Совсем скверно, принимая во внимание, что он тоже проткнул мне плечо.
– Но потом мы шагали по парижским улицам и никому не уступали дороги… – мечтательно повторял д'Артаньян. – Все четверо. Как сейчас!
Между тем, покрывая милю за милей, они приближались к театру военных действий.
После того как друзья во всех подробностях описали д'Артаньяну свои приключения в Париже, попытки устроить ему побег и горькие разочарования, после того как эмоции утихли, а освобождение было неоднократно отпраздновано во всех придорожных кабачках, разговор перешел на злободневные темы.
– У меня такое впечатление, что куры в этой местности перестали нестись и сделали это все разом. Да и самих-то кур почти не видно, – заметил д'Артаньян после очередной пирушки, которая носила весьма спартанский характер в силу скудности припасов хозяина заведения, где они расположились на ночлег.
– Это и есть неоспоримый признак того, что мы приближаемся к бивуакам, – откликнулся Атос.
– Даже кролики и те будто повымерли, – посетовал Арамис.
– Они тушатся в солдатских котелках, – глубокомысленно произнес Портос. – Я даже отсюда чую этот запах.
– Итак, господа, – пригласил д'Артаньян. – Какова обстановка на полях сражений? И вообще, кто тут сражается с королевским войском?
– Ах, д'Артаньян, конечно же, сидя в тюрьме, ты не мог знать, что под кардинала ведут подкоп сразу с двух сторон, – проговорил Арамис, зорко всматриваясь в окрестные пейзажи. – Так вот, слушай. Герцог Орлеанский собрал в Брюсселе армию и выступил на Париж. Он и Монморанси поклялись не отступать, покуда с кардиналом не будет покончено.
– Выходит, мы собираемся сражаться за кардинала?!
Вот так штука!
И все четверо весело расхохотались. Впрочем, Арамис, даже хохоча во все горло, не утратил своей наблюдательности. Именно поэтому он первый заметил большие группы людей, передвигающиеся вдалеке. Услышал он и звуки выстрелов.
– Смотрите-ка! Там дерутся!
– Похоже, вы правы. Палят из мушкетов.
– Предлагаю спешиться и привязать коней у этих деревьев. Сами же мы можем подняться вон на тот невысокий холм, поросший кустарником, и разглядеть все из укрытия, – рассудительно предложил Атос.
Предложение незамедлительно было принято.
Перед их глазами предстала панорама сражения, а это не" сомнение было сражение, а не мелкая стычка.
– Вон там я вижу целый полк кавалерии! – воскликнул Портос. – А немного южнее – другой!
– А вот к пехота, – напряженным голосом проговорил Арамис.
– Как вы думаете, Арамис, это королевские войска?
– Если королевские, то лучше мне с ними не встречаться, – был ответ Арамиса, который пытался различить что-то в дыму и сумятице боя.
– Мне кажется, что пехота приближается, – невозмутимо произнес Атос.
Словно в подтверждение его слов, несколько пуль на излете упали совсем близко от их импровизированного укрытия.
По равнине неслись друг на друга кавалерийские эскадроны, отчаянно сшибались всадники, поднимались в воздух сабли и палаши, блестя в солнечных лучах и молниями опускаясь на шлемы и головы, плечи и конские крупы, нанося смертельные раны, сбрасывая всадников с коней, увеча лошадей. Солдаты, уперев сошки мушкетов в землю, густо покрытую еще зеленой травой, целились друг в друга и спускали курок, посылая пулю за пулей. Пикинеры и алебардщики схватывались в рукопашной. Словом, шел ожесточенный бой, вошедший в историю как битва при Кастельнодари.
– Смотрите! – взревел Портос. – Это же плащи мушкетеров!
– Где?!
– Да вон же. Проклятие, они отступают!
Теперь уже вся четверка ясно видела, что в направлении, указанном Портосом, движутся мушкетеры, построенные в несколько шеренг и ведущие огонь по противнику. Первая шеренга давала залп из мушкетов и, разделившись на две части, отступала назад, обходя боевой порядок полка с флангов. Там они образовывали заднюю линию и имели время на перезарядку мушкетов, пока каждая последующая шеренга выполняла тот же маневр и очередь снова доходила первой.
Таким образом, мушкетеры медленно отступали, ведя бесперебойную стрельбу и сохраняя строй.
Увидев это отступление – медленное, достойное, при котором противнику наносился немалый урон, но все же отступление, д'Артаньян позабыл обо всем на свете. Д'Артаньян был мушкетером. Мало того, он был лейтенантом этого славного полка лучших королевских гвардейцев.
– Мушкетеры, вперед! – закричал гасконец.
С этими словами он бросился вниз по отлогому склону холма, где четверка друзей устроила наблюдательный пункт.
