Тем не
менее, нарушение закона было зафиксировано, и сведения об этом, не
исключено, были переданы другим подразделениям. Но возвращаться город не
собирался.
Станут ли полицейские преследовать город до самого Провала, - этого
Амальфи не знал. Ну что ж, им предстояла рискованная игра. Пересечь эту
огромную пустыню небольшому кораблю было невероятно сложно, хотя бы
потому, что он не имел возможности взять с собой достаточно запасов.
Только город, имеющий возможность выращивать для себя еду, мог надеяться
на успех такого путешествия.
Амальфи сосредоточенно наблюдал за мрачной бездной, заполнившей все
экраны. Съемки, как обычно, вели специальные телеракеты, выстроившиеся
цепочкой по пути города. Ведущая ракета уже удалилась от города на
несколько парсеков. Дальнюю стену долины все еще нельзя было отчетливо
рассмотреть, лишь совсем недавно начала проступать ее зернистая структура,
и появилась надежда, что скоро при максимальном увеличении удастся
определить поверхностное строение отдельных звезд.
- Надеюсь, с провиантом у нас все будет нормально, - пробормотал
Амальфи. - Если мы успешно закончим этот переход, то завоюем себе славу,
которой не знал ни один из городов-Бродяг. Нас будут называть покорителями
Провала, и молва об этом разнесется по всем уголкам галактики.
Хэзлтон сидел рядом с ним, слегка постукивая по подлокотнику кресла.
- Если мы не пробьемся, нас окрестят самыми большими дураками из
всех, кто когда-либо покидал Землю, - добавил он. - Но тогда нас это уже
не будет волновать. Сейчас же мы, кажется, в очень хорошей форме, босс.
Цистерны с нефтью почти полны, хлорелла растет прекрасно. Оба регенератора
ядерного топлива работают устойчиво, так что проблем не должно быть. К
тому же вероятность возникновения мутаций здесь очень мала - ведь действие
свободного поля напрямую зависит от плотности звезд, не так ли?
- Точно, - раздраженно ответил Амальфи. - Если все пойдет нормально,
от голода мы не умрем.
Он сделал паузу. Услышав за спиной какое-то движение, Амальфи
повернулся. Это была Ди; Амальфи улыбнулся ей.
В ней было нечто, неизменно действовавшее на него успокаивающе. Ди
Хэзлтон провела в космическом полете еще не так много времени и не успела
приобрести столь характерный для бродяг густой звездный загар. Она не
переставала удивляться тому, что, по стандартам Утопии, сделалась теперь
практически бессмертной, и выглядела свежо и беззаботно.
Пройдет время, и постоянное напряжение, связанное с перелетами от
звезды к звезде, с многочисленными кризисами, несомненно скажется на ней
так же, как и на всех бродягах. Она потеряет страсть к путешествиям, а они
- путешествия - возьмут с Ди свою дань. А может быть, Ди защитит присущая
ей стойкость. Амальфи надеялся на это.
- Продолжайте, - сказала девушка, - я - просто надоеда.
Это слово, как и большая часть словаря Ди, было для Амальфи загадкой.
Он усмехнулся и снова повернулся к Хэзлтону.
- Если бы мы не решились на это рискованное путешествие, полиция
захватила бы нас. Мы бы заплатили штраф за нарушение закона, да еще
наверняка, чтобы другим было неповадно, нам бы устроили показательный суд
за то, что мы проигнорировали обвинение в "государственной измене". Ну да
ладно, Марк. Посмотри-ка на этот проклятый каньон. Нам еще никогда не
приходилось совершать беспосадочный перелет длительностью более пятидесяти
лет, а этот переход займет, как рассчитали Отцы Города, сто четыре года.
Малейшая неисправность - и никто не сможет нам помочь: ни один корабль не
доберется до нас.
- Никаких неполадок не будет, - уверенно сказал Хэзлтон. - Распад
ядерного топлива идет постоянно. Пожара у нас еще не было, но все когда-то
случается впервые. А если спиндиззи на Двадцать третьей улице опять выйдет
из строя? Тогда нам понадобится по крайней мере в два раза больше времени
на переход...
Внезапно он умолк. Ослепительно яркая вспышка пронзила глаза. Амальфи
повернулся к экрану. Там отчетливо светилось пятно, оно перемещалось по
экрану, то слегка затеняясь, то проясняясь вновь.
- Посмотри. Что это? Скопление звезд? Вряд ли, слишком оно маленькое
и четкое. Может быть, это одиночная звезда в свободном полете? До нее
довольно близко.
