— Дьявольщина! Элинор, как ты умудрилась погубить этот куст всего за два дня? Моей матери требовалось для этого по крайней мере год.
— Я не делала ничего подобного! — воскликнула Элли. — Ничего подобного!
На пороге оранжереи появилась Клер.
— Кто-нибудь издох в оранжерее? — спросила она. Глаза Элли превратились в узенькие щелки.
— Нет, но мой муж может умереть, если произнесет еще хоть одно унизительное слово обо мне.
— Элли, — увещевающим тоном проговорил Чарлз. — Я не думаю, что ты это сделала с умыслом. Просто…
— А-а! — завопила Элли, вскинув вверх руки. — Если я еще раз услышу эту фразу, я закричу!
— Ты уже кричишь, — заметила Клер. У Элли появилось желание задушить стоящую перед ней девчонку.
— Некоторые люди не очень хорошие садоводы и огородники, — продолжала разглагольствовать Клер. — В этом нет ничего плохого. Я сама не умею обращаться с растениями. Поэтому мы и нанимаем садовников.
Элли перевела взгляд на Чарлза, на Элен и затем на Клер. На их лицах было написано нечто вроде сочувствия и сожаления, словно они встретились с существом приятным, но страшно неумелым.
— Элли, — сказал Чарлз, — вероятно, нам нужно это обсудить.
После двух дней молчания внезапная готовность Чарлза обсудить ее очевидную неудачу в оранжерее вывела Элли из себя.
— Мне нечего обсуждать, — выдавила она. — Ни с кем из вас!
И выбежала из оранжереи.
Чарлз позволил Элли протомиться в своей комнате до вечера, затем решил, что все-таки надо пойти к ней и поговорить. Он еще никогда не видел ее расстроенной до такой степени, как в это утро. Конечно, он знал ее всего лишь чуть больше недели, но так или иначе не мог предположить, что эта энергичная и смелая женщина, на которой он женился, может быть до такой степени подавлена.
За эти дни Чарлз успел несколько остыть после их последнего спора. Он понял, что Элли просто-напросто проверяла его. Она не привыкла к светским порядкам, потому и разразилась такой бранью. Она успокоится, когда привыкнет к своему замужеству.
Чарлз постучал в дверь сначала тихонько, затем погромче, но ответа не услышал. Лишь на третий его стук послышалось нечто похожее на “Войдите!”, и он просунул внутрь голову.
Элли сидела на кровати, закутавшись в одеяло, которое, должно быть, привезла из дома. Оно было весьма простеньким — белое с голубой вышивкой — и уж конечно, не могло отвечать претенциозным вкусам его предков.
— Тебе что-то надо? — бесцветным голосом спросила Элли.
Чарлз внимательно всмотрелся в ее лицо. Глаза ее были красными, а сама она, закутанная в громадное одеяло, казалась маленькой и юной. Элли что-то держала в левой руке.
— Что это? — спросил он.
Элли посмотрела на руку, словно забыла, что в ней что-то есть.
— Ах, это? Это портрет моей матери.
— Он очень дорог тебе, насколько я понимаю? Последовала долгая пауза, в течение которой Элли решала, стоит или не стоит делиться своими семейными воспоминаниями. Наконец сказала:
— Она заказала два портрета, когда поняла, что умирает. Один для меня и один для Виктории. Она хотела, чтобы мы взяли их с собой, когда выйдем замуж.
— Значит, ты никогда ее не забудешь?
Элли внезапно повернула к нему удивленное лицо.
— Она сказала точно такие слова. — Элли всхлипнула и не очень элегантно вытерла рукой нос. — Что я никогда ее не забуду.
Элли обвела взглядом стены. Она так и не собралась снять эти ужасные портреты. Графини казались еще более импозантными и строгими по сравнению с матерью, лицо которой выражало доброту и ласку.
— Я сожалею по поводу того, что произошло в оранжерее, — мягко сказал Чарлз.
— Я тоже, — с горечью произнесла Элли. Чарлз, стараясь не замечать недовольства Элли, сел рядом с ней на кровать.
— Я знаю, ты искренне любила эти цветы.
— Их любил также кто-то еще.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что кому-то не хочется видеть меня счастливой. Кто-то специально сводит на нет мои усилия почувствовать себя здесь как дома.
— Элли, ты графиня Биллингтон. Это означает, что Уикомское аббатство — твой дом.
— Пока еще нет. Мне предстоит этого добиться. Нужно сделать что-то такое, чтобы он хотя бы отчасти стал моим. Я пыталась стать полезной, отремонтировав духовку.
Чарлз вздохнул.
— Может быть, не стоит говорить о духовке.
— Это не я не правильно установила лоток, — сказала Элли, сверкнув глазами. — Кто-то тайком сознательно перечеркнул мои усилия.
Чарлз протяжно вздохнул и положил ладонь ей на руку.
— Элли, никто но думает о тебе плохо. Ты не виновата, что действуешь не совсем умело, когда дело касается…
— Неумело? Ну да, неумело! — Ее голос поднялся до крика, — Я вовсе не какая-то неумеха…
И тут с ней произошла неприятность. Она хотела соскочить с кровати и по обыкновению гневно упереть руки в бока, но забыла, что Чарлз сидит на краешке одеяла. В результате Элли шлепнулась на пол. Она барахталась, пытаясь встать, запутавшись в своих юбках и одеяле, но, так и не сумев этого сделать, повторила:
— Да, я вовсе не какая-то там неумеха! Чарлз, обеспокоенный ее падением, в то же время не смог удержаться от улыбки.
— Элли, я совсем не имел в виду…
— Ты должен знать, что я всегда была умехой?
— Умехой?
— Умелой и способной.
— Умехой?
— Я никогда не отлынивала от своих обязанностей. Все, за что я бралась, делалось должным образом.
— И в этом заключается смысл слова “умеха”?
— Я не употребляла этого слова.
— Элли, боюсь, что…
— А если и употребила, — сказала она, слегка покраснев, — то это лишь доказывает, насколько я расстроена. Неверно употребляю слова. Бр-р! Это на меня не похоже.
— Элли, я знаю, что ты очень умная женщина. — Он помолчал, выжидательно глядя на нее, затем добавил:
— Именно поэтому я на тебе женился.
— Ты женился на мне потому, — отрезала Элли, — что тебе нужно было спасти свое состояние, и еще потому, что думал, будто я буду сквозь пальцы смотреть на твои любовные похождения.
Чарлз слегка покраснел.
— Это, конечно, верно, что моя щекотливая финансовая ситуация вынудила меня поторопиться с женитьбой, но, смею тебя уверить, я отнюдь не собирался заводить какие-то амурные дела, женившись на тебе.
Элли презрительно фыркнула.
— Стоит только взглянуть на твой список, чтобы убедиться, что ты лжешь.
— Ну да, этот злосчастный список!
— Кстати, ты уладил мои финансовые проблемы?
— Сделал это вчера, между прочим.
— В самом деле? — Элли казалась явно удивленной. — Неужели сделал?
Чарлз был уязвлен, что Элли могла усомниться в том, что он сдержит свое слово.
— А что за сомнения? — спросил он.
— Да нет, ничего, — сказала Элли и после паузы добавила:
— Спасибо.
Чарлз лишь молча кивнул, а потом сказал:
— Элли, мы действительно должны обсудить некоторые моменты нашего брака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74