– Все! Забыли на время о гомоидах, давайте решать, что делать с Берхом.
Я робко предложил:
– Давайте сперва попробуем понять, как могли развиваться события с того момента, как он отослал нам последнее сообщение. У Верха было две версии. По первой версии, Вэнд и Зимин умышленно убивают Сторма. Но сам Берх больше склонялся ко второй версии – версии инсценировки. Чтобы ее проверить, он проанализирует запись СКЖ так, как это сделал Хью. Берх, кстати, упомянул в конце своего доклада, что запись может быть подделана. И поэтому нам надо исходить из того, что Берх обнаружит или уже обнаружил нестыковку с возрастом Сторма. Если так, то он сообщит об этом астронавтам. И они… честно говоря, пока не знаю, что они предпримут в ответ…
– Ясно, – сказал Шеф, – теперь ты, Ларсон… Биолог прокашлялся и, глядя куда-то в сторону, изрек.
– Рискуя навлечь на себя гнев моего молодого коллеги, я в очередной раз позволю себе с ним не согласиться. – Последнее слово он произнес полушепотом.
– Валяй, – ответил я равнодушно, – не соглашайся. Ларсон продолжил:
– Я знаю Верха уже много лет (намек на то, что я работаю в Отделе всего три года) и за то время, что мы работаем вместе, я успел его хорошо изучить… Мне запретили высказываться по поводу того, как строит свои умозаключения… – Тут он осторожно поднял глаза на меня.
– Про Верха можно. – Шеф понял, что именно пытается сказать Ларсон. – Давай покороче.
– Так вот. На основе моих многолетних наблюдений я прихожу к выводу, что Берх начнет с проверки первой версии – той, что, по его мнению, менее вероятна…
– Что ты подразумеваешь под многолетними наблюдениями? – перебил Ларсона Шеф.
– А то, что Берх по натуре человек очень осторожный. Даже, я бы сказал, нерешительный…
– Тоже мне – новость, – буркнул я. Шеф попробовал ответить за Ларсона сам:
– Ты хочешь сказать, что Берх попытается обвинить астронавтов в убийстве. Те испугаются, поскольку обвинение в убийстве – вещь не шуточная, и сами выложат ему всю правду. Но Вэндж и Зимин на слабонервных не похожи. И потом, при чем здесь нерешительность Верха?
– Сейчас объясню. Во-первых, когда я говорил, что Берх изберет первый вариант, я имел в виду вовсе не те рассуждения, что вы только что привели… Во-вторых, вы знаете, что все сотрудники Отдела время от времени обязаны проходить психологические тесты. В том, как Берх отвечал на вопросы теста, я заметил одну закономерность. Нет, лучше я объясню на примере. Можно я возьму для примера Феда? – Он спросил у Шефа, а не у меня. – Здесь нет ничего личного, все сугубо в интересах дела.
Шеф благосклонно позволил. Окрыленный Ларсон повернулся ко мне. Его тон совершенно изменился – оседлав своего любимого конька, Ларсон почувствовал прилив вдохновения.
– Представь, – говорит он, – что у тебя есть альтернатива, иначе говоря, выбор из двух возможностей. Для пущей наглядности возьмем пример из жизни. Ты разгадываешь кроссворд. Нужно найти слово из пяти букв, и это слово является ответом на вопрос "Кто убил Сторма? ". Какие у тебя варианты?
– Ты имеешь в виду «Вэндж» и «Зимин»? – догадался я.
– Вот именно! – обрадовался Ларсон. – В обоих именах пять букв, следовательно, по числу букв подходят оба слова. Но верный ответ – только один. При этом может случиться так, что оба варианта – и «Вэндж» и «Зимин» – неверны. Тогда ты вообще не будешь знать, как поступить. Но, к счастью, вероятность того, что ни Вэндж, ни Зимин Сторма не убивали, очень мала.
– Вот с этим я не согласен, – возразил я. Ларсон поморщился:
– Ты не понял, мой пример – условный. Лучше слушай дальше. Ответ «Вэндж», на твой взгляд, более вероятен, и внутренне ты к нему склоняешься. Причины тому могут быть самые разные. Ну, скажем, не по душе тебе Вэндж и все тут! Ответ «Зимин» тебе кажется существенно менее удачным, чем «Вэндж». Вписав в кроссворд какое-то одно из этих имен, ты должен проверить остальные слова из кроссворда. Если все сойдется, то слово найдено верно, если нет – то придется слово стереть и вписать вместо него другое. Ошибиться один раз для тебя не критично. Итак, какое слово ты выберешь?
– Думаю, что «Вэндж», раз уж я к нему склоняюсь.
– Отлично! А вот Берх, при тех же условиях, выберет сначала слово «Зимин».
– Странно… А объяснение этому имеется?
– Конечно. Начнем сначала. Пусть существует один шанс из десяти, что оба слова – «Вэндж» и «Зимин» – не подходят. Далее, пусть два шанса из десяти за то, что выбор «Зимин» верен, и, соответственно, семь из десяти, что верным будет выбор «Вэндж». Запомнил?
