Неужели Симбилон Кайф серьезно болен?
Умер? Обанкротился за одну ночь из-за катастрофического провала одной из его сомнительных спекуляций? Предупредил Вараиль, что она должна сурово отвергать любые поползновения молодого лорда короналя соблазнить ее?
— Он сошел с ума, милорд. Эта чума — безумие, которое охватило всю планету…
— Нет! Только не он!
— Это произошло очень быстро. Он находился в Сти, когда это случилось, а я, конечно, в Замке. Еще накануне он чувствовал себя прекрасно, как мне рассказывали, заключал сделки, встречался со своими агентами и посредниками, готовил захват какой-то компании, то есть занимался обычными делами. А на следующий день все изменилось. Вы помните его волосы и как он ими гордился? Ну, его старший клерк, Прокел Икабарин, всегда первым является в его кабинет каждое утро На этот раз, когда Прокел Икабарин вошел, он увидел, что отец стоит на коленях у письменного стола и стрижет свои волосы. «Помоги мне, Прокел Икабарин», — сказал он и протянул ему ножницы.
К тому времени он уже остриг большую часть волос, Услышанное позабавило Престимиона. Он отвернулся, чтобы скрыть от Вараиль улыбку. Дурацкая, экстравагантная башня из седых волос Симбилона Киафа острижена до короткой щетины? Самый восхитительный вид безумия, который мог его поразить.
Но это было еще не все. И не самое худшее.
— Когда он покончил с волосами, — рассказывала Вараиль, — он объявил, что его жизнь была греховной, потраченной впустую, что он раскаялся в своем стяжательстве, что должен сейчас же раздать свое состояние бедным и проводить жизнь в медитации и молитвах. После чего попросил Прокела Икабарина послать за несколькими ближайшими советниками и начал распределять свое имущество по всем благотворительным организациям, какие только мог вспомнить. Он раздал по крайней мере половину своего состояния за десять минут. Потом надел лохмотья нищего и пошел по городу просить подаяние.
— Мне трудно в это поверить, Вараиль.
— Вы думаете, мне легко, милорд? Я знаю, каким человеком был мой отец. Я никогда не питала на его счет никаких иллюзий; но не мне читать ему нотации насчет его образа действий, да я и сама не из тех, кто поворачивается спиной к богатству, как бы я ни относилась к его приемам в бизнесе. Но когда ко мне пришли сюда, в Замок, — как вы понимаете, милорд, я все время продолжала жить здесь в ваше отсутствие, — когда они пришли и сказали, что мой отец бродит по Сти в разорванной и грязной одежде, выпрашивая медные монетки на еду… Сначала я решила, что это, конечно, чья-то злая шутка. А потом… потом пришли другие сообщения, и я поехала в Сти, чтобы увидеть все собственными глазами.
— Он все отдал? И дом тоже?
— Он не вспомнил о доме. И хорошо, а то что бы стало со всеми нашими слугами — их бы выгнали на улицу. Неужели он ожидал, что они тоже станут просить милостыню? Нет, ему не удалось отдать все. Его разум был слишком затуманен, чтобы справиться с этим.
Пропали тысячи реалов, возможно, миллионы, но еще много осталось. Он все еще контролирует десятки компаний, банки, огромные поместья в семи или восьми провинциях. Но теперь он абсолютно недееспособен.
Мне пришлось назначить управляющего, который распоряжался бы всем его имуществом, сама я, как вы понимаете, не смогла бы этим заниматься. И он совершенно безумен. Ох, Престимион, Престимион, я видела все недостатки моего отца, его тщеславие, его жадность к деньгам, его хладнокровную жестокость по отношению к любому, кто стоял между ним и тем, чего он желал, но все же… все же он — мой отец, Престимион. Я люблю его. И то, что с ним произошло, ужасно.
От Престимиона не ускользнуло, что она начала называть его по имени.
— Где он сейчас?
— В Замке. Я попросила лорда Навигорна привезти его сюда, потому что, останься он в Сти, кто-нибудь обязательно причинил бы ему вред на улице. Его держат под охраной в одном из помещений дальнего крыла. Я навещаю его каждый день, но он почти не узнает меня теперь. Не думаю, что он помнит, кто он такой.
И кем был прежде.
— Отведите меня к нему завтра.
— Вы действительно считаете, что должны навестить…
— Да, — ответил он. — Считаю. Он — ваш отец. А вы…
Заканчивать предложение не было необходимости.
Преграды, которые она воздвигла между ними, исчезли. Теперь она смотрела на него с совершенно другим выражением.
Настал момент, подумал Престимион, окончательно внести ясность в их отношения.
