А передача мыслей на небольшое расстояние доступна многим. Я не знал, насколько силен в колдовстве Филин, и постарался перекрыть ему доступ к моей многострадальной голове. Оказалось, что вовремя. Как и в прошлый раз, у меня резко заболела голова, но я уже был готов к такому раскладу: моя защита не оплошала и выстояла. Отлично, еще одно очко в мою пользу.
Ну что за пакостник этот Филин? Лезет, куда его совсем не зовут. Вона виновница всех моих проблем, Селистенка, влезает в голову без стука, по-хозяйски, и никаких проблем. Но, во-первых, ее там ждут, а во-вторых, она в некотором роде моя хозяйка. А этот оборотень с какого перепугу по моим мыслям бродит? Лично я его туда не приглашал.
Еще минут пять Филин метался по беседке, крутил башкой и, судя по всему, собрался уходить. Клиент готов, пора идти.
Я сладко потянулся, не менее сладко зевая, похрустел косточками. Вообще, в собачьем обличье, я заметил, наибольшее удовольствие можно получить, именно совмещая два этих процесса. А если еще при этом вытянуть передние лапы и прогнуться на них, то блаженство наступает полнейшее. Впрочем, что я распинаюсь, вам все равно этого не понять.
Я выбрался на бережок и степенно направился к беседке. Пауза, что я выдержал, произвела на Филина именно то впечатление, которого я и добивался. С него почти слетела маска вежливости и учтивости, голос слегка дрожал, а глазки бегали с удвоенной скоростью. Именно в таком состоянии и делаются ошибки, но для закрепления результата надо еще подлить маслица в огонь.
– Ну? – устало бросил я, удобно располагаясь на полу.
– Вы опоздали, – заскрипел Филин.
– Ну, – согласился я.
– Воспитанные люди так не поступают…
– Я не совсем человек, да, судя по всему, ты тоже, так что хорош бакланить и звони о делах.
Филин поморщился (какие мы нежные!), но сумел взять себя в руки и продолжил:
– Насколько я знаю, в данном обличье вы находитесь совсем недавно. Прежнего Шарика я помню отлично это был обыкновенный пес, правда, хороших кровей.
Я показательно зевнул и продолжил гнуть свою линию:
– Ну.
– Ни я, ни мой хозяин лично к вам ничего плохого не имели. Однако произошел нелепый конфликт на пристани, потом вы ночью спутали все наши карты…
– Погоди, я чей-то не понял, ты мне будешь всю мою биографию рассказывать? – резко перебил я.
– Нет, – осекся карлик, – это было необходимо, чтобы перейти ко второй части разговора.
– И сколько будет всего частей? Лично у меня мало времени, чтобы тут с тобой прохлаждаться. Не тяни, переходи к сути.
– Да, конечно. Я и пытаюсь. Мой хозяин, великий Гордобор, поручил мне передать вам свое предложение.
– Не надоело на дядю шестерить? – между делом поинтересовался я.
– Я не шестерка, я почти друг, – скрипя зубами, проговорил Филин.
– Ага, только что же ты не за княжеским столом сидишь, а по беседкам с левыми предложениями носишься?
Видимо, я тронул больное место – Филин позеленел, но все-таки продолжил:
– Мои взаимоотношения с премьер-боярином к нашему делу не относятся.
– Не к «нашему», а к «вашему». Лично меня все, что ты тут пробакланил, не колышет.
– Так вы мне договорить не даете! – взмолился переговорщик.
– Ладно, ври дальше.
– Так вот, на чем это я остановился? – Филин явно был в растерянности.
– Ты че! Я еще тебе подсказывать должен, да? Ты меня за кого держишь! – Для полноты ощущений я даже немного привстал.
– Да нет, что вы?! Просто дайте мне договорить.
– Ну.
– Так вот, великий Гордобор не видит вашей личной выгоды в пребывании в Кипеж-граде и предлагает вам за солидное вознаграждение покинуть наш город. Все равно: в обличье ли пса или восстановив ваше истинное. Это место находится под контролем Гордобора, и двум колдунам здесь будет тесно. Повторяю, лично к вам у него претензий нет.
– И сколько твой хозяин намерен мне заплатить, если я завтра же исчезну из города? – лениво протянул я.
– Мой хозяин – щедрый человек, и, думаю, пятьдесят золотых монет вполне приличная сумма для такой маленькой услуги.
– Мало.
– А сколько бы вы хотели?
– Двести.
– Сколько? – переспросил оборотень.
– Ты что, глухой?
– Вроде нет, но мне показалось, вы назвали цифру двести.
– Ты не только глух, но и туп, – спокойно резюмировал я и перевернулся на другой бок.
– Позвольте, но двести монет только за то, что вы уйдете из города, – это слишком много.
