Обмен мнениями между медиками никто не сочтет нарушением этики.
— Причем в данном случае страдающий фобией пациент богат.
— Живет, словно принцесса в замке. Это слова Уэгнер. Она была поражена богатством Джины. Могла рассказать об этом кому-то одному или обоим супругам Гэбни. А когда для Гэбни пришла пора поискать более тучных пастбищ, они вспомнили о ее рассказах и отправились в Сан-Лабрадор. А контакт с Джиной был установлен, когда им позвонила Мелисса.
— Совпадение?
— Это ведь очень маленький городок, Майло. Но мне все равно не ясно, почему Кэти Мориарти хранила вырезку с информацией о самоубийстве Уэгнер у себя в альбоме.
— Возможно, Уэгнер была для Мориарти источником информации. О проделках Гэбни.
— И возможно, Уэгнер из-за этого умерла.
— Ну, ты даешь! Но знаешь, когда я вернусь, мы можем покопать в этом направлении. Заставим Сузи покопать — это по ней. Если Гэбни присосались к состоянию Джины, она это обязательно раскопает. За отправную точку можно было бы взять эстамп Кассатт. Если передача не была законно оформлена, Сузи вцепится в них мертвой хваткой.
— Когда ты вернешься откуда? — спросил я.
— Из Сакраменто. Сузи отправляет меня туда в командировку. Похоже, у адвоката Дауса в последнее время какие-то неприятности с коллегией адвокатов, но по телефону они это обсуждать отказываются и даже при личной встрече требуют надлежащих документов в подтверждение того, что эти сведения мне действительно необходимы. Я уезжаю из Бербанка в шесть десять. Она перешлет мне бумаги по факсу прямо на место завтра утром. В час у меня встреча с несколькими банкирами, в половине четвертого — в коллегии адвокатов. После этого, говорит Сузи, придет очередь и других пунктов повестки дня.
— График плотный.
— Эта леди не терпит лодырей. У тебя что-то еще?
— Да. Бетель могла слышать, когда Чикеринг говорил Рэмпу о смерти Макклоски?
— Она была в комнате, разливала кофе. А что?
Я рассказал ему о спешном отъезде официантки.
— Возможно, что дело просто в эмоциональной перегрузке, Майло. Секундой позже я разговаривал с Ноэлем, и он сказал, что она испытывала стресс, боялась потерять работу. Возможно, известие еще об одной смерти оказалось последней каплей. Но я думаю, что она так отреагировала именно на смерть Макклоски. Потому что я думаю, что Макклоски — отец Ноэля.
Изумление, отразившееся на лице Майло, доставило мне истинное удовольствие. Я почувствовал себя словно мальчишка, который наконец-то выиграл у отца в шахматы.
— Вот это бросок, — вымолвил он. — Откуда ты это взял?
— Через свои вибриссы. В конце концов я это вычислил. Здесь не было никакой связи с поведением Ноэля, — все дело в его внешности. Я понял это буквально несколько минут назад. Он был расстроен из-за матери, опустил голову, и у него на лице появилось выражение покорности судьбе — точная копия того выражения, которое можно видеть у Макклоски на снимке, сделанном в момент ареста. Стоит только подметить это сходство, и оно становится поистине поразительным. Ноэль невысок, темноволос, хорош собой — почти красив. Макклоски раньше тоже был привлекательным, причем в этом же стиле.
— То было раньше, — сказал Майло.
— Вот именно. Тот, кто не знал его тогда, в те старые времена, ни за что бы не заметил сходства.
— В те старые времена, — пробормотал Майло и пошел обратно в ресторан.
* * *
— Очнись, Дон. — Майло пальцем приподнял подбородок Рэмпа.
Рэмп посмотрел на него мутными глазами.
— Слушай, Дон, мне приходилось бывать на твоем месте. Знаю, что выдавить из себя слово — это все равно что выписать почечный камень. Ничего не говори — просто мигай. Один раз будет «да», два раза будет «нет». Ноэль Друкер — сын Макклоски или нет?
Никакой реакции. Потом сухие губы сложились в слово «да», и вслед за этим послышался свистящий шепот. — Ноэль знает? — спросил я.
Рэмп покачал головой и опустил ее на стол. Сзади на шее у него высыпали прыщи, и пахло от него, как от медведя в зоопарке.
Майло сказал:
— Ноэль и Джоэль. Что, у Бетель склонность к легким стихам?
Рэмп поднял голову. Кожа его лица качеством и цветом напоминала старый заварной крем, а в усы набились чешуйки кожи.
Он заговорил:
— Ноэль, потому что... она не умела. — Он покачал головой, и она у него опять стала опускаться.
Майло приподнял ему голову.
— Чего она не умела, Дон?
Рэмп уставился на него слезящимися глазами.
— Она не умеет... Она знала имя Джоэль... как выглядит это слово... поэтому Ноэль... четыре буквы такие же... запомнить.
