Я с уважением отношусь к любому
образу правления и не имею в виду ни одного из
них в частности. Инотда обстоятельства по своей су-
ти бывают таковы, что крайне пагубным для народа
может оказаться обычай уничтожения зла, если оно
коренится в системе сто государственности. Но если
бы мне суждено было разрабатывать новые законы
для какого-либо отдаленного уголка Вселенной, то,
прежде чем придать этому обычаю силу закона, я
118
представил бы себе грядущие поколения, и застыла
бы дрогнувшая рука.
Ранее г-н Монтескье уже отметил, что публичное
обвинение более свойственно республиканскому об-
разу правления, при котором забота об обществен-
ном благе должна стать самой насущной потребно-
стью граждан. При монархическом же образе правле-
ния уже в силу его природы это чувство развито
крайне слабо, и представляется наиболее целесообраз-
ным ввести институт комиссаров, которые бы от
имени государства обвиняли нарушителей законов.
Но как при республиканском, так и при монархиче-
ском образе правления клеветника следует подвергать
наказанию, как если бы он был обвиняемым.
ХУ10 ПЫТКЕ
большинства народов жестокие пытки, кото-
рым подвергается обвиняемый во время процесса,
освящены обычаем. Применение пыток преследует
различные цели: во-первых, чтобы заставить обвиняе-
мого признаться в совершенном преступлении,
во-вторых, чтобы он объяснил противоречия в сво-
их показаниях, в-третьих, чтобы назвал сообщни-
ков, а также ради некоего метафизического и трудно-
постижимого очищения. Наконец, обвиняемого
пытают за другие преступления, которые могли
120
быть им совершены, но которых ему не инкри-
минируют.
Никто не может быть назван преступником до вы-
несения приговора суда. Общество также не может
лишить его своей защиты до тех пор, пока не приня-
то решение о том, что он нарушил условия, которые
ему эту защиту гарантировали. Таким образом, какое
другое право, кроме права силы, наделяет судью вла-
стью наказывать гражданина до того, как установлен
факт его виновности или невиновности? Не нова сле-
дующая дилемма; доказано преступление или нет. Ес-
ли доказано, то оно подлежит наказанию исключи-
тельно в соответствии с законом, и пытки излишни,
так как признание обвиняемого уже не требуется. В
случае, если нет твердой уверенности в том, что пре-
ступление совершено, нельзя подвергать пытке неви-
новного, ибо, согласно закону, таковым считается че-
ловек, преступления которого не доказаны. Кроме то-
го, было бы нарушением всех норм требовать от че-
ловека, чтобы он был одновременно и обвинителем
самому себе, и обвиняемым, чтобы истина добыва-
лась с помощь физической боли, как будто она коре-
нится в мускулах и жилах несчастного. Такой под-
ход - верное средство оправдать физически креп-
ких злоумышленников и осудить слабых невинов-
ных. Таковы роковые недостатки этого так называе-
мого критерия истины, достойного каннибалов, ко-
торый даже римляне, сами варвары во многих
отношениях, применяли только к рабам, жертвам
121
чрезвычайно превозносимой, но жестокой воинской
доблести.
Какова же политическая цель наказания? Устраше-
ние других людей. Но что следует думать о тайных и
неизвестных широкой публике истязаниях, к кото-
рым тиранические режимы обычно прибегают в от-
ношении виновных и невиновных? Важно, чтобы ни
одно раскрытое преступление не оставалось безнака-
занным. Но что толку в задержании преступника, ес-
ли совершенное им преступление остается неизвест-
ным? Содеянное и неисправленное зло может быть
наказано обществом в той мере, насколько оно про-
буждает в других надежду на безнаказанность. Если
верно, что число людей, уважающих законы из стра-
ха или в силу добродетели, больше, чем людей их на-
рушающих, то опасность подвергнуть пытке невин-
ного возрастает по мере возрастания вероятности то-
го, что при прочих равных условиях человек скорее
исполнит закон, чем нарушит его.
