Руки начали дрожать, лицо все время красное было, спал он плохо. А главное - злой стал какой-то, на всех кричал, все его раздражали. Потом и вовсе ненормальным сделался - видения ему являлись, он то плакал, то хохотал. Вот оно, наше кладбище.
- Где?
- Вот, - сторож показал на серый камень у прохожей тропинки, - здесь всех хоронят, и имена выбивают на камне. И меня тут скоро хоронить будут…
Есеня присмотрелся и среди прочих нашел надпись «Харалуг. Садовник».
- Так вот, говорю, сумасшедшим стал… - продолжил сторож, - слюни текли, с кровью. А потом рвало его все время, и кашель бил, не хороший такой, кровяной. Так от кашля и умер. Жил он в домике в отдельном, с садовым инвентарем. Не сразу и заметили, что он мертвый. Я думаю, кто-то из тех гостей порчу на него навел.
- А откуда гости были?
- Да кто их знает. Богатые гости. Ну, ты постой тут, а я пойду… Вдруг там что…
Сторож быстро-быстро направился обратно к воротам, и походка его выдавала испуг и волнение: он приседал словно в ожидании удара, и воровато оглядывался по сторонам.
Есеня дождался, когда он скроется из виду, и хотел бежать в порт, но неожиданно вспомнил: хоть кто-то ему поклонится…
- Прощай, Харалуг, - вздохнул он и поклонился камню, - прости, если что не так. И вы все, тоже простите.
Он постоял еще минуту молча, а потом со всех ног кинулся с холма вниз, в город - похоже, на работу он опоздал. И пока бежал, потихоньку осознавал всю тяжесть разочарования… Еще шесть с половиной книг, а от золотого осталось четыре серебряника… Значит, придется тратить то, что он отложил с таким трудом… Он снова вспомнил слова отца: «Мать каждый медяк бережет, выгадывает, как отложить…». Бедная мамочка! Ну как он мог тогда не принести золотого домой? Если бы сейчас Полоз пошел и купил на шесть отложенных с таким трудом серебряников какую-нибудь ерунду, или просто их потерял, Есеня бы, конечно, ему это простил. Но как это было бы обидно и горько!
Есеня выбежал к причалу, запыхавшийся и потный, но вместо ребят, разгружающих корабль, увидел только хозяина, который сидел около причала на бочонке и, вздыхая, смотрел в море.
- А… а почему… - начал Есеня, стараясь отдышаться.
- Что, не видишь? Шторм. Корабли к причалу подойти не могут.
- И что, разгружать ничего не будем? - на всякий случай переспросил Есеня.
Хозяин только вздохнул.
Вот так! Тридцать медяков в минус… А есть что-то надо…
- А завтра?
- Мудрецы говорят, это дней на десять, - хозяин пожал плечами - он и сам не очень радовался.
- На сколько? - Есеня едва не вскрикнул.
- Дней на десять, - терпеливо повторил хозяин.
Есеня опустился на сходни, которые вытащили на берег - причал заливало водой. За десять дней можно заработать шесть серебряников. А вместо этого придется тратить то, что отложено. На еду. Ну почему? Ну почему? Он с ненавистью глянул на море.
- А что, у тебя совсем денег нет? - спросил хозяин, - я одолжу, если надо.
- Есть, - Есеня сжал зубы, чтобы не расплакаться от обиды.
- Я знаю, у тебя товарищ раненый, ты его кормишь, не только себя. Тяжело, наверное?
- Да нет. Нормально. Домой только хочется…
- В Олехов?
Есеня кивнул.
- Когда соберетесь, скажи - я вас за полцены отвезу.
- Правда? Спасибо, - Есеня грустно улыбнулся.
- Да не за что. Ты хорошо работаешь, стараешься. Я думал поначалу, что у тебя не выйдет ничего, молодой больно. Уставать начнешь, надоест. А ты молодец.
Есене было приятно, конечно, но от слов хозяина плакать захотелось еще сильней.
- А другой работы у вас нет? - спросил Есеня, не надеясь на удачу.
- Да откуда? Сейчас весь порт стоит, представь, сколько людей без работы ходит. Только невольникам хорошо…
- А почему вы нас нанимаете? Ведь невольники бесплатно работают? - Есеню давно интересовал этот вопрос, но спросить он не решался.
- А невыгодно. Работы часов на шесть всего, а их кормить надо три раза в день, одевать, жить им где-то надо. И работают они через пень-колоду, только смотри. А с вами весело. И бегаете вы быстро.
Есеня хотел вернуться в архив, но его охватила такая тоска: и Харалуг умер, и работы нет, и золотой надо отдавать… Он пошатался по берегу, продрог на холодном ветру, и пошел в лачугу Улича, глотая слезы.
Полоз смотрел на волны, сидя на бревне - он теперь часто выходил гулять, но ненадолго: быстро уставал. Есеня волны возненавидел, и смотреть на них не собирался, словно надеялся таким образом морю отомстить.
- Что, отдыхаешь сегодня? - весело спросил Полоз, когда Есеня проходил мимо него.
