— Что же тебе нужно?
— Человек. Один.
Каллифорд снова напрягся, разговор, ставший абсолютно прозрачным, вдруг снова подошел к омуту.
— Человек. Нет ничего ничтожнее человека, если вдуматься. Но иногда человек — это не так мало, как кажется.
Базир сидя поклонился.
— Блеск твоего ума достоин всяческого восхваления. Убежден, он засверкает еще ярче, когда я сообщу тебе имя этого человека.
— Сообщи.
— Уильям Кидд.
Старший помощник ждал чего-то в этом роде. Более того, он был убежден, что услышит именно это имя, но все же не смог скрыть удивления.
— Зачем тебе Кидд? Только не говори, что он тебе дорог, как брат, что ты сроднился с ним душами, когда сидел в трюме моего корабля.
— Я не скажу этого.
— Тогда мне приходит на ум вот что: Кидд владеет какой-то такой тайной, по сравнению с которой золото капитана Леруа — это ничтожнейшая из мелочей.
Базир пожал плечами:
— Рассуди, какой тайной может обладать этот ничтожнейший из смертных. Если бы он и знал что-нибудь ценное, он давно бы уже разболтал. Он любит выпить, а у пьяного вино говорит вместо языка.
Каллифорду трудно было не согласиться с этим замечанием, он неуверенно кивнул.
— Но все же мне хотелось бы знать, зачем тебе нужен Уильям Кидд.
— Не напрягайся, ничего удивительного ты не услышишь. Просто дело в том, что я хочу вернуться домой. Деньги капитана Леруа — это плата за то, что ты меня довезешь.
— А Кидд?! Он тут при чем?!
— Это совсем просто. Кидд — единственный человек, который был свидетелем нападения французов на «Порт-Ройял». Я хочу не просто вернуться домой, но и остаться жить после того, как меня допросят при дворе Аурангзеба. Великий Могол ужасен в гневе, но справедлив и невинных не карает.
Старший помощник молчал.
— Тебе тоже выгодно, чтобы Кидд достался мне.
— Почему это?
— Капитаном «Блаженного Уильяма», несомненно, станешь ты, зачем тебе на борту присутствие бывшего капитана?
— Я могу его повесить.
— Не думаю, что команда тебя поддержит. Кидд — не оборванец из портовой таверны, он офицер британского королевского флота. Накинув петлю ему на шею, в конце концов накидываешь петлю на шею себе. А так у тебя будет возможность все свалить на меня. В бегстве корабля виноват Кидд, в бегстве Кидда виноват Базир, разве это плохой план?
И Берджесс и Мэй сказали, что план хорош. Они готовы поговорить с людьми. Ящик с золотыми монетами — сильный аргумент в споре о том, как должна сложиться дальнейшая судьба «Блаженного Уильяма».
— Неплохо было бы этот план дополнить, — неожиданно сказал главный канонир.
Все вопросительно на него посмотрели.
— Нам надо запутать следы.
— Как?
— Пусть они думают, что мы отправились не на Мадагаскар, а куда-нибудь на север.
— В Нью-Йорк! — воскликнул Берджесс. — Сегодня я намекну своей подружке о том, что собираюсь там побывать.
«БЛАЖЕННЫЙ УИЛЬЯМ»
(продолжение)
В отсутствие лорда Хардуэя полковник Маллин был главным военным начальником на острове. Хант и Херст стояли перед ним навытяжку, одной рукой придерживая шляпы, другой — шпаги. Сразу по возвращении из плавания они явились с докладом к тому, кто их в это плавание направил.
Двери из кабинета полковника были открыты на большую веранду, нависавшую над склоном холма, поросшего маквисами и фиангами и спускавшегося прямо к обрывистому в этом месте морскому берегу.
На веранде, на острове и на всем Карибском море царила ночь. Душноватая, наполненная бесчисленными цикадовыми трелями, украшенная огромными, как бы чуть маслянистыми звездами.
Прямо между створками висела громадная, напряженно светящаяся, с полупрозрачными краями луна.
Полковника красоты тропической природы не интересовали.
Он прохаживался вокруг длинного овального стола, заваленного, как и положено штабному столу, картами и. уставленного бутылками и подсвечниками. Полковник любил во время работы пропустить другой-третий стаканчик рома. Полыхающая физиономия свидетельствовала, что этой ночью он своим привычкам изменять не стал.
Опершись пухлыми ладонями о край стола, Маллин сказал:
— Продолжайте, Херст.
— Мы сыграли с ним в триктрак не менее сотни партий.
— Только в триктрак?
— Точно так, сэр.
— Вы предлагали ему другие игры?
— Да, сэр. Но другие игры ему, по-моему, неизвестны. Ни баккара, ни антрес, ни…
— Понятно.
— Надобно отметить еще вот что. Из этих ста партий Кидд у нас не выиграл ни одной.
Полковник направил в сторону своего офицера недоверчиво сверлящий взгляд.
— Ни одной? Из ста?!
— Точно так, сэр. Ни я, ни лейтенант Хант не считаем себя особенно умелыми игроками, сэр.
— Может быть, он специально изображал из себя простачка, чтобы потом…
— Мы играли не на деньги, в такой тактике не было бы никакого смысла.
Полковник покрутил за горлышко пустую бутылку. Появившийся бесшумно камердинер заменил ее на полную,
— Чем еще кроме триктрака вы занимались?
Тут начал отвечать Хант:
— Он рассказывал нам о своей прежней жизни. О юношеских годах, о своей семье. Судя по всему, он не считался в семье путным парнем. Отец его владел несколькими фермами, но к хозяйству Кидда не подпускал. Таким образом, он бил баклуши до сорока лет.
Полковник хмыкнул:
— Такое и в лондонском семействе встретишь не часто.
— Точно так, сэр. Кидда отправили со старшим братом в Бристоль. Брат умер от простуды, а Уильям попал в лапы ловкому французу по имени Леруа.
Полковник поднял руку:
— Остальная часть истории мне известна. Меня интересует сейчас другое: есть ли в словах этого джентльмена хоть одно слово правды?
Хант и Херст одновременно пожали плечами и переглянулись, вздохнув.
— Что же вы молчите?
— Трудно ответить на ваш вопрос как-то определенно, сэр. Он был так искренен в своих рассказах.
— Похоже, он старался завоевать наше расположение. Мне показалось, что он не слишком хорош со своими офицерами.
— Он что, говорил, будто им не доверяет?
Оба лейтенанта отрицательно покачали головами.
— Он ничего компрометирующего ни о ком из своих подчиненных не говорил.
Маллин медленно налил себе рома. Медленно, не отрывая губ от края бокала, выпил стакан до дна.
— Теперь опишите мне этот бой. Этот удивительный победоносный бой.
Хант сказал:
— Сначала был шторм.
— Ах да, шторм. И каков же был наш герой во время этого шторма?
Лейтенанты молчали.
— Вам нечего сказать?
— Да, сэр. Во время шторма капитан Кидд был никаков.
— Напился до чертиков?
— Не совсем так, сэр.
— Он ударился об стол. Первая подошедшая волна так резко подняла нос корабля, что он вылетел из кресла и сильно ударился головой.
— А очнулся уже утром?
— Да.
— А потом выскочил на палубу и велел атаковать восьмидесятипушечный галион?
— Да, сэр.
— И чуть ли не первым же выстрелом попал ему в пороховой погреб?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93