Другим нелепым основанием для пытки служит
очищение от бесчестья, то есть человека, признанного
по закону оскверненным, принуждают подтверждать
доказательства своей чистоты вывихом собственных
костей. Подобное недопустимо в XVIII веке. Как
можно верить в то, что физическая боль способна
очистить от бесчестия, которое является понятием чи-
сто морального свойства. Но может быть, боль - это
тигль, а бесчестие - физическое тело, содержащее
примеси? Негрудно обнаружить истоки этого нелепо-
122
го закона, поскольку даже нелепые традиции, кото-
рым следует целый народ, всегда являются в той или
иной мере результатом общепринятых и почитаемых
этим народом представлений. По-видимому, в основе
такого обряда очищения лежат религиозные и духов-
ные идеи, которые таким вот образом трансформи-
ровались в сознании людей и целых народов в тече-
ние веков. Непогрешимый постулат веры гласит, что
грехи наши, порожденные человеческой слабостью и
не заслужившие вечного гнева Всевышнего, подлежат
очищению огнем, непостижимым для земных су-
ществ. В наши дни бесчестье стало светским грехом.
И почему тогда нельзя освободить человека от мир-
ского греха пыткой, подобно тому как огонь и боль
очищают от грехов духовных и нравственных? Я по-
лагаю, что признание обвиняемым совершенного
преступления, которое требуется в некоторых судах,
как необходимое условие для его осуждения, имеет
аналогичные корни, поскольку признание кающихся
грешников является неотъемлемой частью религиоз-
ных обрядов в пенитециарных судах, тде совершается
таинство очищения от грехов. Вот так люди злоупот-
ребляют самым истинным светом Божественного от-
кровения. А так как в эпоху невежества Божествен-
ное откровение - единственный источник света, по-
корное человечество обращается к нему по всякому
поводу и использует самыми нелепыми и самыми не-
подходящими способами. Но бесчестие - это такое
чувство, которое не подвластно ни закону, ни разу-
123
му, а лишь общественному мнению. Сам факт при-
менения питки является оскорблением чести и досто-
инства ее жертвы. Таким вот способом позор бесче-
стия смывается бесчестием.
Третьим основанием для применения пытки к по-
дозреваемому в преступлениях служат противоречия
в его показаниях. Однако в данном случае не следует
забывать, что неизвестность приговора, внушающее
трепет одеяние и импозантность судьи, невежество,
присущее в одинаковой мере почти всем, и винов-
ным, и невиновным, также может стать вероятной
причиной противоречивости, как показаний невинов-
ного, умирающего .от страха, так и преступника, ко-
торый стремится выйти сухим из воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
образу правления и не имею в виду ни одного из
них в частности. Инотда обстоятельства по своей су-
ти бывают таковы, что крайне пагубным для народа
может оказаться обычай уничтожения зла, если оно
коренится в системе сто государственности. Но если
бы мне суждено было разрабатывать новые законы
для какого-либо отдаленного уголка Вселенной, то,
прежде чем придать этому обычаю силу закона, я
118
представил бы себе грядущие поколения, и застыла
бы дрогнувшая рука.
Ранее г-н Монтескье уже отметил, что публичное
обвинение более свойственно республиканскому об-
разу правления, при котором забота об обществен-
ном благе должна стать самой насущной потребно-
стью граждан. При монархическом же образе правле-
ния уже в силу его природы это чувство развито
крайне слабо, и представляется наиболее целесообраз-
ным ввести институт комиссаров, которые бы от
имени государства обвиняли нарушителей законов.
Но как при республиканском, так и при монархиче-
ском образе правления клеветника следует подвергать
наказанию, как если бы он был обвиняемым.
ХУ10 ПЫТКЕ
большинства народов жестокие пытки, кото-
рым подвергается обвиняемый во время процесса,
освящены обычаем. Применение пыток преследует
различные цели: во-первых, чтобы заставить обвиняе-
мого признаться в совершенном преступлении,
во-вторых, чтобы он объяснил противоречия в сво-
их показаниях, в-третьих, чтобы назвал сообщни-
ков, а также ради некоего метафизического и трудно-
постижимого очищения. Наконец, обвиняемого
пытают за другие преступления, которые могли
120
быть им совершены, но которых ему не инкри-
минируют.