Есеня кивнул и пошел дальше.
- Балуй? Что случилось-то? - Полоз поднялся.
- Да все нормально… - проворчал Есеня и поспешил зайти в дом.
Но там его тут же взял в оборот Улич:
- Ты что такой кислый? Случилось что-то?
- Работы нет. Шторм, - буркнул Есеня и полез на полати.
- Куда? А поесть?
- Не хочу.
Он завернулся в одеяло и лег лицом к стене. Он ведь не может не вернуть этого золотого. И не досмотреть книги было бы обидно. Неужели из-за десяти серебряников придется возвращаться в Оболешье? И как возвращаться? Это ведь тоже денег стоит!
Ситуация виделась ему безвыходной, мрачной и очень обидной - все вокруг складывалось против него, как нарочно! Вместо того, чтобы за десять дней отложить три серебряника, он их потратит! Меньше ну никак не получится! А это половина того, что он скопил за месяц! Слезы ползли из глаз от обиды и безысходности.
В лачугу вернулся Полоз, прислушался и подошел к печке.
- Жмуренок, а ну-ка слезай оттуда.
Есеня не пошевелился и сделал вид, что не слышит.
- Что? Лежишь там и плачешь от жадности?
- Ничего я не плачу, - Есеня хлюпнул носом, - и не от жадности вовсе. Я нашел Харалуга. Только… только он…
Есеня не смог договорить - слезы хлынули из глаз сами собой. Полоз ласково похлопал его по спине.
- Ты просто устал. Как раз отдохнешь, пока штормит. Давай, спускайся, поешь и рассказывай про Харалуга.
- Полоз, ну что толку отдыхать, если денег нет? - Есеня вскочил и стукнулся головой об потолок. От боли слезы побежали еще быстрей.
- Ты еще голову пробей, - Полоз улыбнулся, - мало нам одного меня?
- Спускайся. Я курицу зажарил,- присоединился Улич, - побалуйся.
- Курицу - Полозу! Мне не надо никаких куриц! Мне вообще ничего не надо! - закричал Есеня сквозь слезы.
- Жмуренок, прекрати истерику, быстро слезай, - Полоз тряхнул его за плечи и передразнил, - «Курицу Полозу»! Полоз вольный человек, он в одиночку куриц не жрет.
- Ворошила бы тебя заставил, как миленького! - проворчал Есеня и нехотя полез вниз - Полоз, чего доброго, решит стащить его силой.
- Я же говорил - от жадности плачет, - Полоз обнял его за плечо и усадил на лавку, - давай, рассказывай, сколько на самом деле платил за архивы.
Есеня вскинул голову: ну как он узнал?
- Полсеребряника за полдня, - буркнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
- Где?
- Вот, - сторож показал на серый камень у прохожей тропинки, - здесь всех хоронят, и имена выбивают на камне. И меня тут скоро хоронить будут…
Есеня присмотрелся и среди прочих нашел надпись «Харалуг. Садовник».
- Так вот, говорю, сумасшедшим стал… - продолжил сторож, - слюни текли, с кровью. А потом рвало его все время, и кашель бил, не хороший такой, кровяной. Так от кашля и умер. Жил он в домике в отдельном, с садовым инвентарем. Не сразу и заметили, что он мертвый. Я думаю, кто-то из тех гостей порчу на него навел.
- А откуда гости были?
- Да кто их знает. Богатые гости. Ну, ты постой тут, а я пойду… Вдруг там что…
Сторож быстро-быстро направился обратно к воротам, и походка его выдавала испуг и волнение: он приседал словно в ожидании удара, и воровато оглядывался по сторонам.
Есеня дождался, когда он скроется из виду, и хотел бежать в порт, но неожиданно вспомнил: хоть кто-то ему поклонится…
- Прощай, Харалуг, - вздохнул он и поклонился камню, - прости, если что не так. И вы все, тоже простите.
Он постоял еще минуту молча, а потом со всех ног кинулся с холма вниз, в город - похоже, на работу он опоздал. И пока бежал, потихоньку осознавал всю тяжесть разочарования… Еще шесть с половиной книг, а от золотого осталось четыре серебряника… Значит, придется тратить то, что он отложил с таким трудом… Он снова вспомнил слова отца: «Мать каждый медяк бережет, выгадывает, как отложить…». Бедная мамочка! Ну как он мог тогда не принести золотого домой? Если бы сейчас Полоз пошел и купил на шесть отложенных с таким трудом серебряников какую-нибудь ерунду, или просто их потерял, Есеня бы, конечно, ему это простил. Но как это было бы обидно и горько!
Есеня выбежал к причалу, запыхавшийся и потный, но вместо ребят, разгружающих корабль, увидел только хозяина, который сидел около причала на бочонке и, вздыхая, смотрел в море.
- А… а почему… - начал Есеня, стараясь отдышаться.
- Что, не видишь? Шторм. Корабли к причалу подойти не могут.
- И что, разгружать ничего не будем? - на всякий случай переспросил Есеня.
Хозяин только вздохнул.
Вот так! Тридцать медяков в минус… А есть что-то надо…
- А завтра?
