Принято говорить, что времен года на Фаоне всего два: одно – сухое, другое – холодное. Названия даны от противного – сухое, потому что не влажное, а холодное… хотел бы я посмотреть на того, кто назовет его теплым. При этом в холодный период влаги не больше, чем в сухой, а последний лишь немногим теплее первого. Но никто не запрещает пользоваться и обычными, земными названиями: зима, лето, весна, осень… И теперь, в начале сентября по синхронизированному времени, так уж совпало, что зима втихомолку вытесняла осень, и даже днем стали случаться заморозки.
Натянув капюшон, как пещерный гомоид, то бишь гном, я пересек стоянку флаеров, прошел вдоль опушки до прямой, как стрела, главной аллеи. По ней можно дойти до самого озера, что я и сделал. Главная аллея, в отличие от остальных дорожек, присыпана мелким оранжевым гравием. Другие дорожки попросту протоптали любители утреннего и вечернего бега. Шел пятый час вечера и вечерние бегуны еще не появились. Гравий кое-где поистерся и выступила земля, утрамбованная, жесткая, она приобрела бледно-оранжевый оттенок. С наступлением холодов в трещинках на земле появился лед. Интересно, откуда берется лед, если воды там никогда не было? А воды в трещинах я отродясь не видел.
Свернув с аллеи, я принялся бродить не разбирая дороги. Я то шел, нарочно громко хрустя сухими ветками, то резко останавливался и прислушивался – не хрустит ли кто вслед за мной. Но осторожный преследователь (если он был) внимательно следил куда ступить и ничем себя не выдал. Я вернулся на главную аллею и пошел по направлению к зданию Редакции. Осенью и весной, незадолго перед закатом, есть такой момент, когда солнце, уже совсем было скрывшееся за Верхушками деревьев, внезапно появляется в западном конце аллеи, чтобы ненадолго осветить целиком всю аллею (ее оранжевый цвет тут как нельзя кстати) и увидеть свое отражение в зеркальных стеклах. Я все еще шел в сторону здания, как вдруг увидел перед собою свою собственную тень – и без того длинная, она была бы еще длинней, если бы не серый портал Редакции. Я обернулся, чтобы проводить глазами заходящее солнце, постоял так несколько минут и, когда солнце окончательно спряталось за деревьями, я почувствовал, как неожиданно хмуро и неуютно стало вокруг. Вдалеке от меня, ближе к противоположному концу аллеи я заметил несколько фигур – появились первые вечерние бегуны. Но одна фигура стояла неподвижно. Разглядеть мне удалось немногое: стоявший был скорее мужчиной (или, в крайнем случае, гомоидом), но не женщиной; он стоял лицом ко мне. Трудно сказать, был ли он там все то время, что я наблюдал за солнцем, или появился из леса, лишь когда исчезли длинные тени, способные, как круги на воде, выдать мне его местонахождение. Мы стояли и смотрели друг на друга, а моя камера смотрела в прямо противоположном направлении. Я развернулся и неторопливым шагом направился к восточной опушке леса. Чтобы было легче вертеть головой, я снял капюшон. Бегуны меня догоняли; мне стоило больших усилий не оборачиваться, через минуту они меня обогнали – мужчина и женщина в спортивных костюмах – по-моему, наши сотрудники, но из другого отдела. В конце аллеи я Обернулся – все чисто, никого нет. Дошел до стоянки флаеров, отыскал свой, забрался в него и велел везти меня домой.
Лишь когда входная дверь захлопнулась у меня за спиной, я перевел дух.
– Ужинать будешь? – спросила Татьяна. Есть мне хотелось меньше всего. Я ответил, что поем попозже.
– Как знаешь, – ответила Татьяна.
– Смотри, а то остынет, – добавила она, потом спросила: – Что, с Шефом поругался?
Наверное, до сего дня я отказывался от ужина только после перепалок с Шефом.
– Нет, не поругался, все нормально. Ты извини, мне нужно немного поработать… – сказал я. Татьяна, ничего не ответив, ушла в другую комнату.
Запись визора пришлось просматривать в замедленном режиме – картинка так тряслась, что при обычной скорости ничего, кроме мешанины из деревьев, дорожек, окон Редакции и облаков, рассмотреть было невозможно. Никто меня не преследовал. Наконец я добрался и до захода солнца. Когда оно только появилось в главной аллее, сама аллея была пуста. Затем я разворачиваюсь, чтобы полюбоваться закатом, и камера, скользнув по деревьям, упирается в здание. Опять ничего интересного. Я снова разворачиваюсь. Появляются бегуны. Точно, так и есть: мужчина и девушка работают в Отделе Стратегического Планирования – предсказаниями занимаются, в общем. Их имен я либо не знаю, либо не помню. Неподвижного незнакомца из-за них не видно. Вот коллеги меня обгоняют, и стала видна маленькая фигурка в противоположном конце аллеи. Фигурка двигалась к озеру и поэтому видна была со спины. Я остановил кадр и начал увеличивать изображение. Оно вышло довольно смазанным. Несомненно, это мужчина – средний рост, темно-русые волосы, черная куртка с откинутым капюшоном, похожая на мою, – это все, что я разглядел. Позвонил Яне.
– Все работаешь? – удивился я.
– Угу, а ты все болеешь? – точно так же спросила она меня.
– Нет, уже нет, сегодня вот с Шефом довелось пообщаться…
– А почему ко мне не заглянул? – обиженно поинтересовалась Яна.
Она была права – надо было заглянуть к ней в «шкаф» – так мы прозвали Янин кабинет. Мало того, что размером он – с душевую кабину, так туда еще и аппаратуры всякой битком набили. Поэтому работать экспертом по информационным системам у нас в Отделе могла бы только миниатюрная женщина – такая, как Яна. Мы подозревали, что Шеф взял ее на работу исключительно исходя из ее габаритов – все остальные претенденты и претендентки были покрупнее.
– Виноват – исправлюсь, – ответил я и попросил: – Яна, взгляни, пожалуйста, на ту запись, что я сейчас тебе перешлю. На ней есть один тип – он появляется сразу после тех двоих из Стратегического Планирования, про которых ты говорила, что они не только вместе бегают по вечерам, но и…
– Поняла, поняла… – Яна догадалась, о ком я говорю. – Хорошо, присылай скорее, а то я уже домой собралась.
– Кто тебя там ждет? – полез я не в свое дело, о чем мне тут же напомнили:
– Не твое дело!
– Согласен, все, высылаю… – ответил я и отправил ей видеозапись.
Не прошло и десяти минут, как Яна снова появилась на моем экране.
– Что, уже? – не поверил я.
– Фед, ты давно у врача был? – настороженно спросила Яна, в голосе – ни тени иронии.
– Ты о чем? – Я мысленно готовил себя к худшему, но Янин ответ стал для меня полнейшей неожиданностью:
– О чем я?! Ну ты даешь… ложился – себя уже не узнаешь!
– Бред! Не может быть! – воскликнул я. Татьяна выглянула из соседней комнаты:
– Где бред?
– Нигде! – прорычал я. – Это я не тебе, – сказал я изумленной Яне. – Не может такого быть!
– Почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113