А если я не бросаюсь на дверь – значит что-то я в этой игре соображаю. Ах, кажется, Мартин Бибисер виноват вдвойне. Он запутал бедную девушку!
Она видит Филиппа таким, каким его придумала. А это самый пленительный образ на свете. Филипп ей дорог больше, чем ее жизнь.
Надо думать, как из всего этого выбраться.
Стоп. Если Роз и есть тот самый защитник, то тогда Бибисер поступил плохо не только по отношению к Филиппу. Он обидел Роз. Чем же?
Тем, что бесцеремонно вторгся в ее мир. Она собиралась играть в свою выдуманную любовь со своим выдуманным Филиппом до бесконечности. Может быть до тех пор, пока Филипп не умер бы от истощения.
А дядя оскорбил ее идеал. Он пнул ногой ее мужчину, который для нее самый сильный, самый мужественный.
Дядя совершил ошибку – он рассердил Роз. И Роз сейчас не просто сидит истуканом, она думает, что ей делать.
Ей приятно, что Филипп назвал ее женой. Но она не понимает – а вдруг Филипп блефует, а на самом деле принадлежит не ей. Роз не нужен был их брак юридически».
«…Это проза жизни, от которой она плачет. Ей нужно счастье…»
«Она спросила Филиппа после того, как его ударил Бибисер: кто он. Она хотела сказать, что забыла его имя. Потому что Ее героя не могли принуждать идти под венец с ней. Ее герой должен был сам взять ее на руки и понести к алтарю.
Вот тут – то я и не прав. Роз не может желать мне ни плохого, ни хорошего, потому что она знает: я ее не люблю. Я никогда бы на ней не женился по доброй воле. Такой бы брак Господь Бог никогда бы не благословил.
А что, если бы нашелся кто – то кто бы это сделать. Это невозможно представить!
Нас бы никогда не благословил священник.
Нет.
А кто тогда? Нас бы благословил…»
«И все таки теперь здесь жарко. Хотя солнца нет…Солнце. Солнце светило все дни, что я был здесь. А сегодня, когда Филипп узнал свое истинное положение, оно в тучах. А может солнце не светит не потому, что за облаками: а потому что я – ничего не ел. Не ел из оловянной тарелки, которую принимал за фарфоровую.
А вот Роз – ела. Ела и плакала. Искала утешения не любви Филиппа – а в своей тарелке, с намешанной чудной смесью.»
«Стоп, я знаю кто бы нас благословил… Нас бы благословил…..Мистер опиум!
Вот оно озарение. Я понял все!!!
Вот почему все дни в моем рту было так сладко. Этот непроходящий вкус сладости и сияние солнца в глазах – это же симптомы действия опиума. Мне рассказывал об этом Батлер. Секреты индейцев, которые он узнал во время мексиканской войны.
Жажду возбуждал дурман.
Филипп слышал от бывалых охотников, что к опиумным грибам, порошок из которых пользуют индейцы, возникает жуткая привычка, которая не искореняется ничем. Из-под этой власти зелья не освободиться».
«А ведь пожалуй догадка верна! Была ведь одна деталь: Филипп собирался поесть перед тем, как в комнату ворвался Бибисер. Но он не поел, не поел не по своей воле.
Бибисер ворвался тогда, когда он сидел, рядом с Роз, хотел пить, а потом, собрался вкусить невиданные деликатесы, разложенные на тарелке.
Было время приема пищи и Роз ее приготовила.
А Бибисер опрокинул его тарелку в траву – то есть на лысый ковер, и юноша остался без волшебной еды…»
«Но это Филипп понял:…я остался без солнца.
О Бибисер! Я начинаю тебя ненавидеть ненавистью Роз. Ты лишил меня моего солнца.
Роз очень часто рассказывала о каком-то дяде – негодяе. В лучах солнца его образ казался страшным. Только это был не Пьер Робийяр. Это был Мартин Бибисер… Значит все-таки виноват Бибисер».
«Бибисер – опекун. Ему нужны деньги, которые получит он в случае брака Роз. Ему все равно, какой зять у него будет. Лучше – мертвый. Сразу после брака. Для этого сгодится опиум. Филиппа сажают на диету: салат из опиума. Жаркое – из опиума. И в гробу не Филипп, а три кусочка опиума. Из него, из Роз и их ребенка».
«…Любимая Филиппа говорила, что мечтает быть матерью. А Мартин Бибисер мечтал быть банкиром.
Как смешно рассказывала Любимая. Ей нагадали, что у нее будет девочка, и несчастный муж. Если это так, то несчастный муж – это Филипп. Значит это Бибисер заставил Роз давать Филиппу опиум. Откуда же он его брал?
Друг Батлер!
Батлер как-то говорил, что у него есть слуга, который иногда выдает себя за Чарльза Батлера. Он – белый охотник. Большой специалист по опиуму. Он живет где-то под Милуоки. Его фамилия Джонсон.
