Великолепное, на редкость удачное испытание, и туг же все идет наперекосяк. Вместо верного, обеспеченного контракта – снова неопределенность открытого конкурса… Да еще этот Лемон скандал устроил… Кошмарный день. – И я не хочу об этом говорить.
Через некоторое время Деннис встает и выключает стену; собственно говоря, он даже не знает, что там показывали, вроде бы следил глазами за изображением, но ничего не видел. Он подходит к стеклянной двери и смотрит сквозь свое отражение на горящие окна домов, облепивших Сайтpec-Хейтс, на переброшенный через равнину виадук футхиллской трассы, на фары и задние огни бегущих по нему машин. Везде люди, люди. Хорошо бы выйти на воздух, посидеть в маленьком заднем дворике, но дворик этот, вместе со второй половиной дома, принадлежит семье Аурелиано. Им бы, конечно, все равно, но не все равно самому Деннису.
Он начинает думать о своем участке – в Северной Калифорнии, на побережье, рядом с Эврикой. Причудливые, искривленные ветром сосны, скалистый склон, уходящий прямо в море. Десять лет назад они купили эти пять акров, как капиталовложение, а потом Деннис даже решил, что построит когда-нибудь здесь дом и в нем поселится.
– Иногда мне хочется послать все к чертовой матери, – говорит он вслух, – и переехать на участок. А работа, в таких местах тоже найдется какая-нибудь работа.
Строить своими собственными руками, делать нечто осязаемое, видеть, как день ото дня твое творение все больше обретает форму… Да, хорошо бы заняться такой работой, работой, разительно отличающейся от абстрактных, раздробленных на мелкие кусочки задач, которые он решает для ЛСР.
– Да, – осторожно поддерживает его Люси.
Знакомые интонации, именно так она говорит, когда не согласна с Деннисом, но не хочет вступать в препирательства. Давно уже выяснено, что Люси ни в какую не желает переезжать на север, ведь тогда ей придется бросить и всех своих подружек, и церковь, и работу… Деннис хмурится. Да он, собственно, и сам знает, что это все пустые мечты.
– А как ты думаешь, – спрашивает Люси, – выросли там деревья?
Не успели Макферсоны купить землю, как в окрестностях Эврики случился лесной пожар; выгорело несколько сотен акров, в том числе и весь их участок. Во время отпуска они съездили посмотреть, земля была черная, без единой травинки. Вид ужасный, но местные объяснили, что за несколько лет все придет в норму.
– Не знаю, – раздраженно отмахивается Деннис. У него есть подозрение, что пожар интересует Люси с одной-единственной стороны: из-за него все возможности переезда отодвигаются в неопределенное будущее. – Хотя, если подумать, почти наверняка выросли. Конечно же, деревья еще низенькие, но это не страшно. После таких историй земля оправляется быстро, они – часть естественного цикла.
– Естественного, если не считать, что пожар этот устроили какие-то ребята, ведь так говорили местные?
Деннис молчит. Через несколько минут он вздохнул и ответил наконец на единственный – как ему кажется – волнующий Люси вопрос:
– Что там говорить, все равно мы не можем сейчас переехать.
Его мрачное настроение тяжелым комом оседает где-то в нижней части желудка. Скотина Лемон. Макферсону муторно, он понимает, что сорвал часть вызванной Лемоном злости на сыне; ясное дело, этот идиот вполне заслужил выволочку, но все равно… И какое у него было лицо…
Господи, да что же это за день такой.
– А что сказал Джим, он ищет работу?
– Я не хочу говорить об этом.
Глава 17
Таши Накамура пришел тик-в-тик к началу урока. Интерес Таши к писательскому мастерству минимален, но сохранение курса, который читает Джим, в программе колледжа зависит от числа слушателей, а в начале семестра создалось впечатление, что слушателей этих не хватит. Вот Таши и записался. Типичный для него поступок; есть в Таши какая-то широта, щедрость, хотя мало кто об этом догадывается из-за его застенчивости и бедности.
Десять минут как должен был начаться урок, а преподавателя нет. В тот самый момент, когда уставшие ждать студенты решили разойтись, появляется Джим – весь красный, с плотно сжатым ртом, явно чем-то расстроенный. Он бросает свою папку на стол и некоторое время молчит.
