятна – все оказалось выставлено на всеобщее обозрение. Потом, разглядев друг друга голышом, напридумывают новых прозвищ.
Али никогда в жизни не испытывала такой жажды.
– Долго еще? – прохрипел кто-то с плота.
Айк усмехнулся:
– Можете попить.
Плыли дальше, дыша широко раскрытыми ртами. Аккумуляторы в моторах уже сели. Люди вяло гребли, плеща веслами.
В одном месте стена настолько раскалилась, что светилась красным светом. Сквозь щель в стене виднелась магма. Она бурлила, словно красное золото, будоража земную утробу. Али отважилась взглянуть и тут же, отвернувшись, налегла на весла. Страшное шипение звучало колыбельной песнью Земли.
Река местами огибала раскаленные корни вулкана, местами протекала прямо через них. Тут были, как обычно, развилки и тупики. Но Айк каким-то чутьем знал, куда плыть.
Коридор начал суживаться. Али плыла почти в самом хвосте флотилии. Сзади вдруг раздался крик. Она решила, что на них напали. Айк тут же развернул байдарку и полетел вверх по течению – стремительно, как водомерка.
Он проплыл мимо плота Али и остановился. Стены здесь оплавились и нависали над водой, и самый последний плот застрял.
– Кто там? – спросил Айк у Али и ее спутников.
– Там ребята Уокера, – ответили ему. – Двое.
С последнего плота кто-то звал на помощь; голоса они не узнали. Порода, которая буквально стекала вниз, грохотала, словно ломающиеся борта корабля. Стена трескалась, стреляя во все стороны камнями.
Подошел на своей лодке Уокер. Полковник оценил ситуацию и приказал:
– Оставить их!
– Это же ваши люди! – возразил Айк.
– Сделать ничего нельзя. Плот не пройдет. Они знают: кто отстал – возвращается.
Солдаты, сидевшие с ним в лодке, остолбенели; от напряжения на руках у них вздулись вены.
– Нет, так не годится, – ответил Айк и рванул вверх по течению.
– Вернись! – кричал вслед полковник.
Айк гнал байдарку в сужающийся на глазах проход. Стены расползались. Его красно-белый шарф задел за стену и загорелся. Волосы на голове дымились. На полной скорости он пронесся через проход. Стены позади него сомкнулись с чмокающим звуком. Оставалась щель у самого потолка, но температура камня – не меньше девятисот градусов по Фаренгейту. Взобраться туда невозможно.
– Айк! – позвала Али.
Но его, казалось, поглотила скала.
Стена задерживала воду. На глазах у всех река стала мелеть, кое-где дюйм за дюймом проступало дно. Коридор наполнялся паром. Похоже, гибель будет гнаться за ними по пятам.
– Здесь нельзя оставаться, – сказал кто-то.
– Подождем! – потребовала Али. И добавила: – Пожалуйста.
Они ждали, а вода все спадала. Еще несколько минут, и плот сядет на камни.
Али едва шевелила потрескавшимися губами. «Отец Небесный, – молилась она, – пусть на этот раз обойдется».
Это было на нее не похоже. Настоящая набожность не требует вознаграждения. С Богом нельзя заключать сделки. Только один раз, в детстве, Али просила, чтобы вернулись ее родители. С тех пор она решила – что будет, то и будет.
– Пусть они спасутся, – молила она.
Стена не открывалась. В жизни чудес не бывает. Камень оставался мертвым.
– Поплыли, – сказала Али.
И тут все услышали новый звук. Река за стеной поднималась все выше. И вдруг через щель наверху хлынула струя воды.
– Смотрите!
Словно Иона, извергнутый из чрева китова, через щель вылетел сначала один, потом другой человек. Вода защитила их от раскаленного камня и сбросила вниз. Оба солдата, шатаясь, побрели вниз по течению – безоружные, голые, обгоревшие, но живые! Вода доходила им до бедер. Сидевшие на плоту подгребли поближе и подобрали перепуганных мычащих солдат.
– Где Айк? – кричала Али, но из-за ожогов в горле они не могли говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145