Скажи, Андер, а можно вернуть того, кто стал стихийным духом, обратно к людям?
Охотник бросил на собеседника короткий взгляд и отвернулся.
— Есть один человек, который даже стихийного духа превратил в человека...
— Кто это? — воспрянул духом Вигла.
— Хог Хогарсон, брат Льярна.
Ильд осторожно приоткрыла дверь комнаты, на пороге стражем сидел ведьмин кот. Глаза зверя не отрываясь следили за охотницей: стоит ей совершить какое-нибудь неправильное с его точки зрения действие — и будет нападение. Четырехмесячный котенок на взгляд непосвященного — страшная тварь со способностью разрушать любую магию — для того, кто умеет видеть. Видела Ястребок средне, ей уже просто приходилось сталкиваться с ведьмиными котами.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — Ильд по кругу обошла котенка и оглядела комнату. Ставни были плотно закрыты, сквозь них не проникал ни один лучик света. В самом темном углу что-то тихо шевельнулось.
— Льярн, где ты?
Блеснули блеклым белесым светом глаза. Ястребок вздрогнула.
— Убирайся отсюда! Уходи! Я не хочу никого видеть!
Барсик прыгнул на нее.
Ильд едва успела выскочить в коридор. Кошачьи когти проскребли по дереву со странным звуком, как металл по стеклу. Девушка покачала головой, стоя перед закрытой дверью, и спустилась вниз.
Две пары глаз с надеждой уставились на нее.
— Ну что?
Ильд присела на низенькую табуретку у очага.
— Боюсь, что я ничем не могу помочь...
Вигла обреченно опустил голову.
— У него уже глаза светиться начали.
— Может, когда Эрль очнется, она что-то предпримет?
— Кто? Этот горе-дракон? Ты ее видел? Она не способна даже за себя постоять, не то что за кого-то еще.
— Неправда, она сильная и смелая! — возразил Вигла, с неприязнью глядя на Ястребка.
— Может, и смелая, только вот силенок ей взять неоткуда. Стихии ей почти не подчиняются, она очень молода и даже не прошла Посвящения.
— И что же делать? Сидеть и смотреть, как Льярн превращается в одного из свиты ночного ветра? — Андер ненадолго замолчал, потом вдруг поднял озарившееся надеждой лицо. — Постойте, но ведь мы знаем ее имя!
— И что? — не понял Вигла.
Альв повернулся к нему.
— Мы можем вызвать ее и потребовать, чтобы она сняла с Льярна чары!
Ильд вздохнула и скептически усмехнулась.
— Только еще одного замороженного мне тут не хватает.
В этот миг послышался звон колокольчика у входа.
Андер и Ильд насторожились.
— Я же вроде запирала лавку, — охотница моргнула, глядя на брата. Колокольчик звякнул еще раз, будто насмехаясь. — Только посетителей мне сейчас и не хватало. Пойду скажу, что лавка закрыта.
К немалому удивлению Ястребка, дверь и в самом деле была закрыта. Колокольчик, который звенел только если дверь открывали, не мог зазвенеть сам собой. Или мог?
— Да не мог! — послышался за дверью ехидный голос.
Ильд подпрыгнула на месте как девчонка, еще никогда она не была так рада видеть эту наглую рыжую выскочку.
— Эфрин! — охотница торопливо отперла дверь.
Чароградская принцесса прибыла не одна, охотница с сомнением посмотрела на высокого черноволосого, черноглазого парня, стройную девушку рядом с ним и упитанного румяного парня за их спинами.
— Кто это? — с удивлением спросила Ильд.
— Да так, родственники.
— Чьи? — не поняла охотница.
— Мои! Давай, впускай уже, мы как гонца получили, мчались почти всю ночь.
— Ах да, извини. Скоро у меня соберется целый табор Хоговых родственников, — пробормотала она себе под нос.
Тьма окружала его, тьма была снаружи и внутри, и в ней было спасение. Все остальное приносило невыносимое мучение и боль невероятной утраты. Но мучиться осталось недолго, всего несколько часов. Пока не сядет солнце.
Маленькое теплое существо неподалеку было дружелюбным, оно даже защищало его, но и оно боялось. Слишком теплое и слишком маленькое. Он не вернет потерянного, даже если возьмет все его тепло себе.
В том странном месте, которое, как он помнил, называется дом, — оно стесняло, но позволяло оставаться во тьме, — были другие теплые существа. Одно из них приходило недавно. Но оно было неинтересно, почти.
Почти.
Но хоть капелька тепла... Внутри что-то дико воспротивилось, закричало. И существо ушло, испугавшись. Когда наступит ночь, он найдет его. Ничего.
Он отвлекся и не заметил, что света в доме стало больше. Гораздо больше!
И тут он почувствовал ВРАГА! Не того маленького жалкого, что прятался от смерти в огне. А настоящего, с могучими крыльями, с беломраморными клыками и лезвиями сияющих рогов.
