Джейк шел медленно. Под ногами было скользко. Он не может
позволить себе упасть; нет, только не сегодня! Они дошли только до
автостоянки, и тут Элен снова впала в истерику.
- Нет, я не могу уйти. О, прошу прощения!
Джейк довел ее до своего лендровера и усадил на журнал "Верховая
езда". Снег завалил все стекла. Джейк ничего не мог придумать, чтобы
помочь Элен, он только похлопывал ее по плечу и приговаривал "Ну, не надо.
Уже все прошло".
Постепенно ее истерические рыдания утихли и перешли в отчаянные
всхлипывания, от которых она содрогалась всем телом.
- Прошу прощения, - повторяла она все время. - Я такая идиотка.
Пожалуйста, пожалуйста, извини меня.
- Если мы не хотим оба умереть от гипотермии, - сказал Джейк, - нам
придется найти это кафе.
Элен вдруг заметила, что Джейк легко одет, его туфли промокли, и он
стучит зубами от холода.
- Я прошу прощения, - снова сказала она дрожащим голосом. - Я не могу
идти в кафе в таком виде.
Джейк протянул Элен ее сумочку.
- Ну так припудри нос, и пойдем.
В кафе Джейк нашел Элен место у камина и отправился за тройными
бренди. В зеркале над баром он видел Элен, которая пустым взглядом
уставилась перед собой, ломая пальцы. О господи, подумал он, ей самой пора
ложиться в больницу. Джейк вернулся с бокалами к столику и протянул один
бокал Элен. Она не сразу взяла его.
- Я - преданный сенбернар, который с трудом прорвался сквозь снега и
принес тебе жизненно необходимые припасы, - сказал он.
Элен не ответила.
- Ну выпей же, это действительно помогает.
Джейк обратил внимание, как худы ее ноги в дорогих сапожках. И юбку
поддрживал на ней только пояс, в котором была продлана дополнительная
дырочка. Элен сделала глоток, скривилась, поперхнулась, и глотнула еще
раз. Она хотела бы, чтобы этот вкус не напоминал ей так сильно о той
последней ночи в Кении.
- Где Руперт?
- Уехал кататься на лыжах.
- Мог бы никуда не ездить. Здесь полно снега. Когда он возвращается?
Элен пожала плечами.
- Через пять дней. Или через неделю.
- А тебя оставил в одиночку справляться с этим всем?
Элен протянула худые, дрожащие руки к огню.
- Я должна вернуться к Марку, - беспокойно сказала она.
- Нет, не должна. Нам позвонят сюда, если он проснется.
- Быдный малыш, ему так больно, - сказала Элен. - Он так радовался,
что его везут в больницу. Что все дарят ему подарки и обращают внимание на
него, а не на Таб, как это обычно происходит... все, кроме Руперта,
конечно.
- Марка лучше бы перевести в общую палату. Другие дети отвлекут его
от боли в горле. Дарклис и Иза вообще не хотели возвращаться домой.
В кафе непрестанно входили люди, стряхивая с обуви снег. По другую
сторону камина пара студентов последнего курса в шарфах цветов колледжа
насыщались яйцами по-шотландски и пинтой пива. Волосы Элен блестели в
свете огня из камина; ето была единственная яркая черта в ее облике. Вдруг
из-под ее темных очков снова потекли слезы.
- О господи, - сдавленно пробормотала она.
- Ничего страшного. Не волнуйся.
- У меня нет носового платка.
Джейк собрал бумажные салфетки со всех соседних столиков и отдал ей.
Официантка, которая поддерживала столики в порядке к приходу посетителей,
неодобрительно поцокала языком, когда ей пришлось заменить салфетки.
- Дать вам меню, сэр? - подчеркнуто спросила она.
- Да. Попозже. А прямо сейчас не могли бы вы принести нам еще два
бренди? - Он дал ей банкноту в пять фунтов, добавив: - Оставьте сдачу
себе.
Официантка с любопытством поглядела на Элен. Должно быть, кто-то умер
в больнице, подумала она. Затем она повнимательнее пригляделась к Джейку.
Где-то она видела это лицо с темными задумчивыми глазами. Наверняка. Может
быть, в "Поддарк", или в "Ямайка Инн".
- Кто этот человек у камина? - спросила она барменшу. - Где я его
могла видеть?
- По-моему, он спортсмен. Ну да, точно - жокей, выступает в
состязаниях по конному спорту. Тот самый, который сломал ногу. Помнишь,
доктор Миллетт нам рассказывал? Они даже думали, что придется
ампутировать, но он боролся, как мог, и все-таки победил. Как его зовут:
Руперт Лоуэтт? Джек Лоуэтт?
- Джейк Лоуэлл, - сказала официантка, забирая сифон с содовой.
