..
Он приятно улыбнулся, повернулся к Шишелу спиной и исчез в проеме дверей вагона. Двери сомкнулись за ним, и поезд стремительно скользнул вдаль. Шишел остался на платформе один - словно и не было тут никаких мистеров Лидделлов. Только снимок амулета остался у него в руке - Шаленый и не заметил, когда его собеседник всучил ему этот кусочек пластика.
Некоторое время он, нахмурясь, рассматривал странный, одновременно похожий и непохожий на лик Лукавого рельефный рисунок, украшавший древнюю вещицу, потом усмехнулся неожиданно посетившей его мысли. Бросив неласковый взгляд вслед унесшему господина Лиддедла поезду, Шишел упрятал снимок поглубже во внутренний карман куртки и стал ждать своего поезда.
***
Шишел не очень хорошо представлял себе, как ему придется строить предстоящий разговор с Фугу. Как-никак не так уж и легко объявить партнеру, что выходишь из игры сам, а ему - этому самому партнеру - обещаешь свернуть шею набок в случае выполнения им своих контрактных обязательств. И это при том, что вчера еще совал ему ствол в печень и требовал вещей совсем противоположных. В таких скользких случаях Шаленый привык всецело полагаться на свою способность к импровизации. Конкретные же детали предстоящей встречи сводились к одному-единственному условию: состояться она должна как можно быстрее - пока насмерть перепуганная черная образина не выбралась на охоту за головами.
Адресок, полученный от Вась-Вася, соответствовал вполне пристойному на вид многоквартирному дому в не самом престижном, но отнюдь и не захолустном «спальном» районе Санта-Финиты. Слухи об идиллически патриархальных нравах Террановы успели, судя по всему, изрядно устареть - подъезды здешних жилищ были оснащены всей домоохранительной электроникой и машинерией. Впрочем, только подъезды. На просторные балконы высоко расположенных этажей все вышеупомянутые меры безопасности не распространялись. Шишел помнил об этом еще со времен своего прошлого - не слишком удачного, надо сказать - визита в этот чересчур, пожалуй, благополучный Мир.
Он с удовлетворением заметил, что деревья (гринзейские эльмы, хорошо прижившиеся в местном климате) порядком вымахали за то время, покуда он обретался в иных пространствах и временах, и тем самым порядком облегчили ему намеченную задачу. Тому же способствовала и павшая на город вечерняя полутьма. Сменившаяся затем и полной тьмой длинной ночи Террановы.
Когда бывало надо, Шишел, несмотря на свои габариты и внешнюю неуклюжесть, мог двигаться с бесшумным проворством пантеры, так что его проникновение в жилище подруги жизни придурошного Фугу прошло без сучка без задоринки. Открыв хлипкую балконную дверь, он осторожно шагнул в полумрак освещенной только мерцанием телевизионного экрана комнаты.
Прислушался.
И решил уж было, что ошибся квартирой. Потому что даже в бреду не мог бы себе представить Фугу, созерцающего трансляцию концерта камерной музыки из зала столичной консерватории.
Но тем не менее именно он - Фугу - расслабленно сидел на полу, привалясь к торцу гидрокровати, прямо перед экраном ТВ, из которого изливались на него сладостное пиликанье скрипок и аккорды клавесина.
- Да ты, брат, успел поднабраться... - с досадой окликнул Шишел своего бестолкового партнера, - Или уже на игле торчишь? - предположил он, заходя так, чтобы видеть его физиономию.
В сумраке ему показалось было, что черномазый мокрушник напялил на лицо какую-то идиотскую, клоунскую маску. И лишь пару секунд спустя, приглядевшись, он понял, что то, что он принял за бутафорскую - от уха до уха - улыбку, улыбкой вовсе не было. Горло Н’Гамы было рассечено одним ударом какого-то очень острого инструмента, и вытаращенные, мертвые глаза его пялились в потолок так, словно их хозяин успел узреть там, в высоте, что-то необыкновенно его поразившее. Ковер под ним был черен от крови и от вина, вылившегося из зажатой в руке покойника бутылки.
Шишел рванул из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и, тихо ступая, обошел комнату по периметру. Заглянул в две соседние и только в ванной обнаружил ту, кто при жизни звалась, судя по всему, Тин-Тин. Кожа у совсем еще молоденькой метиски была посветлее, чем у фугу, а лампы, освещавшие место действия, были поярче, чем мерцание экрана ТВ, поэтому появившиеся уже на теле трупные пятна были хорошо заметны. Стало быть, сыграть на опережение Шишелу не удалось - кто-то опередил его на несколько часов.
Девушку - в отличие от Фугу - отправили на тот свет без кровопролития. То ли приемом карате, то ли просто ударом демократизатора по черепу. Что, в общем, не меняло ситуации. В ванной она, видно, искала спасения, но дверь за собой захлопнуть не успела (да и не помогло бы это). Так и осталась сидеть на полу, подбородком зацепившись за борт джакузи.
