Как мне рассказывали, она была очень красива и походила на смуглую испанку. Я полагаю, что мистер Чарльз задумывался о женитьбе.
Его не могли сдерживать рассовые предрассудки. Уж если говорить о благородстве кровей, то можно было бы поспорить, чья кровь благороднее. Плантаторов Батлеров или потомственных правителей земель ацтеков.
Если бы эти встречи продлились чуть дольше, брак между Батлером и индианкой был бы неизбежен.
Но вот однажды все рухнуло. Американцы получили донесение, что индейские племена, населяющие эти земли, вступили в сговор с французскими и мексиканскими властями. Упоминалось и племя, которое одарили своей дружбой оба офицера.
Полковник Уилкс был поражен и, не зная как поступить, оставил свой полк и, хотя Батлер просил его этого не делать, поехал чуть ли не за сотню миль в штаб, желая своим честным словом рассеять ужасное подозрение против индейского вождя. Это было благородно, но по-донкихотски.
Пока ваш отец ехал в штаб, оттуда пришел указ о немедленной расправе со всеми индейскими племенами на той территории. Лейтенант Чарльз Батлер, который после отъезда Уилкса принял командование полком, отдал приказ о неповиновении, – ему грозил трибунал. Часть офицеров, которых возглавлял Пьер Робийяр, заявила, что полк должен выполнить приказ.
Чарльз Батлер, Горячая голова, не знал, как поступить. В итоге самовольно оставил полк и помчался к ацтекскому вождю. Его поймали и посадили под арест. Командование полком тогда принял в свою очередь лейтенант Пьер Робийяр. Он-то немедленно поднял полк по тревоге, спеша выполнить приказ и повел полк на расправу.
Индейские сторожа, конечно же, сразу обнаружили вооруженных белых, но они видели перед собой штандарты полка, которого можно было не опасаться. Старый вождь приказал пропустить военных в поселение беспрепятственно. Девушки вышли на встречу белых с угощением.
Тут-то и началось самое страшное. Как только кавалеристы увидели первых индианок с дарами в руках, Пьер Робийяр закричал: «Огонь!»
И первой, кого он увидел, была Звонкий Ручеек.
Белые убийцы вытащили из шатра старого вождя и приказали признаться в измене американским властям. Старый вождь молчал. Он понял, насколько ошибся, поверив в дружбу белых. Говорят, он наслал проклятие на голову Робийяра.
Звонкий Ручеек, с переломанными руками и ногами подползла к своему отцу и встала перед ним.
Она его загораживала. Отец ее не отталкивал. Он сказал, что быстрая смерть от пули будет для нее избавлением.
Так погибли старый вождь и его дочь. Сыновья обманутого вождя скрылись. В мире оставалась частица правды.
Первым делом сыновья вождя бросились не предупреждать другие ацтекские племена. Нет, они бросились в форт. И взяли с собой свою мертвую сестру.
В форте их никто не ждал.
Индейцы без труда уничтожили несколько охранников, что там оставались. Братья видели, что среди белых не было двух офицеров. Они стали их искать. И нашли только одного – Чарльза Батлера. Связанного, лежащего в хижине, которая служила тюрьмой. Бравый лейтенант был скручен кожаными ремнями. Когда он увидел мертвую возлюбленную, он разорвал свои ремни.
Братья убитой открыли перед ним дверь.
Они вытаскивали всех, кто остался в форте. Наконец они нашли ту, которую искали, – Полин. Она их знала, и сама бросилась со слезами навстречу, когда увидела. Она знала, какое чудовищное вероломство совершили по отношению к ним белые. Но законы ацтеков – это не законы европейцев. Из всех военных в форту оставался только Батлер. Он вышел из того домика, что был тюрьмой, вместе со Звонким Ручейком на руках и попросил братьев взять его с собой. Эти люди ничего не ответили. Их было четверо. Перед ними стояла притихшая толпа стариков, детей и женщин. Они вывели из нее Полин. Она плакала и не сопротивлялась. Двое воинов подошли к лейтенанту Батлеру и вложили ему в руки ружье, а двое других взяли Полин. Один поднял ее руки вверх, другой стал раздевать, третий и четвертый стояли, наставив ружья на белую толпу. Полин не вырывалась. Тот, кто ее раздел, достал нож и живьем стал сдирать с нее кожу – Полин не издавала ни звука, тот, кто снимал скальп, сделал короткий взмах ножом и поразил девушку в самое сердце – она даже не почувствовала, как оказалась на небе.
