ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– А разве присутствие других людей препятствует совершенству?
– Конечно, – заверил он, и они улыбнулись друг другу.
– Но на это может быть совершенно иной взгляд, – возразила Карен. – Где не достигнуто совершенство, там виновато одиночество, ибо оно ущербно.
В конце концов каждый остался при своем мнении.
– Приходите еще, если захотите, – пригласила доктор Гласс на прощанье. – Расскажете, что у вас на сердце. Испробуете белый шум.
Он поблагодарил ее с преувеличенной любезностью, к чему всегда был склонен, и отправился на поезд. По дороге домой непродолжительный душевный подъем сменился тяжкой депрессией. Энн встретила его на станции в автомобиле.
Она поднялась в спальню, а он остался почитать в ее кабинете. Весь первый этаж дома был завален припасами. Всюду лежали упаковки с консервированными продуктами, пластиковые бутылки с напитками, горы белья в целлофане и баллоны с пропаном. Весь дом пропитался запахом вяленой говядины, которую Энн готовила на кухне, подсушивая полоски мяса на противнях в духовке. Местные мясники уже приветствовали ее как постоянную покупательницу, бравшую за один раз по нескольку фунтов филея, нарезанного как можно тоньше.
Из кабинета ему было слышно, как в ванной Мэгги занимается стиркой. Он отложил свою книгу и, когда она с выстиранным бельем в руках проходила мимо, окликнул ее.
– Как дела, Мэгги?
– Хорошо, – коротко ответила она.
Он спросил, не могла бы она зайти поговорить на обратном пути. Эта просьба словно озадачила ее.
– Конечно. – Она пожала плечами в недоумении. Минут через пять Мэгги вошла в кабинет, чуть ли не крадучись, утирая рукавом нос, словно несмышленый ребенок. У нее все время обнаруживались какие-нибудь неприглядные манеры.
– Что в твоих устах означает «хорошо»? – спросил он.
– Не знаю. Я хотела сказать, что у меня все в порядке. И ничего больше.
Браун почувствовал вдруг, что не находит слов, чтобы спросить то, что хотел. Сеанс у Карен Гласс сказывался – у него осталась потребность погони за откровенностью и жажды чего-то такого, что нельзя выразить словами.
– Лето у нас выдалось сумасшедшее, я знаю, – начал он. – Все вверх тормашками. Жаль, что мы не смогли выбраться на остров. Мне так этого хотелось.
– Все в порядке, пап.
– Ну а как дела на работе? – На лето она поступила на подсобную работу в супермаркет на Пост-роуд. Браун не разрешил ей пойти в местный «Макдональдс», где платили больше денег. Окружение было неблагополучное и заставляло его опасаться бандитов, похитителей, буйных помешанных и тому подобного.
– Хорошо, – коротко ответила она.
– Мне кажется, что это более подходящий вариант, – сказал он. – Нам с мамой не приходится беспокоиться за тебя все время. Это же лучше, как ты считаешь?
– Конечно. Думаю, что лучше.
– Нам надо побеседовать. Как-нибудь, до твоего отъезда в школу, мы пойдем куда-то пообедать. Ты можешь сама выбрать место. Мы могли бы даже съездить в Нью-Йорк.
– О'кей. – Мэгги была немногословной.
– Куда же, – мрачно настаивал он, – ты хотела бы съездить?
Мэгги проглотила слюну и стиснула губы. Неопределенное движение плечами скорее напоминало нервное передергивание. Она улыбнулась ему, но лицо ее выражало отчаяние.
– Я не знаю.
– Но ты же что-то предпочитаешь?
– Мне все равно, – проговорила она. – Куда хочешь.
Сверху раздался спасительный голос Энн:
– Оуэн? Ты идешь?
Они с Мэгги переглянулись, как тайные соучастники.
– Да, – отозвался он. – Сейчас иду.
– Не знаю, что с ней происходит, – пожаловался он Энн. – В моем присутствии на нее словно столбняк нападает. Она ведет себя тан, будто я ее враг.
– Это пройдет у нее, Оуэн. Вот увидишь.
– Я читал на прошлой неделе о последствиях длительного курения марихуаны: дети теряют живость и становятся пассивными. Я подумал, не в этом ли здесь дело.
Энн рассмеялась.
– Не в этом. Поверь мне.
– Почему ты так уверена? Этого добра полно вокруг нее в школе.
Энн покачала головой, забралась в постель и закрыла глаза. Через некоторое время она спросила:
– И как у тебя прошла встреча с экстрасенсом?
– Мне кажется, что довольно плохо.
Она лежала на подушке и напряженно разглядывала стену в дальнем конце спальни.
– Почему?
– Не знаю, – торопливо ответил он. – Думаю, что я выставил себя дураком. Во всяком случае, мне так кажется.
Он пошел в ванную чистить зубы.
– Почему дураком? – спросила она, когда он лег в постель. – О чем она спрашивала тебя? Что ты говорил?
– Это молодая женщина. Сеанс длился совсем недолго.
– Я уверена, что сеанс прошел отлично.
– Нет, – возразил он. – Я почему-то чувствовал себя скованно и иногда говорил не то. У меня было такое чувство, что я говорю неправду.
– Оуэн, – она улыбнулась, – ты, наверное, единственный в мире человек, кого волнуют подобные вещи. – Она приподнялась на локтях. – Ты думаешь, другие требуют от себя так же много? – Страсть в ее голосе удивила их обоих. – Неужели ты думаешь, что кто-то еще, кроме тебя, придает столько значения таким вещам, как правда?
Он засмеялся и тут же сообразил, что Энн, должно быть, опять прикладывалась к бутылке.
– А разве нет?
– Только не в этой стране! – выкрикнула она. – Только не в наши дни и не в наш век!
20
По утрам Браун совершал пробежки вдоль берега, наслаждаясь свежим сухим воздухом. Лето кончалось, и с каждым днем становилось все прохладнее. Туман над Зундом поднимался, как дым. Дни становились короче.
Их дом все больше напоминал мелочную лавку. Он был набит радиоэлектронным оборудованием, леерами и парусиной, всевозможными консервами и картами. Сильный запах вяленого мяса, с которым они продолжали экспериментировать, подбирая посол по его вкусу, пропитал все и, казалось, въелся даже в деревянные панели. Он так опротивел Брауну, что у него пропала всякая охота брать этот продукт с собой вообще.
Энн ввела в компьютер программу, которая помогала им отслеживать готовность аппаратуры, контролировать заказы и закупки. Почти все время она проводила в офисе, заказывая нарты, изучая просьбы об интервью и предложения о спонсорстве. Для поездок между домом и верфью на острове Статен они купили подержанный «додж-фургон». Мэгги проводила последнюю неделю летних каникул на ранчо в Колорадо.
За десять дней до пробного выхода «Ноны» в море позвонила Мэри Уорд. Они с Баззом собирались отправиться в Миннесоту, где у ее брата был рыбацкий домик, и приглашали Энн присоединиться к ним.
– Совершенно исключено, – отказалась Энн, не раздумывая. – Я вся в делах. Работаю круглые сутки.
– Я так и предполагала. Это Базз заставил меня позвонить.
– Свяжись со мной после того, как Оуэн отчалит, – попросила Энн. – Вот тогда мне будет нужна компания. – И добавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112