— Когда я пригласил вас сюда сегодня, — сказал он — то хотел произнести нечто вроде речи о том, как нам важно проводить больше времени вместе, узнать друг друга лучше, и так далее, и тому подобное. Я не стану произносить эту речь. У меня было полно времени в течение всех этих месяцев блуждания по таким местам, как Кетерон, Арвианда и Сиппульгар, чтобы вас узнать.
По-видимому, она испугалась.
— Престимион…
Но слова лихорадочным потоком слетали с его губ:
— Я уже достаточно долго живу один. Короналю нужна супруга. Я люблю вас, Вараиль. Выходите за меня замуж Будьте моей королевой. Я вас предупреждаю: быть женой короналя нелегко. Но я выбрал вас. Выходите за меня, Вараиль.
— Милорд… — начала она в изумлении.
— Ты называла меня Престимионом секунду назад.
— Да, Престимион. О да. Да! Да!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КНИГА ИСЦЕЛЕНИЯ
1
Больше тридцати лет прошло с тех пор, как в Замке играли последнюю королевскую свадьбу. То была свадьба лорда Конфалюма и леди Роксивейл, и никто из нынешних служащих короналя не был столь преклонного возраста, чтобы помнить необходимые обряды и протоколы подобного события. Поэтому ответственные за это мероприятие чиновники лихорадочно рылись в архивах до тех пор, пока Престимион не узнал об этом и не положил конец поискам.
— Мы способны организовать свадьбу сами, не обращаясь к старикам, чтобы выяснить, как нужно это делать, — сказал он Навигорну — Кроме того, неужели свадьба Конфалюма и Роксивейл имела такой огромный успех, что нужно брать за образец каждый ее аспект?
— Леди Вараиль, — с дипломатичной серьезностью ответил Навигорн, — совсем не похожа на леди Роксивейл, милорд.
Да, подумал Престимион. Совсем не похожа.
Престимион видел тщеславную и своенравную жену лорда Конфалюма всего один раз в жизни — на Игpax в честь коронации ее сына Корсибара, когда короткое, незаконное и губительное правление этого принца только начиналось. Роксивейл, невысокая, смуглая, поразительно красивая женщина, с помощью магии сохранила свою красоту до весьма преклонных лет, и Престимион был поражен ее внешностью. И неудивительно, потому что она и ее дочь Тизмет были поразительно похожи — Роксивейл можно было принять скорее за старшую сестру Тизмет, чем за ее мать.
Ее поразившее всех появление на Играх в честь коронации, ее первый визит в Замок через двадцать лет возродили все старые сплетни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
Умер? Обанкротился за одну ночь из-за катастрофического провала одной из его сомнительных спекуляций? Предупредил Вараиль, что она должна сурово отвергать любые поползновения молодого лорда короналя соблазнить ее?
— Он сошел с ума, милорд. Эта чума — безумие, которое охватило всю планету…
— Нет! Только не он!
— Это произошло очень быстро. Он находился в Сти, когда это случилось, а я, конечно, в Замке. Еще накануне он чувствовал себя прекрасно, как мне рассказывали, заключал сделки, встречался со своими агентами и посредниками, готовил захват какой-то компании, то есть занимался обычными делами. А на следующий день все изменилось. Вы помните его волосы и как он ими гордился? Ну, его старший клерк, Прокел Икабарин, всегда первым является в его кабинет каждое утро На этот раз, когда Прокел Икабарин вошел, он увидел, что отец стоит на коленях у письменного стола и стрижет свои волосы. «Помоги мне, Прокел Икабарин», — сказал он и протянул ему ножницы.
К тому времени он уже остриг большую часть волос, Услышанное позабавило Престимиона. Он отвернулся, чтобы скрыть от Вараиль улыбку. Дурацкая, экстравагантная башня из седых волос Симбилона Киафа острижена до короткой щетины? Самый восхитительный вид безумия, который мог его поразить.
Но это было еще не все. И не самое худшее.
— Когда он покончил с волосами, — рассказывала Вараиль, — он объявил, что его жизнь была греховной, потраченной впустую, что он раскаялся в своем стяжательстве, что должен сейчас же раздать свое состояние бедным и проводить жизнь в медитации и молитвах. После чего попросил Прокела Икабарина послать за несколькими ближайшими советниками и начал распределять свое имущество по всем благотворительным организациям, какие только мог вспомнить. Он раздал по крайней мере половину своего состояния за десять минут. Потом надел лохмотья нищего и пошел по городу просить подаяние.
— Мне трудно в это поверить, Вараиль.
— Вы думаете, мне легко, милорд? Я знаю, каким человеком был мой отец. Я никогда не питала на его счет никаких иллюзий; но не мне читать ему нотации насчет его образа действий, да я и сама не из тех, кто поворачивается спиной к богатству, как бы я ни относилась к его приемам в бизнесе. Но когда ко мне пришли сюда, в Замок, — как вы понимаете, милорд, я все время продолжала жить здесь в ваше отсутствие, — когда они пришли и сказали, что мой отец бродит по Сти в разорванной и грязной одежде, выпрашивая медные монетки на еду… Сначала я решила, что это, конечно, чья-то злая шутка. А потом… потом пришли другие сообщения, и я поехала в Сти, чтобы увидеть все собственными глазами.
