Воцарилось неловкое молчание. Когда они добрались до госпиталя и вышли из экипажа, Спаркс направился в здание вместе с Дойлом. Попросить его подождать было неловко. Спаркс сидел в коридоре, пока Дойл забирал из шкафчика в кабинете свои вещи. Это было все, что у него осталось от дома: щетка, набор расчесок, бритва, стаканчик для бритья и серебряный крест, подаренный отцом в день конфирмации Дойла. Сложив вещи в саквояж, Дойл подержал на ладони крест, намереваясь надеть его на шею, но потом сунул его в нагрудный карман.
Получив необходимые ему лекарства, Дойл выглянул в коридор. Спаркса там не было. Шмыгнув в приемную, Дойл схватил карандаш, собираясь написать записку Лебу. Неожиданно его окликнула дежурная сестра.
– Доктор Дойл, вам письмо, – сказала она.
– Письмо?
– Да. Доставили сегодня утром. Полицейский принес.
Она протянула конверт.
– Спасибо, – сказал Дойл, вскрывая письмо.
Артур,
Мистер Джон Спаркс – псих, сбежавший из дома для умалишенных в Бедламе. Агрессивен и крайне опасен. Свяжитесь со мной немедленно.
Лебу.
– Billet doui от тайной подружки? – раздался за спиной голос Спаркса.
– Что? – вздрогнул от неожиданности Дойл.
– Любовное послание, а, старина?
– Это приглашение на гольф, – не смутившись, соврал Дойл, сложил листок и возвратил его сестре. – Пожалуйста, передайте джентльмену, что до конца следующей недели я не смогу с ним встретиться, но непременно свяжусь с ним, как только выберу время.
– Очень хорошо, доктор, – кивнула сестра, убирая письмо в стол.
– Ну что, идем? – повернулся к Спарксу доктор и, подхватив саквояж, направился к выходу.
Спаркс поспешил вслед за ним.
– Все взяли? – спросил Спаркс.
– Да.
"О господи, господи боже. Я даже сбежать не могу и не могу скрыть свои мысли, ничего не могу, – подумал Дойл. – Я слишком хорошо знаю, на что он способен, и меньше всего хотел бы стать его врагом. Неужели все, что он рассказал, ложь? Неужели это только хитрость и коварство? Если он и в самом деле сумасшедший, то лучшего экземпляра не сыскать. А что, если это не так? А если Лебу чего-то не понял или перепутал? Я попал в жуткую передрягу, и кто, как не Джек, спас мне жизнь? Да, нельзя так легко все принимать на веру… не оставляя Джеку шанса".
– Дойл, с вами все в порядке? – спросил Спаркс, внимательно разглядывая своего компаньона.
– Гмм… Вы же видите, что я взволнован, верно?
– Верно.
– Но полагаю, что я, как все люди, имею право задуматься о чем-то, что касается меня одного, разве нет?
– Не рискну спорить с этим утверждением.
– Я хочу сказать, Джек, что в последнее время я как бы не распоряжаюсь своей жизнью так…
Внезапно пронзительный крик, крик боли и отчаяния, донесшийся из-за двери, мимо которой они проходили, прервал Дойла.
Заглянув в палату, они увидели, что все кровати в комнате сдвинуты к одной из стен и освободившееся пространство занимает импровизированная карусель – по кругу стояли деревянные лошадки, на которых восседали довольные дети, лечившиеся в госпитале. Три акробата в красных косоворотках кувыркались, крутились колесом, проделывали сальто; красноносый клоун бегал по кругу, забавляя публику. Несколько медсестер тщетно пытались успокоить мальчика, бившегося в истерике. На нем был костюм арлекина из голубых и лиловых ромбов. На вид ему было около десяти лет. Мальчик был совсем лысый, кожа на затылке – в мелких морщинах.
Господи! Это же "видение" Спайви! Мужчина в красном, лошадки, мальчик в голубом… По телу Дойла пробежала противная дрожь. Спаркс бросился к мальчику, опередив Дойла.
– Че-е-ный ло-д! – пытался произнести мальчик, захлебываясь в крике. Глаза у него закатились, руки судорожно дергались, тело выгнулось дугой.
– Что здесь происходит? – спросил Дойл у старшей медсестры.
– Мы устроили для детей представление, – прерывистым от волнения голосом заговорила она, пытаясь вместе с остальными сестрами удержать и успокоить мальчика. – Он приехал вместе с актерами.
К ним подошел белолицый клоун.
– Что это с ним такое, док? – спросил он скорее раздраженно, чем обеспокоенно.
– Че-е-ный ло-д! Че-е-ный ло-д! – кричал мальчик.
– Что это с ним? – снова спросил клоун.
Дойл уловил исходивший от клоуна слабый запах рома и мяты.
– Отойдите в сторону, пожалуйста, – попросила его сестра.
Пока сестры держали мальчика, Дойл пощупал у него пульс и посмотрел зрачки. Сердце бешено колотилось, зрачки расширились. Пена показалась в уголках рта.
– Черный лорд! Черный лорд! – Теперь слова можно было разобрать.
Клоун снова придвинулся к ним.
– Чего он там бормочет?
– Как его зовут? – обратился Дойл к белолицему клоуну.
– Джоуи.
– Это ваш сын?
– Нет, ученик, – словно оправдываясь, произнес клоун. – Я Большой Роджер, а он – Маленький.
Из-под белого грима на лице клоуна проступили капли пота. Нелепый красный рот застыл в насмешливой и одновременно горькой улыбке.
– С ним прежде случалось такое? – спросил Дойл.
– Нет! В жизни не случалось! – дрожащим голосом выговорил клоун.
Неожиданно Спаркс, словно клещами, ухватил его за шею.
– Говори правду! – шепотом приказал он.
– Однажды, сэр! Всего однажды, недель шесть назад. Мы сидели в Баттерси на железнодорожной станции, закусывали. И прямо посередине обеда он так же вот грохнулся, как сейчас.
– Черный лорд! Черный лорд! – выкрикивал мальчик.
– Держите его крепче, пожалуйста, – попросил Дойл.
И в этот момент мальчик рванулся из рук медсестер и сорвал с головы парик, делавший его лысым. Дети с криками ужаса кинулись врассыпную.
– Держите, держите его! – выкрикнул Дойл.
Под фальшивой кожей оказалась копна белокурых волос. В этот момент медсестра, поддавшись панике, выпустила мальчика, но Спаркс, оттолкнув ее в сторону, подхватил его на руки и отнес в угол, за ширму.
– Быстрее, Дойл, – нетерпеливо позвал Спаркс.
Наклонившись над мальчиком, Дойл тихо, но внятно произнес:
– Джоуи, слушай меня, малыш, слушай. Ты слышишь меня?
Лицо ребенка оставалось неподвижным, но выкрикивать он перестал. Казалось, в его затуманенном сознании прояснилось что-то. Не сопротивляясь, он позволил Дойлу взять его за руки.
– Ты слышишь меня, Джоуи?
Спаркс поправил ширму, как бы отгораживаясь от крика и визга, стоявшего в палате.
– Джоуи, ты меня слышишь, правда? – настойчиво повторял Дойл.
Глаза мальчика закатились, однако он едва заметно кивнул головой.
– Расскажи мне, что ты видишь, Джоуи.
Мальчик облизнул воспаленные, искусанные до крови губы.
– Черный лорд…
– Да, Джоуи. Говори, рассказывай мне.
Чувствовалось, что мальчик успокаивается, его голос звенел как колокольчик, в нем была странная, совсем не детская печаль.
– Черный лорд… ищет проход. Проход в эту сторону. Проход?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110