Еще один престарелый M1A2 ревел в боковой улочке, ища укрытия от атаки с воздуха, но ослепительный зеленый "луч" сверкнул еще раз, коснулся кожуха двигателя, и пламя взорвавшихся топливных баков всклубилось к ясному небу, зависло над городом, точно огромная "мертвая голова".
Укрывшиеся в зданиях на площади еще вели огонь по "перегринам" - похоже, здания полностью были заняты мексиканскими войсками. Так и иначе, бортстрелки "перегринов" имели приказ воздерживаться от истребления гражданского населения Мехико и потому лишь уничтожали пущенные противником ракеты и били по укрытиям ракетометчиков.
Наконец мексиканцы почти прекратили стрельбу, по-видимому, сочтя за лучшее не привлекать к себе излишнего внимания.
Рэттлснэйк-1;
Мехико, Мексиканская Республика;
15:21 по местному времени.
На потолке салона замигала красная сигнальная лампа.
- Прибыли, - раздался в шлемофоне Фуэнтес голос пилота. - К высадке!
Взвыв сервомоторами, опустилась вниз кормовая аппарель "перегрина". Яркий дневной свет ворвался в проем, резанул глаза.
Двор посольства был слишком тесен, чтобы "перегрин" мог совершить посадку. Поэтому, едва открылся кормовой люк, вниз были спущены четыре нейлоновых троса, и тут же первая четверка скользнула но ним к земле, звучно приземлилась на ноги и поспешила освободить место идущим следом.
Фуэнтес шагнула в раскрытый люк за рядовым Питерсоном и с привычной легкостью съехала вниз. "Перегрин" колыхался над головой, точно огромный черный кит; турбины его визжали обезумевшими баньши.
Слету, грянув ступнями оземь, Фуэнтес едва не рухнула на колени, но немедленно рванулась вперед, освобождая место, пока сержант Уэлш не приземлился ей на плечи. Она не помнила, как сняла предохранитель своей М-29, однако затянутые в перчатки руки уже подняли оружие на изготовку, и жидкокристаллический индикатор на ложе показывал, что обойма полна - полная сотня пуль готова сплясать свой смертоносный рок-н-ролл. Но целей в поле зрения пока что не наблюдалось. Мексиканский танк радостно пылал справа, в бреши каменной ограды; посреди двора дымились почерневшие от копоти панцири трех БМП "брэдли".
К подъезду посольства полз морской пехотинец, волоча на спине еще одного.
- Беллами! Келли! Сандерсон! - рявкнула Фуэнтес. - Направо, держите ограду! Сержант! Бери остальных, за тобой - въезд и вход в здание!
Распоряжения она повторила уже на бегу, устремившись к ползущему, чтобы помочь ему тащить раненого товарища. Впрочем, ранены были оба: один - тот, что без сознания, - в голову и в ногу, у другого лицо в крови и взгляд мутноват, как бывает после контузии.
Рядом появился еще один морской пехотинец - высокий, сухощавый, с тусклыми капитанскими лычками на вороте. На ткани его бронежилета было оттиснуто: "Уорхерст Т.". Вместе они подняли раненого и понесли к дверям.
- Рад видеть вас, лейтенант.
- Сэр, докладывает лейтенант Фуэнтес, первый взвод роты "альфа". Каково ваше положение?
- Теперь все в порядке, - сказал капитан, когда раненых подхватили морские пехотинцы, выбежавшие из здания следом за ним. - Раз здесь вы и авиация Корпуса - все в порядке. Три-четыре минуты назад они начали штурмовать стену, сначала - штатские или, по крайней мере, люди, переодетые в штатское.
- Полагаете, провокация?!
Уорхерст кивнул и развел руками, точно разворачивая перед Фуэнтес газету.
- Определенно. "Морская пехота США истребляет беспомощных демонстрантов, собравшихся у посольства!". По "ННН" будет выглядеть просто замечательно - особенно из Женевы.
Фуэнтес указала стволом винтовки в сторону горящего "брэдли".
- Штатские люди в посольства на танках с "бэхами" не въезжают.
- М-м-м, это верно. Но они заявят, что войска были посланы восстановить порядок. Сомневаюсь, что кто-либо станет интересоваться, по какой такой случайности в момент начала заварухи за ближайшим углом оказалось бронетанковое подразделение.
Фуэнтес замерла. По коже ее пробежал холодок. Да, она выполняет приказ, наносит ответный удар, может быть, даже участвует в первом сражении новой войны, но то, что кто-либо может объявить ее действия развязыванием этой войны, - ей даже в голову не приходило!
Вдали все еще потрескивали выстрелы, но вокруг посольства царил зло вещий покой. "Бог знает, по кому они там стреляют и зачем", - подумала Фуэнтес. Видимо, пропришельческие группировки обмениваются любезностями со своими противниками, религиозными фанатиками. Да, весь мир в последнее время трещит по швам. Быть может, только этого, последнего толчка и не хватало, чтобы он окончательно развалился на части.
