Поезд подъезжал к платформе.
Еще никто не замечал, что был он какой-то странный.
Когда он поравнялся с пассажирами, на вагонах стали видны кричащие надписи: «Ждите нас – мы вас испугаем!»
Пассажиры в сомнении замялись. Не в таком поезде им хотелось держать путь до Саванны. Но глупые солдаты повернули дело по своему. Они бесшабашно принялись штурмом брать закрытые двери.
Эллин поддалась всеобщему ажиотажу.
Она, расталкивая толпу, бросилась к вагону. Дверь последнего из них отворилась и в проеме показалась фигура полного, с глазами навыкате человека. Его лицо напоминало лицо персиянина. Это был мистер Галлимар. Девушка оказалась совсем близко возле открытой двери. Она села в вагон, и дверь за ней моментально захлопнулась. Только внутри Эллин сообразила, что забыла о своих спутницах. Но она подумала, что те, кто устраивали ее изгнание, уж наверняка сели на поезд. Эллин проглотила комок в горле. Что же, она добровольно пошла на муки. Пусть видят, что почтительность дочери она поставила выше своей любви.
Поезд двинулся, оставляя платформу, на которой толпились сотни пассажиров.
– О, да я, кажется, сделала что-то не так! – подумала Эллин.
В поезд никто не сел. Эллин начала беспокоиться. На перроне она вдруг увидела свою бабушку, тетку Покасьяк, няньку Ду, и двух сестер, которые махали в воздухе зонтами, подавая отчаянные знаки. Но остановиться было уже невозможно. Поезд отходил прочь, подчиняясь пламени, что бушевала в его топках. Девушка ехала в нем одна.
Эллин в ужасе обернулась. За ее спиной в черном пальто стоял незнакомый джентльмен, тот, который отворил двери вагона. С выпученными глазами.
– Мистер, немедленно остановите поезд. Я села в него по ошибке.
– Это невозможно. Поезд опаздывает. И потом, машинисты подчиняются не мне.
– Но я не должна в нем ехать! Произошла чудовищная ошибка!
– Ради Бога, успокойтесь! – церемонно ответил неизвестный. – Вам здесь плохо не будет. И потом, никто не знает, кого вы здесь найдете!
– Нет, нет – закричала в истерике девушка и надавила на ручку двери. Вагонная дверь была на запоре. – Я не хочу здесь ехать.
Сильная рука неизвестного подхватила Эллин и отвела из тамбура в вагон.
– Отдохните здесь! Пока! Обещаю вам – вас никто не тронет.
– Филипп! – в отчаянии произнесла Эллин. – Помоги! Господи, страшно, – лепетала она. – Защити меня, Господи или Филипп. Кто окажется ближе…
…На станции Милуоки бабушка Робийяр что было мочи лупила зонтиком джентльмена в фуражке с железнодорожной кокардой и визжала:
– Я требую, чтобы вы остановили этот чертов поезд. Он увез мою Эллин. Вы понимаете? Он увез мою внучку. Она едет совершенно одна. Одна, вы понимаете это, болван! С ней могут сделать все… что… угодно!
…Джекки Уилкс очнулся в полной темноте. Первое, что он почувствовал, было абсолютное одиночество. Ни просвета, ни звука. Джекки пощупал рукой вокруг себя. Над ним была абсолютная пустота, а под ним – рука уткнулась во что-то шершавое и мелкое – песок. И все.
Он лежал на песке. Пистолет, который был в его руке, исчез. А из одежды на нем чувствовалась только собственная кожа.
«Да меня продали в рабство! – мелькнула у него паническая мысль. – А может быть, я ослеп!» – это было еще страшнее.
Джекки дотронулся до своих глаз. Вроде боли не было. Только вот ничего не видно. Может быть, он в гробу?
Мамочка об этом не предупреждала. Но Джекки сбежал от нее тайком. Без благословения. Может, она не успела сказать об этом.
Джекки дотронулся рукой до живота, спустился к коленкам – везде один и тот же результат: собственная «гусиная» кожа. Холодная и не греющая.
Может быть, он на том свете?
Где-то рядом заржала лошадь. И тут же послышался скрип колес. Джекки Уилкс сообразил, что он лежит на дне повозки, полной песком, и его увозят в неизвестном направлении.
Джекки хотел встать и громко крикнуть: «Мама!», но чьи-то жесткие руки зажали ему рот и вдавили головой в песок.
Совершенно трезвый бас пророкотал над ухом:
– Лежите спокойно, мистер. Вы в безопасности. Ничего страшного не происходит. Вас спрятали в фургоне, который развозит строительный материал.
В те времена в Южных Штатах очень много строили. Поселения вырастали как грибы после дождя. Это была обычная картина. Джекки подумал, что его закопают где-нибудь вместо фундамента. Только крикнуть об этом было невозможно!
– Сейчас мы проедем одно питейное заведение, что на нашем пути, – предупредил тот же голос, и хватка чуть ослабла, – можно считать – путь свободен. Вас ищут, чтобы отомстить за Арчи. По счастью, вы не убили его, хотя лицо сделали на всю жизнь красивым. За вашу шкуру назначили не слишком большую цену.