– Это не за то, что я уйду, а за то, чтобы не мешал вам обтяпывать свои темные делишки. А за это двести монет не такая уж большая сумма. Уверяю, что одно моё присутствие здесь обойдется вам значительно дороже.
– Позвольте полюбопытствовать, а почему вас так заботит судьба Селистены?
– Не позволю.
– Но, может быть… – начал было Филин, но я резко пресек его попытку:
– Нет, не может.
– Впрочем, если вы согласны на мое предложение, то этот вопрос не существенный. Думаю, что могу взять на себя ответственность и согласиться на двести монет.
Вот это да… Двести золотых монет – это целое состояние! И Гордобор готов их заплатить, чтобы прикончить рыжую. Положение оказалось даже серьезней, чем я рассчитывал. Чем же боярышня им так мешает? Мне, конечно, тоже несколько раз хотелось ее от души цапнуть, но так. это из-за ее колючего языка. А ни Гордобор, ни Филин в беседах с рыжей язвой вроде замечены не были. В чем же тут дело?
– Ладно, по рукам! – Я кинул взгляд на мои мохнатые конечности и поправился: – Точнее, по лапам. Вы башляете мне двести монет, а я линяю из города.
– Отлично! – Филин, не скрывая радости, протянул мне потную ладошку.
– Но при одном условии.
– Каком? – Оборотень резко отдернул руку.
– Ты расскажешь мне, почему вы так хотите извести Селистену.
Филин опечалился. Обсуждение этой стороны, без сомнения, не входило в его планы. Маленькие глазки забегали, и оборотень явно начал придумывать какие-то отмазки.
– Будешь врать – укушу, – спокойно предупредил я и сверкнул двумя рядами белоснежных клыков.
– Что вы, что вы! У меня и в мыслях не было!
– Было. Смотри, оборотень, я тебя насквозь вижу.
– Я не могу рассказать вам всего.
– Расскажи часть.
– Скажем, так: она мешает некоторым планам великого Гордобора.
– Интересно, если Гордобор действительно такой великий, чем же ему может помешать такая пигалица?
– Бывают случаи, когда размер и сила не имеют никакого значения, а одно существование человека явится причиной целой цепи событий.
– Что-то ты темнишь, – недовольно заметил я. – Любой человек является причиной цепи событий…
– Да, но не у любого рыжие волосы.
– А при чем тут цвет волос, разве в городе одна она рыжая?
– Одна.
Филин вздрогнул и прикусил себе губу, похоже, что он ляпнул что-то лишнее. Что ж, этого я и добивался. Но теперь он закроется, как раковина, и больше ничего из него не вытянешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Ну что за пакостник этот Филин? Лезет, куда его совсем не зовут. Вона виновница всех моих проблем, Селистенка, влезает в голову без стука, по-хозяйски, и никаких проблем. Но, во-первых, ее там ждут, а во-вторых, она в некотором роде моя хозяйка. А этот оборотень с какого перепугу по моим мыслям бродит? Лично я его туда не приглашал.
Еще минут пять Филин метался по беседке, крутил башкой и, судя по всему, собрался уходить. Клиент готов, пора идти.
Я сладко потянулся, не менее сладко зевая, похрустел косточками. Вообще, в собачьем обличье, я заметил, наибольшее удовольствие можно получить, именно совмещая два этих процесса. А если еще при этом вытянуть передние лапы и прогнуться на них, то блаженство наступает полнейшее. Впрочем, что я распинаюсь, вам все равно этого не понять.
Я выбрался на бережок и степенно направился к беседке. Пауза, что я выдержал, произвела на Филина именно то впечатление, которого я и добивался. С него почти слетела маска вежливости и учтивости, голос слегка дрожал, а глазки бегали с удвоенной скоростью. Именно в таком состоянии и делаются ошибки, но для закрепления результата надо еще подлить маслица в огонь.
– Ну? – устало бросил я, удобно располагаясь на полу.
– Вы опоздали, – заскрипел Филин.
– Ну, – согласился я.
– Воспитанные люди так не поступают…
– Я не совсем человек, да, судя по всему, ты тоже, так что хорош бакланить и звони о делах.
Филин поморщился (какие мы нежные!), но сумел взять себя в руки и продолжил:
– Насколько я знаю, в данном обличье вы находитесь совсем недавно. Прежнего Шарика я помню отлично это был обыкновенный пес, правда, хороших кровей.
Я показательно зевнул и продолжил гнуть свою линию:
– Ну.
– Ни я, ни мой хозяин лично к вам ничего плохого не имели. Однако произошел нелепый конфликт на пристани, потом вы ночью спутали все наши карты…
– Погоди, я чей-то не понял, ты мне будешь всю мою биографию рассказывать? – резко перебил я.
– Нет, – осекся карлик, – это было необходимо, чтобы перейти ко второй части разговора.
