- Началось, - сообщил я Айзенштадту. Стоявшая с другой стороны Каландра тоже закивала головой.
- Килл, - тихонько позвал доктор. Один из техников задвигался в кресле.
- Ага... Что-то происходит, - сообщил он слегка дрожащим голосом. Графики только что стали принимать вид обычного пассивного режима, но вот теперь...
- А что теперь? - нетерпеливо допытывался Айзенштадт, его чувства блуждали где-то между раздражением и нескрываемым любопытством.
Техник так и не успел ответить. Внезапно и одновременно Эдамс и Загора как-то выпрямились, их глаза широко раскрылись. В этих широко раскрытых глазах появилось выражение непокоя.
- Приветствуем вас, - в унисон произнесли оба Искателя, не произнесли, а напряжённо прошептали. - Мы... - далее следовало что-то, что я не успел разобрать. - Мы приветствуем вас в нашем мире.
ГЛАВА 23
Мы еще долго оставались стоять, не в силах сдвинуться с места. Первым зашевелился Айзенштадт, и, как я и предвидел, он сначала повернулся ко мне и со скрытой угрозой предупредил:
- Если это очередная игра, Бенедар... - Внезапно вырвавшаяся у него угроза так и осталась незаконченной. Айзенштадт стоял, широко открыв глаза. Даже ему, безусловно, было ясно, что это никакие не игры и не фокусы. Странная пустота в глазах обоих Искателей, странно искаженные лица, нехарактерный тембр голоса - всё это не поддавалось симуляции.
- Это не игра, сэр, - пробормотал я. - Они каким-то образом вошли в контакт с гремучниками.
Айзенштадт вздохнул через сжатые зубы, и звук очень походил на змеиное шипение. Эдамс и Загора все еще оставались сидеть там, где сидели, их лица и тела казались скованными каким-то странным холодом. В ожидании ответа Айзенштадта...
- Вы не хотите что-нибудь сказать? - тихо осведомился я.
Подбородок Айзенштадта окаменел.
- Я... я приветствую вас тоже, - сумел выдавить он. Выражение досады появилось на его лице, когда напряженность миновала, и он внезапно понял, что ему предстоит произнести историческую речь. И избежать при этом помпезности. - Я - доктор Влад Айзенштадт, я представляю Четыре мира Патри и колонии, - продолжал он чуть твёрже. - Позвольте узнать, к кому я имею честь обращаться?
Последовала короткая пауза. Затем Эдамс и Загора снова заговорили странным шепотом, и снова абсолютно в унисон.
- Моя личность не... может быть... определена и выражена... вашим языком. Мы... - голоса затихли, будто убавили громкость поворотом регулятора.
Айзенштадт чуть подался вперёд, наклонив голову и прислушиваясь.
- Простите, что это такое?
- Они не могут ответить, - пояснила Каландра вибрирующим от волнения шепотом. - На её лице, насколько я мог понять, застыло благоговение и потрясение от услышанного. - Их лица, только посмотрите на их лица, как напряжены мышцы шеи и голосовые связки. Видимо, это слово слишком тяжело произнести, они просто не могут повторить его.
Айзенштадт надул губы, раздумывая.
- Тогда, с вашего позволения, - заговорил он, - мы будем называть вас так, как привыкли, то есть гремучники. Поскольку это слово должно употребляться, чтобы отличать вас и ваши физические оболочки. Ведь для вас это всего лишь оболочки, не так ли?
Снова пауза, и когда Загора и Эдамс заговорили, я смог уловить в их голосах нотки неуверенности.
- Не оболочки. Тела... дом... крепости. Безопасность. Жизнь.
- А-а? - осторожно переспросил Айзенштадт. - Да, понятно, тела. - Он раздумывал.
- Вы упомянули о безопасности. Что же за безопасность обеспечивают вам эти тела?
Молчание. Для меня было совершенно ясно, что Айзенштадт закидывал удочку, чтобы выпытать детали о безопасности гремучников. Возможно, это понимали и сами гремучники.
- Не думаю, чтобы они стали отвечать, - пробормотал я через минуту.
- Испугались, что ли? Или же им не хватает слов?
Я недолго думал, что ответить.
- Либо испугались, либо не доверяют, я бы сформулировал так. Здесь чувства уже другие, нежели тогда, когда речь шла об их телах-домах, и я не думаю, чтобы проблема состояла в бедности словарного запаса.
Хмыкнув, он повернулся к Каландре.
- Вы согласны с этим?
- С тем, что речь идет о различных типах чувств - да, - кивнула она. - Но следует ли понимать эмоции, заставляющие их молчать, как страх или что-нибудь ещё, я не знаю.
- Мне казалось, что Смотрители могут угадывать мысли любого, - проворчал Айзенштадт.
- Любого человека, - негромко поправила Каландра. - А в данный момент... это не люди.
Лицо ученого напряглось, и внезапно изменились и его чувства.
- Да, да, как же, но может быть, это такие же религиозные типы, как вы, помешанные на демонах и прочем, - казалось, он чуть оживился. - Но вот я не верю. Эй вы, Смайт, отверните этого Эдамса, усадите его так, чтобы они с Загорой не видели друг друга.
Я вздрогнул, увидев, что Смайт и остальные бросились выполнять приказ.
- Сэр, их невозможно отделить друг от друга. Все дело в слишком большой синхронизации.
- Надо думать ещё и об этом? - холодно ответил Айзенштадт. Неожиданно я почувствовал, что его охватило то же благоговение, что меня я Каландру, но мгновение миновало, и теперь в нем действовал и говорил ученый, дотошный и скептический.
- Что у нас за записи? - бросил он техникам, сидящим у мониторов.
- Очень странные, - отозвался один из них. - Характеристики сердечной деятельности, кровяного давления и обмена веществ имеют тенденцию к понижению. Биотоки мозга... - он колебался, - если честно, доктор, я просто не знаю, как это понимать. Наличествуют черты, указывающие на умственную гиперактивность - они локализованы в весьма необычных участках, но одновременно присутствуют и элементы, указывающие на глубокий сон. Действительно глубокий сон, но вряд ли это можно назвать коматозным состоянием. По идее, оба должны лежать на спинах и вовсю храпеть.
Айзенштадт задумчиво пожевал губами.
- Что-нибудь из этого соответствует известным формам медитации?
- Я бы не сказал. Разумеется, записи, которые мы здесь получаем, не предназначены для того, чтобы служить исчерпывающим списком.
- Сэр, - вмешался ещё один техник, - похоже, характеристики обмена веществ продолжают снижаться. Не очень быстро, но заметно.
- Существует реальная угроза жизни? - спросил Айзенштадт.
- Я... не знаю. Возможно.
Учёный кивнул с кисловатым видом.
- Эй, гремучники, вы ещё здесь?
Лица Загоры и Эдамса совершенно идентично скривились.
- Где «здесь»?
- Я имею в виду, вы ещё в контакте с нами? - чувствовалось, что его естество сопротивлялось тому, чтобы принять происходящее за чистую монету. - Нам хотелось бы узнать о вас побольше и, разумеется, рассказать о себе. А начать мы бы хотели с...
- У нас нет желания... больше узнать о вас.
Айзенштадт на секунду опешил, это неожиданное вмешательство сбило его с мысли.
- Так. Хорошо. Мы хотим выяснить, что представляет собой мёртвый гремучник и как он может быть подвергнут вивисекции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109