Он перевел глаза на бутылку с виски, вздохнул и закрыл глаза.
Я спросил:
— Она не умела читать? Она назвала его Ноэлем, потому что это было похоже на «Джоэль», ей нужно было что-то такое, что она могла себе представить зрительно?
Кивок.
— Она до сих пор неграмотна?
Слабый кивок.
— Пробовала... Не смогла...
— Как ей удавалось делать работу? Записывать заказы, подсчитывать сумму счета?
Рэмп промычал что-то нечленораздельное.
Майло вспылил:
— Да говори же, черт бы тебя побрал, кончай слюни распускать!
Рэмп слегка приподнял голову.
— Память. Она знала все — все меню целиком... наизусть. Когда бывает... что-то специальное... она... мы это репетируем.
— А выписывать счет? — спросил Майло.
— Я... — Выражение полного изнеможения.
— Вы берете это на себя, — сказал я. — Вы берете на себя заботу о ней. Совсем как тогда, во время работы на студии. Кто она была — деревенская девушка, приехавшая на Запад, чтобы стать кинозвездой?
— Аппалачи... Бедная... семья...
— Бедная деревенская девушка. Вы знали, что в кино у нее ничего не выйдет, она не сможет даже прочитать роль. И вы помогали ей сохранить это в тайне какое-то время?
Кивок.
— Джоэль...
— Джоэль выдал ее секрет?
Опять кивок. Он рыгнул, и его голова свесилась на одну сторону.
— Фотографии для него.
— Из-за него она потеряла контракт со студией, и он взял ее на работу в качестве фотомодели.
Кивок.
— А как она получила водительские права? — спросил Майло.
— Письменные тесты... выучила их все на память.
— Должно быть, это заняло немало времени.
Рэмп кивнул и вытер нос тыльной стороной руки. Потом снова опустил голову на стол. На этот раз Майло оставил его в покое.
Я задал очередной вопрос:
— Она и Макклоски поддерживали контакт все эти годы?
Голова Рэмпа вздернулась с неожиданной быстротой.
— Нет — она ненавидела... это... не то, что она хотела.
— Что вы имеете в виду?
— Ребенок. Ноэль... — Он болезненно сморщился. — Любила его, но...
— Но что, Дон?
Умоляющий взгляд.
— Что же, Дон?
— Насилие.
— Она забеременела, когда Макклоски изнасиловал ее?
Кивок.
— Все время.
— Что все время, Дон?
— Насилие.
— Он все время ее насиловал?
Кивок.
— Почему вы не оградили ее от этого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
— Причем в данном случае страдающий фобией пациент богат.
— Живет, словно принцесса в замке. Это слова Уэгнер. Она была поражена богатством Джины. Могла рассказать об этом кому-то одному или обоим супругам Гэбни. А когда для Гэбни пришла пора поискать более тучных пастбищ, они вспомнили о ее рассказах и отправились в Сан-Лабрадор. А контакт с Джиной был установлен, когда им позвонила Мелисса.
— Совпадение?
— Это ведь очень маленький городок, Майло. Но мне все равно не ясно, почему Кэти Мориарти хранила вырезку с информацией о самоубийстве Уэгнер у себя в альбоме.
— Возможно, Уэгнер была для Мориарти источником информации. О проделках Гэбни.
— И возможно, Уэгнер из-за этого умерла.
— Ну, ты даешь! Но знаешь, когда я вернусь, мы можем покопать в этом направлении. Заставим Сузи покопать — это по ней. Если Гэбни присосались к состоянию Джины, она это обязательно раскопает. За отправную точку можно было бы взять эстамп Кассатт. Если передача не была законно оформлена, Сузи вцепится в них мертвой хваткой.
— Когда ты вернешься откуда? — спросил я.
— Из Сакраменто. Сузи отправляет меня туда в командировку. Похоже, у адвоката Дауса в последнее время какие-то неприятности с коллегией адвокатов, но по телефону они это обсуждать отказываются и даже при личной встрече требуют надлежащих документов в подтверждение того, что эти сведения мне действительно необходимы. Я уезжаю из Бербанка в шесть десять. Она перешлет мне бумаги по факсу прямо на место завтра утром. В час у меня встреча с несколькими банкирами, в половине четвертого — в коллегии адвокатов. После этого, говорит Сузи, придет очередь и других пунктов повестки дня.
— График плотный.
— Эта леди не терпит лодырей. У тебя что-то еще?
— Да. Бетель могла слышать, когда Чикеринг говорил Рэмпу о смерти Макклоски?
— Она была в комнате, разливала кофе. А что?
Я рассказал ему о спешном отъезде официантки.
— Возможно, что дело просто в эмоциональной перегрузке, Майло. Секундой позже я разговаривал с Ноэлем, и он сказал, что она испытывала стресс, боялась потерять работу. Возможно, известие еще об одной смерти оказалось последней каплей. Но я думаю, что она так отреагировала именно на смерть Макклоски. Потому что я думаю, что Макклоски — отец Ноэля.