С крыши посольства донесся вой двигателей: первый ТР-5 поднялся в воздух, на мгновение завис на месте, клюнул носом и взял курс на восток. За ним последовал, прикрывая его, один из АВ-32.
Уорхерст коснулся наушника в правом ухе, прислушался.
- О'кей, роджер вас. - Он повернулся к Фуэнтес. - Посол и его семья отбыли вместе с большинством гражданских и нашими ранеными. Осталось только убраться отсюда нам самим.
Эвакуация шла гладко и слаженно, точно балет, - наверняка процедура была тщательно отрепетирована загодя. Оставшиеся гражданские, приписанные к посольству служащие ЦРУ и морские пехотинцы охраны были эвакуированы следующим транспортом. Организовав его отбытие, Уорхерст остался на крыше вместе с первым взводом Фуэнтес.
По ее сигналу последние морские пехотинцы, оборонявшие ограду, покинули посты, вбежали в здание и устремились наверх. Уорхерста Фуэнтес обнаружила на крыше, стоящим у парапета.
- Идемте, сэр! - крикнула она. - Последний транспорт!
Видимо, что-то внизу привлекло его внимание он снял с плеча свою М-29.
- Грузитесь, - велел он. - К нам идут гости.
Присоединившись к нему, Фуэнтес тоже взглянула вниз. Под прикрытием еще не рассеявшегося дыма к посольству подошли несколько новых БМП. Высыпавшие из них солдаты в темной униформе валом хлынули во двор.
- Теперь я понимаю, каково пришлось Дэви Крокетту в Аламо, - заметил Уорхерст.
- Уходим, сэр!
- Идите. Я...
- Уходим, капитан! Скорее!
Уорхерст нетерпеливо кивнул:
- О'кей! Ступайте, ступайте!
Последний из "перегринов" уже грузился на площадке, и сержант Уэлш поторапливал пехотинцев. Фуэнтес с Уорхерстом побежали к транспорту. Вой двигателей усилился, в воздухе над площадкой плясало, переливаясь, марево реактивных струй.
Только вбежав на опущенную аппарель, Фуэнтес сообразила, что капитана рядом нет.
- Где он?
Оглянувшись, Уэлш указал на маленькую будку метрах в двадцати от площадки, ведшую в лестничную шахту. Там, у двери, и стоял Уорхерст, стреляя вниз, по невидимым противникам, поднимавшимся по лестнице.
Фуэнтес тут же поняла, что происходит. Пока морские пехотинцы заканчивали погрузку, мексиканские солдаты ворвались в посольство и теперь пытаются подняться на крышу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Укрывшиеся в зданиях на площади еще вели огонь по "перегринам" - похоже, здания полностью были заняты мексиканскими войсками. Так и иначе, бортстрелки "перегринов" имели приказ воздерживаться от истребления гражданского населения Мехико и потому лишь уничтожали пущенные противником ракеты и били по укрытиям ракетометчиков.
Наконец мексиканцы почти прекратили стрельбу, по-видимому, сочтя за лучшее не привлекать к себе излишнего внимания.
Рэттлснэйк-1;
Мехико, Мексиканская Республика;
15:21 по местному времени.
На потолке салона замигала красная сигнальная лампа.
- Прибыли, - раздался в шлемофоне Фуэнтес голос пилота. - К высадке!
Взвыв сервомоторами, опустилась вниз кормовая аппарель "перегрина". Яркий дневной свет ворвался в проем, резанул глаза.
Двор посольства был слишком тесен, чтобы "перегрин" мог совершить посадку. Поэтому, едва открылся кормовой люк, вниз были спущены четыре нейлоновых троса, и тут же первая четверка скользнула но ним к земле, звучно приземлилась на ноги и поспешила освободить место идущим следом.
Фуэнтес шагнула в раскрытый люк за рядовым Питерсоном и с привычной легкостью съехала вниз. "Перегрин" колыхался над головой, точно огромный черный кит; турбины его визжали обезумевшими баньши.
Слету, грянув ступнями оземь, Фуэнтес едва не рухнула на колени, но немедленно рванулась вперед, освобождая место, пока сержант Уэлш не приземлился ей на плечи. Она не помнила, как сняла предохранитель своей М-29, однако затянутые в перчатки руки уже подняли оружие на изготовку, и жидкокристаллический индикатор на ложе показывал, что обойма полна - полная сотня пуль готова сплясать свой смертоносный рок-н-ролл. Но целей в поле зрения пока что не наблюдалось. Мексиканский танк радостно пылал справа, в бреши каменной ограды; посреди двора дымились почерневшие от копоти панцири трех БМП "брэдли".
К подъезду посольства полз морской пехотинец, волоча на спине еще одного.
- Беллами! Келли! Сандерсон! - рявкнула Фуэнтес. - Направо, держите ограду! Сержант! Бери остальных, за тобой - въезд и вход в здание!