У него плантации опиумного мака. В то время, когда все выращивают хлопок, рис и розы этот джентльмен выращивает грибы и маки. Вот так-то».
Филипп заметался. Хотя бы это была ошибка.
…Роз хотела, чтобы он полюбил ее, чтобы он был ей послушным. Он должен был быть таким, каким она его выдумала. И для этого оказались нужны наркотики. Несмотря на то, что они приводили их смерти. Это ее не пугало. Роз была согласна на все…
А ведь есть и другая причина!
Филипп помнил, что Батлер рассказывал.
Слепота Роз не была врожденной. Врачи сказали, что при сильнейшем нервном стрессе она может прозреть.
Роз, так теперь можно называть его Любимую, говорила, что в своих снах она видит цвет. В них нет черного мрака. Мир оказывается напоен светом, какого никогда не было в настоящей жизни.
В наркотическом состоянии, как и во сне она могла возвращаться к своему зрячему состоянию. И ей стало не важно, что оно иллюзорно.
Она всегда говорила Филиппу, что его с необычайной отчетливостью. Это было действительно так. Только неизвестно, узнала бы этого Филиппа его мама – Кэролайн.
Под опиумным солнцем проходила настоящая жизнь Роз Бибисер, и она совершила свой выбор в его пользу…
«Но почему она остановила свой выбор также и на мне?»
…Филипп не знал, что в доме Бибисера часто обсуждали его историю. Все гадали, за что Пьер Робийяр неожиданно изгнал своего любимца.
Роз поразила романтическая история, что окутала имя Филиппа с недавних пор? Слава вора, слава дон-жуана-соблазнителя. Она догадывалась, что это из-за любви к женщине. Она увидела в этом юноше идеальный образ своих грез. Она поверила, что он – ее герой.
Более того, он – ее мужчина.
Она захотела его увидеть…
«…Значит, Бибисер не может тронуть меня пока меня охраняет Роз. А вдруг, Роз не только охраняет, но и приказывает? В нашем мире принято, что всеми делами должен вершить мужчина. Эту условность нельзя избегнуть никому. Роз нашла своего сообщника в лице дяди. Он стал теми руками, которые двигали пружины страшной истории. Он стал ее руками.
Но как? Он – хозяин. Значит кто – то должен был его заставить? Значит, все-таки есть третий?
Филипп может об этом догадаться, сидя в своей темнице.
Может!
Батлер как-то сказал, что отец Роз – Дар Бибисер никакого завещания в пользу дочери не оставлял.
И вдруг, оно появляется.
Батлер говорил, что в соседнем с Саванной Чарльстоне – городе промышляет адвокат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Она видит Филиппа таким, каким его придумала. А это самый пленительный образ на свете. Филипп ей дорог больше, чем ее жизнь.
Надо думать, как из всего этого выбраться.
Стоп. Если Роз и есть тот самый защитник, то тогда Бибисер поступил плохо не только по отношению к Филиппу. Он обидел Роз. Чем же?
Тем, что бесцеремонно вторгся в ее мир. Она собиралась играть в свою выдуманную любовь со своим выдуманным Филиппом до бесконечности. Может быть до тех пор, пока Филипп не умер бы от истощения.
А дядя оскорбил ее идеал. Он пнул ногой ее мужчину, который для нее самый сильный, самый мужественный.
Дядя совершил ошибку – он рассердил Роз. И Роз сейчас не просто сидит истуканом, она думает, что ей делать.
Ей приятно, что Филипп назвал ее женой. Но она не понимает – а вдруг Филипп блефует, а на самом деле принадлежит не ей. Роз не нужен был их брак юридически».
«…Это проза жизни, от которой она плачет. Ей нужно счастье…»
«Она спросила Филиппа после того, как его ударил Бибисер: кто он. Она хотела сказать, что забыла его имя. Потому что Ее героя не могли принуждать идти под венец с ней. Ее герой должен был сам взять ее на руки и понести к алтарю.
Вот тут – то я и не прав. Роз не может желать мне ни плохого, ни хорошего, потому что она знает: я ее не люблю. Я никогда бы на ней не женился по доброй воле. Такой бы брак Господь Бог никогда бы не благословил.
А что, если бы нашелся кто – то кто бы это сделать. Это невозможно представить!
Нас бы никогда не благословил священник.
Нет.
А кто тогда? Нас бы благословил…»
«И все таки теперь здесь жарко. Хотя солнца нет…Солнце. Солнце светило все дни, что я был здесь. А сегодня, когда Филипп узнал свое истинное положение, оно в тучах. А может солнце не светит не потому, что за облаками: а потому что я – ничего не ел. Не ел из оловянной тарелки, которую принимал за фарфоровую.
А вот Роз – ела. Ела и плакала. Искала утешения не любви Филиппа – а в своей тарелке, с намешанной чудной смесью.»
«Стоп, я знаю кто бы нас благословил… Нас бы благословил…..Мистер опиум!
Вот оно озарение. Я понял все!!!