Амальфи схватился за телефон.
- Дайте мне Астрономический отдел. Привет, Джейк. Можешь рассчитать
расстояние до этой звезды от источника, передающего нам ее изображение по
ультрафону?
- Конечно, - прозвучал ответ. - Подождите, я настроюсь на ту же
картинку, что у вас на экране. Ага, я вижу, о чем вы говорите. Какой-то
объект движется по часовой стрелке; сейчас он на десятке, если представить
пятно циферблатом... Пока не могу сказать, что это такое. Камеры
расположены на ваших ракетах? Расстояние определяется по интенсивности
излучения света.
Астроном фыркнул, словно попугай, радующийся свежему корму.
- Скажите мне, сколько ракет вы послали вперед и как далеко они...
- Пять. На стандартном расстоянии друг от друга.
- Хм... Тогда нужна значительная коррекция.
Наступило длительное, щемящее молчание. Амальфи прекрасно знал
характер Джейка: спешить он не будет. Когда город впервые покинул Землю,
функции астронома выполнял другой человек, который стал жертвой обитателей
планеты Рита после того, как имел неосторожность повторить, что Рита не
является центром вселенной. Джейка заполучили из другого города в обмен на
инженера по атомным установкам и двух специалистов по фотосинтезу согласно
правилу "свободы выбора". Однако потом оказалось, что его интересы целиком
лежат в области более отдаленных галактик. Никакими силами нельзя было
заставить его думать о конкретной астрономической ситуации в окрестностях
города. Ничто не могло изменить его убеждения, что локальные проблемы
столь ничтожны, что недостойны его внимания.
Обмен специалистами по правилу "свободы выбора" был одной из традиций
городов-Бродяг, однако Амальфи никогда прежде не приходилось проводить
подобную операцию. Этот случай вообще остался единственным в своем роде,
так как Амальфи считал, что перемещение людей из одного города в другой
помимо их воли сильно напоминает рабство. По словам Отцов Города, эта
традиция возникла из практики продажи бейсболистов. Правда, это слово было
для Амальфи пустым звуком. Это первое нарушение своих принципов Амальфи
приписывал воле господней.
- Амальфи?
- Да.
- Около десяти парсеков. Точность - четыре десятых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
менее, нарушение закона было зафиксировано, и сведения об этом, не
исключено, были переданы другим подразделениям. Но возвращаться город не
собирался.
Станут ли полицейские преследовать город до самого Провала, - этого
Амальфи не знал. Ну что ж, им предстояла рискованная игра. Пересечь эту
огромную пустыню небольшому кораблю было невероятно сложно, хотя бы
потому, что он не имел возможности взять с собой достаточно запасов.
Только город, имеющий возможность выращивать для себя еду, мог надеяться
на успех такого путешествия.
Амальфи сосредоточенно наблюдал за мрачной бездной, заполнившей все
экраны. Съемки, как обычно, вели специальные телеракеты, выстроившиеся
цепочкой по пути города. Ведущая ракета уже удалилась от города на
несколько парсеков. Дальнюю стену долины все еще нельзя было отчетливо
рассмотреть, лишь совсем недавно начала проступать ее зернистая структура,
и появилась надежда, что скоро при максимальном увеличении удастся
определить поверхностное строение отдельных звезд.
- Надеюсь, с провиантом у нас все будет нормально, - пробормотал
Амальфи. - Если мы успешно закончим этот переход, то завоюем себе славу,
которой не знал ни один из городов-Бродяг. Нас будут называть покорителями
Провала, и молва об этом разнесется по всем уголкам галактики.
Хэзлтон сидел рядом с ним, слегка постукивая по подлокотнику кресла.
- Если мы не пробьемся, нас окрестят самыми большими дураками из
всех, кто когда-либо покидал Землю, - добавил он. - Но тогда нас это уже
не будет волновать. Сейчас же мы, кажется, в очень хорошей форме, босс.
Цистерны с нефтью почти полны, хлорелла растет прекрасно. Оба регенератора
ядерного топлива работают устойчиво, так что проблем не должно быть. К
тому же вероятность возникновения мутаций здесь очень мала - ведь действие
свободного поля напрямую зависит от плотности звезд, не так ли?
- Точно, - раздраженно ответил Амальфи. - Если все пойдет нормально,
от голода мы не умрем.
Он сделал паузу. Услышав за спиной какое-то движение, Амальфи
повернулся. Это была Ди; Амальфи улыбнулся ей.
