Свою жизнь он закончит беспо-
щадной (к тому же и не отличающейся остротой
ума) борьбой с самими идеями эгалитаризма. Но
Беккариа удалось его увлечь на какой-то миг, заста-
вить почувствовать даже этого педанта, как труден
путь от того уголка венецианской провинции, где он
родился, до центра реформаторских идей просветите-
лей - "принципов Руссо и Монтескье"...
В том же апреле 1765 года на призыв Беккариа
пришел отклик из Тосканы, видимо один из самых
прекрасных среди тех, что он в те годы получал. Ему
писал некий молодой магистр права Козимо Амидеи,
который с тех пор, как перед его глазами раскрылись
страницы книги 0 преступлениях и наказаниях" и
он прочел несколько страниц, решил посвятить свою
жизнь судебной реформе и создать менее сложные и
трагические отношения между человеком и законом.
Беккариа, "мудрый политик", "настоящий философ и
искренний филантроп", покорил и его. Начав "тем-
ным и смиренным послушником разума", коим он
назвал себя уже в первом письме к Беккариа, Ами-
деи и в последующие годы продолжал выступать
против смертной казни и долговой тюрьмы, против
судебного произвола и жестокости.
В Тоскане правящий класс в то время был занят
борьбой с реформами Великого Герцога Леопольдов
ДжанриналЛо Карли (1720-1795) - iкономист ч нстормк
кулiтурм
22
ЛсополЛо II ГаЛбурi (1747-1792), Великан Герцоi Тосканский
(1765-1790), Император священной римской империи (1790-
1792). Реформировал систему у iоловноiо права в Тоскане.
23
В тот период в Италии был "слишком узок круг лю-
дей, которые умеют думать". Мало было и реформа-
торов, к тому же они были разрознены. А потому
необходимо было, чтобы они нашли друг друга, что-
бы вместе действовали подобно французским энцик-
лопедистам. Но к сожалению они искали в Беккариа
нечто большее, чем тот мог им дать: они хотели, что-
бы он показал им, как реализовать его идеи на прак-
тике и как следует руководствоваться ими в буду-
щем. Они призывали его неустанно приносить поль-
зу новыми произведениями: "-Просвещенные люди
ждут их... Мрак невежества еще слишком силен..."
Наконец и Венеция, которая первой выступила
против Беккариа, покорилась его идеям. Причем на-
столько, что один из инквизиторов, участвовавший в
запрещении его книги, в мае 1768 года встречал его
в Венеции, славословя и восхищаясь им. Книга "О
преступлениях и наказаниях" проникла даже в Вати-
кан, несмотря на запрет, провозглашенный 3 февра-
ля 1766 года и изложенный в самой запутанной и
лицемерной форме, какую мог изобрести только
Святой престол. В Ассизи книгу читали и высоко оце-
нили. В Риме ведущий правовед университета Филип-
пе Ренацци сетовал на то, что в своей последней
книге не смог выразить публично те ощущения, ко-
торые глубоко проникли в его душу. Но особенно
трогательный отклик пришел из Неаполя от священ-
ника Бенедетто Рокко. К нему книга "О преступлени-
ях и наказаниях" попала из рук Антонио Джено-
24
вези который порекомендовал прочесть это "золо-
тое произведение", замечательное не только своим со-
держанием, но и в особенности тем, что оно пред-
ставляло собой столь трепетно ожидавшееся и нако-
нец полученное доказательство того, что в Италии
можно было думать, писать и публиковать работы,
достойные великого философского столетия. "Про-
чтите, - посоветовал он мне, - писал Бенедетто Рок-
ко Беккариа, - эти немногие страницы и судите са-
ми, уступает ли Италия и время наше Греции и са-
мой счастливой эпохе философии и политики." На-
конец появился итальянец, чтобы вытащить ближних
своих из "мира варварства". Наконец найдены рецеп-
ты "беспристрастия, спокойствия, гуманного законо-
дательства". Бенедетто Рокко в своем письме говорил
от чистого сердца, он исповедовался. Призыв
Беккариа сыграл свою роль и в том, что, как и в
данном случае, он помог раскрепостить сознание, за-
ставил людей рассказать, почему его книга изменяла
их взгляды. Рожденная от "обращения" в филосо-
фию, она обратила в философию и других, находив-
шихся в совершенно разных и отдаленных местах.
Она заставила, например, Бенедетто Рокко, нелюди-
мого неаполитанского священника, поделиться свои-
ми сокровенными мыслями с далеким миланским
маркизом, рассказать ему о своих скромных амбици-
Автор кннiч "О прмах и обяманостях" напнсаной > 1767 i. В
ней он называет ней.чшое произиЗснм Беккариа "золотим".