- Мудрецы говорят, это дней на десять, - хозяин пожал плечами - он и сам не очень радовался.
- На сколько? - Есеня едва не вскрикнул.
- Дней на десять, - терпеливо повторил хозяин.
Есеня опустился на сходни, которые вытащили на берег - причал заливало водой. За десять дней можно заработать шесть серебряников. А вместо этого придется тратить то, что отложено. На еду. Ну почему? Ну почему? Он с ненавистью глянул на море.
- А что, у тебя совсем денег нет? - спросил хозяин, - я одолжу, если надо.
- Есть, - Есеня сжал зубы, чтобы не расплакаться от обиды.
- Я знаю, у тебя товарищ раненый, ты его кормишь, не только себя. Тяжело, наверное?
- Да нет. Нормально. Домой только хочется…
- В Олехов?
Есеня кивнул.
- Когда соберетесь, скажи - я вас за полцены отвезу.
- Правда? Спасибо, - Есеня грустно улыбнулся.
- Да не за что. Ты хорошо работаешь, стараешься. Я думал поначалу, что у тебя не выйдет ничего, молодой больно. Уставать начнешь, надоест. А ты молодец.
Есене было приятно, конечно, но от слов хозяина плакать захотелось еще сильней.
- А другой работы у вас нет? - спросил Есеня, не надеясь на удачу.
- Да откуда? Сейчас весь порт стоит, представь, сколько людей без работы ходит. Только невольникам хорошо…
- А почему вы нас нанимаете? Ведь невольники бесплатно работают? - Есеню давно интересовал этот вопрос, но спросить он не решался.
- А невыгодно. Работы часов на шесть всего, а их кормить надо три раза в день, одевать, жить им где-то надо. И работают они через пень-колоду, только смотри. А с вами весело. И бегаете вы быстро.
Есеня хотел вернуться в архив, но его охватила такая тоска: и Харалуг умер, и работы нет, и золотой надо отдавать… Он пошатался по берегу, продрог на холодном ветру, и пошел в лачугу Улича, глотая слезы.
Полоз смотрел на волны, сидя на бревне - он теперь часто выходил гулять, но ненадолго: быстро уставал. Есеня волны возненавидел, и смотреть на них не собирался, словно надеялся таким образом морю отомстить.
- Что, отдыхаешь сегодня? - весело спросил Полоз, когда Есеня проходил мимо него.
Есеня кивнул и пошел дальше.
- Балуй? Что случилось-то? - Полоз поднялся.
- Да все нормально… - проворчал Есеня и поспешил зайти в дом.
Но там его тут же взял в оборот Улич:
- Ты что такой кислый? Случилось что-то?
- Работы нет. Шторм, - буркнул Есеня и полез на полати.
- Куда? А поесть?
- Не хочу.
Он завернулся в одеяло и лег лицом к стене. Он ведь не может не вернуть этого золотого. И не досмотреть книги было бы обидно. Неужели из-за десяти серебряников придется возвращаться в Оболешье? И как возвращаться? Это ведь тоже денег стоит!
Ситуация виделась ему безвыходной, мрачной и очень обидной - все вокруг складывалось против него, как нарочно! Вместо того, чтобы за десять дней отложить три серебряника, он их потратит! Меньше ну никак не получится! А это половина того, что он скопил за месяц! Слезы ползли из глаз от обиды и безысходности.
В лачугу вернулся Полоз, прислушался и подошел к печке.
- Жмуренок, а ну-ка слезай оттуда.
Есеня не пошевелился и сделал вид, что не слышит.
- Что? Лежишь там и плачешь от жадности?
- Ничего я не плачу, - Есеня хлюпнул носом, - и не от жадности вовсе. Я нашел Харалуга. Только… только он…
Есеня не смог договорить - слезы хлынули из глаз сами собой. Полоз ласково похлопал его по спине.
- Ты просто устал. Как раз отдохнешь, пока штормит. Давай, спускайся, поешь и рассказывай про Харалуга.
- Полоз, ну что толку отдыхать, если денег нет? - Есеня вскочил и стукнулся головой об потолок. От боли слезы побежали еще быстрей.
- Ты еще голову пробей, - Полоз улыбнулся, - мало нам одного меня?
- Спускайся. Я курицу зажарил,- присоединился Улич, - побалуйся.
- Курицу - Полозу! Мне не надо никаких куриц! Мне вообще ничего не надо! - закричал Есеня сквозь слезы.
- Жмуренок, прекрати истерику, быстро слезай, - Полоз тряхнул его за плечи и передразнил, - «Курицу Полозу»! Полоз вольный человек, он в одиночку куриц не жрет.
- Ворошила бы тебя заставил, как миленького! - проворчал Есеня и нехотя полез вниз - Полоз, чего доброго, решит стащить его силой.
- Я же говорил - от жадности плачет, - Полоз обнял его за плечо и усадил на лавку, - давай, рассказывай, сколько на самом деле платил за архивы.
Есеня вскинул голову: ну как он узнал?
- Полсеребряника за полдня, - буркнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111