– Говорят, звонок был какой-то странный, – произносит из рации голос диспетчера. – Что там случилось – абсолютно непонятно, мы не знаем ни кода, ни чего-либо еще. Есть какой-то адрес, который имеет вроде к этому какое-то отношение, – Эмерсон, тысяча двести сорок шесть.
– Ты точно знаешь, что нужны мы, а не полиция?
– Сказали – спасательную команду. Ксавьер отключает рацию.
– Ну, эта поездка нас особенно не вымотает. Чушь скорее всего какая-то.
Так что Эйб проезжает сперва по Брукхерст, затем по Гарден-Гроув и не находит ни малейших признаков аварии. Они видят только:
«Прикид со скидкой», магазин уцененной одежды.
«Сиди-слушай», где торгуют компакт-дисками, и видеопрокат «Погляди-ка».
«Розово-голубой видеосалон для взрослых», хозяин – полковник из Кентукки.
Твой замызганный квартал. Ты в нем живешь.
Склад, торгующий мебелью.
Дешевая мастерская, принимающая в ремонт камеры и всякую автоматику.
Два магазина подержанных машин. Пиццерия.
И все же монада, она существует, что бы там ни говорили теоретики.
Ведь вот она, верно?
Продуктовый магазинчик-автомат. Танцевальный зал.
Напротив всех этих заведений – автостоянка. Автомобили.
Вывески, дорожные знаки, уличные фонари, светофоры.
Телефонные провода, полосующие прокисшее молоко неба.
И так далее, и так далее – до той самой точки, к которой сходятся магнитные дорожки и две стороны длинного, совершенно прямого бульвара. Одним словом – обычная для ОкО улица, каких здесь многие сотни. И никаких тебе аварий.
– Ну и что же дальше? – спрашивает Эйб.
– Давай попробуем этот адрес.
– Но ведь… – они выезжают на Эмерсон-стрит, идущую параллельно Гарден-Гроув-авеню. – Ведь это пристройка мебельного склада.
– Да, но там наверху могут быть и жилые квартиры. Смотри, по виду – вполне похоже. Эйб пребывает в сомнении.
– Нет, – качает он головой, – не мы здесь нужны, а скорее уж полиция.
Они выбираются из фургона и поднимаются по бетонным ступеням наружной лестницы. Проулок, в котором стоит дом, заполнен серыми металлическими баками для мусора, завален сплющенными, огромного размера картонными коробками. Лестница приводит их к деревянной двери, которую бесчисленное число раз открывали ногой и однажды красили оранжевой краской, давным-давно уже поблекшей до пыльно-желтого колера. Ксавьер поднимает руку, чтобы постучать, но в тот же самый момент из-за двери раздается дикий – словно кто-то на кусочки режет собаку – вопль. Ксавьер и Эйб молча смотрят друг на друга. Затем Ксавьер стучит.
– Не лезь сюда! Ой, Господи… мотай отсюда к долбаной матери!
Голос несомненно женский, только хриплый и какой-то дикий.
– Хм-м, – негромко говорит Ксавьер. А затем кричит: – Спасательный отряд, мэм!
– А! Так это вы! Помогите! Помогите! Ксавьер пожимает плечами и пробует открыть дверь. Дверь заперта.
– У вас дверь заперта!
– Только не надо ее ломать! А то он выгонит меня из квартиры! А-а-а! А-а-а! Помогите!
– Ну тогда откройте ее сами!
– Не могу-у!
– Ну, не знаю.
Ксавьер осматривает дверь, крутит ручку. Никакого результата.
– Да помогите же мне, черт побери!
– Мы пытаемся! Не закройся вы на замок, было бы гораздо легче. – Ксав осматривается. – Слушай, Эйб, кухонное окно совсем близко к перилам, и оно открыто. Узковато, конечно, но ты, пожалуй, протиснешься.
Эйб глядит на крошечное оконце, на его лице – крайнее сомнение.
– Да куда там, оно же совсем маленькое. И свалиться тут недолго.
– Пролезешь, еще как пролезешь. Попробуй, а я буду тебя держать.
Эйб забирается на хлипкие железные перила, сует в окошко руки и голову, ищет за что бы ухватиться. Единственная зацепка – торчащий над кухонной раковиной кран. И окошко действительно чересчур узкое… Ладно, попробуем. Он начинает втискиваться внутрь. Жуткая вонь, по всей видимости – от давно не выносившегося мусорного ведра. Плечи кое-как пролезают, дальше уже все проще, нужно только проползти над раковиной и втянуть ноги. В конечном итоге, после мощного завершающего толчка Ксавьера Эйб оказывается на грязном полу.
– Эй, кто тут?
– Помогите! О-о-о помогите!
Эйб вскакивает и бежит; на полу крохотной комнатки, примыкающей к кухне, лежит черноволосая женщина в длинной, мокрой от пота мужской рубахе. Судя по горой вздымающемуся животу, она либо чудовищно толстая… да нет, какое там толстая – эта женщина корчится в родовых схватках. Так вот и рожает – прямо на полу.
– Эй! – кричит женщина. – Я здесь!
– Вижу, вижу.
Эйб отпирает наружную дверь и впускает Ксава. Женщина отдергивается, прижимается боком к старой, зеленого винила кушетке.
– Это еще кто?
– Спасательный отряд. – Ксавьер опускается на колени, берет женщину за запястье, отодвигает ее ладонь, которой та вцепилась в свой живот. – Вам нужно расслабиться…
– Расслабиться! Да ты что, шутки пришел шутить? И почему вы так долго? А-а-а! А-а-а! – По лицу женщины текут струи пота, она непрерывно перекатывает голову то в одну, то в другую сторону. – Я просила «скорую помощь»!
– Вот мы и есть «скорая помощь». Попробуйте, пожалуйста, расслабиться. – Ксавьер быстро ее обследует. – Послушайте, и давно у вас начались схватки?
– Часа, наверное, два.
– Надо же, как у вас все быстро.
– Ты это мне рассказываешь? И вообще, кто вы такие?
– Спасательный отряд.
– Я не хочу, чтобы какой-то черножопый лапал меня в этом месте, да еще в такое время, когда я пытаюсь… а-а-а!.. родить ребенка.
Ксавьер смотрит на нее, наморщив лоб.
– Я попытаюсь воздержаться от грубых приставаний, во всяком случае – пока вы не разрешитесь, договорились? Сейчас там как-то тесновато для изнасилования.
Женщина пытается его ударить, но все ограничивается бессильным взмахом руки.
– Убирайтесь отсюда! Оставьте меня в покое! Ох, Господи!
– Вы никак не поймете, мэм, что мы – спасательный отряд, – пытается объяснить Эйб.
– Да отстань ты от меня со всеми своими «мэм». Мне просто нужна «скорая помощь».
– Ради Бога, – охотно соглашается Ксавьер. – Эйб, сбегай за носилками. Думаю, мы еще успеем отвезти ее в больницу святого Иосифа.
Эйб кубарем скатывается с лестницы, хватает свернутые носилки, бежит с ними наверх. Ксавьер и роженица громко спорят.
– Послушайте, женщина, никто там не станет удерживать вашего ребенка в заложниках. Не сможете заплатить – ну, значит, не сможете заплатить! А сейчас у вас все это идет слишком быстро, почти обязательно будут разрывы. В больнице вам будет гораздо лучше.
Женщина не отвечает, у нее очередная схватка. Однако Эйб видит, что ей хочется ответить, она не сводит с Ксавьера сверкающих ненавистью глаз, трясет головой, наконец, выдавливает:
– Не хочу – никуда – ехать!
– Ничего не поделаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136