Волшебник был очень добрым, он не мог убить никого, даже тирана, даже по справедливому суду над ним. И тогда он придумал медальон: если человека нельзя убить, можно лишить его внутреннего жара, который толкает его к несправедливостям и преступлениям. Но этот внутренний жар не может жить внутри медальона, он должен быть передан кому-то, кто воспользуется им для созидания. И с тех пор, в память гуманности волшебника, в нашем городе никогда не казнили преступников. У них отнимали их внутренний жар, и передавали достойным, тем, кто не обратит его во зло.
Избор вздохнул, посмотрев на разочарование в лице Балуя.
- И все? - обиженно спросил тот.
- А чего бы тебе хотелось?
- И счастливым стать нельзя?
- Нет, - Избор снисходительно улыбнулся.
- А зачем ты тогда его украл?
- Понимаешь, я считаю, что в последние годы медальон используют не по назначению. Видишь ли, вместе с тем самым внутренним жаром человек теряет таланты, способности, интуицию, и они переходят к достойному. И те, кто раньше считался достойным, теперь просто накапливают этот жар. И не очень-то считаются с теми, у кого его отбирают.
Балуй задумался - так смешно было видеть сосредоточенность на его лице, поднятые к небу глаза и шепчущие что-то губы.
- Погоди. Так это медальоном разбойников делают ущербными? - он привстал и отбросил обгрызенную куриную кость в кусты.
- Ну да…
- Знаешь, по мне, лучше бы их убивали, - скривился Балуй, - ты видел когда-нибудь ущербного?
Избор покачал головой.
- Они… Они и не люди вовсе. Они не смеются никогда. Жадные делаются и глупые. С ними не здоровается никто.
- Но они же преступники! - попытался объяснить Избор.
- Ну и что? Все равно. Преступник преступнику рознь. Разбойник там, или вор - это да. А если человек просто налогов не смог заплатить? Он что, тоже преступник?
- Вот поэтому я и украл медальон, - вздохнул Избор, - я же сказал - мы злоупотребляем медальоном.
- Мы? Это благородные?
Избор кивнул.
- Так это значит… - Балуй вскочил на ноги и посмотрел на Избора как-то странно - то ли испугавшись, то ли возмутившись, - так благородные такие все из себя умные и талантливые, потому что забирают себе этот, как его… жар?
- Нет, это не совсем так. Благородные от природы устроены не так, как простолюдины. Они с детства обучаются наукам и искусствам, они по-другому чувствуют, по-другому воспринимают мир. Они никогда не пользуются полученными талантами во зло.
- Да откуда тебе знать, как я чувствую? - закричал парень, - почему ты решил, что ты лучше меня?
Избору показалось, что он сейчас расплачется. Но Балуй неожиданно сел на траву и обхватил колени руками, сцепив их в крепкий замок. Жалкий, взъерошенный, он походил на воробья, попавшего под дождь. Он помолчал, скрипя зубами, а потом спокойно спросил:
- И что ты собрался с ним делать?
- С медальоном?
- С медальоном, с медальоном! С чем же еще! - в этих словах проскользнула такая сумасшедшая злость, ненависть даже. И вместо воробья, попавшего под дождь, Избор увидел хищного зверька - мелкого, но зубастого. Соболя. Да, Балуй напоминал соболя, загнанного в угол.
- Я хочу увезти его отсюда. Сначала я думал добраться до моря и выбросить его с лодки, чтобы никто не видел, куда он упадет. Но потом подумал, что в хороших руках он мог бы принести пользу.
- Лучше бы ты бросил его в море. Я сам выброшу его в море!
Парень неожиданно вскочил с места, и пошел прочь.
- Эй, погоди! - Избор неловко поднялся - он не привык сидеть на земле - но Балуй не оглянулся, - погоди же!
Избор направился за ним, надеясь удержать, но тот, почувствовав его приближение, побежал. Избор вдруг испугался - а что если он действительно уйдет? И не покажет, где спрятал медальон? Что способен натворить безмозглый, обиженный мальчишка? А что если… А что если медальон попадет в руки к тем, кто знает, как его открыть? «Когда-нибудь Харалуг откроет медальон…» Что если мудрецы разгадали эту загадку? Что если сила Слова победила заклятье? Страшно представить, к каким последствиям это приведет!
Балуй. К вольным людям.
