— Используй свой шарм, свою докторскую степень, наглую ложь — что тебе удобнее.
34
Состояние Рэмпа перешло в глубокий сон. Я убрал со стола бутылку, стакан и чашку, составил их в мойку за стойкой бара и убавил яркость освещения, сделав ее переносимой для глаз. Позвонил своей телефонистке и узнал, что из Бостона меня никто не разыскивал; было лишь несколько деловых звонков, на которые я и отвечал следующие полчаса.
В половине пятого зазвонил телефон: кто-то хотел узнать, когда «Кружка» снова откроется. Я сказал, что в самое ближайшее время, и положил трубку, чувствуя себя настоящим бюрократом. В течение следующего часа я разочаровал массу людей, которые хотели зарезервировать столик.
В половине шестого я почувствовал, что мерзну, и отрегулировал термостат кондиционера. Сняв скатерть с одного из столов, я укрыл ею Рэмпа. Он продолжал спать. Совсем как Мелисса, хотя ни он, ни она никогда об этом не узнают.
Без двадцати шесть я сходил на кухню ресторана и сделал себе сандвич с ростбифом и салат из сырой капусты, моркови и лука. Кофейный бачок остыл, так что я решил довольствоваться кока-колой. Перенеся все это обратно на стойку бара, я поел и понаблюдал за все еще спавшим Рэмпом, потом позвонил в дом, который он недавно называл своим.
Подошла Мадлен. Я спросил, там ли еще Сьюзан Лафамилья.
— Oui. Один момент.
Через секунду я услышал ее голос.
— Здравствуйте, доктор Делавэр. Что нового?
— Как там Мелисса?
— Именно об этом я хотела бы с вами поговорить.
— Как она себя чувствует в данный момент?
— Я заставила ее поесть, так что полагаю, это хороший знак. Что вы можете мне сказать о ее психологическом состоянии?
— С какой точки зрения?
— С точки зрения душевной стабильности. При разбирательстве дел такого рода порой возникают неприятные моменты. Считаете ли вы, что она в состоянии выдержать судебный процесс и не сорваться?
— Здесь дело не в срыве, — сказал я, — а в кумулятивном уровне стресса. Ее настроение подвержено взлетам и спадам. Она колеблется между крайней усталостью, замыканием в себе и вспышками гнева. Она еще не стабилизировалась. Я бы какое-то время понаблюдал за ней, не ввязывался бы сразу в судебную схватку, пока не убедился бы, что она обрела равновесие.
— Взлеты и спады. Что-то вроде этой маниакально-депрессивной штуки?
— Нет. У нее в этом нет ничего психотического. Напротив, все довольно логично, учитывая те эмоциональные качели, на которых она находится.
— Сколько, по-вашему, ей потребуется времени, чтобы прийти в норму?
— Трудно сказать. Вы можете работать с ней по вопросам стратегии — интеллектуальной ее части. Но избегайте пока всего конфронтационного.
— Как раз с ее стороны я и вижу пока почти сплошную конфронтацию. Это меня удивило. Ее мать умерла лишь несколько дней назад — я ожидала более сильных проявлений горя.
— Это может иметь отношение к приему, которому она научилась во время лечения много лет назад. Трансформировать тревогу и страх в гнев, чтобы чувствовать себя более уверенно.
— Понимаю. Значит, вы считаете, что она в полном порядке?
— Я уже сказал, что не хотел бы ее подвергать никакому большому испытанию в данный момент, но в конце концов, по моим прогнозам, она должна войти в норму. Психически она совершенно здорова — это однозначно.
— Ладно. Хорошо. Вы согласились бы повторить это в суде? Потому что не исключено, что дело под конец закрутится вокруг вопроса о дееспособности.
— Даже если та сторона занималась незаконными операциями?
— Если окажется, что это так, то нам крупно повезет. Я расследую и этот аспект, как Майло уже вам, без сомнения, сказал. Джим Даус только что получил развод, который влетел ему в копеечку, и мне доподлинно известно, что он выкупил слишком много компромата ради сохранения своего портфеля. В адвокатуре штата ходят слухи о каком-то темном деле, но может оказаться, что это не более чем попытка адвокатов его бывшей супруги вывалять его в грязи. Так что мне приходится соблюдать осторожность и исходить из того, что Даус и адвокат вели себя, как святые. Даже если это не так, то документацией можно манипулировать и до главного надувательства будет трудно докопаться. Я все время имею дело с киностудиями — их бухгалтеры на этом собаку съели. А наше дело обещает быть пакостным, потому что речь идет о крупном состоянии. Оно может затянуться на долгие годы. Мне необходимо знать, крепко ли стоит на ногах моя клиентка.
— Достаточно крепко, — сказал я. — Для человека ее возраста. Но это не значит, что она неуязвима.
— Довольно будет и простой стойкости, доктор. А, вот она возвращается. Вы хотите с ней поговорить?
— Конечно.
Раздался какой-то стук, потом я услышал:
— Привет, доктор Делавэр.
— Привет, как у тебя дела?
— Нормально... Вообще-то, я думала, мы с вами могли бы поговорить?
— Конечно. Когда?
— Ну... сейчас я работаю со Сьюзан и вроде начинаю уставать. Как вы насчет завтра?
— Хорошо, завтра. В десять утра тебя устроит?
— Конечно. Спасибо, доктор Делавэр. И простите меня, если вам было со мной... трудно.
— Ничуть, Мелисса.
— Просто я... я не думала о... маме. Наверно, я... отвергала это — не знаю, — когда все спала и спала. Теперь я все время думаю о ней. Не могу остановиться. Никогда больше не видеть ее — ее лица... знать, что она никогда больше не...
Всхлипывания. Долгое молчание.
— Я здесь, Мелисса.
— Ничего теперь не поправить, — сказала она. И повесила трубку.
* * *
В половине седьмого ни Бетель, ни Ноэля все еще не было видно. Я позвонил своей телефонистке, и мне было сказано, что звонил профессор «Сэм Фикер» и оставил номер телефона в Бостоне.
Я набрал этот номер, и мне ответил детский голос:
— Але?
— Попросите профессора Фиэкра, пожалуйста.
— Папы нет дома.
— А ты знаешь, где его можно найти?
Взрослый женский голос вклинился в разговор:
— Дом семьи Фиэкр. Кто говорит?
— Это доктор Алекс Делавэр. Я звоню в ответ на звонок профессора Фиэкра.
— Я здесь присматриваю за ребенком, доктор. Сет предупредил, что вы можете позвонить. Вот номер, по которому вы его найдете.
Она продиктовала цифры, и я их записал. Поблагодарив ее, я назвал ей номер телефона «Кружки» для обратной связи, повесил трубку и тут же набрал тот номер, который она мне продиктовала.
Мужской голос проговорил:
— "Дары моря", Кендл-сквер.
— Я разыскиваю профессора Фиэкра. Он у вас обедает.
— Еще раз по буквам, пожалуйста.
Я продиктовал.
— Подождите.
Прошла минута. Потом еще три. Рэмп, кажется, начал просыпаться. С трудом сев и выпрямившись, он вытер лицо грязным рукавом, помигал глазами, огляделся вокруг и уставился на меня.
Ни искры узнавания. Закрыв глаза, он плотнее натянул скатерть на плечи и снова улегся головой на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145