Вот почему все дни в моем рту было так сладко. Этот непроходящий вкус сладости и сияние солнца в глазах – это же симптомы действия опиума. Мне рассказывал об этом Батлер. Секреты индейцев, которые он узнал во время мексиканской войны.
Жажду возбуждал дурман.
Филипп слышал от бывалых охотников, что к опиумным грибам, порошок из которых пользуют индейцы, возникает жуткая привычка, которая не искореняется ничем. Из-под этой власти зелья не освободиться».
«А ведь пожалуй догадка верна! Была ведь одна деталь: Филипп собирался поесть перед тем, как в комнату ворвался Бибисер. Но он не поел, не поел не по своей воле.
Бибисер ворвался тогда, когда он сидел, рядом с Роз, хотел пить, а потом, собрался вкусить невиданные деликатесы, разложенные на тарелке.
Было время приема пищи и Роз ее приготовила.
А Бибисер опрокинул его тарелку в траву – то есть на лысый ковер, и юноша остался без волшебной еды…»
«Но это Филипп понял:…я остался без солнца.
О Бибисер! Я начинаю тебя ненавидеть ненавистью Роз. Ты лишил меня моего солнца.
Роз очень часто рассказывала о каком-то дяде – негодяе. В лучах солнца его образ казался страшным. Только это был не Пьер Робийяр. Это был Мартин Бибисер… Значит все-таки виноват Бибисер».
«Бибисер – опекун. Ему нужны деньги, которые получит он в случае брака Роз. Ему все равно, какой зять у него будет. Лучше – мертвый. Сразу после брака. Для этого сгодится опиум. Филиппа сажают на диету: салат из опиума. Жаркое – из опиума. И в гробу не Филипп, а три кусочка опиума. Из него, из Роз и их ребенка».
«…Любимая Филиппа говорила, что мечтает быть матерью. А Мартин Бибисер мечтал быть банкиром.
Как смешно рассказывала Любимая. Ей нагадали, что у нее будет девочка, и несчастный муж. Если это так, то несчастный муж – это Филипп. Значит это Бибисер заставил Роз давать Филиппу опиум. Откуда же он его брал?
Друг Батлер!
Батлер как-то говорил, что у него есть слуга, который иногда выдает себя за Чарльза Батлера. Он – белый охотник. Большой специалист по опиуму. Он живет где-то под Милуоки. Его фамилия Джонсон.
У него плантации опиумного мака. В то время, когда все выращивают хлопок, рис и розы этот джентльмен выращивает грибы и маки. Вот так-то».
Филипп заметался. Хотя бы это была ошибка.
…Роз хотела, чтобы он полюбил ее, чтобы он был ей послушным. Он должен был быть таким, каким она его выдумала. И для этого оказались нужны наркотики. Несмотря на то, что они приводили их смерти. Это ее не пугало. Роз была согласна на все…
А ведь есть и другая причина!
Филипп помнил, что Батлер рассказывал.
Слепота Роз не была врожденной. Врачи сказали, что при сильнейшем нервном стрессе она может прозреть.
Роз, так теперь можно называть его Любимую, говорила, что в своих снах она видит цвет. В них нет черного мрака. Мир оказывается напоен светом, какого никогда не было в настоящей жизни.
В наркотическом состоянии, как и во сне она могла возвращаться к своему зрячему состоянию. И ей стало не важно, что оно иллюзорно.
Она всегда говорила Филиппу, что его с необычайной отчетливостью. Это было действительно так. Только неизвестно, узнала бы этого Филиппа его мама – Кэролайн.
Под опиумным солнцем проходила настоящая жизнь Роз Бибисер, и она совершила свой выбор в его пользу…
«Но почему она остановила свой выбор также и на мне?»
…Филипп не знал, что в доме Бибисера часто обсуждали его историю. Все гадали, за что Пьер Робийяр неожиданно изгнал своего любимца.
Роз поразила романтическая история, что окутала имя Филиппа с недавних пор? Слава вора, слава дон-жуана-соблазнителя. Она догадывалась, что это из-за любви к женщине. Она увидела в этом юноше идеальный образ своих грез. Она поверила, что он – ее герой.
Более того, он – ее мужчина.
Она захотела его увидеть…
«…Значит, Бибисер не может тронуть меня пока меня охраняет Роз. А вдруг, Роз не только охраняет, но и приказывает? В нашем мире принято, что всеми делами должен вершить мужчина. Эту условность нельзя избегнуть никому. Роз нашла своего сообщника в лице дяди. Он стал теми руками, которые двигали пружины страшной истории. Он стал ее руками.
Но как? Он – хозяин. Значит кто – то должен был его заставить? Значит, все-таки есть третий?
Филипп может об этом догадаться, сидя в своей темнице.
Может!
Батлер как-то сказал, что отец Роз – Дар Бибисер никакого завещания в пользу дочери не оставлял.
И вдруг, оно появляется.
Батлер говорил, что в соседнем с Саванной Чарльстоне – городе промышляет адвокат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105