Навстречу пехоте мятежной армии герцога Орлеанского.
Это была отборная испанская пехота, проделавшая с принцем Гастоном весь путь от Брюсселя до Кастельнодари. Ее тяжкая поступь в те времена слышалась на многих дорогах Европы и нагоняла страх на армии других королевств.
Испанские пехотинцы по праву считались одними из лучших на континенте. Таким образом, д'Артаньян и его друзья волею судьбы оказались в том месте, где могла решиться судьба сражения, – на самом ответственном участке позиции королевских войск. Вполне естественно, что его оборона была доверена мушкетерам г-на де Тревиля.
Бывалые воины, испанцы все же растерялись, увидев, что с холма, заходя им во фланг, несется с обнаженной шпагой в руке мушкетер в мундире офицера. Мушкетер, словно выскочивший из-под земли. За ним показался второй, третий…
Испанцы решили, что их обошли с фланга. Их ряды смешались, дрогнули. Никто не мог знать, скольких мушкетеров скрывала от их глаз верхушка холма.
Увидели д'Артаньяна и его солдаты.
– Наш лейтенант! Лейтенант! – пронеслось по их рядам. – Господин д'Артаньян! Ура!! Вперед!!
– Мушкетеры, вперед! – снова прогремел призыв гасконца. На мгновение он перекрыл звуки ружейной пальбы.
Небесного цвета плащи пришли в движение. Первые шеренги мушкетеров, увидев перед собой д'Артаньяна, буквально врезавшегося в испанские ряды, ринулись вперед, обгоняя друг друга.
– Ура! За короля! Мушкетеры, вперед! – неслось над полем боя, набирая силу с каждой минутой.
Атака мушкетеров была стремительной и неудержимой.
Д'Артаньян возглавил ее, оторвавшись от передних рядов своих солдат на добрых полсотни шагов. Но испанцы, смущенные его неожиданным появлением и тем, какое впечатление оно произвело на мушкетеров, уже не могли оправиться и отступали все быстрее. Впрочем, несколько разрозненных выстрелов прозвучали из их рядов, но ни одна из пуль не причинила д'Артаньяну ни малейшего вреда.
– Получи, любезный, – сказал д'Артаньян, протыкая шпагой промахнувшегося стрелка, который замешкался и не успел отступить.
– Кажется, наш гасконец снова в своей стихии, – заметил Атос, помогая Портосу спуститься с холма.
– Уф!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Но потом мы шагали по парижским улицам и никому не уступали дороги… – мечтательно повторял д'Артаньян. – Все четверо. Как сейчас!
Между тем, покрывая милю за милей, они приближались к театру военных действий.
После того как друзья во всех подробностях описали д'Артаньяну свои приключения в Париже, попытки устроить ему побег и горькие разочарования, после того как эмоции утихли, а освобождение было неоднократно отпраздновано во всех придорожных кабачках, разговор перешел на злободневные темы.
– У меня такое впечатление, что куры в этой местности перестали нестись и сделали это все разом. Да и самих-то кур почти не видно, – заметил д'Артаньян после очередной пирушки, которая носила весьма спартанский характер в силу скудности припасов хозяина заведения, где они расположились на ночлег.
– Это и есть неоспоримый признак того, что мы приближаемся к бивуакам, – откликнулся Атос.
– Даже кролики и те будто повымерли, – посетовал Арамис.
– Они тушатся в солдатских котелках, – глубокомысленно произнес Портос. – Я даже отсюда чую этот запах.
– Итак, господа, – пригласил д'Артаньян. – Какова обстановка на полях сражений? И вообще, кто тут сражается с королевским войском?
– Ах, д'Артаньян, конечно же, сидя в тюрьме, ты не мог знать, что под кардинала ведут подкоп сразу с двух сторон, – проговорил Арамис, зорко всматриваясь в окрестные пейзажи. – Так вот, слушай. Герцог Орлеанский собрал в Брюсселе армию и выступил на Париж. Он и Монморанси поклялись не отступать, покуда с кардиналом не будет покончено.
– Выходит, мы собираемся сражаться за кардинала?!
Вот так штука!
И все четверо весело расхохотались. Впрочем, Арамис, даже хохоча во все горло, не утратил своей наблюдательности. Именно поэтому он первый заметил большие группы людей, передвигающиеся вдалеке. Услышал он и звуки выстрелов.
– Смотрите-ка! Там дерутся!
– Похоже, вы правы. Палят из мушкетов.
– Предлагаю спешиться и привязать коней у этих деревьев. Сами же мы можем подняться вон на тот невысокий холм, поросший кустарником, и разглядеть все из укрытия, – рассудительно предложил Атос.
Предложение незамедлительно было принято.
