Кроме того, ты отлично знаешь, что мне это не по карману. Суборбитальники - для бизнесменов, летающих за счет компании, а не для студентов колледжа.
- И заплатить за твой билет ты мне ни за что не позволила бы?
- Конечно, нет. Это - мои каникулы, а ты хочешь лишить меня удовольствия от того, что я сама их оплачиваю.
- Самая настоящая вольнодумка-гайдзин!
Кэтлин резко обернулась к нему, пытаясь понять, не говорит ли он всерьез. Слово "гайдзин" в японском языке означало иностранец, но его эмоциональной нагрузке ближе всего было к слову "варвар". Из всех известных ей народов нихондзины более всех были склонны делить мир на две категории, на людей и... иностранцев. Лицо Юкио сохраняло предельно серьезное выражение, однако в глазах мерцали искорки, и Кэтлин поняла, что он снова поддразнивает ее. И все же...
- Юкио, это не превратится в проблему? - спросила она. - То, что я - такая, какая есть, что мыслю по-своему и не стесняюсь высказывать свои мысли вслух?
- Иными словами, то, что ты - не такая, какой надлежит быть приличной японской женщине?
Кэтлин кивнула.
Откинувшись на спинку своего кресла, Юкио устремил взгляд в потолок.
- Мы уже обсуждали этот вопрос, и ты знаешь, что я об этом думаю. Мы с тобой принадлежим к новому поколению - поколению граждан планеты Земля.
- Но ведь есть еще гиму.
Это слово означало долг, обязанности.
- Да, у меня есть долг перед моей семьей и моей страной. Военная служба - часть этого долга. И я... и мне было довольно трудно дать новую оценку своим обязанностям с точки зрения нашего видения мира, происходящих в нем перемен - в том числе тех, которые должны произойти, чтобы человечество продолжало существовать.
Кэтлин помолчала, размышляя о своем собственном долге. С детства росла она с мыслью о том, что после колледжа пойдет служить в Корпусе морской пехоты. В конце концов, это - лучший способ последовать примеру любимого отца. Но в последние несколько лет, особенно после поступления в Карнеги-Меллон, некоторые вещи предстали перед нею в ином свете. Открыв для себя идеи Партии интернационалистов, она начала рассматривать свою страну, как препятствие на пути к миру во всем мире и оплот давно отжившей свое концепции национализма, чем привела отца в ужас. Ей было очень больно его огорчать, но не могла же она в угоду его старомодному патриотизму перестать думать...
Все сделалось еще сложнее, когда Кэтлин поняла, что отец в последнее время заметно охладел к службе в Корпусе. Он начал просто отбывать время до ухода в отставку, и это не на шутку встревожило ее. Уж лучше добрый, громкий спор, чем вот такая апатия... Конечно, порой происходящее вокруг пробуждало его к жизни, наподобие того случая с двумя археологами на прошлой неделе, но чаще всего он, видимо, был вполне удовлетворен тем, что просто убивает время. Интересно, что он скажет об инциденте в Мехико?
Сама Кэтлин была потрясена до глубины души - не столько происшедшим, сколько собственной реакцией на него. Она не была столь наивна, чтобы верить всему, переданному "ННН", и потому вовсе не удивилась обнаружив, что американские военные подают инцидент в совсем ином свете, утверждая, что агрессорами являлись мексиканцы, а якобы спонтанная демонстрация перед зданием посольства на деле была подготовлена и организована мексиканской армией. Самой неожиданной оказалась ее реакция на сообщения интернационалистских служб новостей: все их проклятия в адрес американских империалистических агрессоров показались ей настолько грубыми и пустыми, что она невольно встала на сторону Корпуса и принялась страстно защищать его перед собственными единомышленниками. Чем навлекла на себя целый шквал осуждений.
Осуждения, положим, были ей не в новинку - Кэтлин редко скрывала свое мнение, сколь бы непопулярным оно ни было, - смутила ее явная необоснованность нападок. Раньше она считала интернационалистов группой рационально мыслящих интеллектуалов; теперь же они предубежденностью и нежеланием рассуждать логически уподобились, скажем, тем, кто объявляет марсианских Древних демонами Ада. Древние...
- Юкио, как ты считаешь, кем были Древние на самом деле?
- Древние? - Он рассмеялся. - Как я могу хоть что-либо предполагать, когда мы почти ничего не знаем о них? А что говорит твой отец? Они уже обнаружили что-нибудь новое?
Кэтлин пожала плечами:
- Они там всего пять дней. Похоже, он подружился с одним из тех археологов, с Александером. Тот ввел его в курс открытий, сделанных предыдущей группой, и объяснил, с чего им теперь начинать. Но не думаю, чтобы они уже нашли что-либо новое и удивительное.
