— Вот и я, генерал, — сказал он.
— Ты?.. А где же семнадцатая дивизия?
— Я жду своего назначения, тогда я смогу действовать.
— А разве ты не получил назначения?
— Получил от Директории. Но я не изменник, поэтому сегодня я подал в отставку, чтобы они больше не рассчитывали на меня.
— И ты явился получить новое назначение, чтобы я мог на тебя рассчитывать?
— Вот именно.
— Живо, Ролан, бланк приказа! Проставь там имя генерала, чтобы мне оставалось только подписать. Я сделаю это на луке седла.
— Так будет вернее всего! — заметил Лефевр.
— Ролан!
Молодой человек, уже ринувшийся исполнять распоряжение, вернулся к генералу.
— Заодно возьми на камине, — понизив голос, сказал Бонапарт, — пару двуствольных пистолетов и принеси мне. Еще неизвестно, что может случиться.
— Да, генерал, — ответил Ролан. — Впрочем, я буду при вас.
— Если только мне не понадобится послать тебя на смерть в другое место.
— Правильно, — отозвался адъютант. И он побежал выполнять поручения. Бонапарт двинулся было дальше, но вдруг заметил в коридоре какую-то тень.
Узнав Жозефину, он устремился к ней.
— Боже мой! — воскликнула она. — Так, значит, тебе угрожает опасность!..
— Откуда ты это взяла?
— Я слышала приказ, который ты дал Ролану.
— Так тебе и надо! Вот что значит подслушивать у дверей!.. А что Гойе?
— Он не пришел.
— А его жена?
— Она здесь.
Отстранив рукой Жозефину, Бонапарт вошел в гостиную. Там стояла в одиночестве г-жа Гойе; ему бросилась в глаза ее бледность.
— Что такое? — обратился он к ней без всяких церемоний. — Президент не пришел?
— Он никак не мог, генерал, — ответила г-жа Гойе. Бонапарт чуть не выдал своей досады.
— Он непременно должен прийти, — заявил он. — Напишите ему, что я его жду. Я прикажу отнести ему письмо.
— Спасибо, генерал, — сказала г-жа Гойе, — со мной здесь мои слуги, — я сама их пошлю.
— Пишите, моя дорогая, пишите, — сказала Жозефина. И она предложила жене президента перо, чернила и бумагу.
Бонапарт стал позади г-жи Гойе, намереваясь прочитать письмо через ее плечо.
Она пристально взглянула на него.
Он поклонился и отступил на шаг.
Написав письмо, г-жа Гойе сложила его и стала искать воск, чтобы запечатать, но — случайность или преднамеренность? — на столе оказались только облатки.
Запечатав письмо облаткой, она позвонила. Вошел слуга.
— Передайте это письмо Контуа, — приказала г-жа Гойе, — и пусть он немедленно отнесет его в Люксембургский дворец.
Бонапарт следил глазами за слугой, вернее, за письмом, пока не затворилась дверь.
— Я сожалею, — обратился он к г-же Гойе, — что не смогу завтракать с вами, но если господин президент загружен делами, то у меня тоже их достаточно. Вы позавтракаете с моей женой. Приятного аппетита!
С этими словами Бонапарт вышел. В прихожей он встретился с Роланом.
— Вот приказ, — сказал Ролан, — а вот перо. Бонапарт взял перо и, положив бланк на отворот шляпы адъютанта, расписался. Затем Ролан вручил генералу два пистолета.
— Ты их проверил? — спросил Бонапарт.
Ролан улыбнулся:
— Не беспокойтесь, я за них отвечаю. Бонапарт сунул пистолеты за пояс.
— Хотелось бы мне знать, что она написала мужу, — пробормотал он.
— Сейчас я скажу вам, генерал, все от слова до слова.
— Ты, Бурьенн?
— Да! Она написала следующее: «Ты хорошо сделал, что не пришел, мой друг: судя по всему, что здесь происходит, тебе готовилась западня. Скоро я буду с тобой».