Распоряжения она повторила уже на бегу, устремившись к ползущему, чтобы помочь ему тащить раненого товарища. Впрочем, ранены были оба: один - тот, что без сознания, - в голову и в ногу, у другого лицо в крови и взгляд мутноват, как бывает после контузии.
Рядом появился еще один морской пехотинец - высокий, сухощавый, с тусклыми капитанскими лычками на вороте. На ткани его бронежилета было оттиснуто: "Уорхерст Т.". Вместе они подняли раненого и понесли к дверям.
- Рад видеть вас, лейтенант.
- Сэр, докладывает лейтенант Фуэнтес, первый взвод роты "альфа". Каково ваше положение?
- Теперь все в порядке, - сказал капитан, когда раненых подхватили морские пехотинцы, выбежавшие из здания следом за ним. - Раз здесь вы и авиация Корпуса - все в порядке. Три-четыре минуты назад они начали штурмовать стену, сначала - штатские или, по крайней мере, люди, переодетые в штатское.
- Полагаете, провокация?!
Уорхерст кивнул и развел руками, точно разворачивая перед Фуэнтес газету.
- Определенно. "Морская пехота США истребляет беспомощных демонстрантов, собравшихся у посольства!". По "ННН" будет выглядеть просто замечательно - особенно из Женевы.
Фуэнтес указала стволом винтовки в сторону горящего "брэдли".
- Штатские люди в посольства на танках с "бэхами" не въезжают.
- М-м-м, это верно. Но они заявят, что войска были посланы восстановить порядок. Сомневаюсь, что кто-либо станет интересоваться, по какой такой случайности в момент начала заварухи за ближайшим углом оказалось бронетанковое подразделение.
Фуэнтес замерла. По коже ее пробежал холодок. Да, она выполняет приказ, наносит ответный удар, может быть, даже участвует в первом сражении новой войны, но то, что кто-либо может объявить ее действия развязыванием этой войны, - ей даже в голову не приходило!
Вдали все еще потрескивали выстрелы, но вокруг посольства царил зло вещий покой. "Бог знает, по кому они там стреляют и зачем", - подумала Фуэнтес. Видимо, пропришельческие группировки обмениваются любезностями со своими противниками, религиозными фанатиками. Да, весь мир в последнее время трещит по швам. Быть может, только этого, последнего толчка и не хватало, чтобы он окончательно развалился на части.
С крыши посольства донесся вой двигателей: первый ТР-5 поднялся в воздух, на мгновение завис на месте, клюнул носом и взял курс на восток. За ним последовал, прикрывая его, один из АВ-32.
Уорхерст коснулся наушника в правом ухе, прислушался.
- О'кей, роджер вас. - Он повернулся к Фуэнтес. - Посол и его семья отбыли вместе с большинством гражданских и нашими ранеными. Осталось только убраться отсюда нам самим.
Эвакуация шла гладко и слаженно, точно балет, - наверняка процедура была тщательно отрепетирована загодя. Оставшиеся гражданские, приписанные к посольству служащие ЦРУ и морские пехотинцы охраны были эвакуированы следующим транспортом. Организовав его отбытие, Уорхерст остался на крыше вместе с первым взводом Фуэнтес.
По ее сигналу последние морские пехотинцы, оборонявшие ограду, покинули посты, вбежали в здание и устремились наверх. Уорхерста Фуэнтес обнаружила на крыше, стоящим у парапета.
- Идемте, сэр! - крикнула она. - Последний транспорт!
Видимо, что-то внизу привлекло его внимание он снял с плеча свою М-29.
- Грузитесь, - велел он. - К нам идут гости.
Присоединившись к нему, Фуэнтес тоже взглянула вниз. Под прикрытием еще не рассеявшегося дыма к посольству подошли несколько новых БМП. Высыпавшие из них солдаты в темной униформе валом хлынули во двор.
- Теперь я понимаю, каково пришлось Дэви Крокетту в Аламо, - заметил Уорхерст.
- Уходим, сэр!
- Идите. Я...
- Уходим, капитан! Скорее!
Уорхерст нетерпеливо кивнул:
- О'кей! Ступайте, ступайте!
Последний из "перегринов" уже грузился на площадке, и сержант Уэлш поторапливал пехотинцев. Фуэнтес с Уорхерстом побежали к транспорту. Вой двигателей усилился, в воздухе над площадкой плясало, переливаясь, марево реактивных струй.
Только вбежав на опущенную аппарель, Фуэнтес сообразила, что капитана рядом нет.
- Где он?
Оглянувшись, Уэлш указал на маленькую будку метрах в двадцати от площадки, ведшую в лестничную шахту. Там, у двери, и стоял Уорхерст, стреляя вниз, по невидимым противникам, поднимавшимся по лестнице.
Фуэнтес тут же поняла, что происходит. Пока морские пехотинцы заканчивали погрузку, мексиканские солдаты ворвались в посольство и теперь пытаются подняться на крышу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96