При воспоминании о последнем вид-мэйле от отца Кэтлин поморщилась. На остаток лета она подыскала себе работу и подробно рассказала ему об этом, не уточняя, что начнет только в середине июля, и потому отец думает, что она остается в Питтсбурге на все лето. Знай он о ее поездке в Японию - наверняка встревожился бы, будто она до сих пор не в силах сама о себе позаботиться... Только этого недоставало. А так - выезжая за пределы Питтсбурга, она всегда пользовалась своим доменом global.net, и из ее писем отец поймет только то, что сейчас она не в Карнеги-Меллон...
- Да и вообще, - продолжала она. - Судя по всему, что я читала об археологии, работа эта - долгая, трудная и кропотливая. Александер говорил папке, что только на правильную постановку вопросов может уйти несколько лет.
- Так отчего же ты думаешь, будто я способен дать ответ на вопросы, которые еще даже не заданы?
- Конечно, мы ничего не можем сказать наверняка. Но ведь предполагать-то можем? Можем рассуждать. Сама идея о существовании иного разума, целой чужой цивилизации, населявшей Солнечную систему задолго до появления человека, достаточно неожиданна. Мне интересно, кем они были, зачем пришли сюда и куда ушли...
Юкио улыбнулся:
- Тогда почему же ты изучаешь системы искусственного интеллекта вместо экзопалеоархеологии?
Кэтлин покачала головой:
- Для археологии мне не хватает терпения. Мне хочется отправиться в космос и отыскать их, где бы они ни были. Даже если именно этот вид давно исчез, сам факт их существования доказывает, что мы - не единственная цивилизация во Вселенной. Должны быть и другие - тысячи разумных рас по всей Галактике. Но если мы будем сидеть и ждать у моря погоды, то никогда не найдем их. Нужно самим отправиться к ним.
Юкио устремил взгляд в темную синеву "еще-не-космоса".
- Пока что мы только-только принялись за исследование Солнечной системы. И достичь звезд сможем еще очень и очень не скоро.
- Не скажи. Если удастся вычистить баги в управлении антиматерией, мы сможем отправить корабль к Альфе Центавра уже лет через двадцать. И я хочу попасть на борт этого корабля.
05:07 по времени гринвичского меридиана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
- И заплатить за твой билет ты мне ни за что не позволила бы?
- Конечно, нет. Это - мои каникулы, а ты хочешь лишить меня удовольствия от того, что я сама их оплачиваю.
- Самая настоящая вольнодумка-гайдзин!
Кэтлин резко обернулась к нему, пытаясь понять, не говорит ли он всерьез. Слово "гайдзин" в японском языке означало иностранец, но его эмоциональной нагрузке ближе всего было к слову "варвар". Из всех известных ей народов нихондзины более всех были склонны делить мир на две категории, на людей и... иностранцев. Лицо Юкио сохраняло предельно серьезное выражение, однако в глазах мерцали искорки, и Кэтлин поняла, что он снова поддразнивает ее. И все же...
- Юкио, это не превратится в проблему? - спросила она. - То, что я - такая, какая есть, что мыслю по-своему и не стесняюсь высказывать свои мысли вслух?
- Иными словами, то, что ты - не такая, какой надлежит быть приличной японской женщине?
Кэтлин кивнула.
Откинувшись на спинку своего кресла, Юкио устремил взгляд в потолок.
- Мы уже обсуждали этот вопрос, и ты знаешь, что я об этом думаю. Мы с тобой принадлежим к новому поколению - поколению граждан планеты Земля.
- Но ведь есть еще гиму.
Это слово означало долг, обязанности.
- Да, у меня есть долг перед моей семьей и моей страной. Военная служба - часть этого долга. И я... и мне было довольно трудно дать новую оценку своим обязанностям с точки зрения нашего видения мира, происходящих в нем перемен - в том числе тех, которые должны произойти, чтобы человечество продолжало существовать.
Кэтлин помолчала, размышляя о своем собственном долге. С детства росла она с мыслью о том, что после колледжа пойдет служить в Корпусе морской пехоты. В конце концов, это - лучший способ последовать примеру любимого отца. Но в последние несколько лет, особенно после поступления в Карнеги-Меллон, некоторые вещи предстали перед нею в ином свете. Открыв для себя идеи Партии интернационалистов, она начала рассматривать свою страну, как препятствие на пути к миру во всем мире и оплот давно отжившей свое концепции национализма, чем привела отца в ужас. Ей было очень больно его огорчать, но не могла же она в угоду его старомодному патриотизму перестать думать...
