Что касается воздуха, то мы будем поддерживать поле,
образуемое спиндиззи, на уровне двух процентов от максимума. Никто его не
заметит, но этого достаточно, чтобы противодействовать проникновению
воздуха планеты в город.
- Не могу сказать, что мне это понятно, - ответил Сэвэдж. - Однако,
не сомневаюсь, что вам хорошо известны собственные возможности. Должен
признаться, мэр Амальфи, что ваш город для нас полная загадка. Как он
живет? Почему полиция против вас? Вы что, ссыльные?
- Нет, - попытался разъяснить Амальфи. - И нельзя сказать, что
полиция против именно нас. Просто мы находимся в самом низу социальной
лестницы. Мы - рабочие-мигранты, межзвездные бродяги и кочевники. Полиция
обязана защищать нас точно так же, как и всех остальных граждан. Однако,
мобильность делает нас в их глазах потенциальными преступниками, потому-то
они и наблюдают за нами.
Суммарным комментарием Сэвэджа на все вышесказанное стала лишь одна
печальная фраза, которую Амальфи начал воспринимать как лозунг Утопии.
- Все так сильно изменилось, - произнес офицер.
- Вам следовало бы положить эти слова на музыку, - пошутил Амальфи. -
И все-таки мне не понятно, каким образом вы протянули так долго. Неужели
они ни разу не нападали на вас?
- Постоянно, - ответил Сэвэдж. В его мрачном голосе звучала гордость.
- Но вы же видите, как мы живем. Каждый раз мы либо отбивались от них,
либо, в крайнем случае, прятались так, что нас невозможно было найти. Да и
сами хрунтане довели нашу планету до такого состояния, что жить здесь
практически невозможно. Многие десанты стали жертвой последствий их
собственных бомбардировок.
- И все же...
- Это психология толпы, - продолжал Сэвэдж. - И мы, и они изучаем эту
науку, только у нас она развивается в другом направлении. Если сочетать ее
с искусной хитростью, она может стать грозным оружием. До сих пор с
помощью фиктивных объектов, создания искусственных погодных условий и
областей мнимой радиоактивности нам удавалось вынудить хрунтан разбивать
свои лагеря в тех местах, которые выбрали мы сами. Это что-то вроде
шахмат: игрок заставляет противника занять такую позицию, в которой сам в
полной безопасности, и с минимальными усилиями может победить его.
Капитан заморгал, глядя на солнце и покусывая нижнюю губу. Затем он
добавил:
- Есть и еще один фактор. Это свобода. У нас она есть, а у хрунтан -
нет. Они защищают систему, которая аскетична по своей природе, которая
очень мало может предложить отдельному человеку, даже в случае своего
торжества. Утопия же защищает такую систему, которая дает каждому из нас
неоценимую награду - саму свободу. Именно в этом и состоит различие между
нами. У нас гораздо больше стимулов сражаться.
- О, свобода, - произнес Амальфи. - Да, думаю, это великая вещь. И
все же это давняя проблема. Никто не свободен полностью. Наш город по
существу республиканский, хотя на первый взгляд такое утверждение может
показаться странным. В некотором смысле нас даже можно назвать
последователями Гамильтона. Но мы не свободны и никогда не сможем
освободиться от тех требований, которые предъявляет к нам то окружение, в
котором мы находимся. Что же касается будто бы увеличения эффективности
ведения боевых действий, то я в этом сильно сомневаюсь. Ваш народ никак
нельзя назвать свободным. С политической точки зрения экономика военного
времени имеет тенденцию переходить в диктатуру. Именно это и погубило
Западную цивилизацию на Земле. Ваш народ сражается сегодня за тот кусок
мяса, который будет иметь завтра. Но и хрунтане делают то же самое.
Различие между вами существует лишь как некая потенциальная перспектива,
но что же это за различие, если сегодня между вами фактически нет разницы.
- Вас голыми руками не возьмешь, - сказал Сэвэдж, поднимаясь. -
Думаю, теперь я понимаю, почему вы не можете понять этот аспект нашей
истории. У вас нет никаких привязанностей, никакой веры. Ну что ж,
придется вам извинить нас. Мы не можем себе позволить придерживаться
строгой логики.
Капитан начал спускаться по лестнице, неестественно расправив плечи.
Амальфи с печальной улыбкой провожал его взглядом. Молодой человек казался
ему персонажем исторической пьесы. Хотя даже самого странного героя
театральной постановки все-таки можно понять. Но Сэвэдж имел несчастье
быть совершенно реальным.