– Запомнил.
– Хорошо. Ты сказал, что сначала попробуешь слово «Вэндж». При этом, если ты окажешься не прав, у тебя оСтастся выбор «Зимин» или вообще никакого. И шансы распределятся как два к одному. Согласись, ситуация возникает достаточно неопределенная.
– Два к одному? Почему же, играть можно..
– Это не игра. В том смысле, что ситуация с Вэнджем и Зиминым уникальна. У тебя больше не будет возможности сыграть еще раз в такой же кроссворд, а потом еще раз и так далее… –Дабы не затягивать объяснение, я согласился:
– Хорошо, твоя взяла, два к одному – это не очень приятно.
– Вот-вот, и я о том же. Но как ведет себя Берх? Сначала он выбирает слово «Зимин». Если угадал – отлично, а если нет, то в запасе есть еще вариант «Вэндж», который теперь уже семь к одному, что верен. Надеюсь, ты не станешь спорить, что семь к одному – это лучше, чем два к одному. Если слово «Зимин» неверно, то можно смело ставить на Вэнджа – вот в чем суть. От состояния неопределенности Верха отделяет два шага, а тебя – один. Берх как бы оттягивает, откладывает на потом неудобную для себя ситуацию…
– Иными словами, сила воли у него никудышная, – вынес я Берху приговор.
– Можно и так… но я этого не говорил, – поспешил откреститься Ларсон.
– Хорошо, но в реальном расследовании, с коим мы и Берх имеем дело, даже один раз ошибиться очень нежелательно.
– Привычка есть привычка. Берх поступит так, как обычно поступает, и ничего тут не попишешь, – вздохнул Ларсон.
– Стой, что за бред ты несешь! – вдруг опомнившись, всполошился я. – Тебе Берх что, гомоид, что ли? С чего это он должен по формулам действовать?
– Не должен, но будет! – завопил в ответ Ларсон.
– Все, на сегодня хватит, – остановил нас Шеф и посмотрел на часы, – мы уже три часа совещаемся, но так ни к чему и не пришли. Поэтому мое решение будет таким… Яна, пошли сообщение Берху, – сказал Шеф в экран, – передай ему следующее: немедленно после получения данного сообщения покинуть Плером и ждать дальнейших указаний на терминале ТКЛ 3504. О прибытии на терминал немедленно нас информировать. Это все… Вас это тоже касается, – сказал он нам с Ларсоном. Он хотел сказать, что совещание закончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Я робко предложил:
– Давайте сперва попробуем понять, как могли развиваться события с того момента, как он отослал нам последнее сообщение. У Верха было две версии. По первой версии, Вэнд и Зимин умышленно убивают Сторма. Но сам Берх больше склонялся ко второй версии – версии инсценировки. Чтобы ее проверить, он проанализирует запись СКЖ так, как это сделал Хью. Берх, кстати, упомянул в конце своего доклада, что запись может быть подделана. И поэтому нам надо исходить из того, что Берх обнаружит или уже обнаружил нестыковку с возрастом Сторма. Если так, то он сообщит об этом астронавтам. И они… честно говоря, пока не знаю, что они предпримут в ответ…
– Ясно, – сказал Шеф, – теперь ты, Ларсон… Биолог прокашлялся и, глядя куда-то в сторону, изрек.
– Рискуя навлечь на себя гнев моего молодого коллеги, я в очередной раз позволю себе с ним не согласиться. – Последнее слово он произнес полушепотом.
– Валяй, – ответил я равнодушно, – не соглашайся. Ларсон продолжил:
– Я знаю Верха уже много лет (намек на то, что я работаю в Отделе всего три года) и за то время, что мы работаем вместе, я успел его хорошо изучить… Мне запретили высказываться по поводу того, как строит свои умозаключения… – Тут он осторожно поднял глаза на меня.
– Про Верха можно. – Шеф понял, что именно пытается сказать Ларсон. – Давай покороче.
– Так вот. На основе моих многолетних наблюдений я прихожу к выводу, что Берх начнет с проверки первой версии – той, что, по его мнению, менее вероятна…
– Что ты подразумеваешь под многолетними наблюдениями? – перебил Ларсона Шеф.
– А то, что Берх по натуре человек очень осторожный. Даже, я бы сказал, нерешительный…
– Тоже мне – новость, – буркнул я. Шеф попробовал ответить за Ларсона сам:
– Ты хочешь сказать, что Берх попытается обвинить астронавтов в убийстве. Те испугаются, поскольку обвинение в убийстве – вещь не шуточная, и сами выложат ему всю правду. Но Вэндж и Зимин на слабонервных не похожи. И потом, при чем здесь нерешительность Верха?
