ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

все слуги, за исключением Пайпса, были отпущены; от коляски и лошадей он отказался, перестал держать открытый дом, а мебель продал с аукциона. Да, пылкий его нрав дал о себе знать теперь, как и при всех обстоятельствах его жизни, ибо каждую меру, направленную к сбережению денег, предпринимал он с таким жаром и даже стремительностью, что многие его приятели предположили, будто он разорился или сошел с ума. На все их упреки он отвечал рядом благоразумных изречений в таком роде: "Самые кратковременные дурачества являются наилучшими", "Лучше воздержаться по убеждению, чем по принуждению" и прочими разнообразными и мудрыми сентенциями, казалось, вытекавшими из опыта и философических размышлений. Столь исступленно относился он теперь к бережливости, что им буквально овладела страсть к накоплению, и, получая каждый день предложения от тех маклеров, которым поручил позаботиться о помещении наличного своего капитала, он в конце концов рискнул дать тысячу пятьсот фунтов под заклад корабля, прельстившись огромной страховой премией.
Но к чести нашего героя следует отметить, что эти перемены отнюдь не повлияли на доброе его сердце. Он оставался по-прежнему добросердечным и расположенным к друзьям, хотя щедрость его и была подчинена рассудку; в оправдание своего великодушия он мог по праву заявить, что, изменив образ жизни, он отказался от излишеств, чтобы не потерять возможности оказывать помощь ближним, попавшим в беду. Немало было таких, кому он тайком благодетельствовал. Этой добродетели он предавался втайне, не только стремясь избежать обвинения в желании почваниться своим богатством, но и опасаясь, как бы злоязычные судьи сего человеколюбивого века не разоблачили столь странного его занятия, противного моде. В этой области он как будто смешивал понятия о добродетели и пороке; ибо добро он творил подобно тому, как другие творят зло, - украдкой, и столь причудливо было его поведение, что в обществе он частенько упражнялся в насмешливом осуждении той самой нищеты, которую тайком старался облегчить. Впрочем, отнюдь не избегая знакомства и не отвергая ходатайства тех, кто, по его мнению, нуждался в его поддержке, он всегда был доступен для всех, хотя высокомерный нрав побуждал его держать на расстоянии особ, занимающих более высокое положение; и не раз он избавлял скромного человека от тревоги и смущения, сопутствующих объяснению, ибо угадывал его нужду и предупреждал его просьбу, охотно предлагая свой кошелек и дружбу.
Но нельзя сказать, чтобы он оказывал такое благодеяние всем своим нуждающимся знакомым без разбора; всегда можно встретить людей ленивых и распутных, которые, промотав свое собственное состояние и совершенно утратив чувство чести и стыда, добывают средства к жизни, занимая деньги у тех, кто еще не прошел до конца того же самого пути и кому не хватает решимости противостоять их докучливым просьбам. По отношению к таким людям он всегда был неумолим, хотя и не мог окончательно избавиться от их присутствия, ибо благодаря своему бесстыдству и тем прежним связям, какие им удалось сохранить, они повсюду проникают в светское общество.
Не раз подобного рода нищие безуспешно пытались воспользоваться его деньгами. Один из самых ловких, подойдя к нему однажды на Пел-Мел и начав с обычных замечаний о погоде, проклял лондонские туманы и стал разглагольствовать о разных климатах, отдавая предпочтение климату той местности, где родился.
- Бывали ли вы когда-нибудь в Глостершире? - спросил он Перигрина; когда же тот ответил отрицательно, он продолжал: - Там у меня есть дом, и я был бы рад видеть вас у себя. Поедем туда вместе на пасхальные каникулы! Могу вам обещать хороший деревенский стол и здоровые развлечения; у меня есть все необходимое, а также лучшая свора гончих, какую только можно найти в трех королевствах. Не буду распространяться о красоте дома; это, конечно, старое здание, а в таких домах, как вам известно, обычно бывает холодно и неудобно. Но к черту дом! Все дело в акрах грязной земли вокруг него, и, право же, это чертовски хороший участок. Если бы моя старая бабушка умерла... конечно, она не доживет до следующего сезона, потому что ей перевалило за восемьдесят и она совсем одряхлела. Да, кстати, кажется, я захватил с собой письмо, извещающее о том, что доктора уже не надеются на ее выздоровление. Позвольте-ка... нет, черт возьми, я, кажется, оставил его дома в кармане другого кафтана.
Пикль, с самого начала угадав смысл этой речи, слушал ее, казалось, с величайшим вниманием и время от времени прерывал его рассуждения возгласами: "Гм! Ну! Черт побери!" - и различными учтивыми вопросами, в которых тот видел счастливое предзнаменование успеха; когда же они дошли до Сент-Джеймс-сквер, проказник неожиданно перебил собеседника, сказав:
- Вижу, что ваш путь лежит до конца аллеи, а мне сюда!
С этими словами он расстался с гулякой, который попытался его задержать, крикнув ему вслед, что он еще не описал местоположения своего замка. Но Перигрин, не останавливаясь, отозвался: "Как-нибудь в другой раз" - и мгновенно скрылся из виду, оставив пройдоху глубоко опечаленным неудачей, ибо, покончив с описанием, он намеревался попросить взаймы двадцать гиней и посулить, что они будут возвращены, как только ему пришлют деньги из его поместья.
Не худо было бы для нашего героя, если бы он всегда поступал с такою осмотрительностью. Но бывали минуты, когда он забывал об осторожности, становясь жертвой собственной доверчивости и честности. Был среди его знакомых один человек, беседа с которым доставляла ему особенное удовольствие, ибо речь его была откровенна, любезна и обильно украшена разумными замечаниями о хитрости и коварстве рода человеческого. Этот джентльмен спустил значительное состояние, промотав его, впрочем, с большим вкусом и достоинством, и теперь должен был прибегать к уловкам, чтобы содержать семью, состоявшую из жены и ребенка. Нельзя сказать, чтобы он нуждался в самом необходимом, ибо ему щедро помогали его друзья; но такого рода обеспечение было ему совсем не по вкусу, и он строил различные планы, тщетно стараясь вернуть былую независимость.
Сидя однажды вечером в кофейне, Перигрин подслушал разговор между этим предприимчивым джентльменом и незнакомцем, касавшийся дела, которое привлекло его внимание. Незнакомцу было передано под опеку наследство в полторы тысячи фунтов, завещанное дочери первого джентльмена какой-то теткой, а отец настойчиво добивался получить от него эти деньги, уверяя, что сейчас ему представляется возможность поместить их очень выгодно, к благополучию семьи. Опекун напомнил о характере своего обязательства, по которому он нес ответственность за деньги, пока девочке не исполнится восемнадцать лет, но в то же время дал понять, что если тот может представить обеспечение, которое застрахует его от всяких случайностей, он немедленно передаст в его руки наследство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271