– Значит, именно сюда вы принесли свою рукопись, но решения ее судьбы так и не дождались? – спросил Спаркс.
– Да. Похоже, отец и брат леди Николсон действительно имеют к этому какое-то отношение.
– О брате, то есть печально почившем Джордже Ратборне, мы с вами кое-что знаем. Больше об этой семье, и в частности о Ратборне-старшем, выяснить ничего не удалось. Никаких сведений о нем нет.
– Весьма странно.
– Думаю, не очень. Это издательство существует всего шесть лет. Маловато для нескольких поколений…
– Вы полагаете, что Ратборна-старшего вообще не существует?
– Вы быстро схватываете, Дойл. Ладно, давайте-ка посмотрим, что у них здесь, – проговорил Спаркс, направляясь в другую комнату. – Нашего друга священнослужителя к начальству не допустили, вежливо, но решительно отказав ему в этой просьбе.
Они стояли перед застекленной дверью с табличкой "Директор". Дверь была заперта, и, передав свечу Дойлу, Спаркс вытащил из кармана цепочку канцелярских скрепок. Разогнув одну из них, он всунул проволочку в замочную скважину.
– Их не заинтересовало разведение скота?
– Насколько я понял во время своего визита, книги их вообще не интересуют.
– Что вы хотите этим сказать, Джек?
– Я мельком просмотрел каталог их публикаций. На редкость однообразный; похоже, работы по оккультизму – это единственное, что привлекает их внимание. Обычный прием для создания законного прикрытия. На деньги, которые они зарабатывают, издательство не просуществует и дня. И никакой художественной литературы они, естественно, не издают, – объяснял Спаркс, колдуя над замочной скважиной.
Наконец послышался щелчок, и дверь открылась. Первым в комнату вошел Спаркс.
– Припоминаю, что именно из-за их интереса к оккультизму я и отослал им свою рукопись, – сказал Дойл. – Как любого пишущего человека меня волновала судьба моего сочинения, а того, что они не издают художественных произведений, я даже не мог предположить.
– Простите, если невольно обидел вас, – сказал Спаркс, забирая свечу.
– Все в порядке, Джек. Вопрос в другом: если они не печатают художественную литературу, почему они не вернули мне рукопись?
– Думаю, из-за названия. Кто-то обратил внимание на заголовок: "Темное братство". Это все и решило.
– Вынужден констатировать, что в издательстве "Ратборн и сыновья" моя рукопись попала не в те руки.
– Боюсь, что так, – кивнул головой Спаркс.
Он склонился над массивным письменным столом, занимавшим чуть ли не всю комнату, и стал проверять содержимое ящиков.
– Если я вас правильно понимаю, – сказал Дойл, – вы подозреваете, что под вывеской издательства "Ратборн и сыновья" скрывается нечто иное – зловещее и страшное.
– Действительно страшное, Дойл. Левостороннее, – ответил Спаркс, вытаскивая из ящика конверт с названием издательства. – Только взгляните на это.
Содержимое конверта было ничем не примечательно – обычные контракты на переплетные работы. Но "шапка" на бланках была запоминающейся:
КОМПАНИЯ "РАТБОРН И СЫНОВЬЯ, Лтд"
Директора:
Сэр Джон Чандрос
Бригадный генерал Маркус Драммонд
Сэр Найджел Гулль
Леди Ратборн-Николсон
Его высокопреосвященство епископ Кай Катулл Пиллфрок
Профессор Арминиус Вамберг
Максимилиан Грейвс
– Господи Иисусе, – прошептал Дойл.
– Давайте рассуждать. В этой комнате нету ничего характерного для любой издательской конторы: никаких почетных дипломов под стеклом, никаких грамот – ничего. Контора является прикрытием, это абсолютно ясно. Кроме того, мы выяснили, что никакого Ратборна-старшего не существует.
– Этим и объясняется присутствие в списке леди Николсон.
– Да, для женщины такой пост довольно необычен… Но времена меняются. Мы не знаем точно, какую роль в делах издательства играет леди Николсон, но можем предположить, что именно она руководит всем.
– Или руководила…
– Думаю, мне удастся узнать об этом очень скоро. Однако скажите, что вас так поразило в этом списке?
– Одно имя. До недавнего времени, точнее, до выхода на пенсию сэр Найджел Гулль был личным врачом королевской семьи.
– Насколько мне известно, он лечил в основном молодого принца Альберта.
– Да. И это требовало полной отдачи сил, – в раздумье произнес Дойл, – потому что внук королевы – типичный недоумок, скандалист и настоящий развратник.
– Мне это совсем не нравится, – покачал головой Спаркс. – Я думаю, что отставка Гулля – а ему едва исполнилось шестьдесят – последовала, что называется, для отвода глаз. Последние дни его службы словно закрывает какая-то тень. Необходимо срочно выяснить, в чем тут дело. Кто еще из этого списка вам знаком?
– Я когда-то слышал имя Джона Чандроса, но не могу вспомнить, где и по какому случаю.
– Бывший член парламента от Северного округа Ньюкастл-на-Тейне. Занимается земельными сделками. Владеет сталеплавильными заводами. Сказочно богат.
– Он не имел никакого отношения к тюремной реформе?
– Да. Два года он возглавлял комиссию по тюремным делам. Он также фигурирует в сделке Николсона и Драммонда. Именно ему принадлежат земли по соседству с проданным участком.
– Похоже, это не случайно, – заметил Дойл.
– Ничего случайного не бывает, запомните это, Дойл. Во всяком случае, теперь мы видим, что от Чандроса ниточки тянутся как к Драммонду, так и к Николсону. А вот какое отношение ко всему этому имеет Гулль, нам еще предстоит выяснить.
– Как насчет остальных?
– Имя епископа Пиллфрока мне знакомо. Он принадлежит к англиканской церкви, его приход в Северном Йорке, недалеко от порта Уитби. Имена Вамберга и Грейвса я никогда не слышал. Что между ними общего? – размышлял Спаркс. – Все они очень богатые люди, у них есть определенный вес в обществе, они занимают высокие посты. Четверо из них так или иначе связаны с Йоркширом, куда направлялись те самые заключенные. Чандрос входил в комиссию по тюремным делам. И все они сплотились под фальшивой вывеской.
– Джек, а что, если это издательство настоящее? Небольшое сплоченное предприятие с достаточно скромными притязаниями и экспертами по различным направлениям: Драммонд занимается военными вопросами, Гулль – проблемами медицины, Чандрос курирует политику, Пиллфрок – теологию и так далее?
Спаркс с сомнением покачал головой.
– Мне кажется, что это вероятно от силы на десять процентов. С большим основанием мы можем предположить, что у нас в руках не что иное, как список верховного совета Темного братства, состоящий из семи имен. А как вам известно, семь – ключевое число в черной магии.
– Признаюсь, это выбивает из колеи, – тихо произнес Дойл и заметил какой-то странный листок, торчавший из-под папки. Потянув за измятый край, он увидел, что это театральная афиша, извещающая о гастролях в Лондоне неизвестной ему актерской труппы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110