– Кто назначил? – спросил поэт, – Правительство штата?
– Да вы – фантазер, – усмехнулся голос. – Приятели Коричневого. Они сами вершат здесь суд и не нуждаются ни в каком правительстве.
– Очень приятно, – залепетал Джекки. – Но что они хотят со мной сделать?
– Ничего. Просто убить. Поэтому я и вывожу вас контрабандой за пределы графства. Тише, последняя опасность. Держитесь, мистер!
Снова послышалось ржанье останавливаемой лошади. Пьяные голоса разорвали ночную тишь и для убедительности подкрепили ее парочкой выстрелов.
Джекки-поэт замер. Голос ангела-хранителя тоже затих.
– Эй, приятели, кто из вас управляет этой колымагой? – раздался хриплый голос.
– Это я, Эрни, – отозвался знакомый бас. Звучал он не очень воинственно.
Окликал же его, по-видимому, тот, кто утром представился Джекки как Эрни.
– Это ты, Одиночка? – спросил второй голос, в котором Джекки, не сомневаясь, узнал Пита.
– Да, я джентльмены, – прохрипел тот, кого назвали Одиночкой. Хотя на самом деле это был ангел-хранитель.
– Что ты делаешь в такую пору на этой телеге? Вроде ночью домов никто не строит.
– Я везу песок для Джонсона. У него стена осела. Надо укрепить фундамент. Он просил утром начать работу.
– С каких это пор охотники превратились в наемных рабочих?
– С давних, – нелюбезно ответил Одиночка. – Не наступай мне на мозоли, Пит. Наши головы будут целее.
– Ночной сокол? Да? – ухмыльнулся Пит. – Хорохоришься? Ладно, ладно, не задеваю. Знаем, кто ухлопал шерифа.
Джекки съежился. Из огня да в полымя. Его ангел хранитель тоже не пай-мальчик.
– А коли знаешь, дай проехать и не морочь мне голову. Мне нужно утром быть в другом месте.
– Проезжай, Одиночка. Я ведь к тебе не пристаю. Просто если встретишь в степи парня в городском костюмчике – возьми его с собой. Он неправильно отреагировал на наши шутки. Поранил Арчи. Надо его наказать. Ты понял, Одиночка?
– Понял-понял, – пробурчал хриплый бас, который опять показался ангельским. – Только вряд ли ночью в такой темени я кого-нибудь встречу, – возница щелкнул бичом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Еще никто не замечал, что был он какой-то странный.
Когда он поравнялся с пассажирами, на вагонах стали видны кричащие надписи: «Ждите нас – мы вас испугаем!»
Пассажиры в сомнении замялись. Не в таком поезде им хотелось держать путь до Саванны. Но глупые солдаты повернули дело по своему. Они бесшабашно принялись штурмом брать закрытые двери.
Эллин поддалась всеобщему ажиотажу.
Она, расталкивая толпу, бросилась к вагону. Дверь последнего из них отворилась и в проеме показалась фигура полного, с глазами навыкате человека. Его лицо напоминало лицо персиянина. Это был мистер Галлимар. Девушка оказалась совсем близко возле открытой двери. Она села в вагон, и дверь за ней моментально захлопнулась. Только внутри Эллин сообразила, что забыла о своих спутницах. Но она подумала, что те, кто устраивали ее изгнание, уж наверняка сели на поезд. Эллин проглотила комок в горле. Что же, она добровольно пошла на муки. Пусть видят, что почтительность дочери она поставила выше своей любви.
Поезд двинулся, оставляя платформу, на которой толпились сотни пассажиров.
– О, да я, кажется, сделала что-то не так! – подумала Эллин.
В поезд никто не сел. Эллин начала беспокоиться. На перроне она вдруг увидела свою бабушку, тетку Покасьяк, няньку Ду, и двух сестер, которые махали в воздухе зонтами, подавая отчаянные знаки. Но остановиться было уже невозможно. Поезд отходил прочь, подчиняясь пламени, что бушевала в его топках. Девушка ехала в нем одна.
Эллин в ужасе обернулась. За ее спиной в черном пальто стоял незнакомый джентльмен, тот, который отворил двери вагона. С выпученными глазами.
– Мистер, немедленно остановите поезд. Я села в него по ошибке.
– Это невозможно. Поезд опаздывает. И потом, машинисты подчиняются не мне.
– Но я не должна в нем ехать! Произошла чудовищная ошибка!
– Ради Бога, успокойтесь! – церемонно ответил неизвестный. – Вам здесь плохо не будет. И потом, никто не знает, кого вы здесь найдете!
– Нет, нет – закричала в истерике девушка и надавила на ручку двери. Вагонная дверь была на запоре. – Я не хочу здесь ехать.
Сильная рука неизвестного подхватила Эллин и отвела из тамбура в вагон.
– Отдохните здесь! Пока! Обещаю вам – вас никто не тронет.
