Ты же не станешь отрицать, что он дьявольски красив, достаточно богат, а уж насчет его постельных доблестей, если не врут злые языки, нам и
подавно нечего беспокоиться. Кстати, Джессика любит детей, да и я бы не прочь дожить до тех времен, когда по Белмору забегают внуки. Сен-Сир, как мне кажется, с успехом сумеет продолжить свой род.
— Поверить не могу, отец, что ты говоришь серьезно, — возмутился Мэттью, играя желваками на скулах. — Адам Аркур в роли мужа! Да я сроду не встречал большего развратника! Даже если забыть о давнем скандале, связанном с его именем, полжизни он проводит в постелях любовниц, а вторую половину — в азартных играх. И уж конечно, временами проигрывает.
— Но чаще выигрывает, насколько мне известно. И потом, под влиянием обстоятельств люди меняются. До встречи с твоей матерью я и сам считался изрядным повесой.
— Ну так вот, Сен-Сир совсем другого сорта. Он до крайности пресыщен, а когда дело доходит до женщин, еще и жесток. Да, и к тому же Адам — убежденный холостяк. После того как брак его закончился катастрофой, Аркур поклялся, что больше никогда не позволит себя окольцевать.
Маркиз тронул его за рукав и указал на круг танцующих пар.
— Возможно, виконт благоразумно решил нарушить клятву.
Мэттью посмотрел и окаменел. Высокий темноволосый виконт Сен-Сир вел Джессику в танце, а та улыбалась, заглядывая снизу вверх в его порочно-красивое, неудержимо притягательное лицо. Маркиза тоже не слишком порадовало это зрелище, но он сделал усилие и не подал виду. Действительно, Адам Ар-кур, виконт Сен-Сир, имел ужасную репутацию, и Реджинальду Ситону никогда не пришло бы в голову всерьез рассматривать его как кандидата в мужья Джессике. Но он подумал, что дело того стоило, заметив подавляемую ярость на лице сына. Ему едва удалось замаскировать кашлем вырвавшийся смешок.
— Видишь, мой мальчик, с такой девушкой, как Джессика, возможны любые чудеса.
Мэттью мрачно усмехнулся, и улыбка тотчас превратилась в зловещий оскал.
— Если ты не хочешь ее гибели, то сейчас же, немедленно пресеки эти отношения в зародыше. Сделай это, пока еще не поздно!
— Ну, я не знаю… возможно, в твоих словах есть доля правды, однако… допустим, Сен-Сир не тот человек, который сможет составить счастье Джессики, но я не представляю, как положить конец их общению теперь, когда они представлены друг другу. — Маркиз издал драматический вздох. — Что, если Джессике он понравился? Как тогда уговорить ее забыть о нем?
Уж если она приняла решение, то свернет горы, чтобы…
— Ни минуты в этом не сомневаюсь! — перебил Мэттью, чего не случалось с ним с детских лет, и даже не заметил этого.
Ситон вперил взор в танцующую пару и не отводил его до тex пор, пока музыка не умолкла. Только увидев, что виконт оставил Джессику, Мэттью вздохнул свободно.
— Можешь положиться на меня, отец. При первой возможности я переговорю с ним. Как только виконт поймет, что эта девушка находится под моим покровительством, то сразу оставит ее в покос.
«И правильно сделает, иначе ему не поздоровится», — прочел маркиз на лице сына и почувствовал, как губы сами собой складываются в ехидную усмешку. Однако он благоразумно сжал их покрепче.
Глава 8
Джессика стояла на пороге террасы, ведущей из дома графа Монтегю в небольшой аккуратный сад. Снаружи порывами налетал ночной ветерок, донося из цветника аромат дамасских роз. Девушка сознавала, что пренебрегает правилами хорошего тона, покидая собравшееся общество даже на короткое время. Но Боже милостивый, как же она нуждалась в передышке!
Званые вечера и балы, выезд в оперу, посещение грандиозного фейерверка и театра «Друри-Лейн» — все было потрясающим, удивительным, красочным и волнующим. Именно таким, как она и воображала себе когда-то, но в то же время утомительным до полного опустошения.
За исключением первых двух дней Джессика больше не беспокоилась по поводу разоблачения. Маркиз Белмор — человек влиятельный. Его опекунство над сиротой, дочерью отдаленного кузена, в свете приняли безоговорочно, точно так же как и в пансионе миссис Сеймур. Если у кого-то и зародились сомнения, пусть даже самые незначительные, то покровительство леди Бейнбридж поставило на них точку.
Список претендентов па руку Джессики рос день ото дня. Она снова и снова повторяла себе: найдется же среди них хоть один, который подойдет на роль мужа! Каждый из потенциальных женихов был достаточно богат, и почти каждый титулован, оставалось только выбирать.
