Уорхерст слегка - только слегка - расслабил спину. Он был строевиком и выращен был строевиком, а о привычке, пронесенной сквозь всю жизнь, не так-то просто взять да забыть.
- Транспорты прибудут через несколько минут, господин посол. Сядут на вертолетную площадку на крыше. Я хотел бы, чтобы вы отправились с первым.
Тиббс заморгал:
- Хотел бы я, чтобы нам... чтобы обошлось без этого. Но полученный мною приказ...
- Полагаю, у нас нет выбора, сэр.
Уорхерст отлично видел, что Тиббсу плохо, что он буквально не знает, что делать. Близкий друг и конфидент трех американских президентов, заместитель министра труда на протяжении второго срока Керри и госсекретарь при Вуде, до самой его отставки в 35-м, назначенный Маркхэмом послом в Мексику в награду за многие годы службы и щедрые вклады в его избирательную кампанию...
В данный момент Тиббс явно не считал свое назначение наградой.
- Я просто... просто не знаю, как до этого дошло, - тихо, так, чтобы во всей комнате его услышал только Уорхерст, сказал он.
- Уверен, с этим никто ничего не смог бы поделать на вашем месте, - ответил Уорхерст. - Вы сделали все, что могли, сэр.
- Я уже начинаю думать, что эти фанатики за воротами правы. Нужно оставить всю эту дребедень на Марсе, и дело с концом. Конечно, как прочим государствам не опасаться, что мы заберем все себе...
- Это - не по моему ведомству, сэр, - осторожно ответил Уорхерст. Он понимал, что Тиббс хочет выговориться, освободиться от тяжкого бремени, однако никогда не был особо общительным и просто не знал, как лучше реагировать. - Думаю, совершенно бессмысленным было бы делать вид, будто там ничего нет. А если мы сможем освоить ИП-технологии, это принесет пользу всем.
ИП-технологии. Инопланетные технологии. Слово это появилось почти десятилетие назад, будучи призвано описать коммерческое и индустриальное значение найденных в Сидонии фрагментов давно исчезнувшей чужой цивилизации.
- Да, конечно. Ты прав, - закивал Тиббс. - Не мы - так кто-нибудь еще. Японцы, например, или ЕС. У тех и у других - вполне агрессивные космические программы, еще несколько лет, и они бы добрались до Марса и без нас, если бы захотели. - Он махнул рукой в направлении той стены, за которой бушевала толпа. - Просто весь шум-то, кажется, на самом деле из ничего! Мы им вроде бы не угрожаем, ведь верно?!
- Причина найдется всегда, сэр. Если не опасения ООН за судьбу марсианских находок, то Ацтлан и этот плебисцит. Или наш отказ разоружиться и стать приятными, послушными членами всемирной семьи.
Тиббс обмяк. Во взгляде его отчетливо видна была безнадежность. Уорхерсту стало жаль Тиббса, хотя ни лично этот человек, ни его политика, склонявшаяся к глобализму и неоинтернационализму, никогда не нравились ему. В прошлом году, когда президент Маркхэм занял четкую антиинтернационалистскую позицию, отвергнув навязываемый ООН плебисцит и отправив на Марс отряд морской пехоты для защиты американских интересов, многие глобалисты и проооновски настроенные члены правительства оказались в "подвешенном" состоянии. Особенно в Госдепартаменте, где влияние интернационалистов всегда было сильнейшим.
Как служащий вооруженных сил США и морской пехотинец, Уорхерст мог иметь свое мнение касательно политики, но не имел права публично, официально принимать чью-либо сторону. И если Тиббс ищет прощения, понимания или просто сочувственного собеседника, среди охраны посольства он ничего этого не найдет. Однако Уорхерст вполне мог понять его - человека, вынужденного выполнять приказы, в корне противоречившие его убеждениям, и под конец попавшего в эпицентр своими же руками подготовленного взрыва.
- В любом случае, - добавил он, - вы сделали все, что могли. Большего не смог бы сделать никто.
Тиббс кивнул, хотя вряд ли что-нибудь слышал. "Подожди раскисать, посол, - подумал Уорхерст. - Мы еще не выбрались. Это еще только начало".
- Вам нужна помощь, сэр? Я могу прислать пару человек.
- Нет, капитан. - Тиббс расправил плечи. - Нет. Мы почти закончили.
И тут Уорхерст услышал тяжкий, гулкий грохот, за которым последовали звуки, напоминающие треск шутих, приглушенный толщей стен и расстоянием.
- О'кей - сказал он. - Я пришлю за вами, когда транспорты появятся в поле зрения. А пока, сэр, держитесь подальше от окон. И вообще от наружных стен.
Развернувшись, он поспешил наружу.
Посольство США;
Мехико, Мексиканская Республика;
15:18 по местному времени.
- Ептыть! - воскликнул Лараби. - Началось!
Бледсо не нуждался в предупреждениях. Он уже стоял на одном колене, пристроив ствол М-29 в выемку между мешками баррикады и держа на прицеле верх ограждавшей территорию посольства стены. На стену уже вскарабкались мексиканцы - большей частью юноши, почти подростки. Их было много...
И некоторые были вооружены.
- Аутфилд, я Хоумплэйт! - раздалось в наушнике Бледсо.
Он нажал кнопку рации:
- Хоумплэйт, я Аутфилд, прием.
- Применение оружия разрешаю. Повторяю: применение оружия разрешаю.
- Э... приказ понял. Черт, да они же совсем дети!
Один из взобравшихся на стену поднял к плечу старую армалайтовскую винтовку и нажал на спуск. Пуля взвизгнула, отрикошетив от стены резиденции в нескольких футах над головой Бледсо. Слегка сместив прицел, Бледсо коснулся спускового крючка своей М-29, выпустив короткую - в три патрона - очередь, разорвавшую грудь стрелка еще прежде, чем Бледсо почувствовал отдачу. Кувыркнувшись, стрелявший упал за стену в облаке багровых брызг. По резиденции открыли огонь с верхних этажей ближайших домов.
- Дети, дети... - проворчал Лараби. - Сукины дети!
Несколькими короткими, точными очередями он сбил со стены еще десяток нападавших. В толпе душераздирающе завизжали от ярости и боли. Лараби полоснул по верхней кромке стены длинной очередью - звук вышел таким, точно кто-то тасовал колоду пластиковых карт, только гораздо громче. Осколки камня брызнули в лица тех, кто еще пытался взобраться на стену.
И тогда Бледсо услышал тяжелый рокот и лязг. К посольству двинулись танки.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Пятница, 11 мая.
Рэттлснэйк-1, борт многоцелевого вертолета ТР-5 "перегрин";
на подходе к Мехико, Мексиканская Республика;
15:19 по местному времени.
- Снэйкбайт, я Баскет Эскалибур. Повторяю, Эскалибур.
Лейтенант Корпуса морской пехоты США Кармен Фуэнтес изо всех сил прижала левый наушник шлемофона к уху, пытаясь хоть что-то расслышать сквозь оглушительный вой турбин "перегрина".
- Баскет, я Снэйкбайт. Передайте код подтверждения.
- Снэйкбайт, я Баскет, - снова заговорил голос в наушнике. - Код подтверждения браво-дельта-дельта-один-семь. Эскалибур. Повторяю, Эскалибур.
Слово "Эскалибур" вместе с кодом подтверждения замерцало также и в правом нижнем углу дисплея шлемофона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96