- Вот ваш заказ, мистер Лоуэлл, - сказала она, ставя бокалы с бренди
на столик. - Сколько вам содовой? Могу я попросить у вас автограф для моей
племянницы? Она в восторге от лошадей.
Джейк нацарапал подпись на обороте ее блокнота для заказов и
повернулся обратно к Элен. Он чувствовал некоторый
абстрактно-академический интерес к вопросу, почему она находится в столь
ужасном состоянии. Джейк никогда не восхищался внешностью Элен: она была
на его вкус слишком худой, слишком изысканной и великосветской, а, кроме
того, она была для него частью Руперта и потому - нечистой. Но сегодня он
почувствовал к ней симпатию, как когда-то к Маколею, и вообще ко всем, кто
пострадал от Руперта. Джейк уже почти год не ездил на соревнования, и был
не в курсе последних сплетен. Разумеется, он читал про историю с Самантой
Фрибоди - но это было слишком давно, чтобы дать такой травматический
эффект.
- Марк - прелестное дитя, - сказал Джейк.
Элен бледно улыбнулась.
- Да, и еще он очень сообразительный. Ему еще нет четырех, а он уже
начал читать.
- Руперт уже сажал его на лошадь?
- У Марка аллергия на лошадей.
- Родился не в той семье, а? Ты уверена, что у него нет аллергии на
собственного отца?
- Руперт считает его маменькиным сынком, - горько сказала Элен. - Не
может дождаться, когда уже Марка можно будет отдать в подготовительную
школу.
- Куда вы собираетесь его отдать?
- В Сент-Августин, если Руперт настоит на своем.
- О господи, только не туда! - в ужасе воскликнул Джейк.
- Какой был Руперт в школе? - спросила Элен.
- Такой же, как сейчас: Торквемада.
Элен быстро глянула на него с внезапным пониманием.
- Ты всегда его ненавидел?
- Уже двадцать лет.
- У него было ужасное детство, - сказала Элен. - Мать его не любила.
- У нее был хороший вкус, - сказал Джейк.
Появилась официантка, теперь она была воплощением приветливости.
- Вы готовы заказывать? И могу ли я попросить у вас автограф для
дочери нашего администратора?
- Да. Бифштекс, почки, жареную картошку, цветную капусту и сыр, -
сказал Джейк.
- Я ничего не хочу, - запротестовала Элен.
- Не говори глупостей. И принесите красного вина, - добавил он,
обращаясь к официантке. Минутой позже он сказал: - Я раньше часто
отказывался от еды, пока Дино Ферранти не обратил меня в свою веру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
позволить себе упасть; нет, только не сегодня! Они дошли только до
автостоянки, и тут Элен снова впала в истерику.
- Нет, я не могу уйти. О, прошу прощения!
Джейк довел ее до своего лендровера и усадил на журнал "Верховая
езда". Снег завалил все стекла. Джейк ничего не мог придумать, чтобы
помочь Элен, он только похлопывал ее по плечу и приговаривал "Ну, не надо.
Уже все прошло".
Постепенно ее истерические рыдания утихли и перешли в отчаянные
всхлипывания, от которых она содрогалась всем телом.
- Прошу прощения, - повторяла она все время. - Я такая идиотка.
Пожалуйста, пожалуйста, извини меня.
- Если мы не хотим оба умереть от гипотермии, - сказал Джейк, - нам
придется найти это кафе.
Элен вдруг заметила, что Джейк легко одет, его туфли промокли, и он
стучит зубами от холода.
- Я прошу прощения, - снова сказала она дрожащим голосом. - Я не могу
идти в кафе в таком виде.
Джейк протянул Элен ее сумочку.
- Ну так припудри нос, и пойдем.
В кафе Джейк нашел Элен место у камина и отправился за тройными
бренди. В зеркале над баром он видел Элен, которая пустым взглядом
уставилась перед собой, ломая пальцы. О господи, подумал он, ей самой пора
ложиться в больницу. Джейк вернулся с бокалами к столику и протянул один
бокал Элен. Она не сразу взяла его.
- Я - преданный сенбернар, который с трудом прорвался сквозь снега и
принес тебе жизненно необходимые припасы, - сказал он.
Элен не ответила.
- Ну выпей же, это действительно помогает.
Джейк обратил внимание, как худы ее ноги в дорогих сапожках. И юбку
поддрживал на ней только пояс, в котором была продлана дополнительная
дырочка. Элен сделала глоток, скривилась, поперхнулась, и глотнула еще
раз. Она хотела бы, чтобы этот вкус не напоминал ей так сильно о той
последней ночи в Кении.
- Где Руперт?
- Уехал кататься на лыжах.
- Мог бы никуда не ездить. Здесь полно снега. Когда он возвращается?
Элен пожала плечами.
- Через пять дней. Или через неделю.
- А тебя оставил в одиночку справляться с этим всем?
Элен протянула худые, дрожащие руки к огню.
- Я должна вернуться к Марку, - беспокойно сказала она.