В ней было нечто, неизменно действовавшее на него успокаивающе. Ди
Хэзлтон провела в космическом полете еще не так много времени и не успела
приобрести столь характерный для бродяг густой звездный загар. Она не
переставала удивляться тому, что, по стандартам Утопии, сделалась теперь
практически бессмертной, и выглядела свежо и беззаботно.
Пройдет время, и постоянное напряжение, связанное с перелетами от
звезды к звезде, с многочисленными кризисами, несомненно скажется на ней
так же, как и на всех бродягах. Она потеряет страсть к путешествиям, а они
- путешествия - возьмут с Ди свою дань. А может быть, Ди защитит присущая
ей стойкость. Амальфи надеялся на это.
- Продолжайте, - сказала девушка, - я - просто надоеда.
Это слово, как и большая часть словаря Ди, было для Амальфи загадкой.
Он усмехнулся и снова повернулся к Хэзлтону.
- Если бы мы не решились на это рискованное путешествие, полиция
захватила бы нас. Мы бы заплатили штраф за нарушение закона, да еще
наверняка, чтобы другим было неповадно, нам бы устроили показательный суд
за то, что мы проигнорировали обвинение в "государственной измене". Ну да
ладно, Марк. Посмотри-ка на этот проклятый каньон. Нам еще никогда не
приходилось совершать беспосадочный перелет длительностью более пятидесяти
лет, а этот переход займет, как рассчитали Отцы Города, сто четыре года.
Малейшая неисправность - и никто не сможет нам помочь: ни один корабль не
доберется до нас.
- Никаких неполадок не будет, - уверенно сказал Хэзлтон. - Распад
ядерного топлива идет постоянно. Пожара у нас еще не было, но все когда-то
случается впервые. А если спиндиззи на Двадцать третьей улице опять выйдет
из строя? Тогда нам понадобится по крайней мере в два раза больше времени
на переход...
Внезапно он умолк. Ослепительно яркая вспышка пронзила глаза. Амальфи
повернулся к экрану. Там отчетливо светилось пятно, оно перемещалось по
экрану, то слегка затеняясь, то проясняясь вновь.
- Посмотри. Что это? Скопление звезд? Вряд ли, слишком оно маленькое
и четкое. Может быть, это одиночная звезда в свободном полете? До нее
довольно близко.
Амальфи схватился за телефон.
- Дайте мне Астрономический отдел. Привет, Джейк. Можешь рассчитать
расстояние до этой звезды от источника, передающего нам ее изображение по
ультрафону?
- Конечно, - прозвучал ответ. - Подождите, я настроюсь на ту же
картинку, что у вас на экране. Ага, я вижу, о чем вы говорите. Какой-то
объект движется по часовой стрелке; сейчас он на десятке, если представить
пятно циферблатом... Пока не могу сказать, что это такое. Камеры
расположены на ваших ракетах? Расстояние определяется по интенсивности
излучения света.
Астроном фыркнул, словно попугай, радующийся свежему корму.
- Скажите мне, сколько ракет вы послали вперед и как далеко они...
- Пять. На стандартном расстоянии друг от друга.
- Хм... Тогда нужна значительная коррекция.
Наступило длительное, щемящее молчание. Амальфи прекрасно знал
характер Джейка: спешить он не будет. Когда город впервые покинул Землю,
функции астронома выполнял другой человек, который стал жертвой обитателей
планеты Рита после того, как имел неосторожность повторить, что Рита не
является центром вселенной. Джейка заполучили из другого города в обмен на
инженера по атомным установкам и двух специалистов по фотосинтезу согласно
правилу "свободы выбора". Однако потом оказалось, что его интересы целиком
лежат в области более отдаленных галактик. Никакими силами нельзя было
заставить его думать о конкретной астрономической ситуации в окрестностях
города. Ничто не могло изменить его убеждения, что локальные проблемы
столь ничтожны, что недостойны его внимания.
Обмен специалистами по правилу "свободы выбора" был одной из традиций
городов-Бродяг, однако Амальфи никогда прежде не приходилось проводить
подобную операцию. Этот случай вообще остался единственным в своем роде,
так как Амальфи считал, что перемещение людей из одного города в другой
помимо их воли сильно напоминает рабство. По словам Отцов Города, эта
традиция возникла из практики продажи бейсболистов. Правда, это слово было
для Амальфи пустым звуком. Это первое нарушение своих принципов Амальфи
приписывал воле господней.
- Амальфи?
- Да.
- Около десяти парсеков. Точность - четыре десятых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85