Но догнать коня, скачущего галопом, которому не страшен глубокий снег, оказалось не под силу и Полозу. Всадник не стал крушить лед, он просто скрылся в метели, но долго на льду ощущалась тяжелая поступь его коня. Полоз остановил переднюю упряжку, ухватив коренного под уздцы, а Есеня подбежал к визжащим женщинам - их перевозчик, закрыв лицо руками, лежал в снегу: наверное, готовился к смерти. А может, зашибся, когда тащился по льду за лошадьми.
Есеня кинулся помогать сначала мамаше - она всей тяжестью навалилась на дочь, закрывая ту своим грузным телом.
- Не бойтесь, не бойтесь, - говорил Есеня, смотрел вперед и не очень верил в свои слова, - он ускакал, не бойтесь.
Женщина не хотела выпускать дочь из объятий.
- Ну не бойтесь же! - Есеня тряхнул ее за плечи, - не кричите вы так, лошади же боятся!
Мамаша на секунду замолчала, а потом горько разрыдалась, поднимая побледневшее лицо. Вслед за ней заплакала и дочь, цепляясь за мать и шепча:
- Мамочка, как страшно, мамочка!
С других саней Есене на помощь поспешили мужчины, и женщин понемногу успокоили: кто-то дал каждой хлебнуть из фляги, кто-то поднял на ноги и отряхнул. Полоз помог перевозчику, лежащему в снегу, и многочисленные узелки и сундуки вернули обратно на сани.
Быстро темнело, и ветер выл все так же надсадно, Есеня долго искал в снегу котомки, пока Полоз вытряхивал шкуры и одеяла. Обоз после шума и паники притих, перевозчики молча всматривались в сгущающуюся тьму - ждали нового появления Белого Всадника. Вперед тронулись медленно, словно ощупью выбирали дорогу: нет ли полыньи.
- Полоз, ты хотел спросить его о Харалуге? - Есеня забрался под одеяло и прижался к теплому боку верховода - ему все еще было не по себе.
- Ну, о Харалуге он бы мне не рассказал, положим. Но и о нем тоже спросить не мешало.
- А зачем ты тогда его догонял?
- Чтобы спросить, зачем он едет за нами. И почему прячется.
- Белый Всадник всегда прячется, разве нет?
- Да какой это Белый Всадник! - Полоз захохотал, - ты что, не узнал его? Это же Избор! Я еще в первый день его заметил. Где он ночевал - ума не приложу.
- Как Избор? - Есеня привстал, - я же видел… Он весь белый…
- На себя посмотри. На меня. Я, наверное, тоже весь белый.
Есеня подумал немного: а ведь точно. Все они белые - снег мокрый, липкий, и сыплет так густо, что не успеваешь его счищать.
- А зачем он за нами едет? - спросил он у Полоза.
- Вот это я и хотел узнать. И я тебе скажу, если он прячется, значит, задумал что-то недоброе. А если задумал что-то недоброе, то чует опасность в нашем путешествии в Урдию. Это хорошо.
Балуй. Город Урд
Город Урд от моря ступенями поднимался на холмы. Нет, не зря Есеня так хотел его увидеть, не зря! И хотя промозглый ветер нес с собой мокрый снег, и под ногами чавкала отвратительная смесь грязи, снега и воды - как в Олехове в конце марта - все равно было ясно: это величественный, огромный и богатый город, который давно вырвался за пределы крепостной стены и расползся по холмам мокрыми, белеными домишками и высокими каменными дворцами.
Море Есеня увидел не сразу: река, распавшаяся на множество проток, петляла между холмов. Однажды вдали мелькнуло что-то свинцово-серое, Полоз привстал в лодке и показал Есене вперед.
- Море… - выговорил он, - единственное, по чему я скучал - это море. Знаешь, оно меня приворожило. Этот ни с чем не сравнимый запах, эти горы воды, разбивающиеся у твоих ног, и соленые брызги в лицо…
Полоз попросил лодочника подойти к морю как можно ближе, и даже доплатил ему за это несколько лишних медяков.
- Успеем. Городской стены нет, ворот нет - всегда найдем, где и как переночевать. Просто море издали - это неинтересно, туман сейчас, снег идет. А вот вблизи…
И Есеня понял, чего хотел Полоз. Он понял это, едва они перевалили через холм, за которым причалил лодочник.
Оно ревело и грохотало. Оно простиралось до горизонта и где-то там, в туманной дали, сливалось с небом. Оно дыбилось и пенилось, и дышало пронзительным ветром, который рвал шапки с головы.
Полоз подвел его к полосе прибоя - целые горы воды, подбежав к берегу, на миг застывали, а потом рушились на него, падали, скручивались, и шипя ползли по песку, и каждая хотела дотянуться и лизнуть сапоги. Или укусить?
Есеня стоял и смотрел, разинув рот. Он и на секунду не мог оторвать взгляда от серо-зеленых волн, огромных, как дом, нет, как городская стена! Он чувствовал их тяжесть, их могущество, он видел, как море, отползая с берега, тащит за собой песок и круглые камни - словно делает вдох перед новым броском на сушу.
- Когда я увидел море в первый раз, я думал: надо насмотреться на него на всю оставшуюся жизнь, ведь все когда-то надоедает. И ты знаешь, я так и не насмотрелся. Все надоедает, а море - нет. Особенно в шторм. Чувствуешь? Солью пахнет…
- Разве соль пахнет?
- А ты понюхай. Так пахнет соль, - Полоз подобрал из-под ног извивистый сук и прижал его к носу, - вот, он пахнет морем.
Есеня взял палку в руки - она оказалась неожиданно легкой, как кора сосны, и изъеденной, словно жучком. Но он безошибочно понял - не жучок. Эту палку грызло море. Грызло, сосало, терло. И соль пропитала ее насквозь.
Они стояли долго, и Есеня не чувствовал холода, и не заметил, как начали стучать зубы, пока Полоз не обнял его за плечо:
- Пойдем. Это только кажется, что в Урдии теплая зима. На самом деле, здесь сыро и ветрено, а это хуже, чем мороз. Пойдем быстрей, на ходу согреемся.
- Погоди, - попросил Есеня.
- Увидишь еще. Пару недель-то точно тут пробудем. Сегодня поищем ночлег, а завтра город посмотрим, и сходим к моему учителю. Он нам что-нибудь посоветует.
Море грохотало, когда они двинулись вдоль берега в сторону порта, и Есеня все время спотыкался на ровном мокром песке, присыпанном снегом, и выворачивал шею, чтобы видеть, как волны падают на берег.
А потом они перебрались через мыс, который выступал далеко в море, и в глубокой бухте Есеня увидел корабли. Толстобрюхие парусники и юркие галеры.
- Полоз! Это корабли? - Есеня остановился и стиснул руку верховода.
- Ну да.
- И на них можно плыть по морю?
- Иногда можно.
- Полоз! Давай поплывем куда-нибудь, а? - выдохнул Есеня.
- Уймись. Мы не за этим сюда приехали.
Есеня вздохнул - действительно, об этом он не подумал. Но идея оказаться там, далеко, где море сливается с небом…
- Слушай, а почему они не подплывают к берегу? - спросил он, слегка охолонув.
- Их разобьет о причал. В бухте, конечно, тише, чем в открытом море, но волна все равно высокая, посмотри.
- А как же тогда плыть?
- Корабли не плавают, а ходят. Только попробуй сказать что-нибудь подобное в порту: в лучшем случае, надерут уши. Сейчас шторм. Море не всегда такое бурное, иногда бывает и гладким, как река.
- Да? - Есеня задумался, и попробовал представить себе эту картину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111