— Он все отдал? И дом тоже?
— Он не вспомнил о доме. И хорошо, а то что бы стало со всеми нашими слугами — их бы выгнали на улицу. Неужели он ожидал, что они тоже станут просить милостыню? Нет, ему не удалось отдать все. Его разум был слишком затуманен, чтобы справиться с этим.
Пропали тысячи реалов, возможно, миллионы, но еще много осталось. Он все еще контролирует десятки компаний, банки, огромные поместья в семи или восьми провинциях. Но теперь он абсолютно недееспособен.
Мне пришлось назначить управляющего, который распоряжался бы всем его имуществом, сама я, как вы понимаете, не смогла бы этим заниматься. И он совершенно безумен. Ох, Престимион, Престимион, я видела все недостатки моего отца, его тщеславие, его жадность к деньгам, его хладнокровную жестокость по отношению к любому, кто стоял между ним и тем, чего он желал, но все же… все же он — мой отец, Престимион. Я люблю его. И то, что с ним произошло, ужасно.
От Престимиона не ускользнуло, что она начала называть его по имени.
— Где он сейчас?
— В Замке. Я попросила лорда Навигорна привезти его сюда, потому что, останься он в Сти, кто-нибудь обязательно причинил бы ему вред на улице. Его держат под охраной в одном из помещений дальнего крыла. Я навещаю его каждый день, но он почти не узнает меня теперь. Не думаю, что он помнит, кто он такой.
И кем был прежде.
— Отведите меня к нему завтра.
— Вы действительно считаете, что должны навестить…
— Да, — ответил он. — Считаю. Он — ваш отец. А вы…
Заканчивать предложение не было необходимости.
Преграды, которые она воздвигла между ними, исчезли. Теперь она смотрела на него с совершенно другим выражением.
Настал момент, подумал Престимион, окончательно внести ясность в их отношения.
— Когда я пригласил вас сюда сегодня, — сказал он — то хотел произнести нечто вроде речи о том, как нам важно проводить больше времени вместе, узнать друг друга лучше, и так далее, и тому подобное. Я не стану произносить эту речь. У меня было полно времени в течение всех этих месяцев блуждания по таким местам, как Кетерон, Арвианда и Сиппульгар, чтобы вас узнать.
По-видимому, она испугалась.
— Престимион…
Но слова лихорадочным потоком слетали с его губ:
— Я уже достаточно долго живу один. Короналю нужна супруга. Я люблю вас, Вараиль. Выходите за меня замуж Будьте моей королевой. Я вас предупреждаю: быть женой короналя нелегко. Но я выбрал вас. Выходите за меня, Вараиль.
— Милорд… — начала она в изумлении.
— Ты называла меня Престимионом секунду назад.
— Да, Престимион. О да. Да! Да!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КНИГА ИСЦЕЛЕНИЯ
1
Больше тридцати лет прошло с тех пор, как в Замке играли последнюю королевскую свадьбу. То была свадьба лорда Конфалюма и леди Роксивейл, и никто из нынешних служащих короналя не был столь преклонного возраста, чтобы помнить необходимые обряды и протоколы подобного события. Поэтому ответственные за это мероприятие чиновники лихорадочно рылись в архивах до тех пор, пока Престимион не узнал об этом и не положил конец поискам.
— Мы способны организовать свадьбу сами, не обращаясь к старикам, чтобы выяснить, как нужно это делать, — сказал он Навигорну — Кроме того, неужели свадьба Конфалюма и Роксивейл имела такой огромный успех, что нужно брать за образец каждый ее аспект?
— Леди Вараиль, — с дипломатичной серьезностью ответил Навигорн, — совсем не похожа на леди Роксивейл, милорд.
Да, подумал Престимион. Совсем не похожа.
Престимион видел тщеславную и своенравную жену лорда Конфалюма всего один раз в жизни — на Игpax в честь коронации ее сына Корсибара, когда короткое, незаконное и губительное правление этого принца только начиналось. Роксивейл, невысокая, смуглая, поразительно красивая женщина, с помощью магии сохранила свою красоту до весьма преклонных лет, и Престимион был поражен ее внешностью. И неудивительно, потому что она и ее дочь Тизмет были поразительно похожи — Роксивейл можно было принять скорее за старшую сестру Тизмет, чем за ее мать.
Ее поразившее всех появление на Играх в честь коронации, ее первый визит в Замок через двадцать лет возродили все старые сплетни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141