Вопрос о предстоящем замужестве обсуждению не подлежал. Это — самое горячее желание папы Реджи, и Джессика готова на любые жертвы, лишь бы сделать его счастливым. Ведь он приютил ее, когда она была бездомной бродяжкой, голодала днем и коченела от холода ночью, мечтая, как о сокровище, о тарелке постной похлебки и тюфяке для ночлега. Папа Реджи щедрой рукой дал ей вес, что девушка имела сейчас, вес, что хотела. Она стала человеком только благодаря ему!
За все это маркиз попросил ее о замужестве как об одолжении, и Джессика поклялась выполнить его просьбу.
Но насколько труднее сделать это в присутствии Мэттью!
Когда он неожиданно входил в комнату, можно было сколько угодно проклинать себя за слабость — все равно сладостное томление тотчас разливалось по всему телу. Становилось еще хуже, когда граф брал ее за руку, чтобы вывести на первый танец бала, но все равно она оставляла этот танец для него. Бог свидетель, Джессика старалась не обращать на Мэттью внимания и не мучиться от ревности, когда он дарил свое внимание другим женщинам, а се совершенно не замечал.
Девушка честно старалась отвечать любезностью джентльменам, ухаживающим за ней, но ей казалось, что ни один из них не выглядит так потрясающе, как Мэттью, ни один так хорошо не сложен и не держится с таким достоинством. Стоило закрыть глаза, и капитан возникал как по волшебству, со своими темно-синими глазами, светлыми с рыжиной волосами, высокий, широкоплечий, возмутительно красивый! С кем бы рядом он ни стоял, все бледнели в его присутствии. Граф был и умнее, и хладнокровнее, и проницательнее…
Так ли это, порой думала Джессика, или ее ослепила безудержная страсть?
Ей казалось, что Мэттью был в ее жизни всегда и всегда мучил своей недоступностью.
— Джесси? Джесси Фокс? Неужели это ты?
Девушка очнулась, вынужденная спуститься с небес на землю. Все лондонские знакомые называли ее Джессикой. Неужели ее разоблачили — и так скоро? Собрав в кулак всю волю, она заставила себя спокойно повернуться на голос. Это оказалась всего-навсего Гвендолин Локарт, подруга по пансиону миссис Сеймур. Колени Джессики так ослабели, что она едва устояла на ногах.
— Джесси! — воскликнула девушка и порывисто обняла ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
подавно нечего беспокоиться. Кстати, Джессика любит детей, да и я бы не прочь дожить до тех времен, когда по Белмору забегают внуки. Сен-Сир, как мне кажется, с успехом сумеет продолжить свой род.
— Поверить не могу, отец, что ты говоришь серьезно, — возмутился Мэттью, играя желваками на скулах. — Адам Аркур в роли мужа! Да я сроду не встречал большего развратника! Даже если забыть о давнем скандале, связанном с его именем, полжизни он проводит в постелях любовниц, а вторую половину — в азартных играх. И уж конечно, временами проигрывает.
— Но чаще выигрывает, насколько мне известно. И потом, под влиянием обстоятельств люди меняются. До встречи с твоей матерью я и сам считался изрядным повесой.
— Ну так вот, Сен-Сир совсем другого сорта. Он до крайности пресыщен, а когда дело доходит до женщин, еще и жесток. Да, и к тому же Адам — убежденный холостяк. После того как брак его закончился катастрофой, Аркур поклялся, что больше никогда не позволит себя окольцевать.
Маркиз тронул его за рукав и указал на круг танцующих пар.
— Возможно, виконт благоразумно решил нарушить клятву.
Мэттью посмотрел и окаменел. Высокий темноволосый виконт Сен-Сир вел Джессику в танце, а та улыбалась, заглядывая снизу вверх в его порочно-красивое, неудержимо притягательное лицо. Маркиза тоже не слишком порадовало это зрелище, но он сделал усилие и не подал виду. Действительно, Адам Ар-кур, виконт Сен-Сир, имел ужасную репутацию, и Реджинальду Ситону никогда не пришло бы в голову всерьез рассматривать его как кандидата в мужья Джессике. Но он подумал, что дело того стоило, заметив подавляемую ярость на лице сына. Ему едва удалось замаскировать кашлем вырвавшийся смешок.
— Видишь, мой мальчик, с такой девушкой, как Джессика, возможны любые чудеса.
Мэттью мрачно усмехнулся, и улыбка тотчас превратилась в зловещий оскал.
— Если ты не хочешь ее гибели, то сейчас же, немедленно пресеки эти отношения в зародыше. Сделай это, пока еще не поздно!
