Эльф обеспокоено вскинулся, но Дорн остановил его жестом.
— Не волнуйся, с Ильд все в порядке. Торговец одеждой передал мне от нее письмо. Вот оно, — Котик протянул Рыжей лист бумаги.
Девушка неторопливо его развернула.
«Если ты сейчас читаешь это письмо, значит, ты мой собрат охотник, и я могу довериться тебе.
Предупреди любого из перечисленных мною (Нетопырь, Котик, Серебряный Клинок, Эльф), что некоей рыжей особе грозит опасность.
От меня никто ничего не узнал. Не волнуйся, моего пепла нет там, на пожарище, но показаться я сейчас не могу, меня запомнили слишком хорошо.
Заранее благодарю за оказанную помощь».
Внизу был несколькими линиями нарисован расправивший крылья ястреб.
Печать, с изображением вставшего на дыбы коня, на письме была сломана.
Рыжая передала листок Эльфу, тот едва сдержался, чтобы его не выхватить.
— Радует хотя бы то, что оно нашло адресата.
— Особа, указанная Ястребком, это явно ты. Как только я получил это письмо, я попытался обратиться за помощью к Денгару, бывшему учителю Ильд, чтобы он помог найти свою ученицу, но... — Дорн покачал головой, — Если бы я был человеком, мне бы не удалось ускользнуть. Денгар на меня напал. Полуоглушенный, я сделал единственное, что пришло мне в голову, — переправился в другой мир. А здесь сразу угодил в Дикую Охоту, — дальше Дорн подробно поведал о совместных приключениях с Хогом и Яррэ.
Рыжая кивнула, выслушав его рассказ.
— А что привело в Верхний мир тебя? — спросила она у Хога.
— Ты, — просто ответил северянин. Больше он ничего не стал объяснять, а Рыжая не спрашивала.
— И, как я понимаю, кельдирки похитили вашу подружку.
— Да!
— Ну, — Рыжая улыбнулась и посмотрела на Хога так, кто у него все внутри похолодело, — думаю, этому помочь легче всего.
— Как? — в один голос спросили Котик и Эльф.
— Мы просто вызовем их и попросим вернуть девушку.
— И кто же будет заниматься вызовом? — спросил Эльф.
— Ты, — ответила Рыжая. — А я помогу.
Лучшим временем, по мнению Рыжей, было следующее полнолуние, оно должно было наступить ровно через две недели, и к этому времени они должны были все подготовить.
Рыжая редко находилась вместе с ними, чаще она приходила вечером, на закате, когда сумерки окутывали землю, или утром, почти перед рассветом. Она учила Андера различным заклинаниям. Часто Эльф уходил вместе с ней. Парень стал раздражительным и мог вспылить в ответ на любое неосторожно сказанное слово. Его мать, видя, что твориться с сыном, прониклась к Рыжей стойким неприятием. Дорн занимался какими-то своими алдийскими делами, он исчезал на всю ночь, а днем отсыпался. Так что Хог остался в полном одиночестве, наедине со своими мыслями и сомнениями, которые раздирали его не хуже своры собак.
Он так долго гонялся за Рыжей, не зная, нужен ли он ей, а теперь, когда нашел, она казалась чужой и странной. Северянин уже не испытывал того радостного возбуждения, что охватило его при встрече. Когда Рыжая заговаривала с ним, Хога пробирал озноб, и он старался попадаться ей на глаза как можно реже. А что было бы, встреть он Рыжую, когда рядом была Яррэ? Ничего, скоро они вызволят ее, тогда решать будет проще.
Хог посмотрел вдаль и присел на камень. Здесь они с Яррэ в первый раз увидели единорога. Жаль, тогда у него не было Нуаду. Пожалел бы этот воздушный, что вообще на свет появился.
