Блестяще, сказал Учитель. Теперь мне ясно, почему ты такой трусливый.
Ты, оказывается, поэт.
ОБЪЕКТИВНОСТЬ
Я хочу составить себе объективную картину ибанского образа жизни,
говорит Журналист. Это исключено, говорит Неврастеник. Почему, спрашивает
Журналист. Потому что у Вас привилегированное положение, говорит
Неврастеник. Вам не надо думать о квартире, ходить на собрания, бегать по
магазинам, стоять в очередях, добиваться повышения зарплаты,
приспосабливаться к цензуре. А в этом-то и есть суть нашего образа жизни. Но
я буду жить как рядовой ибанец, говорит Журналист. Тогда У Вас не останется
времени и сил для наблюдения, а раздражение помешает быть объективным. А где
же выход, спрашивает Журналист. Чтобы понять Ибанск, не надо ехать в Ибанск,
говорит Неврастеник. Сюда надо приезжать только на тренировку и на практику.
Но есть же у Вас что-то такое, что незаметно со стороны и видно изнутри,
говорит Журналист. Нет, говорит Неврастеник. У нас есть только то, что
незаметно изнутри и хорошо видно снаружи. Не думайте, что у нас есть
какие-то скрытые подземелья, где разыгрываются страшные драмы. Наши самые
страшные драмы разыгрываются у всех на виду. Это наша обыденная жизнь. Любое
собрание. Любое заседание. Любая речь. Любая газета. Смотрите. Читайте.
Слушайте. Это и есть наша реальная жизнь, а не маскировка и обман. Обмана
нет. Обманываетесь вы сами по своей доброй воле. Вы видите то, что хотите
видеть, ибо всему придаете какой-то смысл. А смысла никакого нет. Вот, к
примеру, такую-то область за то-то наградили орденом. Область! Такой-то
Заместитель поехал туда. Речь произнес. Орден вручил. Это не спектакль. Это
-- реальная жизнь. Сама жизнь, а не мираж. Гораздо более реальная жизнь, чем
кукиши в карманах наших интеллектуалов. А если и есть у нас интригующие вас
подземелья, то происходящее там столь же обыденно и серо, как наши очередные
собрания. Мы отбываем номер. Везде и всегда. Положено, и все тут. Ничего за
кулисами у нас нет, ибо у нас нет кулис. Мы сами все за кулисами. А зрителей
мы стараемся ликвидировать, чтобы они не заметили, кто мы на самом деле.
Ужас нашего бытия -- в грандиозных масштабах и безысходности пустяка.
ГРУППЫ
Состав групп был крайне разнородный, начиная от талантливых ученых,
сделавших потом себе имя в науке (их были единицы), и кончая бездарными
шарлатанами, жаждавшими легкой поживы в удобной конъюнктуре (их было
большинство). А конъюнктура была в высшей степени удобной. Делалась карьера.
Росла репутация порядочного и прогрессивного человека. Сложился даже особый
тип интеллектуалов, которых Болтун обозначил термином "якобы
репрессированные". Их идеал -- в шикарном ресторане или богатой квартире
жрать цыплят табака и шашлыки, запивая хорошими сухими винами, пить
французский коньяк или английское виски, спать по очереди со всеми
приглянувшимися бабами или мужиками и выглядеть при этом несправедливо
зажимаемыми и гонимыми. Классическими особями такого типа была Мыслитель и
Супруга.
Научные и учебные учреждения сначала охотно допускали у себя такие
группы. Еще бы! Все хотели идти в ногу с прогрессом и быть передовыми.
Образовывались новые сектора, кафедры, отделы и даже институты. И даже целые
отрасли науки.
Одной из таких групп была группка, сложившаяся вокруг Учителя. Сам
Учитель по мнению специалистов, приложивших немало усилий, чтобы не
допустить его в официальную науку, был способный ученый, но был заражен
вздорными социальными идеями и не умел себя вести в приличном обществе.
Члены его группы были неплохие поначалу люди. Но они были бездарны, как и
прочие нормальные люди, и в меру безнравственны. Они обворовывали своего
учителя, печатали статейки с его идеями, но без ссылок на него. А когда
ситуация изменилась к худшему, они потихоньку и постепенно предали его и
разбрелись кто куда. Из их среды вышли наиболее способные погромщики идей
Учителя.
От работ Учителя не сохранилось почти ничего. Несколько маленьких
заметок в малоизвестных журналах. И небольшой отрывок из рукописи по теории
социальных систем, которую под своим именем опубликовал Мальчик, выступавший
экспертом по делу Учителя и сделавший приличную карьеру за счет науки.
ГОСУДАРСТВО
В применении к ибанскому обществу все традиционные понятия социальных
наук потеряли смысл, говорил Клеветник. Это относится в первую очередь к
понятиям государства, братии, политики, права. Официальная точка зрения по
этим вопросам общеизвестна. И я не буду ее излагать. Не буду с ней и
полемизировать, ибо она есть явление вненаучное.
Государство есть система социальной власти данного общества. В ибанском
обществе это есть система из огромного числа людей и организаций. В системе
власти здесь занята по меньшей мере пятая часть взрослого населения.
Поскольку общество в целом рассматривается как социальный индивид,
государство есть его управляющий волевой орган.
Подавляющее большинство представителей власти суть низкооплачиваемые
служащие. Это власть нищих или нищая власть. Это весьма существенно. Отсюда
-- неизбежная тенденция компенсировать низкую зарплату путем использования
служебного положения. Поэтому ничего удивительного нет в том, что многие
представители власти с низкими окладами живут значительно лучше более высоко
оплачиваемых сограждан. Так что власть привлекательна материально даже на
низших ступенях. Подавляющее большинство представителей власти официально
обладают ничтожной долей власти. Отсюда тенденция компенсировать неполноту
власти за счет превышения официальных полномочий. И возможности здесь для
власти практически неограничены. Неудивительно также то, что практически
огромной властью располагают ничтожные чиновники аппарата власти.
Отсюда, между прочим, ненависть рядовой власти к научно-технической
интеллигенции и деятелям искусства более высокого ранга, распространяемая по
закону компенсации бессилия на самую незащищенную и бедную часть творческой
интеллигенции. Ненависть к интеллигенции вообще есть элемент идеологии всей
массы ибанской власти хотя бы еще потому, что в низших звеньях власть
образуется из низкообразованной и наименее одаренной части населения, а в
высших звеньях из лиц, которые с точки зрения образованности и талантов
повсюду и всегда уступали и уступают многим своим сверстникам, выходящим в
ученые, художники, артисты, писатели и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119