Есеня направился к старому дубу, когда оторвался от погони и достаточно запутал следы, чтобы этот мерзкий Избор точно не нашел, где он спрятал медальон. Наверное, никогда в жизни он не чувствовал себя таким… униженным. И с лестницы его спускали пинком под зад, и морду били не раз, и батька шпынял как и когда хотел. Но никогда ему еще не давали понять, какое он ничтожество! Он изо всех сил старался не подать вида, пыжился, пытался что-то доказать. Но Избор продолжал смотреть на него, как на муху, плавающую в пиве. Даже благородный Мудрослов никогда так себя не вел - он всегда изображал доброго дядьку, на вопросы отвечал…
Чувствуют они тоньше… А моются, глядя на пухлых девок. В хорошие руки он медальон хочет отдать… Да эту сволочную штуку надо не то что в море утопить - в горне переплавить. Молотом расколотить, и потом переплавить. Действительно, зачем тащиться на какое-то море? И где оно, это море?
Есеня так злился, что совершенно забыл о том, что его ищут, и едва не вышел к старому дубу, не осмотревшись как следует. Ему повезло - двое стражников играли в кости, и бранились между собой так громко, что он услышал их издалека. Ничего себе! Да они и дома его караулят, раз уж здесь эти двое торчат. Интересно, долго они будут тут его ждать? Ведь понятно, что к старому дубу он не пошел! Если бы он догадался взять из дома хотя бы нож, можно было бы попробовать напасть неожиданно… Впрочем, Есеня и сам понимал, что это глупость - никогда ему не справится с двумя стражниками. Даже имея нож.
Он потихоньку отошел от старого дуба и повернул в глубину леса. Не вечно же стража будет тут сидеть! Когда-нибудь им надоест, и тогда он заберет медальон. Заберет и переплавит. Вот они, оказывается, какие! Благородные! У Есени от возмущения все дрожало внутри. Вот почему они такие - чужое отбирают. Воры! Настоящие воры! Да еще и гнушаются простыми людьми после этого! А Есеня, между прочим, сварил булат лучше благородного Мудрослова. И ни у кого ничего не отбирал!
Ему вспомнилось вдруг, как восхитился Жидята, когда рассмотрел его отливку. Как он сказал? Мудрослов всю жизнь ищет. На стенки вешают и с собаками охраняют! Во как! Есеня довольно усмехнулся. А ему это - как два пальца облизать!
И тут до него дошло, почему Жидята, вместо того, чтобы обрадоваться, так испугался. Тогда Есеня ничего не понял, обиделся даже. А ведь Жидята говорил как раз о медальоне! Отберут! Есеня думал, что он говорит об отливках - отливок ему жалко не было, отберут и отберут, он еще сделает. А оказывается… Жидята боялся, что его, Есеню, благородные захотят сделать ущербным! Ничего себе! За что, интересно?
«Если нас поймают, непременно попробуешь», - сказал Избор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Избор вздохнул, посмотрев на разочарование в лице Балуя.
- И все? - обиженно спросил тот.
- А чего бы тебе хотелось?
- И счастливым стать нельзя?
- Нет, - Избор снисходительно улыбнулся.
- А зачем ты тогда его украл?
- Понимаешь, я считаю, что в последние годы медальон используют не по назначению. Видишь ли, вместе с тем самым внутренним жаром человек теряет таланты, способности, интуицию, и они переходят к достойному. И те, кто раньше считался достойным, теперь просто накапливают этот жар. И не очень-то считаются с теми, у кого его отбирают.
Балуй задумался - так смешно было видеть сосредоточенность на его лице, поднятые к небу глаза и шепчущие что-то губы.
- Погоди. Так это медальоном разбойников делают ущербными? - он привстал и отбросил обгрызенную куриную кость в кусты.
- Ну да…
- Знаешь, по мне, лучше бы их убивали, - скривился Балуй, - ты видел когда-нибудь ущербного?
Избор покачал головой.
- Они… Они и не люди вовсе. Они не смеются никогда. Жадные делаются и глупые. С ними не здоровается никто.
- Но они же преступники! - попытался объяснить Избор.
- Ну и что? Все равно. Преступник преступнику рознь. Разбойник там, или вор - это да. А если человек просто налогов не смог заплатить? Он что, тоже преступник?
- Вот поэтому я и украл медальон, - вздохнул Избор, - я же сказал - мы злоупотребляем медальоном.
- Мы? Это благородные?
Избор кивнул.
- Так это значит… - Балуй вскочил на ноги и посмотрел на Избора как-то странно - то ли испугавшись, то ли возмутившись, - так благородные такие все из себя умные и талантливые, потому что забирают себе этот, как его… жар?
- Нет, это не совсем так. Благородные от природы устроены не так, как простолюдины. Они с детства обучаются наукам и искусствам, они по-другому чувствуют, по-другому воспринимают мир. Они никогда не пользуются полученными талантами во зло.