«Вот тебе и решение проблемы выбора, - уведомил его внутренний демон. - Никакого выбора у тебя просто не было. С самого начала...»
Но спорить с демоном Шишелу было недосуг.
Надо было ретироваться. И ретироваться как можно скорее.
Шишел уже - задом, задом - протискивался в дверь ванной, когда где-то на прикроватной тумбочке запела трель вызова. Тут же сработал автоответчик. Голосом своей покойной хозяйки он сообщил, что ее нет дома и что в памяти домашнего компьютера можно оставить сообщение неограниченного объема.
Позвонивший абонент запнулся, икнул и хорошо знакомым Шишелу голосом быстро и неразборчиво - как, по замечанию древнего классика, бывает, говорит проснувшийся средь ночи унитаз - затараторил:
- Слушай меня, Фугу, придурок!.. Да здесь ты, здесь! Не дурачь меня!.. Это серьезно, очень серьезно! На нас всех собак спустили, Фугу. На чем-то мы прокололись... Мы все - под колпаком у сук каких-то... Додо отделали так, что мать родная... А ко мне подвалил чудак какой-то.. Ты слышишь меня, придурок?! Он меня крепко испугал... Ты слышишь? Нас пока только пугают. Но с меня достаточно. Я сваливаю. Понял? Сваливаю, и не ищи меня... И тебе советую... Ты слышишь?
Движимый каким-то не совсем ему самому понятным порывом, Шишел поправил натянутые на руки перчатки, рывком поднял трубку и резко рявкнул в нее:
- Опоздал ты, Перхоть. Угрохали уже Фугу и бабу его... На противоположном конце канала связи воцарилось молчание. Потом дрогнувшим голосом Бюсси вымолвил:
- Эт-то т-ты, Шишел?
- Нет, - зло ответил Шаленый. - Это дух святой! Призрак Жозе Бернарди. Помнишь такого?
- К-какой Ж-жозе?! - с ужасом переспросил Бюсси. - К-какой п-призрак?
- Жозе Бернарди, это тот парень, которому Фугу по ошибочке башку отсадил, - любезно пояснил Шишел. - И не вешай трубку, дружок! Ты можешь мне понадобиться. Найди способ выйти на меня. В ближайшие сутки. Потому что иначе я выйду на тебя сам. И тогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Он приятно улыбнулся, повернулся к Шишелу спиной и исчез в проеме дверей вагона. Двери сомкнулись за ним, и поезд стремительно скользнул вдаль. Шишел остался на платформе один - словно и не было тут никаких мистеров Лидделлов. Только снимок амулета остался у него в руке - Шаленый и не заметил, когда его собеседник всучил ему этот кусочек пластика.
Некоторое время он, нахмурясь, рассматривал странный, одновременно похожий и непохожий на лик Лукавого рельефный рисунок, украшавший древнюю вещицу, потом усмехнулся неожиданно посетившей его мысли. Бросив неласковый взгляд вслед унесшему господина Лиддедла поезду, Шишел упрятал снимок поглубже во внутренний карман куртки и стал ждать своего поезда.
***
Шишел не очень хорошо представлял себе, как ему придется строить предстоящий разговор с Фугу. Как-никак не так уж и легко объявить партнеру, что выходишь из игры сам, а ему - этому самому партнеру - обещаешь свернуть шею набок в случае выполнения им своих контрактных обязательств. И это при том, что вчера еще совал ему ствол в печень и требовал вещей совсем противоположных. В таких скользких случаях Шаленый привык всецело полагаться на свою способность к импровизации. Конкретные же детали предстоящей встречи сводились к одному-единственному условию: состояться она должна как можно быстрее - пока насмерть перепуганная черная образина не выбралась на охоту за головами.
Адресок, полученный от Вась-Вася, соответствовал вполне пристойному на вид многоквартирному дому в не самом престижном, но отнюдь и не захолустном «спальном» районе Санта-Финиты. Слухи об идиллически патриархальных нравах Террановы успели, судя по всему, изрядно устареть - подъезды здешних жилищ были оснащены всей домоохранительной электроникой и машинерией. Впрочем, только подъезды. На просторные балконы высоко расположенных этажей все вышеупомянутые меры безопасности не распространялись. Шишел помнил об этом еще со времен своего прошлого - не слишком удачного, надо сказать - визита в этот чересчур, пожалуй, благополучный Мир.
Он с удовлетворением заметил, что деревья (гринзейские эльмы, хорошо прижившиеся в местном климате) порядком вымахали за то время, покуда он обретался в иных пространствах и временах, и тем самым порядком облегчили ему намеченную задачу. Тому же способствовала и павшая на город вечерняя полутьма. Сменившаяся затем и полной тьмой длинной ночи Террановы.