– Филипп! – в отчаянии произнесла Эллин. – Помоги! Господи, страшно, – лепетала она. – Защити меня, Господи или Филипп. Кто окажется ближе…
…На станции Милуоки бабушка Робийяр что было мочи лупила зонтиком джентльмена в фуражке с железнодорожной кокардой и визжала:
– Я требую, чтобы вы остановили этот чертов поезд. Он увез мою Эллин. Вы понимаете? Он увез мою внучку. Она едет совершенно одна. Одна, вы понимаете это, болван! С ней могут сделать все… что… угодно!
…Джекки Уилкс очнулся в полной темноте. Первое, что он почувствовал, было абсолютное одиночество. Ни просвета, ни звука. Джекки пощупал рукой вокруг себя. Над ним была абсолютная пустота, а под ним – рука уткнулась во что-то шершавое и мелкое – песок. И все.
Он лежал на песке. Пистолет, который был в его руке, исчез. А из одежды на нем чувствовалась только собственная кожа.
«Да меня продали в рабство! – мелькнула у него паническая мысль. – А может быть, я ослеп!» – это было еще страшнее.
Джекки дотронулся до своих глаз. Вроде боли не было. Только вот ничего не видно. Может быть, он в гробу?
Мамочка об этом не предупреждала. Но Джекки сбежал от нее тайком. Без благословения. Может, она не успела сказать об этом.
Джекки дотронулся рукой до живота, спустился к коленкам – везде один и тот же результат: собственная «гусиная» кожа. Холодная и не греющая.
Может быть, он на том свете?
Где-то рядом заржала лошадь. И тут же послышался скрип колес. Джекки Уилкс сообразил, что он лежит на дне повозки, полной песком, и его увозят в неизвестном направлении.
Джекки хотел встать и громко крикнуть: «Мама!», но чьи-то жесткие руки зажали ему рот и вдавили головой в песок.
Совершенно трезвый бас пророкотал над ухом:
– Лежите спокойно, мистер. Вы в безопасности. Ничего страшного не происходит. Вас спрятали в фургоне, который развозит строительный материал.
В те времена в Южных Штатах очень много строили. Поселения вырастали как грибы после дождя. Это была обычная картина. Джекки подумал, что его закопают где-нибудь вместо фундамента. Только крикнуть об этом было невозможно!
– Сейчас мы проедем одно питейное заведение, что на нашем пути, – предупредил тот же голос, и хватка чуть ослабла, – можно считать – путь свободен. Вас ищут, чтобы отомстить за Арчи. По счастью, вы не убили его, хотя лицо сделали на всю жизнь красивым. За вашу шкуру назначили не слишком большую цену.
– Кто назначил? – спросил поэт, – Правительство штата?
– Да вы – фантазер, – усмехнулся голос. – Приятели Коричневого. Они сами вершат здесь суд и не нуждаются ни в каком правительстве.
– Очень приятно, – залепетал Джекки. – Но что они хотят со мной сделать?
– Ничего. Просто убить. Поэтому я и вывожу вас контрабандой за пределы графства. Тише, последняя опасность. Держитесь, мистер!
Снова послышалось ржанье останавливаемой лошади. Пьяные голоса разорвали ночную тишь и для убедительности подкрепили ее парочкой выстрелов.
Джекки-поэт замер. Голос ангела-хранителя тоже затих.
– Эй, приятели, кто из вас управляет этой колымагой? – раздался хриплый голос.
– Это я, Эрни, – отозвался знакомый бас. Звучал он не очень воинственно.
Окликал же его, по-видимому, тот, кто утром представился Джекки как Эрни.
– Это ты, Одиночка? – спросил второй голос, в котором Джекки, не сомневаясь, узнал Пита.
– Да, я джентльмены, – прохрипел тот, кого назвали Одиночкой. Хотя на самом деле это был ангел-хранитель.
– Что ты делаешь в такую пору на этой телеге? Вроде ночью домов никто не строит.
– Я везу песок для Джонсона. У него стена осела. Надо укрепить фундамент. Он просил утром начать работу.
– С каких это пор охотники превратились в наемных рабочих?
– С давних, – нелюбезно ответил Одиночка. – Не наступай мне на мозоли, Пит. Наши головы будут целее.
– Ночной сокол? Да? – ухмыльнулся Пит. – Хорохоришься? Ладно, ладно, не задеваю. Знаем, кто ухлопал шерифа.
Джекки съежился. Из огня да в полымя. Его ангел хранитель тоже не пай-мальчик.
– А коли знаешь, дай проехать и не морочь мне голову. Мне нужно утром быть в другом месте.
– Проезжай, Одиночка. Я ведь к тебе не пристаю. Просто если встретишь в степи парня в городском костюмчике – возьми его с собой. Он неправильно отреагировал на наши шутки. Поранил Арчи. Надо его наказать. Ты понял, Одиночка?
– Понял-понял, – пробурчал хриплый бас, который опять показался ангельским. – Только вряд ли ночью в такой темени я кого-нибудь встречу, – возница щелкнул бичом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105