Все сделалось еще сложнее, когда Кэтлин поняла, что отец в последнее время заметно охладел к службе в Корпусе. Он начал просто отбывать время до ухода в отставку, и это не на шутку встревожило ее. Уж лучше добрый, громкий спор, чем вот такая апатия... Конечно, порой происходящее вокруг пробуждало его к жизни, наподобие того случая с двумя археологами на прошлой неделе, но чаще всего он, видимо, был вполне удовлетворен тем, что просто убивает время. Интересно, что он скажет об инциденте в Мехико?
Сама Кэтлин была потрясена до глубины души - не столько происшедшим, сколько собственной реакцией на него. Она не была столь наивна, чтобы верить всему, переданному "ННН", и потому вовсе не удивилась обнаружив, что американские военные подают инцидент в совсем ином свете, утверждая, что агрессорами являлись мексиканцы, а якобы спонтанная демонстрация перед зданием посольства на деле была подготовлена и организована мексиканской армией. Самой неожиданной оказалась ее реакция на сообщения интернационалистских служб новостей: все их проклятия в адрес американских империалистических агрессоров показались ей настолько грубыми и пустыми, что она невольно встала на сторону Корпуса и принялась страстно защищать его перед собственными единомышленниками. Чем навлекла на себя целый шквал осуждений.
Осуждения, положим, были ей не в новинку - Кэтлин редко скрывала свое мнение, сколь бы непопулярным оно ни было, - смутила ее явная необоснованность нападок. Раньше она считала интернационалистов группой рационально мыслящих интеллектуалов; теперь же они предубежденностью и нежеланием рассуждать логически уподобились, скажем, тем, кто объявляет марсианских Древних демонами Ада. Древние...
- Юкио, как ты считаешь, кем были Древние на самом деле?
- Древние? - Он рассмеялся. - Как я могу хоть что-либо предполагать, когда мы почти ничего не знаем о них? А что говорит твой отец? Они уже обнаружили что-нибудь новое?
Кэтлин пожала плечами:
- Они там всего пять дней. Похоже, он подружился с одним из тех археологов, с Александером. Тот ввел его в курс открытий, сделанных предыдущей группой, и объяснил, с чего им теперь начинать. Но не думаю, чтобы они уже нашли что-либо новое и удивительное.
При воспоминании о последнем вид-мэйле от отца Кэтлин поморщилась. На остаток лета она подыскала себе работу и подробно рассказала ему об этом, не уточняя, что начнет только в середине июля, и потому отец думает, что она остается в Питтсбурге на все лето. Знай он о ее поездке в Японию - наверняка встревожился бы, будто она до сих пор не в силах сама о себе позаботиться... Только этого недоставало. А так - выезжая за пределы Питтсбурга, она всегда пользовалась своим доменом global.net, и из ее писем отец поймет только то, что сейчас она не в Карнеги-Меллон...
- Да и вообще, - продолжала она. - Судя по всему, что я читала об археологии, работа эта - долгая, трудная и кропотливая. Александер говорил папке, что только на правильную постановку вопросов может уйти несколько лет.
- Так отчего же ты думаешь, будто я способен дать ответ на вопросы, которые еще даже не заданы?
- Конечно, мы ничего не можем сказать наверняка. Но ведь предполагать-то можем? Можем рассуждать. Сама идея о существовании иного разума, целой чужой цивилизации, населявшей Солнечную систему задолго до появления человека, достаточно неожиданна. Мне интересно, кем они были, зачем пришли сюда и куда ушли...
Юкио улыбнулся:
- Тогда почему же ты изучаешь системы искусственного интеллекта вместо экзопалеоархеологии?
Кэтлин покачала головой:
- Для археологии мне не хватает терпения. Мне хочется отправиться в космос и отыскать их, где бы они ни были. Даже если именно этот вид давно исчез, сам факт их существования доказывает, что мы - не единственная цивилизация во Вселенной. Должны быть и другие - тысячи разумных рас по всей Галактике. Но если мы будем сидеть и ждать у моря погоды, то никогда не найдем их. Нужно самим отправиться к ним.
Юкио устремил взгляд в темную синеву "еще-не-космоса".
- Пока что мы только-только принялись за исследование Солнечной системы. И достичь звезд сможем еще очень и очень не скоро.
- Не скажи. Если удастся вычистить баги в управлении антиматерией, мы сможем отправить корабль к Альфе Центавра уже лет через двадцать. И я хочу попасть на борт этого корабля.
05:07 по времени гринвичского меридиана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96