25
ях писателя и вместе с тем поведать о том, что про-
читанная книга укрепила его веру. Больной, неспо-
собный к более серьезной деятельности, он тем не
менее был готов следовать "зову сердца", который
Беккариа помог ему еще раз в себе услышать. В этом
неаполитанском священнике борьба против законо-
дательного и судебного варварства приобрела харак-
тер подлинного религиозного самоотречения.
Именно в Неаполе эти же самые вопросы подвер-
гались серьезному и глубокому обсуждению, правда с
их юридико-технической и практической стороны.
Против пытки выступали все. Здесь одними из пер-
вых сумели связать моральное отвращение к пытке с
блестящей критикой всего юридического и обще-
ственного менталитета, который складывался и под-
держивался веками и еще чувствовался в привычках
законодателей и судей. Однако в том, что касалось
отмены смертной казни, и здесь не скрывали своих
сомнений и нерешительности. Не хватало смелости
Беккариа отвергать ее. В целом неаполитанские ре-
форматоры не соглашались с полной отменой смерт-
ной казни и пытались оправдать ее хотя бы в некото-
рых отдельных случаях. Так и кажется, что за их ре-
чами и суждениями стоит еще более жестокое и уп-
рямое общество, мир, в котором отказ от векового
смертоносного орудия невозможен, а "мягкость нака-
зания" считается опасной утопией.
Первой была Тоскана, где Великий Герцог Лео-
польдо в 1786 году в пример не только Италии, но и
26
всей Европе, добился отмены смертной казни в но-
вом уголовном законодательстве, ознаменовавшем
ключевой момент истории Италии. Если Стендаль го-
ворил правду, будто интересно читать прозу кодек-
сов, то чтение уголовного кодекса Великого Герцога
Леопольда представило бы большой интерес, ибо в
каждой его статье, в каждой юридической формули-
ровке слышатся отголоски идей Беккариа. И это дает
возможность проследить тот долгий и мучительный
путь, который они прошли за двадцать лег. В этих
статьях угадывается также глухое сопротивление оп-
позиции, с которой эти идеи сталкивались повсюду в
Италии и в самой Тоскане, где они наконец все же
были с триумфом встречены и нашли практическое
применение. Комментарии к уголовному кодексу То-
сканы, опубликованные в 1788 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
щадной (к тому же и не отличающейся остротой
ума) борьбой с самими идеями эгалитаризма. Но
Беккариа удалось его увлечь на какой-то миг, заста-
вить почувствовать даже этого педанта, как труден
путь от того уголка венецианской провинции, где он
родился, до центра реформаторских идей просветите-
лей - "принципов Руссо и Монтескье"...
В том же апреле 1765 года на призыв Беккариа
пришел отклик из Тосканы, видимо один из самых
прекрасных среди тех, что он в те годы получал. Ему
писал некий молодой магистр права Козимо Амидеи,
который с тех пор, как перед его глазами раскрылись
страницы книги 0 преступлениях и наказаниях" и
он прочел несколько страниц, решил посвятить свою
жизнь судебной реформе и создать менее сложные и
трагические отношения между человеком и законом.
Беккариа, "мудрый политик", "настоящий философ и
искренний филантроп", покорил и его. Начав "тем-
ным и смиренным послушником разума", коим он
назвал себя уже в первом письме к Беккариа, Ами-
деи и в последующие годы продолжал выступать
против смертной казни и долговой тюрьмы, против
судебного произвола и жестокости.
В Тоскане правящий класс в то время был занят
борьбой с реформами Великого Герцога Леопольдов
ДжанриналЛо Карли (1720-1795) - iкономист ч нстормк
кулiтурм
22
ЛсополЛо II ГаЛбурi (1747-1792), Великан Герцоi Тосканский
(1765-1790), Император священной римской империи (1790-
1792). Реформировал систему у iоловноiо права в Тоскане.
23
В тот период в Италии был "слишком узок круг лю-
дей, которые умеют думать". Мало было и реформа-
торов, к тому же они были разрознены. А потому
необходимо было, чтобы они нашли друг друга, что-
бы вместе действовали подобно французским энцик-
лопедистам. Но к сожалению они искали в Беккариа
нечто большее, чем тот мог им дать: они хотели, что-
бы он показал им, как реализовать его идеи на прак-
тике и как следует руководствоваться ими в буду-
щем. Они призывали его неустанно приносить поль-
зу новыми произведениями: "-Просвещенные люди
ждут их... Мрак невежества еще слишком силен..."