Взяв наконец себя в руки и обречено вздохнув, он начинает монотонно бубнить правила использования запятой. Джим и так далеко не блестящий лектор, а уж сегодня его объяснения бьют все рекорды сбивчивости и невразумительности. Неожиданно Джим оставляет грамматику и переходит к одному из своих любимых исторических экскурсов.
– Вот так и вышло, что ранчо Ирвина, бывшее первоначально в нашем округе главным бастионом борьбы за сохранение окружающей среды, оказалось в руках корпорации, которая распродала всю землю застройщикам, которые, в свою очередь, превратили его в точную копию северной части Оринджа. Не испытывая к земле и тени уважения, ничему не наученные печальными уроками прошлого, они сровняли все холмы, сделали местность плоской, как стол.
И все это происходило в то самое время, когда на орбиту выводились станции противоракетной защиты, поэтому находившаяся на невиданном подъеме оружейная промышленность наложила свою лапу на значительную часть этой земли, усилила свое влияние в нашем округе – влияние, которое и прежде было доминирующим.
В недоуменно моргающих глазах учеников – ни малейшей искорки интереса, более того – аудитория, похоже, готова взбунтоваться. Почти все присутствующие записались на этот курс, чтобы хоть как-нибудь осилить письменный тест по английскому языку, без которого не получить аттестат об окончании Трабуко, поэтому их раздражают вечные отступления Джима от темы. Он что, не соображает, что ли, как это трудно учиться писать, даже и без этих заморочек?
– Послушайте, мистер Макферсон, – прерывает Джима один из слушателей. – Я так и не имею ни малейшего представления, когда нужно писать «какой», а когда «который», и что там такое делается с запятыми. – Парень настроен агрессивно.
Растерянный и явно озабоченный какими-то своими – Таш и не пробует угадать, какими именно, – проблемами, Джим пытается продолжить прерванное объяснение и превращает его в полную уже неразбериху. В аудитории зреет открытый мятеж. Четкие правила и определения – далеко не самое сильное место Джима, он скорее способен передать смысл, общий дух вопроса, но этим ребятам хочется, чтобы все было разложено по полочкам.
Чувствуя настроение учеников, Джим беспомощно замолкает; всеобщее негодование близится к критической отметке.
Зловещую тишину нарушает Таши.
– Я вас тогда спрашивал, и вы сказали, что вопросительное местоимение «какой» имеет качественный характер, а вопросительное местоимение «который» – количественный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Через некоторое время Деннис встает и выключает стену; собственно говоря, он даже не знает, что там показывали, вроде бы следил глазами за изображением, но ничего не видел. Он подходит к стеклянной двери и смотрит сквозь свое отражение на горящие окна домов, облепивших Сайтpec-Хейтс, на переброшенный через равнину виадук футхиллской трассы, на фары и задние огни бегущих по нему машин. Везде люди, люди. Хорошо бы выйти на воздух, посидеть в маленьком заднем дворике, но дворик этот, вместе со второй половиной дома, принадлежит семье Аурелиано. Им бы, конечно, все равно, но не все равно самому Деннису.
Он начинает думать о своем участке – в Северной Калифорнии, на побережье, рядом с Эврикой. Причудливые, искривленные ветром сосны, скалистый склон, уходящий прямо в море. Десять лет назад они купили эти пять акров, как капиталовложение, а потом Деннис даже решил, что построит когда-нибудь здесь дом и в нем поселится.
– Иногда мне хочется послать все к чертовой матери, – говорит он вслух, – и переехать на участок. А работа, в таких местах тоже найдется какая-нибудь работа.
Строить своими собственными руками, делать нечто осязаемое, видеть, как день ото дня твое творение все больше обретает форму… Да, хорошо бы заняться такой работой, работой, разительно отличающейся от абстрактных, раздробленных на мелкие кусочки задач, которые он решает для ЛСР.
– Да, – осторожно поддерживает его Люси.
Знакомые интонации, именно так она говорит, когда не согласна с Деннисом, но не хочет вступать в препирательства. Давно уже выяснено, что Люси ни в какую не желает переезжать на север, ведь тогда ей придется бросить и всех своих подружек, и церковь, и работу… Деннис хмурится. Да он, собственно, и сам знает, что это все пустые мечты.
– А как ты думаешь, – спрашивает Люси, – выросли там деревья?
Не успели Макферсоны купить землю, как в окрестностях Эврики случился лесной пожар; выгорело несколько сотен акров, в том числе и весь их участок. Во время отпуска они съездили посмотреть, земля была черная, без единой травинки. Вид ужасный, но местные объяснили, что за несколько лет все придет в норму.