- Да откуда тебе знать, как я чувствую? - закричал парень, - почему ты решил, что ты лучше меня?
Избору показалось, что он сейчас расплачется. Но Балуй неожиданно сел на траву и обхватил колени руками, сцепив их в крепкий замок. Жалкий, взъерошенный, он походил на воробья, попавшего под дождь. Он помолчал, скрипя зубами, а потом спокойно спросил:
- И что ты собрался с ним делать?
- С медальоном?
- С медальоном, с медальоном! С чем же еще! - в этих словах проскользнула такая сумасшедшая злость, ненависть даже. И вместо воробья, попавшего под дождь, Избор увидел хищного зверька - мелкого, но зубастого. Соболя. Да, Балуй напоминал соболя, загнанного в угол.
- Я хочу увезти его отсюда. Сначала я думал добраться до моря и выбросить его с лодки, чтобы никто не видел, куда он упадет. Но потом подумал, что в хороших руках он мог бы принести пользу.
- Лучше бы ты бросил его в море. Я сам выброшу его в море!
Парень неожиданно вскочил с места, и пошел прочь.
- Эй, погоди! - Избор неловко поднялся - он не привык сидеть на земле - но Балуй не оглянулся, - погоди же!
Избор направился за ним, надеясь удержать, но тот, почувствовав его приближение, побежал. Избор вдруг испугался - а что если он действительно уйдет? И не покажет, где спрятал медальон? Что способен натворить безмозглый, обиженный мальчишка? А что если… А что если медальон попадет в руки к тем, кто знает, как его открыть? «Когда-нибудь Харалуг откроет медальон…» Что если мудрецы разгадали эту загадку? Что если сила Слова победила заклятье? Страшно представить, к каким последствиям это приведет!
Балуй. К вольным людям.
Есеня направился к старому дубу, когда оторвался от погони и достаточно запутал следы, чтобы этот мерзкий Избор точно не нашел, где он спрятал медальон. Наверное, никогда в жизни он не чувствовал себя таким… униженным. И с лестницы его спускали пинком под зад, и морду били не раз, и батька шпынял как и когда хотел. Но никогда ему еще не давали понять, какое он ничтожество! Он изо всех сил старался не подать вида, пыжился, пытался что-то доказать. Но Избор продолжал смотреть на него, как на муху, плавающую в пиве. Даже благородный Мудрослов никогда так себя не вел - он всегда изображал доброго дядьку, на вопросы отвечал…
Чувствуют они тоньше… А моются, глядя на пухлых девок. В хорошие руки он медальон хочет отдать… Да эту сволочную штуку надо не то что в море утопить - в горне переплавить. Молотом расколотить, и потом переплавить. Действительно, зачем тащиться на какое-то море? И где оно, это море?
Есеня так злился, что совершенно забыл о том, что его ищут, и едва не вышел к старому дубу, не осмотревшись как следует. Ему повезло - двое стражников играли в кости, и бранились между собой так громко, что он услышал их издалека. Ничего себе! Да они и дома его караулят, раз уж здесь эти двое торчат. Интересно, долго они будут тут его ждать? Ведь понятно, что к старому дубу он не пошел! Если бы он догадался взять из дома хотя бы нож, можно было бы попробовать напасть неожиданно… Впрочем, Есеня и сам понимал, что это глупость - никогда ему не справится с двумя стражниками. Даже имея нож.
Он потихоньку отошел от старого дуба и повернул в глубину леса. Не вечно же стража будет тут сидеть! Когда-нибудь им надоест, и тогда он заберет медальон. Заберет и переплавит. Вот они, оказывается, какие! Благородные! У Есени от возмущения все дрожало внутри. Вот почему они такие - чужое отбирают. Воры! Настоящие воры! Да еще и гнушаются простыми людьми после этого! А Есеня, между прочим, сварил булат лучше благородного Мудрослова. И ни у кого ничего не отбирал!
Ему вспомнилось вдруг, как восхитился Жидята, когда рассмотрел его отливку. Как он сказал? Мудрослов всю жизнь ищет. На стенки вешают и с собаками охраняют! Во как! Есеня довольно усмехнулся. А ему это - как два пальца облизать!
И тут до него дошло, почему Жидята, вместо того, чтобы обрадоваться, так испугался. Тогда Есеня ничего не понял, обиделся даже. А ведь Жидята говорил как раз о медальоне! Отберут! Есеня думал, что он говорит об отливках - отливок ему жалко не было, отберут и отберут, он еще сделает. А оказывается… Жидята боялся, что его, Есеню, благородные захотят сделать ущербным! Ничего себе! За что, интересно?
«Если нас поймают, непременно попробуешь», - сказал Избор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111