- Нет, не должна. Нам позвонят сюда, если он проснется.
- Быдный малыш, ему так больно, - сказала Элен. - Он так радовался,
что его везут в больницу. Что все дарят ему подарки и обращают внимание на
него, а не на Таб, как это обычно происходит... все, кроме Руперта,
конечно.
- Марка лучше бы перевести в общую палату. Другие дети отвлекут его
от боли в горле. Дарклис и Иза вообще не хотели возвращаться домой.
В кафе непрестанно входили люди, стряхивая с обуви снег. По другую
сторону камина пара студентов последнего курса в шарфах цветов колледжа
насыщались яйцами по-шотландски и пинтой пива. Волосы Элен блестели в
свете огня из камина; ето была единственная яркая черта в ее облике. Вдруг
из-под ее темных очков снова потекли слезы.
- О господи, - сдавленно пробормотала она.
- Ничего страшного. Не волнуйся.
- У меня нет носового платка.
Джейк собрал бумажные салфетки со всех соседних столиков и отдал ей.
Официантка, которая поддерживала столики в порядке к приходу посетителей,
неодобрительно поцокала языком, когда ей пришлось заменить салфетки.
- Дать вам меню, сэр? - подчеркнуто спросила она.
- Да. Попозже. А прямо сейчас не могли бы вы принести нам еще два
бренди? - Он дал ей банкноту в пять фунтов, добавив: - Оставьте сдачу
себе.
Официантка с любопытством поглядела на Элен. Должно быть, кто-то умер
в больнице, подумала она. Затем она повнимательнее пригляделась к Джейку.
Где-то она видела это лицо с темными задумчивыми глазами. Наверняка. Может
быть, в "Поддарк", или в "Ямайка Инн".
- Кто этот человек у камина? - спросила она барменшу. - Где я его
могла видеть?
- По-моему, он спортсмен. Ну да, точно - жокей, выступает в
состязаниях по конному спорту. Тот самый, который сломал ногу. Помнишь,
доктор Миллетт нам рассказывал? Они даже думали, что придется
ампутировать, но он боролся, как мог, и все-таки победил. Как его зовут:
Руперт Лоуэтт? Джек Лоуэтт?
- Джейк Лоуэлл, - сказала официантка, забирая сифон с содовой.
- Вот ваш заказ, мистер Лоуэлл, - сказала она, ставя бокалы с бренди
на столик. - Сколько вам содовой? Могу я попросить у вас автограф для моей
племянницы? Она в восторге от лошадей.
Джейк нацарапал подпись на обороте ее блокнота для заказов и
повернулся обратно к Элен. Он чувствовал некоторый
абстрактно-академический интерес к вопросу, почему она находится в столь
ужасном состоянии. Джейк никогда не восхищался внешностью Элен: она была
на его вкус слишком худой, слишком изысканной и великосветской, а, кроме
того, она была для него частью Руперта и потому - нечистой. Но сегодня он
почувствовал к ней симпатию, как когда-то к Маколею, и вообще ко всем, кто
пострадал от Руперта. Джейк уже почти год не ездил на соревнования, и был
не в курсе последних сплетен. Разумеется, он читал про историю с Самантой
Фрибоди - но это было слишком давно, чтобы дать такой травматический
эффект.
- Марк - прелестное дитя, - сказал Джейк.
Элен бледно улыбнулась.
- Да, и еще он очень сообразительный. Ему еще нет четырех, а он уже
начал читать.
- Руперт уже сажал его на лошадь?
- У Марка аллергия на лошадей.
- Родился не в той семье, а? Ты уверена, что у него нет аллергии на
собственного отца?
- Руперт считает его маменькиным сынком, - горько сказала Элен. - Не
может дождаться, когда уже Марка можно будет отдать в подготовительную
школу.
- Куда вы собираетесь его отдать?
- В Сент-Августин, если Руперт настоит на своем.
- О господи, только не туда! - в ужасе воскликнул Джейк.
- Какой был Руперт в школе? - спросила Элен.
- Такой же, как сейчас: Торквемада.
Элен быстро глянула на него с внезапным пониманием.
- Ты всегда его ненавидел?
- Уже двадцать лет.
- У него было ужасное детство, - сказала Элен. - Мать его не любила.
- У нее был хороший вкус, - сказал Джейк.
Появилась официантка, теперь она была воплощением приветливости.
- Вы готовы заказывать? И могу ли я попросить у вас автограф для
дочери нашего администратора?
- Да. Бифштекс, почки, жареную картошку, цветную капусту и сыр, -
сказал Джейк.
- Я ничего не хочу, - запротестовала Элен.
- Не говори глупостей. И принесите красного вина, - добавил он,
обращаясь к официантке. Минутой позже он сказал: - Я раньше часто
отказывался от еды, пока Дино Ферранти не обратил меня в свою веру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142