«Эта новинка цивилизации пришла на земли Юга впервые. Ее придумали северяне. И заразили этим Юг. Юг поддался, и умирал под тяжестью чугунных вен, которые перегоняли его кровь северянам. Благословенный Юг, будь он проклят, с его фазендами и плантациями, на которых мрут не негры, а белые».
Враг или друг
С поезда, что остановился на станции Вайоминг, случайно сошел один пассажир.
– Это Саванна? – спросил он громко, хотя на перроне никого не было, потому что не было перрона. Это был смуглый юноша, с мечтательным выражением глаз, одетый очень странно. В рабочих штанах, которыми пользуются путевые обходчики, и в лаковых штиблетах. Штаны доставали до щиколоток. Штиблеты были велики на три размера. Поезд, готовясь к отбытию, все еще стоял на месте.
Юноша сошел на землю Вайоминга, держа в руках небольшой кожаный саквояж. В таких кассиры относят дневную выручку из мелкого банка в крупный банк, а их жены, когда они выходят на пенсию, складывают туда котят, которых рождает дворовая кошка, и несут их на рынок продавать. Его лицо было знакомо Филиппу, хотя он мог поклясться, что не видел этого господина раньше.
Юноша заметил, что на него смотрят.
– Эй, мистер, – обратился он к Филиппу. – Далеко ли отсюда до дома мистера Чарльза Батлера? Он проживает по адресу: Саванна, улица генерала Гровса, того самого, который отравился, узнав, что индейцы сдались на милость президента Соединенных Штатов.
«Боже мой, это же вылитый мистер Чарльз, – воскликнул про себя Филипп. – Только на двадцать лет моложе. Пожалуй, я выгляжу старше его».
– Вы вышли несколько рановато, – отвечал Филипп. – Вам бы лучше доехать до следующей станции Милуоки. Там еще немного и вы будете у дома мистера Чарльза Батлера. А если будете добираться отсюда, придется сутки, и не одни скакать на коне.
Лицо юноши исказила гримаса негодования. Он обернулся к вагону.
– Эти наглые кондуктора не могут поверить, что человека обокрали в дороге. У меня все украли, сэр, – с негодованием воскликнул он. – Все. И эти мерзавцы, служители поезда, вытолкали меня взашей. Меня – поэта, которому одновременно и стыдно и обидно.
Филипп вздрогнул. Второе предупреждение Серны касалось поэта. «Не дружи с поэтами. Эти люди будут тебе соперниками. Они принесут зло детям Эллин». Эшли Уилкс, кажется, такое имя Серна сказала, будет у внука этого идиота. Если это он.
– Сэр, как вас зовут? – спросил он владельца коричневых штиблет.
– Джекки Уилкс – поэт, к вашим услугам, – отрекомендовался юноша. – А вас?
Поезд застучал колесами. Филипп подождал пока вагоны не проплывут мимо. Запрыгнул в последний, почтовый, и помахал рукой юному мистеру.
– Это вам не обязательно знать, мистер Поэт.
И поезд унес Филиппа в Милуоки, а неизвестный постоял на перроне, задумчиво глядя вслед исчезнувшему Филиппу, и зашагал под солнцем в сторону салуна.
Навстречу ему выехали два ковбоя. Пит и Эрни.
– Эй, приятель, – завидев неизвестного господина, крикнули они. – Не хочешь ли пропустить стаканчик и сыграть партию в покер?
Молодой поэт, ничего не ответив, прошагал мимо.
– А зря. Сдается нам, мы тебя уже подвозили этой ночью.
– Это был не я, – буркнул неизвестный, – наверное, тот мистер, что уехал на поезде.
– А ты куда путь держишь?
– Мне в редакцию газеты надо.
– Куда-куда?
– Я поэт. Матушка послала меня свои стихи показать в городе. Я приехал в редакцию.
Редакции были новым делом на этой земле. В них на первых страницах печатали адреса целителей интимных недугов. На второй – сведения о пропавших и продающихся рабах, а на третьей – личные послания частных граждан друг к другу, если они, конечно, составляли цвет общества. Стихов в газетах той поры не печатали.
– Вот так новость! – воскликнул Пит.
– Да ну? – изумился Эрни. – Редакция! А мы думали, что в наших краях только лис убивают. А оказывается, и стихи пишут. Эй, Пит, ты знаешь хоть один стих?
– Знаю. «Сидит милка Салли на моих коленках, а мои коленки ей проткнули попку».
– По такому поводу надо выпить. Эй, мистер, как вас звать? – Всадники гарцевали вокруг парня с саквояжем. Им хотелось раскрыть его и посмотреть содержимое.
– Джекки Уилкс – поэт.
– Тогда салуна не избежать. Выпьем за встречу, – Пит и Эрни, соскочив с коней, взяли под руки растерявшегося поэта и поволокли его в салун.
Здесь начинаются приключения Джекки Уилкса, человека, внук которого принес много горя дочери Эллин Робийяр, но об этом чуть позже.
Бегство или нападение?
…После завтрака, во время которого Эллин упала в обморок, девушку заперли в ее спальне, а две старухи стали готовить дочерей Робийяра к отъезду.
Готовившийся в тайне отъезд Пьера Робийяра в Саванну пришлось открыть всем слугам. Нянька Ду чувствовала себя последней дурой. Она не могла смотреть в глаза Лево и Право.
Весть, что кто-то из домашних выдал себя за мистера Робийяра и всю ночь, в нарушении приказа, отсутствовал в имении, моментально облетела всех. К черным близнецам приставали любопытствующие слуги и допытывались, кто бы это мог быть. Ду понимала, что эта новость дойдет до Робийяра.
О планах самого хозяина было известно очень мало. Бабушка Робийяр не проговорилась, что настоящей причиной внезапного отъезда хозяина было получение некоего таинственного письма, адресат и содержание которого остались неизвестны старухам. Это письмо было причиной смертельной бледности, покрывшей чело Робийяра, когда он ознакомился с его содержимым.
Не обращая внимание на состояние двух сестер, уважаемые матроны готовились к отъезду. Бабушка Робийяр и ее подружка миссис Покасьяк с пристрастием рылись в вещах девочек, отбирая самое необходимое. До отъезда оставалось чуть больше суток…
…После того, как Филипп, никем не замеченный, проник в поезд, следующий до Милуоки и дальше, юношу охватил страх. Он гадал – найдет он или нет свою Эллин на платформе Милуоки, как то предсказала Серна. Он сидел на жестких тюках с письмами, которые некогда развозил, и думал о правде: есть ли она в мире? А поезд катился, оглашая необъятные просторы стуком, лязгом, пыхтением и басовитым гудком…
…После того, как два бравых ковбоя, Пит и Эрни, потащили в салун маленького поэта, встретившегося им на станции Вайоминг, мироощущение чувствительного юноши изменялось с каждым толчком в спину, которым друзья-ковбои награждали непоспевающего за ними в салун стихотворца. Им не терпелось позабавиться. Они предложили парню попробовать подзаработать: продать его новый городской костюмчик и купить взамен поношенный, как у настоящего мужчины.
– У нас тут есть любитель хороших костюмчиков – убеждали новоявленные друзья, – Коричневый Арчи, неплохой парень. Тебе надо поменяться с ним одеждой. Он из нас самый бывалый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105