– И сколько будет всего частей? Лично у меня мало времени, чтобы тут с тобой прохлаждаться. Не тяни, переходи к сути.
– Да, конечно. Я и пытаюсь. Мой хозяин, великий Гордобор, поручил мне передать вам свое предложение.
– Не надоело на дядю шестерить? – между делом поинтересовался я.
– Я не шестерка, я почти друг, – скрипя зубами, проговорил Филин.
– Ага, только что же ты не за княжеским столом сидишь, а по беседкам с левыми предложениями носишься?
Видимо, я тронул больное место – Филин позеленел, но все-таки продолжил:
– Мои взаимоотношения с премьер-боярином к нашему делу не относятся.
– Не к «нашему», а к «вашему». Лично меня все, что ты тут пробакланил, не колышет.
– Так вы мне договорить не даете! – взмолился переговорщик.
– Ладно, ври дальше.
– Так вот, на чем это я остановился? – Филин явно был в растерянности.
– Ты че! Я еще тебе подсказывать должен, да? Ты меня за кого держишь! – Для полноты ощущений я даже немного привстал.
– Да нет, что вы?! Просто дайте мне договорить.
– Ну.
– Так вот, великий Гордобор не видит вашей личной выгоды в пребывании в Кипеж-граде и предлагает вам за солидное вознаграждение покинуть наш город. Все равно: в обличье ли пса или восстановив ваше истинное. Это место находится под контролем Гордобора, и двум колдунам здесь будет тесно. Повторяю, лично к вам у него претензий нет.
– И сколько твой хозяин намерен мне заплатить, если я завтра же исчезну из города? – лениво протянул я.
– Мой хозяин – щедрый человек, и, думаю, пятьдесят золотых монет вполне приличная сумма для такой маленькой услуги.
– Мало.
– А сколько бы вы хотели?
– Двести.
– Сколько? – переспросил оборотень.
– Ты что, глухой?
– Вроде нет, но мне показалось, вы назвали цифру двести.
– Ты не только глух, но и туп, – спокойно резюмировал я и перевернулся на другой бок.
– Позвольте, но двести монет только за то, что вы уйдете из города, – это слишком много.
– Это не за то, что я уйду, а за то, чтобы не мешал вам обтяпывать свои темные делишки. А за это двести монет не такая уж большая сумма. Уверяю, что одно моё присутствие здесь обойдется вам значительно дороже.
– Позвольте полюбопытствовать, а почему вас так заботит судьба Селистены?
– Не позволю.
– Но, может быть… – начал было Филин, но я резко пресек его попытку:
– Нет, не может.
– Впрочем, если вы согласны на мое предложение, то этот вопрос не существенный. Думаю, что могу взять на себя ответственность и согласиться на двести монет.
Вот это да… Двести золотых монет – это целое состояние! И Гордобор готов их заплатить, чтобы прикончить рыжую. Положение оказалось даже серьезней, чем я рассчитывал. Чем же боярышня им так мешает? Мне, конечно, тоже несколько раз хотелось ее от души цапнуть, но так. это из-за ее колючего языка. А ни Гордобор, ни Филин в беседах с рыжей язвой вроде замечены не были. В чем же тут дело?
– Ладно, по рукам! – Я кинул взгляд на мои мохнатые конечности и поправился: – Точнее, по лапам. Вы башляете мне двести монет, а я линяю из города.
– Отлично! – Филин, не скрывая радости, протянул мне потную ладошку.
– Но при одном условии.
– Каком? – Оборотень резко отдернул руку.
– Ты расскажешь мне, почему вы так хотите извести Селистену.
Филин опечалился. Обсуждение этой стороны, без сомнения, не входило в его планы. Маленькие глазки забегали, и оборотень явно начал придумывать какие-то отмазки.
– Будешь врать – укушу, – спокойно предупредил я и сверкнул двумя рядами белоснежных клыков.
– Что вы, что вы! У меня и в мыслях не было!
– Было. Смотри, оборотень, я тебя насквозь вижу.
– Я не могу рассказать вам всего.
– Расскажи часть.
– Скажем, так: она мешает некоторым планам великого Гордобора.
– Интересно, если Гордобор действительно такой великий, чем же ему может помешать такая пигалица?
– Бывают случаи, когда размер и сила не имеют никакого значения, а одно существование человека явится причиной целой цепи событий.
– Что-то ты темнишь, – недовольно заметил я. – Любой человек является причиной цепи событий…
– Да, но не у любого рыжие волосы.
– А при чем тут цвет волос, разве в городе одна она рыжая?
– Одна.
Филин вздрогнул и прикусил себе губу, похоже, что он ляпнул что-то лишнее. Что ж, этого я и добивался. Но теперь он закроется, как раковина, и больше ничего из него не вытянешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100