Наконец и Венеция, которая первой выступила
против Беккариа, покорилась его идеям. Причем на-
столько, что один из инквизиторов, участвовавший в
запрещении его книги, в мае 1768 года встречал его
в Венеции, славословя и восхищаясь им. Книга "О
преступлениях и наказаниях" проникла даже в Вати-
кан, несмотря на запрет, провозглашенный 3 февра-
ля 1766 года и изложенный в самой запутанной и
лицемерной форме, какую мог изобрести только
Святой престол. В Ассизи книгу читали и высоко оце-
нили. В Риме ведущий правовед университета Филип-
пе Ренацци сетовал на то, что в своей последней
книге не смог выразить публично те ощущения, ко-
торые глубоко проникли в его душу. Но особенно
трогательный отклик пришел из Неаполя от священ-
ника Бенедетто Рокко. К нему книга "О преступлени-
ях и наказаниях" попала из рук Антонио Джено-
24
вези который порекомендовал прочесть это "золо-
тое произведение", замечательное не только своим со-
держанием, но и в особенности тем, что оно пред-
ставляло собой столь трепетно ожидавшееся и нако-
нец полученное доказательство того, что в Италии
можно было думать, писать и публиковать работы,
достойные великого философского столетия. "Про-
чтите, - посоветовал он мне, - писал Бенедетто Рок-
ко Беккариа, - эти немногие страницы и судите са-
ми, уступает ли Италия и время наше Греции и са-
мой счастливой эпохе философии и политики." На-
конец появился итальянец, чтобы вытащить ближних
своих из "мира варварства". Наконец найдены рецеп-
ты "беспристрастия, спокойствия, гуманного законо-
дательства". Бенедетто Рокко в своем письме говорил
от чистого сердца, он исповедовался. Призыв
Беккариа сыграл свою роль и в том, что, как и в
данном случае, он помог раскрепостить сознание, за-
ставил людей рассказать, почему его книга изменяла
их взгляды. Рожденная от "обращения" в филосо-
фию, она обратила в философию и других, находив-
шихся в совершенно разных и отдаленных местах.
Она заставила, например, Бенедетто Рокко, нелюди-
мого неаполитанского священника, поделиться свои-
ми сокровенными мыслями с далеким миланским
маркизом, рассказать ему о своих скромных амбици-
Автор кннiч "О прмах и обяманостях" напнсаной > 1767 i. В
ней он называет ней.чшое произиЗснм Беккариа "золотим".
25
ях писателя и вместе с тем поведать о том, что про-
читанная книга укрепила его веру. Больной, неспо-
собный к более серьезной деятельности, он тем не
менее был готов следовать "зову сердца", который
Беккариа помог ему еще раз в себе услышать. В этом
неаполитанском священнике борьба против законо-
дательного и судебного варварства приобрела харак-
тер подлинного религиозного самоотречения.
Именно в Неаполе эти же самые вопросы подвер-
гались серьезному и глубокому обсуждению, правда с
их юридико-технической и практической стороны.
Против пытки выступали все. Здесь одними из пер-
вых сумели связать моральное отвращение к пытке с
блестящей критикой всего юридического и обще-
ственного менталитета, который складывался и под-
держивался веками и еще чувствовался в привычках
законодателей и судей. Однако в том, что касалось
отмены смертной казни, и здесь не скрывали своих
сомнений и нерешительности. Не хватало смелости
Беккариа отвергать ее. В целом неаполитанские ре-
форматоры не соглашались с полной отменой смерт-
ной казни и пытались оправдать ее хотя бы в некото-
рых отдельных случаях. Так и кажется, что за их ре-
чами и суждениями стоит еще более жестокое и уп-
рямое общество, мир, в котором отказ от векового
смертоносного орудия невозможен, а "мягкость нака-
зания" считается опасной утопией.
Первой была Тоскана, где Великий Герцог Лео-
польдо в 1786 году в пример не только Италии, но и
26
всей Европе, добился отмены смертной казни в но-
вом уголовном законодательстве, ознаменовавшем
ключевой момент истории Италии. Если Стендаль го-
ворил правду, будто интересно читать прозу кодек-
сов, то чтение уголовного кодекса Великого Герцога
Леопольда представило бы большой интерес, ибо в
каждой его статье, в каждой юридической формули-
ровке слышатся отголоски идей Беккариа. И это дает
возможность проследить тот долгий и мучительный
путь, который они прошли за двадцать лег. В этих
статьях угадывается также глухое сопротивление оп-
позиции, с которой эти идеи сталкивались повсюду в
Италии и в самой Тоскане, где они наконец все же
были с триумфом встречены и нашли практическое
применение. Комментарии к уголовному кодексу То-
сканы, опубликованные в 1788 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52