Он почти почувствовал, как эти клыки вцепляются в его горло, а острые рога находят сердце...
И тут во тьме возник свет.
Он закричал, забиваясь в тень. Но тут же понял, что свет очень маленький, всего лишь огонек свечи. Он не мог разогнать мрака по углам, лишь освещал лицо человека, который нес свечу. Мягкий овал лица, пушистую челку и...
Острые серые глаза.
Они царапнули его, всколыхнули тьму внутри, заставили ее трусливо сжаться, вывернуться наизнанку.
— Здравствуй, — сказал человек. И от его голоса тьма вокруг дрогнула.
— Ты кто? — в ужасе просил он.
— Мое имя Эфрин.
Имя разрушило маску, сняло заклятие серых глаз. Перед ним был всего лишь родич, и родич более слабый, чем он.
Эфрин приблизилась, как сосуд полный света и тепла.
Искушение оказалось слишком велико. Он прыгнул вперед, и тут же заскулил, отброшенный чужой магией, обожженный.
— Что это?
— Всего лишь семейное заклятие. Серебряное Зеркало. Ты тоже можешь так.
Он потряс обожженными кистями.
— Давай полечу.
— Нет, — он вновь забился в свой угол.
Девушка вздохнула.
— До чего же тяжело с нами, полукровками, — сказала она, садясь на пол напротив него. — Ни один нейтринг не поверил бы в то, что на него может повлиять магия кельдирков. Ни один кельдирк, за исключением совсем уж безумных, не мог обратить свою магию против нейтрингов и не погибнуть при этом. А что имеем мы? Эльфа, в жилах которого течет кровь нейтрингов, людей и кельдирков, который нашел сам себе занятие — придумать себе чары стихийных духов на свою голову, — Эфрин поставила подсвечник на пол. — И поверить в них настолько, что они подействовали на него. Чистокровный эльф, оказавшийся на твоем месте, давно бы уже поддался чарам. Человек... может, поддался бы, а может, просто не обратил внимания. На нейтринга заклятие в худшем случае не подействовало бы, или вернулось бы к тому, кто его наслал.
Эфрин говорила, глядя куда-то в сторону. В ее словах не было ни капли магии, только отчего они так забирают за живое?
— И вот ты сидишь тут как дурак, прячешься ото всех. Зачем?
Внутри закипела дикая ярость.
— Я тебе сейчас покажу зачем! — успеть быстрее, чем она успеет применить свое заклинание!
Не успел.
У него не было сил даже отползти в угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
Охотник бросил на собеседника короткий взгляд и отвернулся.
— Есть один человек, который даже стихийного духа превратил в человека...
— Кто это? — воспрянул духом Вигла.
— Хог Хогарсон, брат Льярна.
Ильд осторожно приоткрыла дверь комнаты, на пороге стражем сидел ведьмин кот. Глаза зверя не отрываясь следили за охотницей: стоит ей совершить какое-нибудь неправильное с его точки зрения действие — и будет нападение. Четырехмесячный котенок на взгляд непосвященного — страшная тварь со способностью разрушать любую магию — для того, кто умеет видеть. Видела Ястребок средне, ей уже просто приходилось сталкиваться с ведьмиными котами.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — Ильд по кругу обошла котенка и оглядела комнату. Ставни были плотно закрыты, сквозь них не проникал ни один лучик света. В самом темном углу что-то тихо шевельнулось.
— Льярн, где ты?
Блеснули блеклым белесым светом глаза. Ястребок вздрогнула.
— Убирайся отсюда! Уходи! Я не хочу никого видеть!
Барсик прыгнул на нее.
Ильд едва успела выскочить в коридор. Кошачьи когти проскребли по дереву со странным звуком, как металл по стеклу. Девушка покачала головой, стоя перед закрытой дверью, и спустилась вниз.
Две пары глаз с надеждой уставились на нее.
— Ну что?
Ильд присела на низенькую табуретку у очага.
— Боюсь, что я ничем не могу помочь...
Вигла обреченно опустил голову.
— У него уже глаза светиться начали.
— Может, когда Эрль очнется, она что-то предпримет?
— Кто? Этот горе-дракон? Ты ее видел? Она не способна даже за себя постоять, не то что за кого-то еще.
— Неправда, она сильная и смелая! — возразил Вигла, с неприязнью глядя на Ястребка.
— Может, и смелая, только вот силенок ей взять неоткуда. Стихии ей почти не подчиняются, она очень молода и даже не прошла Посвящения.
— И что же делать? Сидеть и смотреть, как Льярн превращается в одного из свиты ночного ветра? — Андер ненадолго замолчал, потом вдруг поднял озарившееся надеждой лицо. — Постойте, но ведь мы знаем ее имя!
— И что? — не понял Вигла.
Альв повернулся к нему.
— Мы можем вызвать ее и потребовать, чтобы она сняла с Льярна чары!
