– Ты не заметил, что на улицах никого? Все закрыто. Сегодня воскресенье.
– Тогда что мы тут делаем? – спросил Айк.
Происходящее показалось ему страшно глупым. Ему конец.
– Делом занимаемся.
Айк весь извелся. Что-то не так. Бранч велел ему прийти сюда в это время.
– Вы не адвокат.
– Меня зовут Сэндвелл.
Возникла пауза – Айк не знал, что сказать. Когда Сэндвелл понял, что Айк впервые о нем слышит, он улыбнулся – с некоторым сочувствием.
– Когда-то я был командиром у твоего друга Бранча, – объяснил он. – В Боснии, еще до того, как с ним случилась беда. То есть до того, как он изменился. Он был честным человеком. – И Сэндвелл добавил: – Думаю, таким и остался.
Айк согласился. Есть вещи, которые не меняются.
– Я слышал о твоих неприятностях, – продолжал Сэндвелл. – Читал твое дело. Последние три года ты хорошо нам служил. Все тебе просто дифирамбы поют. Отлично ориентируешься, прекрасный разведчик, хорош в бою. С тех пор как Бранч тебя приручил, ты принес немало пользы. Впрочем, и тебе от нас была польза – ты смог рассчитаться, получить око за око, так ведь?
Айк ждал. Это «нас» создавало впечатление, что Сэндвелл все еще связан с армией. И в то же время что-то в нем – не наряд деревенского щеголя, а скорее манера держаться – наводило на мысль, что он клюет не только из этой кормушки.
Молчание Айка начало раздражать собеседника. Айк догадался, потому что следующий вопрос был провокационным.
– Когда Бранч тебя нашел, ты вел рабов, верно? Был у них за главного, вроде надзирателя. И одним из них.
– Называйте, как хотите, – ответил Айк.
Напоминать ему о прошлом – все равно что бросить в него камень.
– Это важно. Ты перешел к хейдлам или нет?
Сэндвелл ошибался. Совершенно не важно, что думал Айк. Айк по собственному опыту знал: люди составляют обо всем суждение независимо от истины, даже если истина ясна.
– Вот потому люди и не верят вам, побывавшим у хейдлов, – сказал Сэндвелл. – Я прочитал достаточно много психологических характеристик. Вы похожи на ночных животных. Вы – существа полумрака. Живете между двумя мирами, между светом и тьмой. Ни правые, ни виноватые. В лучшем случае слегка сумасшедшие. При обычных обстоятельствах было бы безрассудно полагаться в бою на таких, как ты.
Айк знал, что его боятся и презирают. Считанные единицы спаслись из плена хейдлов; большинство отправилось прямиком в палаты, обитые войлоком. Некоторым удалось реабилитироваться и вернуться к работе, в основном в качестве проводников у шахтеров или религиозных переселенцев.
– Вот тебе мое мнение, – сказал Сэндвелл. – Ты мне не нравишься, но я не верю, что восемнадцать месяцев назад ты хотел дезертировать. Я прочел рапорт Бранча об осаде Альбукерке-десять. Я считаю, что ты действительно перешел линию фронта. Но думаю, тебе важнее было не спасти своих товарищей, оставшихся в лагере, а рассчитаться с теми, кто сделал тебе вот это. – И Сэндвелл указал на шрамы на лице и руках Айка: – Я понимаю, что такое ненависть.
Поскольку Сэндвелл, казалось, удовлетворен, Айк не стал возражать. Все считали, что он повел солдат против своих бывших захватчиков с целью отомстить. Айк оставил попытки растолковать, что, на его взгляд, армия тоже ведет захватническую войну. Ненависть в его уравнение не вписывалась. Она была ни при чем, иначе Айк давно бы уничтожил себя. Его вело только любопытство.
Айк и сам не заметил, как шагнул прочь от собеседника, ища защиты от солнечных лучей. Поймав на себе взгляд Сэндвелла, он остановился.
– Ты – не из этого мира. – Сэндвелл улыбался. – Думаю, ты и сам понимаешь.
Он был сама доброжелательность.
– Я уеду, как только меня отпустят, – сказал Айк. – Мне нужно отмыть свое имя. А потом опять за работу.
– Ты в точности, как Бранч. Но тут все не так просто. Суд липовый. А угроза хейдлов в прошлом. Они ушли.
– Не будьте так уверены.
– Все зависит от взглядов. Люди хотят, чтобы дракон был убит. Это значит, у нас теперь нет надобности в неудобных людях и бунтарях. Не нужны нам проблемы, разочарования и беспокойство. Вы нас пугаете. Вы похожи на хейдлов. Нам не нужны напоминания о прошлом. Год или два назад суд принял бы во внимание твои способности и ценность в боевой обстановке. А теперь им нужен корабль без течи. Дисциплина и порядок.
Сэндвелл небрежно продолжил:
– Короче говоря, ты покойник. Не принимай это как личное. Твое дело – не единственное. Армия хочет очистить свои ряды от всего сомнительного и неприятного. Ваше время прошло. Разведчики и партизаны уходят. Так всегда бывает, когда война кончается. Весенняя уборка.
«Бумажная посуда», – вспомнил Айк слова Бранча. Следовало знать или предвидеть, что чистка неизбежна. Такая простая правда. Но Айк оказался не готов ее услышать. Он почувствовал боль и даже некоторое облегчение: оказывается, он еще способен чувствовать.
– Бранч уломал тебя положиться на снисхождение суда, – констатировал Сэндвелл.
– Что еще он вам рассказал? – Айк чувствовал себя невесомым, как сухой лист.
– Бранч-то? Мы с ним не виделись со времен Боснии. Нашу встречу устроил один из моих помощников. Бранч уверен, что ты тут встречаешься с поверенным, хорошим знакомым его знакомого. С посредником.
«К чему такая сложность?» – думал Айк.
– Большого полета фантазии тут не требуется, – продолжал Сэндвелл. – На что же тебе рассчитывать, если не на снисхождение? Но, как я уже сказал, это не реально. Твое дело решено.
Его тон – не насмешливый и не сочувственный – говорил Айку, что надежды нет. Не стоит терять время, спрашивать о решении. Он просто спросил, какое его ждет наказание.
– Двадцать лет, – сообщил Сэндвелл. – Тюрьма Ливенворт.
Айку показалось, что небо раскололось на куски. Не думать, приказал он себе. Не чувствовать. Однако солнце поднялось и душило Айка его собственной тенью. Он видел под ногами свой изломанный силуэт.
Сэндвелл терпеливо ждал.
– Вы пришли полюбоваться, как я умираю? – решился Айк.
– Я пришел дать тебе шанс. – Сэндвелл протянул визитную карточку. На ней стояло имя: «Монтгомери Шоут». Ни должности, ни адреса. – Позвони этому человеку. У него есть для тебя работа.
– Какая еще работа?
– Мистер Шоут сам тебе расскажет. Главное, что работать придется глубоко – никакой закон до тебя не докопается. Есть зоны, где не действует экстрадиция. Там тебя не достанут. Только действовать нужно немедленно.
– Вы работаете на него? – спросил Айк.
«Притормози, – сказал он себе, – возьми след, отыщи отправную точку и иди».
Сэндвелл был непроницаем.
– Меня попросили найти человека с определенными навыками. Мне повезло, что я нашел тебя в таком затрудненном положении.
Тоже своего рода информация. Значит, и Сэндвелл, и Шоут замешаны в чем-то противозаконном, или тайном, или просто опасном – так или иначе, но для чего-то понадобилось устроить секретную встречу в воскресное утро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145