Когда бывало надо, Шишел, несмотря на свои габариты и внешнюю неуклюжесть, мог двигаться с бесшумным проворством пантеры, так что его проникновение в жилище подруги жизни придурошного Фугу прошло без сучка без задоринки. Открыв хлипкую балконную дверь, он осторожно шагнул в полумрак освещенной только мерцанием телевизионного экрана комнаты.
Прислушался.
И решил уж было, что ошибся квартирой. Потому что даже в бреду не мог бы себе представить Фугу, созерцающего трансляцию концерта камерной музыки из зала столичной консерватории.
Но тем не менее именно он - Фугу - расслабленно сидел на полу, привалясь к торцу гидрокровати, прямо перед экраном ТВ, из которого изливались на него сладостное пиликанье скрипок и аккорды клавесина.
- Да ты, брат, успел поднабраться... - с досадой окликнул Шишел своего бестолкового партнера, - Или уже на игле торчишь? - предположил он, заходя так, чтобы видеть его физиономию.
В сумраке ему показалось было, что черномазый мокрушник напялил на лицо какую-то идиотскую, клоунскую маску. И лишь пару секунд спустя, приглядевшись, он понял, что то, что он принял за бутафорскую - от уха до уха - улыбку, улыбкой вовсе не было. Горло Н’Гамы было рассечено одним ударом какого-то очень острого инструмента, и вытаращенные, мертвые глаза его пялились в потолок так, словно их хозяин успел узреть там, в высоте, что-то необыкновенно его поразившее. Ковер под ним был черен от крови и от вина, вылившегося из зажатой в руке покойника бутылки.
Шишел рванул из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и, тихо ступая, обошел комнату по периметру. Заглянул в две соседние и только в ванной обнаружил ту, кто при жизни звалась, судя по всему, Тин-Тин. Кожа у совсем еще молоденькой метиски была посветлее, чем у фугу, а лампы, освещавшие место действия, были поярче, чем мерцание экрана ТВ, поэтому появившиеся уже на теле трупные пятна были хорошо заметны. Стало быть, сыграть на опережение Шишелу не удалось - кто-то опередил его на несколько часов.
Девушку - в отличие от Фугу - отправили на тот свет без кровопролития. То ли приемом карате, то ли просто ударом демократизатора по черепу. Что, в общем, не меняло ситуации. В ванной она, видно, искала спасения, но дверь за собой захлопнуть не успела (да и не помогло бы это). Так и осталась сидеть на полу, подбородком зацепившись за борт джакузи.
«Вот тебе и решение проблемы выбора, - уведомил его внутренний демон. - Никакого выбора у тебя просто не было. С самого начала...»
Но спорить с демоном Шишелу было недосуг.
Надо было ретироваться. И ретироваться как можно скорее.
Шишел уже - задом, задом - протискивался в дверь ванной, когда где-то на прикроватной тумбочке запела трель вызова. Тут же сработал автоответчик. Голосом своей покойной хозяйки он сообщил, что ее нет дома и что в памяти домашнего компьютера можно оставить сообщение неограниченного объема.
Позвонивший абонент запнулся, икнул и хорошо знакомым Шишелу голосом быстро и неразборчиво - как, по замечанию древнего классика, бывает, говорит проснувшийся средь ночи унитаз - затараторил:
- Слушай меня, Фугу, придурок!.. Да здесь ты, здесь! Не дурачь меня!.. Это серьезно, очень серьезно! На нас всех собак спустили, Фугу. На чем-то мы прокололись... Мы все - под колпаком у сук каких-то... Додо отделали так, что мать родная... А ко мне подвалил чудак какой-то.. Ты слышишь меня, придурок?! Он меня крепко испугал... Ты слышишь? Нас пока только пугают. Но с меня достаточно. Я сваливаю. Понял? Сваливаю, и не ищи меня... И тебе советую... Ты слышишь?
Движимый каким-то не совсем ему самому понятным порывом, Шишел поправил натянутые на руки перчатки, рывком поднял трубку и резко рявкнул в нее:
- Опоздал ты, Перхоть. Угрохали уже Фугу и бабу его... На противоположном конце канала связи воцарилось молчание. Потом дрогнувшим голосом Бюсси вымолвил:
- Эт-то т-ты, Шишел?
- Нет, - зло ответил Шаленый. - Это дух святой! Призрак Жозе Бернарди. Помнишь такого?
- К-какой Ж-жозе?! - с ужасом переспросил Бюсси. - К-какой п-призрак?
- Жозе Бернарди, это тот парень, которому Фугу по ошибочке башку отсадил, - любезно пояснил Шишел. - И не вешай трубку, дружок! Ты можешь мне понадобиться. Найди способ выйти на меня. В ближайшие сутки. Потому что иначе я выйду на тебя сам. И тогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130