Амальфи вспомнил вдруг о Хэзлтоне. Где он все это время находится?
Прошло уже несколько часов с тех пор, как под прикрытием остроумного, но
явно надуманного предлога он удалился куда-то с посланницей Утопии.
Амальфи любил работать в одиночестве, но ведь существует и срочная работа,
связанная с управлением городским хозяйством, которую мэр просто не может
выполнять эффективно. Кроме того, Хэзлтон мог поставить город в невыгодное
положение. Амальфи прошел в свой кабинет и связался с Коммуникационным
центром.
Хэзлтон ничего туда не сообщал. Амальфи, ворча, приступил к решению
проблем жизни города, из-за которых, собственно, город и поднялся в
воздух. Его волновало отсутствие официального рабочего контракта с
Утопией, что противоречило правилам. Если Утопия повернется к ним спиной -
а планеты, менталитет которых определялся устаревшими идеалами, поступали
так довольно часто, - то воздействовать на нее на основе законов Земли
будет делом совершенно бесполезным. Люди, жизнь которых подчинена какой-то
высокой цели, быстро находили оправдание ее достижения любыми средствами.
И город, являвшийся ничем иным, как средством, конкретным и видимым, давно
уже научился сторониться коротких путей.
Судя по всему, Хэзлтон предпринял попытку где-то опробовать подобный
"короткий путь". Амальфи оставалось только надеяться, что и сам Хэзлтон, и
город уцелеют.
Полиция Земли, как и Амальфи, не стала дожидаться возвращения
Хэзлтона сложа руки. Амальфи был немного удивлен тем, как быстро она
сумела перегруппировать и укрепить свои силы. Несомненно, ее
материально-техническое снабжение стало значительно эффективнее с тех пор,
как жители города имели с ней дело в последний раз. В небе сверкали искры:
корабли полиции один за другим отправлялись к планете Хрунтан.
Плохо... Амальфи предполагал, что у города будет по крайней мере
несколько месяцев на Утопии для пополнения запасов продовольствия, прежде
чем, в соответствии с планом Хэзлтона, они направятся на планету Хрунтан.
Становилось ясно, что к этому времени хрунтанский мир будет находиться в
полной блокаде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
образуемое спиндиззи, на уровне двух процентов от максимума. Никто его не
заметит, но этого достаточно, чтобы противодействовать проникновению
воздуха планеты в город.
- Не могу сказать, что мне это понятно, - ответил Сэвэдж. - Однако,
не сомневаюсь, что вам хорошо известны собственные возможности. Должен
признаться, мэр Амальфи, что ваш город для нас полная загадка. Как он
живет? Почему полиция против вас? Вы что, ссыльные?
- Нет, - попытался разъяснить Амальфи. - И нельзя сказать, что
полиция против именно нас. Просто мы находимся в самом низу социальной
лестницы. Мы - рабочие-мигранты, межзвездные бродяги и кочевники. Полиция
обязана защищать нас точно так же, как и всех остальных граждан. Однако,
мобильность делает нас в их глазах потенциальными преступниками, потому-то
они и наблюдают за нами.
Суммарным комментарием Сэвэджа на все вышесказанное стала лишь одна
печальная фраза, которую Амальфи начал воспринимать как лозунг Утопии.
- Все так сильно изменилось, - произнес офицер.
- Вам следовало бы положить эти слова на музыку, - пошутил Амальфи. -
И все-таки мне не понятно, каким образом вы протянули так долго. Неужели
они ни разу не нападали на вас?
- Постоянно, - ответил Сэвэдж. В его мрачном голосе звучала гордость.
- Но вы же видите, как мы живем. Каждый раз мы либо отбивались от них,
либо, в крайнем случае, прятались так, что нас невозможно было найти. Да и
сами хрунтане довели нашу планету до такого состояния, что жить здесь
практически невозможно. Многие десанты стали жертвой последствий их
собственных бомбардировок.
- И все же...
- Это психология толпы, - продолжал Сэвэдж. - И мы, и они изучаем эту
науку, только у нас она развивается в другом направлении. Если сочетать ее
с искусной хитростью, она может стать грозным оружием. До сих пор с
помощью фиктивных объектов, создания искусственных погодных условий и
областей мнимой радиоактивности нам удавалось вынудить хрунтан разбивать
свои лагеря в тех местах, которые выбрали мы сами. Это что-то вроде
шахмат: игрок заставляет противника занять такую позицию, в которой сам в
полной безопасности, и с минимальными усилиями может победить его.