Ильд вздохнула и скептически усмехнулась.
— Только еще одного замороженного мне тут не хватает.
В этот миг послышался звон колокольчика у входа.
Андер и Ильд насторожились.
— Я же вроде запирала лавку, — охотница моргнула, глядя на брата. Колокольчик звякнул еще раз, будто насмехаясь. — Только посетителей мне сейчас и не хватало. Пойду скажу, что лавка закрыта.
К немалому удивлению Ястребка, дверь и в самом деле была закрыта. Колокольчик, который звенел только если дверь открывали, не мог зазвенеть сам собой. Или мог?
— Да не мог! — послышался за дверью ехидный голос.
Ильд подпрыгнула на месте как девчонка, еще никогда она не была так рада видеть эту наглую рыжую выскочку.
— Эфрин! — охотница торопливо отперла дверь.
Чароградская принцесса прибыла не одна, охотница с сомнением посмотрела на высокого черноволосого, черноглазого парня, стройную девушку рядом с ним и упитанного румяного парня за их спинами.
— Кто это? — с удивлением спросила Ильд.
— Да так, родственники.
— Чьи? — не поняла охотница.
— Мои! Давай, впускай уже, мы как гонца получили, мчались почти всю ночь.
— Ах да, извини. Скоро у меня соберется целый табор Хоговых родственников, — пробормотала она себе под нос.
Тьма окружала его, тьма была снаружи и внутри, и в ней было спасение. Все остальное приносило невыносимое мучение и боль невероятной утраты. Но мучиться осталось недолго, всего несколько часов. Пока не сядет солнце.
Маленькое теплое существо неподалеку было дружелюбным, оно даже защищало его, но и оно боялось. Слишком теплое и слишком маленькое. Он не вернет потерянного, даже если возьмет все его тепло себе.
В том странном месте, которое, как он помнил, называется дом, — оно стесняло, но позволяло оставаться во тьме, — были другие теплые существа. Одно из них приходило недавно. Но оно было неинтересно, почти.
Почти.
Но хоть капелька тепла... Внутри что-то дико воспротивилось, закричало. И существо ушло, испугавшись. Когда наступит ночь, он найдет его. Ничего.
Он отвлекся и не заметил, что света в доме стало больше. Гораздо больше!
И тут он почувствовал ВРАГА! Не того маленького жалкого, что прятался от смерти в огне. А настоящего, с могучими крыльями, с беломраморными клыками и лезвиями сияющих рогов.
Он почти почувствовал, как эти клыки вцепляются в его горло, а острые рога находят сердце...
И тут во тьме возник свет.
Он закричал, забиваясь в тень. Но тут же понял, что свет очень маленький, всего лишь огонек свечи. Он не мог разогнать мрака по углам, лишь освещал лицо человека, который нес свечу. Мягкий овал лица, пушистую челку и...
Острые серые глаза.
Они царапнули его, всколыхнули тьму внутри, заставили ее трусливо сжаться, вывернуться наизнанку.
— Здравствуй, — сказал человек. И от его голоса тьма вокруг дрогнула.
— Ты кто? — в ужасе просил он.
— Мое имя Эфрин.
Имя разрушило маску, сняло заклятие серых глаз. Перед ним был всего лишь родич, и родич более слабый, чем он.
Эфрин приблизилась, как сосуд полный света и тепла.
Искушение оказалось слишком велико. Он прыгнул вперед, и тут же заскулил, отброшенный чужой магией, обожженный.
— Что это?
— Всего лишь семейное заклятие. Серебряное Зеркало. Ты тоже можешь так.
Он потряс обожженными кистями.
— Давай полечу.
— Нет, — он вновь забился в свой угол.
Девушка вздохнула.
— До чего же тяжело с нами, полукровками, — сказала она, садясь на пол напротив него. — Ни один нейтринг не поверил бы в то, что на него может повлиять магия кельдирков. Ни один кельдирк, за исключением совсем уж безумных, не мог обратить свою магию против нейтрингов и не погибнуть при этом. А что имеем мы? Эльфа, в жилах которого течет кровь нейтрингов, людей и кельдирков, который нашел сам себе занятие — придумать себе чары стихийных духов на свою голову, — Эфрин поставила подсвечник на пол. — И поверить в них настолько, что они подействовали на него. Чистокровный эльф, оказавшийся на твоем месте, давно бы уже поддался чарам. Человек... может, поддался бы, а может, просто не обратил внимания. На нейтринга заклятие в худшем случае не подействовало бы, или вернулось бы к тому, кто его наслал.
Эфрин говорила, глядя куда-то в сторону. В ее словах не было ни капли магии, только отчего они так забирают за живое?
— И вот ты сидишь тут как дурак, прячешься ото всех. Зачем?
Внутри закипела дикая ярость.
— Я тебе сейчас покажу зачем! — успеть быстрее, чем она успеет применить свое заклинание!
Не успел.
У него не было сил даже отползти в угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147