Молча индейцы положили девушку на землю. Если бы за ними двинулся кто-нибудь из белых, то получил бы пулю от Батлера, который остался стоять с винтовкой наперевес. Когда индейцы проходили мимо него, один из них сказал: «Тебя мы прощаем». Они исчезли за воротами форта, и больше их никто не видел, как никто не слышал, чтобы индейцы с тех пор водили дружбу с белыми.
А через день в форт вернулся полковник Джереми Уилкс. Он сам увидел результат своего отъезда.
Две девушки лежали рядом, а над ними с винтовкой наперевес стоял Батлер и никого не подпускал.
Он только повторял: «Я тебя прощаю».
До приезда полковника Чарльза Батлера не хотели арестовывать. Полковник привез с собой приказ прекратить военные действия против ацтеков, как не имеющие под собой оснований. Полковник прочел эту депешу, посмотрел на трупы, выслушал от очевидцев, как было дело, заперся у себя – через некоторое время из кабинета раздался выстрел.
Вбежавшие солдаты застали Уилкса криво улыбающимся. Он твердил: «Не бойтесь, так легко я не умру – мне-то они не простили. (Он имел в виду индейцев.) Что же – прямо в ад непрощенным отправляться? Я бы отправился – в ад ацтеков. А в ваш ад – белый – не хочу». В тот же день он – когда пришел приказ от командующего объявить награды отличившимся в ацтекской кампании – внимательно его прочел и сказал, что сам будет награждать отличившихся. Его просили этого не делать – понимали, как ему будет трудно. Но Уилкс не послушался.
Вызвался осуществить публично награждение – перед гражданской публикой – на плацу.
Чарльз Батлер с тех пор как его освободили – все стоял на плацу: глаза в землю. В домишко не уходил. Целые сутки уже стоял.
Его друг начал обходить строй и зачитывать благодарности.
Когда подошла очередь лейтенанта Робийяра, он произнес: «Особая благодарность» – и плюнул ему в лицо.
Оба офицера тут же схватились за сабли. Их разняли – но вечером они стрелялись.
Робийяр понимал, что они должны определить смертельные условия дуэли. Они выбрали пятнадцать шагов.
Первым стрелял Уилкс. Он промахнулся. Это можно было из-за сильнейшего нервного волнения.
Выстрел был за Робийяром. Он попал. Но, представьте, его попадание, хоть и было удачным, оказалось не смертельным – в плечо.
А Батлер все время оставался полностью безучастным к происходящему. На него не произвел впечатление запоздалый героизм Уилкса.
На следующий день в штаб депешами полетели две отставки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Его не могли сдерживать рассовые предрассудки. Уж если говорить о благородстве кровей, то можно было бы поспорить, чья кровь благороднее. Плантаторов Батлеров или потомственных правителей земель ацтеков.
Если бы эти встречи продлились чуть дольше, брак между Батлером и индианкой был бы неизбежен.
Но вот однажды все рухнуло. Американцы получили донесение, что индейские племена, населяющие эти земли, вступили в сговор с французскими и мексиканскими властями. Упоминалось и племя, которое одарили своей дружбой оба офицера.
Полковник Уилкс был поражен и, не зная как поступить, оставил свой полк и, хотя Батлер просил его этого не делать, поехал чуть ли не за сотню миль в штаб, желая своим честным словом рассеять ужасное подозрение против индейского вождя. Это было благородно, но по-донкихотски.
Пока ваш отец ехал в штаб, оттуда пришел указ о немедленной расправе со всеми индейскими племенами на той территории. Лейтенант Чарльз Батлер, который после отъезда Уилкса принял командование полком, отдал приказ о неповиновении, – ему грозил трибунал. Часть офицеров, которых возглавлял Пьер Робийяр, заявила, что полк должен выполнить приказ.
Чарльз Батлер, Горячая голова, не знал, как поступить. В итоге самовольно оставил полк и помчался к ацтекскому вождю. Его поймали и посадили под арест. Командование полком тогда принял в свою очередь лейтенант Пьер Робийяр. Он-то немедленно поднял полк по тревоге, спеша выполнить приказ и повел полк на расправу.
Индейские сторожа, конечно же, сразу обнаружили вооруженных белых, но они видели перед собой штандарты полка, которого можно было не опасаться. Старый вождь приказал пропустить военных в поселение беспрепятственно. Девушки вышли на встречу белых с угощением.
Тут-то и началось самое страшное. Как только кавалеристы увидели первых индианок с дарами в руках, Пьер Робийяр закричал: «Огонь!»
И первой, кого он увидел, была Звонкий Ручеек.
Белые убийцы вытащили из шатра старого вождя и приказали признаться в измене американским властям. Старый вождь молчал. Он понял, насколько ошибся, поверив в дружбу белых. Говорят, он наслал проклятие на голову Робийяра.