Капитан заморгал, глядя на солнце и покусывая нижнюю губу. Затем он
добавил:
- Есть и еще один фактор. Это свобода. У нас она есть, а у хрунтан -
нет. Они защищают систему, которая аскетична по своей природе, которая
очень мало может предложить отдельному человеку, даже в случае своего
торжества. Утопия же защищает такую систему, которая дает каждому из нас
неоценимую награду - саму свободу. Именно в этом и состоит различие между
нами. У нас гораздо больше стимулов сражаться.
- О, свобода, - произнес Амальфи. - Да, думаю, это великая вещь. И
все же это давняя проблема. Никто не свободен полностью. Наш город по
существу республиканский, хотя на первый взгляд такое утверждение может
показаться странным. В некотором смысле нас даже можно назвать
последователями Гамильтона. Но мы не свободны и никогда не сможем
освободиться от тех требований, которые предъявляет к нам то окружение, в
котором мы находимся. Что же касается будто бы увеличения эффективности
ведения боевых действий, то я в этом сильно сомневаюсь. Ваш народ никак
нельзя назвать свободным. С политической точки зрения экономика военного
времени имеет тенденцию переходить в диктатуру. Именно это и погубило
Западную цивилизацию на Земле. Ваш народ сражается сегодня за тот кусок
мяса, который будет иметь завтра. Но и хрунтане делают то же самое.
Различие между вами существует лишь как некая потенциальная перспектива,
но что же это за различие, если сегодня между вами фактически нет разницы.
- Вас голыми руками не возьмешь, - сказал Сэвэдж, поднимаясь. -
Думаю, теперь я понимаю, почему вы не можете понять этот аспект нашей
истории. У вас нет никаких привязанностей, никакой веры. Ну что ж,
придется вам извинить нас. Мы не можем себе позволить придерживаться
строгой логики.
Капитан начал спускаться по лестнице, неестественно расправив плечи.
Амальфи с печальной улыбкой провожал его взглядом. Молодой человек казался
ему персонажем исторической пьесы. Хотя даже самого странного героя
театральной постановки все-таки можно понять. Но Сэвэдж имел несчастье
быть совершенно реальным.
Амальфи вспомнил вдруг о Хэзлтоне. Где он все это время находится?
Прошло уже несколько часов с тех пор, как под прикрытием остроумного, но
явно надуманного предлога он удалился куда-то с посланницей Утопии.
Амальфи любил работать в одиночестве, но ведь существует и срочная работа,
связанная с управлением городским хозяйством, которую мэр просто не может
выполнять эффективно. Кроме того, Хэзлтон мог поставить город в невыгодное
положение. Амальфи прошел в свой кабинет и связался с Коммуникационным
центром.
Хэзлтон ничего туда не сообщал. Амальфи, ворча, приступил к решению
проблем жизни города, из-за которых, собственно, город и поднялся в
воздух. Его волновало отсутствие официального рабочего контракта с
Утопией, что противоречило правилам. Если Утопия повернется к ним спиной -
а планеты, менталитет которых определялся устаревшими идеалами, поступали
так довольно часто, - то воздействовать на нее на основе законов Земли
будет делом совершенно бесполезным. Люди, жизнь которых подчинена какой-то
высокой цели, быстро находили оправдание ее достижения любыми средствами.
И город, являвшийся ничем иным, как средством, конкретным и видимым, давно
уже научился сторониться коротких путей.
Судя по всему, Хэзлтон предпринял попытку где-то опробовать подобный
"короткий путь". Амальфи оставалось только надеяться, что и сам Хэзлтон, и
город уцелеют.
Полиция Земли, как и Амальфи, не стала дожидаться возвращения
Хэзлтона сложа руки. Амальфи был немного удивлен тем, как быстро она
сумела перегруппировать и укрепить свои силы. Несомненно, ее
материально-техническое снабжение стало значительно эффективнее с тех пор,
как жители города имели с ней дело в последний раз. В небе сверкали искры:
корабли полиции один за другим отправлялись к планете Хрунтан.
Плохо... Амальфи предполагал, что у города будет по крайней мере
несколько месяцев на Утопии для пополнения запасов продовольствия, прежде
чем, в соответствии с планом Хэзлтона, они направятся на планету Хрунтан.
Становилось ясно, что к этому времени хрунтанский мир будет находиться в
полной блокаде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85