Сенатор сначала подумала, что это хейдлы – они прикрывали руками глаза. Но все до единого были офицерами армии США. Прямо перед ней сидел капитан – короткая стрижка не скрывала бугров и борозд на черепе, размером и формой напоминающем шлемы американских футболистов.
В качестве члена конгресса Дженьюэри председательствовала в подкомиссии, изучающей воздействие на организм продолжительного пребывания под землей. Теперь, в окружении офицеров своей армии, она лично убедилась, что такое «костные деформации» и остеодистрофия – вот они, изгои среди своих товарищей. Дженьюэри вспомнила название – болезнь Паже. Начинается самопроизвольный рост или дегенерация костной ткани. Черепная полость при этом не затрагивается, двигательные функции не страдают, но возникают ужасные уродства. Дженьюэри поискала глазами Бранча: он впервые не выделялся из толпы.
– Приветствую наших почетных гостей – сенатора Дженьюэри и отца Томаса!
На возвышении стоял генерал Сэндвелл, известный Дженьюэри как чрезвычайно энергичный интриган. А вот его репутация как боевого командира была не слишком хорошей. Сейчас он, по сути, предупредил своих подчиненных, что среди них поп и политиканша и нужно поостеречься.
– Итак, начинаем.
Свет погас. Присутствующие испытали явное облегчение – многие расслабленно откинулись на спинки кресел. Глаза Дженьюэри привыкли к темноте. На стене засветился голубоватый экран. На нем возникли карты, поверхность океанского дна, затем трехмерное изображение Тихого океана. План увеличился.
– Подведем итоги, – начал Сэндвелл. – События произошли в нашем западном секторе Тихого океана, на пограничной станции номер тысяча четыреста девяносто два. Здесь присутствуют командиры баз, расположенных под Тихоокеанским регионом. Они собрались, чтобы узнать последнюю поступившую информацию и получить от меня приказы.
Дженьюэри видела: это говорится для нее. Генерал демонстрировал, что у него свой план действий. Но ее это не задело. Если понадобится, она сможет изменить ход событий. Уже само ее и Томаса присутствие в зале многое говорило о ее возможностях.
– Один из наших патрулей пропал без вести, и мы решили, что он подвергся нападению. Мы послали отряд быстрого реагирования для обнаружения и помощи. Однако отряд быстрого реагирования также пропал. А потом мы получили последнее сообщение от патруля.
Дженьюэри опять охватило раскаяние. Али – где-то там, внизу, дальше, чем пропавший патрульный отряд. «Соберись!» – приказала она себе и сосредоточилась на речи генерала.
– Мы называем такие сообщения «послание в бутылке», – говорил Сэндвелл. – Кто-нибудь из патрульного отряда, обычно радист, имеет при себе устройство, которое записывает все изображения в цифровом виде. В случае внештатной ситуации его можно активировать, и он начнет автоматическую передачу. Проблема в том, что различные подповерхностные явления замедляют наши частоты по-разному. В этом случае сигнал отразился от верхней мантии и вернулся на поверхность сквозь складчатый базальт. Говоря кратко, передачу мы приняли только через пять недель. Перехватили сигнал на подводных горах Математиков. Из-за тектонических помех было много искажений. Еще две недели мы расшифровывали передачу с помощью компьютеров. В результате с момента происшествия прошло пятьдесят семь дней. За это время мы потеряли еще три отряда быстрого реагирования. Все, что нам известно, – нападения не было. Действовал внутренний враг. Один из наших людей. Видео, прошу.
На экране засветились слова «Отправной пункт – Грин Фэлкон». В правом нижнем углу появились цифры: «Клип-Гал/МЛ1492/7-03/23:04:34».
Дженьюэри шепотом расшифровала Томасу:
– Коридор Клиппертон – Галапагосы, станция тысяча четыреста девяносто два линии Макнамара, третье июля, одиннадцать часов четыре минуты.
Название пропало. На экране возникли люди. Семеро. Они казались развоплощенными тенями.
– Вот они, – сказал Сэндвелл. – Десантники третьей подрывной группы Западно-Тихоокеанского региона. Стандартные действия по обнаружению и уничтожению противника.
Тепловые следы на экране изменились. Ярко-зеленые образы превратились в человеческие фигуры. Когда они проходили вблизи камеры, стали видны даже черты лиц. Среди них было четверо белых, двое темнокожих и один китаец.
– Этот фильм смонтирован на основе записи микрокамеры, которую носил на себе радист. Сейчас они надевают легкое снаряжение. «Линия» совсем близко.
«Линией» назывался периметр автоматического обнаружения; впервые его применили во вьетнамской войне. Своего рода автоматическая линия Мажино, которая должна служить как натянутая невысоко проволока. Здесь, на отдаленных участках подземья, технологии использовались не для войны, а для поддержания мира. За последние три года посягательств почти не было.
Экран засветился светло-голубым светом. Сработали детекторы движения, и в нишах стены загорелась первая цепочка огней – или последняя, в зависимости от того, куда двигаться – внутрь или наружу.
Даже в темных очках десантники поспешили отвернуться. Будь на их месте хейдлы, они бы убежали. Или погибли. Именно таков был замысел.
– Теперь я немного перемотаю, – сказал Сэндвелл. – Нас интересует то, что произошло в конце коридора.
Сэндвелл включил ускоренное воспроизведение, и солдаты побежали быстрее. Когда они входили в очередную зону периметра, огни загорались, а позади них гасли. Мелькали белые и черные полосы – как полоски у зебры.
Тщательно продуманные сочетания световых и других электромагнитных волн слепили глаза и были смертельны для существующих в темноте форм жизни. При укрощении субтерры – для «удержания джинна в бутылке» – в подобных точках подавления применялись комбинированные лучи: инфракрасные, ультрафиолетовые и другие, а также лазеры с сенсорным наведением.
На экране появились свидетельства того, что джинн существует. Сэндвелл включил нормальную скорость. Ярко освещенный проход был усеян костями и телами, как если бы тут произошла жестокая битва. При хорошем освещении – мегаватт электричества – останки хейдлов казались совсем неинтересными. Лишь у некоторых кожа имела какую-то окраску. Волосы бесцветные. Хейдлы были не белыми, а мертвенно-бледными, как сало.
Патруль приблизился к дальнему концу коридора – об этом месте и говорил Сэндвелл. Здесь произошла диверсия. Лампы были разбиты или завалены камнями. Хейдлы-саперы дорого заплатили за свою работу.
Отряд остановился. Впереди, там, где темнел конец коридора, начиналась страшная неизвестность.
Дженьюэри почувствовала волнение. Сейчас что-то случится.
– Всем видно? – спросил генерал. Никто не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145