— Ну, я не знаю… возможно, в твоих словах есть доля правды, однако… допустим, Сен-Сир не тот человек, который сможет составить счастье Джессики, но я не представляю, как положить конец их общению теперь, когда они представлены друг другу. — Маркиз издал драматический вздох. — Что, если Джессике он понравился? Как тогда уговорить ее забыть о нем?
Уж если она приняла решение, то свернет горы, чтобы…
— Ни минуты в этом не сомневаюсь! — перебил Мэттью, чего не случалось с ним с детских лет, и даже не заметил этого.
Ситон вперил взор в танцующую пару и не отводил его до тex пор, пока музыка не умолкла. Только увидев, что виконт оставил Джессику, Мэттью вздохнул свободно.
— Можешь положиться на меня, отец. При первой возможности я переговорю с ним. Как только виконт поймет, что эта девушка находится под моим покровительством, то сразу оставит ее в покос.
«И правильно сделает, иначе ему не поздоровится», — прочел маркиз на лице сына и почувствовал, как губы сами собой складываются в ехидную усмешку. Однако он благоразумно сжал их покрепче.
Глава 8
Джессика стояла на пороге террасы, ведущей из дома графа Монтегю в небольшой аккуратный сад. Снаружи порывами налетал ночной ветерок, донося из цветника аромат дамасских роз. Девушка сознавала, что пренебрегает правилами хорошего тона, покидая собравшееся общество даже на короткое время. Но Боже милостивый, как же она нуждалась в передышке!
Званые вечера и балы, выезд в оперу, посещение грандиозного фейерверка и театра «Друри-Лейн» — все было потрясающим, удивительным, красочным и волнующим. Именно таким, как она и воображала себе когда-то, но в то же время утомительным до полного опустошения.
За исключением первых двух дней Джессика больше не беспокоилась по поводу разоблачения. Маркиз Белмор — человек влиятельный. Его опекунство над сиротой, дочерью отдаленного кузена, в свете приняли безоговорочно, точно так же как и в пансионе миссис Сеймур. Если у кого-то и зародились сомнения, пусть даже самые незначительные, то покровительство леди Бейнбридж поставило на них точку.
Список претендентов па руку Джессики рос день ото дня. Она снова и снова повторяла себе: найдется же среди них хоть один, который подойдет на роль мужа! Каждый из потенциальных женихов был достаточно богат, и почти каждый титулован, оставалось только выбирать.
Вопрос о предстоящем замужестве обсуждению не подлежал. Это — самое горячее желание папы Реджи, и Джессика готова на любые жертвы, лишь бы сделать его счастливым. Ведь он приютил ее, когда она была бездомной бродяжкой, голодала днем и коченела от холода ночью, мечтая, как о сокровище, о тарелке постной похлебки и тюфяке для ночлега. Папа Реджи щедрой рукой дал ей вес, что девушка имела сейчас, вес, что хотела. Она стала человеком только благодаря ему!
За все это маркиз попросил ее о замужестве как об одолжении, и Джессика поклялась выполнить его просьбу.
Но насколько труднее сделать это в присутствии Мэттью!
Когда он неожиданно входил в комнату, можно было сколько угодно проклинать себя за слабость — все равно сладостное томление тотчас разливалось по всему телу. Становилось еще хуже, когда граф брал ее за руку, чтобы вывести на первый танец бала, но все равно она оставляла этот танец для него. Бог свидетель, Джессика старалась не обращать на Мэттью внимания и не мучиться от ревности, когда он дарил свое внимание другим женщинам, а се совершенно не замечал.
Девушка честно старалась отвечать любезностью джентльменам, ухаживающим за ней, но ей казалось, что ни один из них не выглядит так потрясающе, как Мэттью, ни один так хорошо не сложен и не держится с таким достоинством. Стоило закрыть глаза, и капитан возникал как по волшебству, со своими темно-синими глазами, светлыми с рыжиной волосами, высокий, широкоплечий, возмутительно красивый! С кем бы рядом он ни стоял, все бледнели в его присутствии. Граф был и умнее, и хладнокровнее, и проницательнее…
Так ли это, порой думала Джессика, или ее ослепила безудержная страсть?
Ей казалось, что Мэттью был в ее жизни всегда и всегда мучил своей недоступностью.
— Джесси? Джесси Фокс? Неужели это ты?
Девушка очнулась, вынужденная спуститься с небес на землю. Все лондонские знакомые называли ее Джессикой. Неужели ее разоблачили — и так скоро? Собрав в кулак всю волю, она заставила себя спокойно повернуться на голос. Это оказалась всего-навсего Гвендолин Локарт, подруга по пансиону миссис Сеймур. Колени Джессики так ослабели, что она едва устояла на ногах.
— Джесси! — воскликнула девушка и порывисто обняла ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130