– Не знаю, – раздраженно отмахивается Деннис. У него есть подозрение, что пожар интересует Люси с одной-единственной стороны: из-за него все возможности переезда отодвигаются в неопределенное будущее. – Хотя, если подумать, почти наверняка выросли. Конечно же, деревья еще низенькие, но это не страшно. После таких историй земля оправляется быстро, они – часть естественного цикла.
– Естественного, если не считать, что пожар этот устроили какие-то ребята, ведь так говорили местные?
Деннис молчит. Через несколько минут он вздохнул и ответил наконец на единственный – как ему кажется – волнующий Люси вопрос:
– Что там говорить, все равно мы не можем сейчас переехать.
Его мрачное настроение тяжелым комом оседает где-то в нижней части желудка. Скотина Лемон. Макферсону муторно, он понимает, что сорвал часть вызванной Лемоном злости на сыне; ясное дело, этот идиот вполне заслужил выволочку, но все равно… И какое у него было лицо…
Господи, да что же это за день такой.
– А что сказал Джим, он ищет работу?
– Я не хочу говорить об этом.
Глава 17
Таши Накамура пришел тик-в-тик к началу урока. Интерес Таши к писательскому мастерству минимален, но сохранение курса, который читает Джим, в программе колледжа зависит от числа слушателей, а в начале семестра создалось впечатление, что слушателей этих не хватит. Вот Таши и записался. Типичный для него поступок; есть в Таши какая-то широта, щедрость, хотя мало кто об этом догадывается из-за его застенчивости и бедности.
Десять минут как должен был начаться урок, а преподавателя нет. В тот самый момент, когда уставшие ждать студенты решили разойтись, появляется Джим – весь красный, с плотно сжатым ртом, явно чем-то расстроенный. Он бросает свою папку на стол и некоторое время молчит.
Взяв наконец себя в руки и обречено вздохнув, он начинает монотонно бубнить правила использования запятой. Джим и так далеко не блестящий лектор, а уж сегодня его объяснения бьют все рекорды сбивчивости и невразумительности. Неожиданно Джим оставляет грамматику и переходит к одному из своих любимых исторических экскурсов.
– Вот так и вышло, что ранчо Ирвина, бывшее первоначально в нашем округе главным бастионом борьбы за сохранение окружающей среды, оказалось в руках корпорации, которая распродала всю землю застройщикам, которые, в свою очередь, превратили его в точную копию северной части Оринджа. Не испытывая к земле и тени уважения, ничему не наученные печальными уроками прошлого, они сровняли все холмы, сделали местность плоской, как стол.
И все это происходило в то самое время, когда на орбиту выводились станции противоракетной защиты, поэтому находившаяся на невиданном подъеме оружейная промышленность наложила свою лапу на значительную часть этой земли, усилила свое влияние в нашем округе – влияние, которое и прежде было доминирующим.
В недоуменно моргающих глазах учеников – ни малейшей искорки интереса, более того – аудитория, похоже, готова взбунтоваться. Почти все присутствующие записались на этот курс, чтобы хоть как-нибудь осилить письменный тест по английскому языку, без которого не получить аттестат об окончании Трабуко, поэтому их раздражают вечные отступления Джима от темы. Он что, не соображает, что ли, как это трудно учиться писать, даже и без этих заморочек?
– Послушайте, мистер Макферсон, – прерывает Джима один из слушателей. – Я так и не имею ни малейшего представления, когда нужно писать «какой», а когда «который», и что там такое делается с запятыми. – Парень настроен агрессивно.
Растерянный и явно озабоченный какими-то своими – Таш и не пробует угадать, какими именно, – проблемами, Джим пытается продолжить прерванное объяснение и превращает его в полную уже неразбериху. В аудитории зреет открытый мятеж. Четкие правила и определения – далеко не самое сильное место Джима, он скорее способен передать смысл, общий дух вопроса, но этим ребятам хочется, чтобы все было разложено по полочкам.
Чувствуя настроение учеников, Джим беспомощно замолкает; всеобщее негодование близится к критической отметке.
Зловещую тишину нарушает Таши.
– Я вас тогда спрашивал, и вы сказали, что вопросительное местоимение «какой» имеет качественный характер, а вопросительное местоимение «который» – количественный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136