Перед их глазами предстала панорама сражения, а это не" сомнение было сражение, а не мелкая стычка.
– Вон там я вижу целый полк кавалерии! – воскликнул Портос. – А немного южнее – другой!
– А вот к пехота, – напряженным голосом проговорил Арамис.
– Как вы думаете, Арамис, это королевские войска?
– Если королевские, то лучше мне с ними не встречаться, – был ответ Арамиса, который пытался различить что-то в дыму и сумятице боя.
– Мне кажется, что пехота приближается, – невозмутимо произнес Атос.
Словно в подтверждение его слов, несколько пуль на излете упали совсем близко от их импровизированного укрытия.
По равнине неслись друг на друга кавалерийские эскадроны, отчаянно сшибались всадники, поднимались в воздух сабли и палаши, блестя в солнечных лучах и молниями опускаясь на шлемы и головы, плечи и конские крупы, нанося смертельные раны, сбрасывая всадников с коней, увеча лошадей. Солдаты, уперев сошки мушкетов в землю, густо покрытую еще зеленой травой, целились друг в друга и спускали курок, посылая пулю за пулей. Пикинеры и алебардщики схватывались в рукопашной. Словом, шел ожесточенный бой, вошедший в историю как битва при Кастельнодари.
– Смотрите! – взревел Портос. – Это же плащи мушкетеров!
– Где?!
– Да вон же. Проклятие, они отступают!
Теперь уже вся четверка ясно видела, что в направлении, указанном Портосом, движутся мушкетеры, построенные в несколько шеренг и ведущие огонь по противнику. Первая шеренга давала залп из мушкетов и, разделившись на две части, отступала назад, обходя боевой порядок полка с флангов. Там они образовывали заднюю линию и имели время на перезарядку мушкетов, пока каждая последующая шеренга выполняла тот же маневр и очередь снова доходила первой.
Таким образом, мушкетеры медленно отступали, ведя бесперебойную стрельбу и сохраняя строй.
Увидев это отступление – медленное, достойное, при котором противнику наносился немалый урон, но все же отступление, д'Артаньян позабыл обо всем на свете. Д'Артаньян был мушкетером. Мало того, он был лейтенантом этого славного полка лучших королевских гвардейцев.
– Мушкетеры, вперед! – закричал гасконец.
С этими словами он бросился вниз по отлогому склону холма, где четверка друзей устроила наблюдательный пункт.
Навстречу пехоте мятежной армии герцога Орлеанского.
Это была отборная испанская пехота, проделавшая с принцем Гастоном весь путь от Брюсселя до Кастельнодари. Ее тяжкая поступь в те времена слышалась на многих дорогах Европы и нагоняла страх на армии других королевств.
Испанские пехотинцы по праву считались одними из лучших на континенте. Таким образом, д'Артаньян и его друзья волею судьбы оказались в том месте, где могла решиться судьба сражения, – на самом ответственном участке позиции королевских войск. Вполне естественно, что его оборона была доверена мушкетерам г-на де Тревиля.
Бывалые воины, испанцы все же растерялись, увидев, что с холма, заходя им во фланг, несется с обнаженной шпагой в руке мушкетер в мундире офицера. Мушкетер, словно выскочивший из-под земли. За ним показался второй, третий…
Испанцы решили, что их обошли с фланга. Их ряды смешались, дрогнули. Никто не мог знать, скольких мушкетеров скрывала от их глаз верхушка холма.
Увидели д'Артаньяна и его солдаты.
– Наш лейтенант! Лейтенант! – пронеслось по их рядам. – Господин д'Артаньян! Ура!! Вперед!!
– Мушкетеры, вперед! – снова прогремел призыв гасконца. На мгновение он перекрыл звуки ружейной пальбы.
Небесного цвета плащи пришли в движение. Первые шеренги мушкетеров, увидев перед собой д'Артаньяна, буквально врезавшегося в испанские ряды, ринулись вперед, обгоняя друг друга.
– Ура! За короля! Мушкетеры, вперед! – неслось над полем боя, набирая силу с каждой минутой.
Атака мушкетеров была стремительной и неудержимой.
Д'Артаньян возглавил ее, оторвавшись от передних рядов своих солдат на добрых полсотни шагов. Но испанцы, смущенные его неожиданным появлением и тем, какое впечатление оно произвело на мушкетеров, уже не могли оправиться и отступали все быстрее. Впрочем, несколько разрозненных выстрелов прозвучали из их рядов, но ни одна из пуль не причинила д'Артаньяну ни малейшего вреда.
– Получи, любезный, – сказал д'Артаньян, протыкая шпагой промахнувшегося стрелка, который замешкался и не успел отступить.
– Кажется, наш гасконец снова в своей стихии, – заметил Атос, помогая Портосу спуститься с холма.
– Уф!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121