— Ты распечатал письмо?
— Генерал, однажды Секст Помпеи угощал обедом Антония и Лепида на своей галере. К нему подошел его вольноотпущенник и сказал: «Хочешь, я сделаю тебя властителем мира?» — «Каким образом?» — «Очень просто, я перережу канат твоей галеры, и Антоний и Лепид станут твоими пленниками». — «Надо было это сделать, ни слова не говоря мне, — возразил Секст, — а теперь под страхом смерти я запрещаю тебе это!» Мне вспомнились эти слова, генерал: «Надо было это сделать, ни слова не говоря мне».
Бонапарт на минуту задумался, потом, словно очнувшись, сказал:
— Ты ошибаешься, Бурьенн: на галере Секста вместе с Лепидом находился Октавиан, а не Антоний.
И он вышел во двор, сделав Бурьенну упрек только в недостаточном знании истории.
Едва генерал появился на крыльце, как двор огласился криками: «Да здравствует Бонапарт!»; они были подхвачены драгунами, стоявшими у ворот.
— Счастливое предзнаменование, генерал! — заметил Ролан.
— Да. Скорей передай приказ Лефевру, и если у него нет лошади, пусть возьмет одну из моих. Назначаю ему свидание во дворе Тюильри!
— Там уже находится его дивизия.
— Тем более ему необходимо быть там. Оглядевшись по сторонам, Бонапарт увидел Бёрнонвиля и Моро; слуги держали за поводья их лошадей. Он приветствовал генералов, но скорее как повелитель, чем как товарищ.
Заметив, что генерал Дебель в штатском, Бонапарт спустился с крыльца и подошел к нему.
— Почему вы в штатском? — спросил он.
— Генерал, меня ни о чем не предупредили, — ответил Дебель, — я случайно проходил по улице, увидел толпу людей у вашего особняка и вошел, опасаясь, что вам грозит опасность.
— Идите и скорей наденьте мундир!
— Да я живу на другом конце Парижа и не успею. И тут он сделал шаг в сторону.
— Что вы намерены делать?
— Будьте спокойны, генерал.
Дебель заметил конного артиллериста, который был примерно одного с ним роста.
— Слушай, любезный, — обратился он к солдату, — я генерал Дебель. По приказу генерала Бонапарта дай мне свой мундир и лошадь. На сегодняшний день я освобождаю тебя от службы. Вот тебе луидор, выпей за здоровье главнокомандующего! Завтра ты придешь ко мне и получишь обратно мундир и коня. Я живу на улице Шерш-Миди, дом номер одиннадцать.
— И мне ничего за это не будет?
— Будет: тебя сделают бригадиром.
— Слушаюсь, — отозвался артиллерист.
Он передал генералу Дебелю свой мундир и подвел к нему коня.
Между тем Бонапарт услышал голоса где-то наверху. Он поднял голову и увидел в окне Жозефа и Бернадота.
— В последний раз, генерал, — спросил он, — вы идете со мной?
— Нет! — отрезал Бернадот. И он добавил вполголоса:
— Вы сказали мне сегодня, чтобы я остерегался?
— Сказал.
— Ну, так я, в свою очередь, говорю вам: берегитесь!
— Чего?
— Вы направляетесь в Тюильри?
— Конечно.
— Но от Тюильри два шага до площади Революции!
— Ба! — воскликнул Бонапарт. — Гильотина была перенесена к заставе Трона.
— Что из того? Пивовар Сантер по-прежнему ведает Сент-Антуанским предместьем, а он друг Мулена.
— Сантер предупрежден, что если он сделает хоть шаг против меня, то будет расстрелян. Вы идете?
— Нет.
— Ну как вам угодно! Вы не хотите связать свою судьбу с моей, но я не отделяю моей судьбы от вашей. — Коня! — приказал он стремянному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196