Никто не может быть назван преступником до вы-
несения приговора суда. Общество также не может
лишить его своей защиты до тех пор, пока не приня-
то решение о том, что он нарушил условия, которые
ему эту защиту гарантировали. Таким образом, какое
другое право, кроме права силы, наделяет судью вла-
стью наказывать гражданина до того, как установлен
факт его виновности или невиновности? Не нова сле-
дующая дилемма; доказано преступление или нет. Ес-
ли доказано, то оно подлежит наказанию исключи-
тельно в соответствии с законом, и пытки излишни,
так как признание обвиняемого уже не требуется. В
случае, если нет твердой уверенности в том, что пре-
ступление совершено, нельзя подвергать пытке неви-
новного, ибо, согласно закону, таковым считается че-
ловек, преступления которого не доказаны. Кроме то-
го, было бы нарушением всех норм требовать от че-
ловека, чтобы он был одновременно и обвинителем
самому себе, и обвиняемым, чтобы истина добыва-
лась с помощь физической боли, как будто она коре-
нится в мускулах и жилах несчастного. Такой под-
ход - верное средство оправдать физически креп-
ких злоумышленников и осудить слабых невинов-
ных. Таковы роковые недостатки этого так называе-
мого критерия истины, достойного каннибалов, ко-
торый даже римляне, сами варвары во многих
отношениях, применяли только к рабам, жертвам
121
чрезвычайно превозносимой, но жестокой воинской
доблести.
Какова же политическая цель наказания? Устраше-
ние других людей. Но что следует думать о тайных и
неизвестных широкой публике истязаниях, к кото-
рым тиранические режимы обычно прибегают в от-
ношении виновных и невиновных? Важно, чтобы ни
одно раскрытое преступление не оставалось безнака-
занным. Но что толку в задержании преступника, ес-
ли совершенное им преступление остается неизвест-
ным? Содеянное и неисправленное зло может быть
наказано обществом в той мере, насколько оно про-
буждает в других надежду на безнаказанность. Если
верно, что число людей, уважающих законы из стра-
ха или в силу добродетели, больше, чем людей их на-
рушающих, то опасность подвергнуть пытке невин-
ного возрастает по мере возрастания вероятности то-
го, что при прочих равных условиях человек скорее
исполнит закон, чем нарушит его.
Другим нелепым основанием для пытки служит
очищение от бесчестья, то есть человека, признанного
по закону оскверненным, принуждают подтверждать
доказательства своей чистоты вывихом собственных
костей. Подобное недопустимо в XVIII веке. Как
можно верить в то, что физическая боль способна
очистить от бесчестия, которое является понятием чи-
сто морального свойства. Но может быть, боль - это
тигль, а бесчестие - физическое тело, содержащее
примеси? Негрудно обнаружить истоки этого нелепо-
122
го закона, поскольку даже нелепые традиции, кото-
рым следует целый народ, всегда являются в той или
иной мере результатом общепринятых и почитаемых
этим народом представлений. По-видимому, в основе
такого обряда очищения лежат религиозные и духов-
ные идеи, которые таким вот образом трансформи-
ровались в сознании людей и целых народов в тече-
ние веков. Непогрешимый постулат веры гласит, что
грехи наши, порожденные человеческой слабостью и
не заслужившие вечного гнева Всевышнего, подлежат
очищению огнем, непостижимым для земных су-
ществ. В наши дни бесчестье стало светским грехом.
И почему тогда нельзя освободить человека от мир-
ского греха пыткой, подобно тому как огонь и боль
очищают от грехов духовных и нравственных? Я по-
лагаю, что признание обвиняемым совершенного
преступления, которое требуется в некоторых судах,
как необходимое условие для его осуждения, имеет
аналогичные корни, поскольку признание кающихся
грешников является неотъемлемой частью религиоз-
ных обрядов в пенитециарных судах, тде совершается
таинство очищения от грехов. Вот так люди злоупот-
ребляют самым истинным светом Божественного от-
кровения. А так как в эпоху невежества Божествен-
ное откровение - единственный источник света, по-
корное человечество обращается к нему по всякому
поводу и использует самыми нелепыми и самыми не-
подходящими способами. Но бесчестие - это такое
чувство, которое не подвластно ни закону, ни разу-
123
му, а лишь общественному мнению. Сам факт при-
менения питки является оскорблением чести и досто-
инства ее жертвы. Таким вот способом позор бесче-
стия смывается бесчестием.
Третьим основанием для применения пытки к по-
дозреваемому в преступлениях служат противоречия
в его показаниях. Однако в данном случае не следует
забывать, что неизвестность приговора, внушающее
трепет одеяние и импозантность судьи, невежество,
присущее в одинаковой мере почти всем, и винов-
ным, и невиновным, также может стать вероятной
причиной противоречивости, как показаний невинов-
ного, умирающего .от страха, так и преступника, ко-
торый стремится выйти сухим из воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52