– Сейчас объясню. Во-первых, когда я говорил, что Берх изберет первый вариант, я имел в виду вовсе не те рассуждения, что вы только что привели… Во-вторых, вы знаете, что все сотрудники Отдела время от времени обязаны проходить психологические тесты. В том, как Берх отвечал на вопросы теста, я заметил одну закономерность. Нет, лучше я объясню на примере. Можно я возьму для примера Феда? – Он спросил у Шефа, а не у меня. – Здесь нет ничего личного, все сугубо в интересах дела.
Шеф благосклонно позволил. Окрыленный Ларсон повернулся ко мне. Его тон совершенно изменился – оседлав своего любимого конька, Ларсон почувствовал прилив вдохновения.
– Представь, – говорит он, – что у тебя есть альтернатива, иначе говоря, выбор из двух возможностей. Для пущей наглядности возьмем пример из жизни. Ты разгадываешь кроссворд. Нужно найти слово из пяти букв, и это слово является ответом на вопрос "Кто убил Сторма? ". Какие у тебя варианты?
– Ты имеешь в виду «Вэндж» и «Зимин»? – догадался я.
– Вот именно! – обрадовался Ларсон. – В обоих именах пять букв, следовательно, по числу букв подходят оба слова. Но верный ответ – только один. При этом может случиться так, что оба варианта – и «Вэндж» и «Зимин» – неверны. Тогда ты вообще не будешь знать, как поступить. Но, к счастью, вероятность того, что ни Вэндж, ни Зимин Сторма не убивали, очень мала.
– Вот с этим я не согласен, – возразил я. Ларсон поморщился:
– Ты не понял, мой пример – условный. Лучше слушай дальше. Ответ «Вэндж», на твой взгляд, более вероятен, и внутренне ты к нему склоняешься. Причины тому могут быть самые разные. Ну, скажем, не по душе тебе Вэндж и все тут! Ответ «Зимин» тебе кажется существенно менее удачным, чем «Вэндж». Вписав в кроссворд какое-то одно из этих имен, ты должен проверить остальные слова из кроссворда. Если все сойдется, то слово найдено верно, если нет – то придется слово стереть и вписать вместо него другое. Ошибиться один раз для тебя не критично. Итак, какое слово ты выберешь?
– Думаю, что «Вэндж», раз уж я к нему склоняюсь.
– Отлично! А вот Берх, при тех же условиях, выберет сначала слово «Зимин».
– Странно… А объяснение этому имеется?
– Конечно. Начнем сначала. Пусть существует один шанс из десяти, что оба слова – «Вэндж» и «Зимин» – не подходят. Далее, пусть два шанса из десяти за то, что выбор «Зимин» верен, и, соответственно, семь из десяти, что верным будет выбор «Вэндж». Запомнил?
– Запомнил.
– Хорошо. Ты сказал, что сначала попробуешь слово «Вэндж». При этом, если ты окажешься не прав, у тебя оСтастся выбор «Зимин» или вообще никакого. И шансы распределятся как два к одному. Согласись, ситуация возникает достаточно неопределенная.
– Два к одному? Почему же, играть можно..
– Это не игра. В том смысле, что ситуация с Вэнджем и Зиминым уникальна. У тебя больше не будет возможности сыграть еще раз в такой же кроссворд, а потом еще раз и так далее… –Дабы не затягивать объяснение, я согласился:
– Хорошо, твоя взяла, два к одному – это не очень приятно.
– Вот-вот, и я о том же. Но как ведет себя Берх? Сначала он выбирает слово «Зимин». Если угадал – отлично, а если нет, то в запасе есть еще вариант «Вэндж», который теперь уже семь к одному, что верен. Надеюсь, ты не станешь спорить, что семь к одному – это лучше, чем два к одному. Если слово «Зимин» неверно, то можно смело ставить на Вэнджа – вот в чем суть. От состояния неопределенности Верха отделяет два шага, а тебя – один. Берх как бы оттягивает, откладывает на потом неудобную для себя ситуацию…
– Иными словами, сила воли у него никудышная, – вынес я Берху приговор.
– Можно и так… но я этого не говорил, – поспешил откреститься Ларсон.
– Хорошо, но в реальном расследовании, с коим мы и Берх имеем дело, даже один раз ошибиться очень нежелательно.
– Привычка есть привычка. Берх поступит так, как обычно поступает, и ничего тут не попишешь, – вздохнул Ларсон.
– Стой, что за бред ты несешь! – вдруг опомнившись, всполошился я. – Тебе Берх что, гомоид, что ли? С чего это он должен по формулам действовать?
– Не должен, но будет! – завопил в ответ Ларсон.
– Все, на сегодня хватит, – остановил нас Шеф и посмотрел на часы, – мы уже три часа совещаемся, но так ни к чему и не пришли. Поэтому мое решение будет таким… Яна, пошли сообщение Берху, – сказал Шеф в экран, – передай ему следующее: немедленно после получения данного сообщения покинуть Плером и ждать дальнейших указаний на терминале ТКЛ 3504. О прибытии на терминал немедленно нас информировать. Это все… Вас это тоже касается, – сказал он нам с Ларсоном. Он хотел сказать, что совещание закончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113