Море мягко шумело, и Хог сперва принял этот звук за голос моря. Но стон повторился, заставив волосы на голове у северянина зашевелиться. Хог не был трусом, но в этом голосе была какая-то странная сила, тоска и ужас.
Северянин среди белого дня заозирался, холодея от ужаса. Он поднялся и, стараясь не растерять остатки достоинства стал спускаться со скалы.
На тропе стояла какая-то женщина. Ветер трепал ее темную одежду, переходящую в серые крылья, длинные светлые волосы закрывали лицо.
Над морем вновь пронесся тоскливый стон.
Хог отступил.
Тут послышались голоса Эльфа и Дорна, громкий лай Арха.
Тело женщины заколыхалось и растаяло.
Хог оперся рукой о скалу, переводя дыхание. Он уже догадался, кого встретил только что.
«Дорн. Нет, он алди, а к ним бенши не может прийти.
Значит, Эльф...
Или же я сам».
Арх подбежал к северянину и радостно ткнулся носом ему в ладонь. Тот рассеянно потрепал пса по голове.
— Что случилось? — спросил Арх. Говорил пес редко и делал это плохо.
«Странный у меня, должно быть, вид, если даже пес это заметил».
— Все нормально.
Пес подозрительно посмотрел на человека, но больше ничего не сказал. Подошли Котик и Андер.
— Мы тебя везде ищем.
Хог молчал, ожидая разъяснений.
— Вернулся отец, — ответил Андер. — С ним приехали мои дядя и тетя. Мы боимся, что они могут помешать. До полнолуния еще три дня. Если отец узнает, что я собираюсь заниматься вызовом кельдирков, он меня выпорет, — Эльф покраснел.
— И что ты хочешь делать?
— Нельзя ничего говорить при них, я уже уговорил маму молчать. Рыжая не появится теперь в крепости, будем встречаться с ней в лесу.
— Скажи, Андер, а почему твой отец не разрешает тебе заниматься магией?
Альв посмотрел на северянина.
— Отец не запрещает мне заниматься магией, магией альвов. А то, чему меня учит Рыжая, — высшая магия, она может подчинить себе все, даже кельдирков, как, впрочем, и других стихийных существ. Я многого не понимаю и просто делаю то, что говорит Рыжая. Но иногда мне становится страшно.
Хог сжал плечо юноши, стараясь поддержать его. Ему с ужасом вспомнилась бенши. Скорее всего, это будет он. Неизвестно, что за магию плетет Рыжая и почему она сама не хочет вызвать единорогов.
Они вместе вернулись в крепость.
Перед домом Эльфа сидела большая черная волчица, она лениво оглядела подошедших, довольно дружелюбно обнюхала с Арха. Из дома вышла женщина. Она остановилась рядом с волчицей и почесала ее за ухом, потом подняла глаза. У нее были большие округлые глаза желтого цвета, нос с горбинкой и длинные черные косы. Хог сразу понял, что перед ними Нидьяр, тетя Эльфа. Волчонок и Ястребок очень на нее походили.
— Андер, тебя давно ищет отец, он хочет поговорить с тобой.
Эльф молча прошел мимо нее в дом. Хог и Котик хотели последовать за ним, но Нидьяр их остановила.
— Дорн, ты не хочешь познакомить меня с вашим новым другом?
— Я и сам за себя могу сказать. Я Хог Хогарсон.
Волчица разинула пасть, она будто улыбалась. Наружу вывалился розовый язык.
Нидьяр кивнула и ушла куда-то по своим делам, волчица потащилась за ней.
Арх азартно зачесался, будто у него завелись блохи. Дорн склонил к себе голову Хога и зашептал ему на ухо:
— Нидьяр — ведьма. Она хотя и хорошая, но со своими причудами, будь с ней осторожен. Однажды ей пришло в голову превратить Пиннара, когда они остановились на одном постоялом дворе, в коня и кататься на нем всю ночь, после того Волчатник и стал недолюбливать Нетопыря, а также его сестру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147