изящные головы резко поднялись, темные влажные ноздри расширились, ловя ветерок. Но в следующее мгновение самка грациозно шагнула вперед, и ее легкие, нервные ноги оставляли в росистой траве темный след. Самец осторожно последовал за ней, и они принялись объедать сочную траву, росшую между камнями, время от времени вскидывая головы и бросая спокойные взгляды на две странные, но явно безопасные фигуры на поляне.
Джейми подумал, что он и на милю не смог бы приблизиться к шотландскому красному оленю. Красные олени слишком хорошо знали, что такое человек, и его запах мгновенно заставлял их бросаться в бегство.
Он смотрел на пасущихся оленей, не ведающих страха в этих первозданных, первобытных местах… и чувствовал, как солнце пригревает его макушку. Да, это был новый мир, и Джейми страстно хотелось всегда оставаться здесь наедине со своими любимыми.
— На кого мы, собственно, охотимся, па?
Джейми стоял совершенно неподвижно, лишь его глаза обшаривали горизонт, но Брианна почему-то была уверена, что он вовсе не ищет какого-то зверя, так что она могла заговорить вслух без опасения спугнуть добычу.
В течение дня они видели множество разных зверей; пара оленей на рассвете, красная лиса, что сидела на скале, то ли просто отдыхая, то ли поджидая добычу, — она преспокойно вылизывала изящную черную лапу, пока Брианна и Джейми не подошли совсем близко, а потом вдруг исчезла, полыхнув на прощание огненной шкурой. Белки… десятки белок верещали в листве деревьев, играя в прятки, прыгая с ветки на ветку… Им даже встретилась стайка диких индюшек, возглавляемая двумя напыщенными самцами, раздувавшими перья на груди и распускавшими хвосты, чтобы очаровать свой квохчущий гарем.
Но ни одно из этих существ не привлекло внимания Джейми в качестве возможного трофея, и Брианна лишь порадовалась этому. Она ничего не имела против убийства ради пропитания, но ей было бы жаль нарушить красоту дня, запятнав ее кровью.
— На пчел, — ответил Джейми.
— На пчел? Как это можно охотиться на пчел?
Джейми вскинул на плечо ружье, улыбнулся Брианне и кивнул, указывая на яркое желтое пятно ниже по склону.
— Ищи цветы.
Да уж, среди цветов определенно пчел хватало; вблизи Брианна услышала ровное громкое гудение. Впрочем, тут кормились разные виды насекомых, не только собственно пчелы. Брианна без труда рассмотрела здоровенных черных шмелей с бархатными тельцами, и шмелей помельче, расписанных желтыми полосками, и еще она увидела стройные силуэты смертельно опасных ос, элегантных, отставивших острые жала, словно напитанные ядом лезвия…
— Что нам с тобой надо сделать, объяснил Брианне отец, неторопливо обходя цветочную поляну, — так это понаблюдать за пчелами и выяснить, куда они летят с медом. И при этом не допустить, чтобы они нас покусали.
Они принимались за дело десятки раз, постоянно теряя след крошечных посланцев, — то ослепленные бликами сверкающего на солнце ручья, то запутавшись в зарослях кустарника — настолько плотных, что нечего было и думать следовать сквозь эту мешанину за пчелами. И каждый раз Джейми принимался рыскать по окрестностям, снова отыскивая цветочный лужок.
— Вон еще! — воскликнула Брианна, показывая на сверкание алого цвета вдали.
Джейми всмотрелся, потом с улыбкой покачал головой.
— Нет, — сказал он, — только не красные. Это колибри любят красные цветы, а пчелы предпочитают желтые и белые… желтые для них лучше всего. — Джейми наклонился, сорвал росшую среди травы маленькую белую маргаритку и протянул Брианне; лепестки маргаритки были перепачканы пыльцой, осыпавшейся с тонких тычинок, торчавших в желтой сердцевине цветка. Присмотревшись, Брианна увидела между тычинками крошечного жучка, размерами куда меньше булавочной головки, — его блестящая черная броня тоже была присыпана золотистой пыльцой.
— Малышки колибри пьют нектар из цветов с полусвернутыми лепестками, — пояснил Джейми. — Но пчелам трудно пробираться в такие цветки. Им нравятся открытые, плоские цветки, вроде вот этого, да еще те, что растут большими гроздьями. Пчелы налетают на них и барахтаются в пыльце, пока сами не станут совершенно желтыми.
Они продолжали поиски, то поднимаясь вверх по склону горы, то снова спускаясь ниже, смеясь, когда на них вдруг нападали рассерженные шмели, которым они помешали обедать, высматривая пятна желтого и белого. Пчелы явно очень уважали горный лавр, но его заросли по большей части находились слишком высоко, или же были слишком плотными, чтобы сквозь них можно было проследовать за улетавшей пчелой.
Стояла уже вторая половина дня, когда они наконец нашли то, что искали. Это была огромная коряга, останки некогда величественного дерева, чьи ветви превратились уже в толстые острые обломки, а кора облезла, обнажив потрепанную дождями и ветрами серебристую древесину… и широкое дупло, в которое то и дело хлопотливо влетали пчелы, жужжа и трепеща крылышками от усердия.
— О, вот хорошо, — с довольным видом сказал Джейми. — Они иногда устраивают гнезда в камнях, и тогда уж до них точно не добраться. — Он снял топор, висевший у него на поясе, сбросил с плеч мешок и жестом предложил Брианне устроиться у ближайших камней. — Лучше подождать до темноты, — пояснил он. — До тех пор, пока все пчелки не вернутся домой. А мы пока вполне можем немножко перекусить, а?
Они поделили остатки еды и продолжали спокойно сидеть, прислонившись к камням, время от времени обмениваясь несколькими словами, наблюдая за тем, как постепенно меркнет свет, заливавший горные склоны. Брианна попросила позволения разочек выстрелить из длинного мушкета, и Джейми разрешил ей это, и показал, как заряжать это древнее ружье, как вкладывать в него круглую пулю; нужно было сначала прочистить ствол специальной щеткой-банником, вложить пулю, протолкнуть ее на место, вложить обрывок тряпки, игравший роль пыжа, посыпав этот пыж некоторым количеством пороха из картуза; потом высыпать другую часть необходимого количества пороха на полку возле замка… уф! Сложная штука эти кремневые ружья, решила Брианна.
— А ты совсем неплохой стрелок, девочка! — удивленно сказал Джейми. Он наклонился, подобрал небольшую щепку и поставил ее на верхушку большого валуна в качестве мишени. — Ну-ка, попробуй еще разок!
Брианна попробовала, и еще раз, и еще, постепенно привыкая к тяжести огромного мушкета, ища правильную точку опоры, стараясь, чтобы приклад мушкета естественным образом лежал в углублении ее плеча. Отдача была меньше, чем ожидала девушка; черный порох восемнадцатого века не был таким мощным, как огневые припасы ее родного времени. Дважды щепки просто слетали с валуна; на третий раз обломок дерева разлетелся вдребезги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191