Звонкий Ручеек, с переломанными руками и ногами подползла к своему отцу и встала перед ним.
Она его загораживала. Отец ее не отталкивал. Он сказал, что быстрая смерть от пули будет для нее избавлением.
Так погибли старый вождь и его дочь. Сыновья обманутого вождя скрылись. В мире оставалась частица правды.
Первым делом сыновья вождя бросились не предупреждать другие ацтекские племена. Нет, они бросились в форт. И взяли с собой свою мертвую сестру.
В форте их никто не ждал.
Индейцы без труда уничтожили несколько охранников, что там оставались. Братья видели, что среди белых не было двух офицеров. Они стали их искать. И нашли только одного – Чарльза Батлера. Связанного, лежащего в хижине, которая служила тюрьмой. Бравый лейтенант был скручен кожаными ремнями. Когда он увидел мертвую возлюбленную, он разорвал свои ремни.
Братья убитой открыли перед ним дверь.
Они вытаскивали всех, кто остался в форте. Наконец они нашли ту, которую искали, – Полин. Она их знала, и сама бросилась со слезами навстречу, когда увидела. Она знала, какое чудовищное вероломство совершили по отношению к ним белые. Но законы ацтеков – это не законы европейцев. Из всех военных в форту оставался только Батлер. Он вышел из того домика, что был тюрьмой, вместе со Звонким Ручейком на руках и попросил братьев взять его с собой. Эти люди ничего не ответили. Их было четверо. Перед ними стояла притихшая толпа стариков, детей и женщин. Они вывели из нее Полин. Она плакала и не сопротивлялась. Двое воинов подошли к лейтенанту Батлеру и вложили ему в руки ружье, а двое других взяли Полин. Один поднял ее руки вверх, другой стал раздевать, третий и четвертый стояли, наставив ружья на белую толпу. Полин не вырывалась. Тот, кто ее раздел, достал нож и живьем стал сдирать с нее кожу – Полин не издавала ни звука, тот, кто снимал скальп, сделал короткий взмах ножом и поразил девушку в самое сердце – она даже не почувствовала, как оказалась на небе.
Молча индейцы положили девушку на землю. Если бы за ними двинулся кто-нибудь из белых, то получил бы пулю от Батлера, который остался стоять с винтовкой наперевес. Когда индейцы проходили мимо него, один из них сказал: «Тебя мы прощаем». Они исчезли за воротами форта, и больше их никто не видел, как никто не слышал, чтобы индейцы с тех пор водили дружбу с белыми.
А через день в форт вернулся полковник Джереми Уилкс. Он сам увидел результат своего отъезда.
Две девушки лежали рядом, а над ними с винтовкой наперевес стоял Батлер и никого не подпускал.
Он только повторял: «Я тебя прощаю».
До приезда полковника Чарльза Батлера не хотели арестовывать. Полковник привез с собой приказ прекратить военные действия против ацтеков, как не имеющие под собой оснований. Полковник прочел эту депешу, посмотрел на трупы, выслушал от очевидцев, как было дело, заперся у себя – через некоторое время из кабинета раздался выстрел.
Вбежавшие солдаты застали Уилкса криво улыбающимся. Он твердил: «Не бойтесь, так легко я не умру – мне-то они не простили. (Он имел в виду индейцев.) Что же – прямо в ад непрощенным отправляться? Я бы отправился – в ад ацтеков. А в ваш ад – белый – не хочу». В тот же день он – когда пришел приказ от командующего объявить награды отличившимся в ацтекской кампании – внимательно его прочел и сказал, что сам будет награждать отличившихся. Его просили этого не делать – понимали, как ему будет трудно. Но Уилкс не послушался.
Вызвался осуществить публично награждение – перед гражданской публикой – на плацу.
Чарльз Батлер с тех пор как его освободили – все стоял на плацу: глаза в землю. В домишко не уходил. Целые сутки уже стоял.
Его друг начал обходить строй и зачитывать благодарности.
Когда подошла очередь лейтенанта Робийяра, он произнес: «Особая благодарность» – и плюнул ему в лицо.
Оба офицера тут же схватились за сабли. Их разняли – но вечером они стрелялись.
Робийяр понимал, что они должны определить смертельные условия дуэли. Они выбрали пятнадцать шагов.
Первым стрелял Уилкс. Он промахнулся. Это можно было из-за сильнейшего нервного волнения.
Выстрел был за Робийяром. Он попал. Но, представьте, его попадание, хоть и было удачным, оказалось не смертельным – в плечо.
А Батлер все время оставался полностью безучастным к происходящему. На него не произвел впечатление запоздалый героизм Уилкса.
На следующий день в штаб депешами полетели две отставки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105