Изумление, отразившееся на лице Майло, доставило мне истинное удовольствие. Я почувствовал себя словно мальчишка, который наконец-то выиграл у отца в шахматы.
— Вот это бросок, — вымолвил он. — Откуда ты это взял?
— Через свои вибриссы. В конце концов я это вычислил. Здесь не было никакой связи с поведением Ноэля, — все дело в его внешности. Я понял это буквально несколько минут назад. Он был расстроен из-за матери, опустил голову, и у него на лице появилось выражение покорности судьбе — точная копия того выражения, которое можно видеть у Макклоски на снимке, сделанном в момент ареста. Стоит только подметить это сходство, и оно становится поистине поразительным. Ноэль невысок, темноволос, хорош собой — почти красив. Макклоски раньше тоже был привлекательным, причем в этом же стиле.
— То было раньше, — сказал Майло.
— Вот именно. Тот, кто не знал его тогда, в те старые времена, ни за что бы не заметил сходства.
— В те старые времена, — пробормотал Майло и пошел обратно в ресторан.
* * *
— Очнись, Дон. — Майло пальцем приподнял подбородок Рэмпа.
Рэмп посмотрел на него мутными глазами.
— Слушай, Дон, мне приходилось бывать на твоем месте. Знаю, что выдавить из себя слово — это все равно что выписать почечный камень. Ничего не говори — просто мигай. Один раз будет «да», два раза будет «нет». Ноэль Друкер — сын Макклоски или нет?
Никакой реакции. Потом сухие губы сложились в слово «да», и вслед за этим послышался свистящий шепот. — Ноэль знает? — спросил я.
Рэмп покачал головой и опустил ее на стол. Сзади на шее у него высыпали прыщи, и пахло от него, как от медведя в зоопарке.
Майло сказал:
— Ноэль и Джоэль. Что, у Бетель склонность к легким стихам?
Рэмп поднял голову. Кожа его лица качеством и цветом напоминала старый заварной крем, а в усы набились чешуйки кожи.
Он заговорил:
— Ноэль, потому что... она не умела. — Он покачал головой, и она у него опять стала опускаться.
Майло приподнял ему голову.
— Чего она не умела, Дон?
Рэмп уставился на него слезящимися глазами.
— Она не умеет... Она знала имя Джоэль... как выглядит это слово... поэтому Ноэль... четыре буквы такие же... запомнить.
Он перевел глаза на бутылку с виски, вздохнул и закрыл глаза.
Я спросил:
— Она не умела читать? Она назвала его Ноэлем, потому что это было похоже на «Джоэль», ей нужно было что-то такое, что она могла себе представить зрительно?
Кивок.
— Она до сих пор неграмотна?
Слабый кивок.
— Пробовала... Не смогла...
— Как ей удавалось делать работу? Записывать заказы, подсчитывать сумму счета?
Рэмп промычал что-то нечленораздельное.
Майло вспылил:
— Да говори же, черт бы тебя побрал, кончай слюни распускать!
Рэмп слегка приподнял голову.
— Память. Она знала все — все меню целиком... наизусть. Когда бывает... что-то специальное... она... мы это репетируем.
— А выписывать счет? — спросил Майло.
— Я... — Выражение полного изнеможения.
— Вы берете это на себя, — сказал я. — Вы берете на себя заботу о ней. Совсем как тогда, во время работы на студии. Кто она была — деревенская девушка, приехавшая на Запад, чтобы стать кинозвездой?
— Аппалачи... Бедная... семья...
— Бедная деревенская девушка. Вы знали, что в кино у нее ничего не выйдет, она не сможет даже прочитать роль. И вы помогали ей сохранить это в тайне какое-то время?
Кивок.
— Джоэль...
— Джоэль выдал ее секрет?
Опять кивок. Он рыгнул, и его голова свесилась на одну сторону.
— Фотографии для него.
— Из-за него она потеряла контракт со студией, и он взял ее на работу в качестве фотомодели.
Кивок.
— А как она получила водительские права? — спросил Майло.
— Письменные тесты... выучила их все на память.
— Должно быть, это заняло немало времени.
Рэмп кивнул и вытер нос тыльной стороной руки. Потом снова опустил голову на стол. На этот раз Майло оставил его в покое.
Я задал очередной вопрос:
— Она и Макклоски поддерживали контакт все эти годы?
Голова Рэмпа вздернулась с неожиданной быстротой.
— Нет — она ненавидела... это... не то, что она хотела.
— Что вы имеете в виду?
— Ребенок. Ноэль... — Он болезненно сморщился. — Любила его, но...
— Но что, Дон?
Умоляющий взгляд.
— Что же, Дон?
— Насилие.
— Она забеременела, когда Макклоски изнасиловал ее?
Кивок.
— Все время.
— Что все время, Дон?
— Насилие.
— Он все время ее насиловал?
Кивок.
— Почему вы не оградили ее от этого?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145