Ему это безразлично. В его кабинете стоит свойственный подобному месту беспорядочный шум, ведь здесь обитает ученый, слишком гениальный, чтобы любить организованность и порядок.
Галстук-бабочка у него на боку, улыбка чистосердечна.
Сначала мы беседуем о Блейках и их споре с «Прекрасным даром». Я вручаю ему трехстраничное резюме дела вместе с моими изобретательными выводами и предполагаемым образом действий. Он внимательно все прочитывает, пока я изучаю маленькие бумажные шарики у него под столом. На Смута материал производит очень большое впечатление, и он твердит это снова и снова. Я советую Блейкам обратиться к адвокату, выступающему на судебных процессах, и начать против «Прекрасного дара жизни» процесс по обману доверия клиентов. Смут полностью согласен. Но как мало он обо всем этом знает.
Мне же от него нужно только одно - проходной балл.
Потом мы говорим о мисс Берди Бердсонг. Я рассказываю, что она живет в полном достатке и собирается переделать завещание. Подробности оставляю при себе. Я подаю ему документы на пяти страницах, пересмотренное и последнее по времени завещание мисс Берди, и он бегло его просматривает.
Он говорит, что тут все в порядке и нет ничего особенного.
Экзамена по проблемам пожилых нет, на эту тему не надо подавать никаких письменных работ. Достаточно прослушать курс, посещать стариков, подготовить по какой-нибудь теме резюме. И Смут поставит высшую оценку.
Смут знаком с мисс Берди уже несколько лет. Наверное, она давно верховодит в «Кипарисовых садах», и он встречается с ней дважды в год, когда посещает ее со студентами. Она никогда прежде не выражала желания пользоваться бесплатными юридическими консультациями, говорит он, глубоко задумавшись и дергая галстук-бабочку. И добавляет, что удивился, узнав, как она богата. Он бы по-настоящему удивился, узнав, что она будет моей домовладелицей.
Кабинет Макса Левберга за углом от смутовского. Он оставил мне записку у дежурного в библиотеке, где сообщил, что надо повидаться. Макс закончил читать курс и уезжает.
Он был преподавателем по обмену из Висконсина, и теперь настало время возвращаться. Наверное, когда мы оба покинем колледж, я буду немного скучать по нему, но сейчас мне трудно представить, что кто-то или что-то связанное с колледжем может вызвать у меня хоть какую-то ностальгию.
Весь его кабинет уставлен картонными коробками из-под спиртного. Он упаковывает вещи, и я в жизни еще не видел такого хаоса. Несколько неловких мгновений мы вспоминаем о былом, и это отчаянная попытка воспринимать колледж как нечто, вызывающее сентиментальное чувство. Но я еще никогда не видел Макса столь подавленным. Такое впечатление, будто он искренне опечален отъездом. Он указывает на папку с бумагами в коробке из-под виски «Дикий индюк».
- Это для тебя. Здесь пачка самых недавних материалов, которые я использовал в процессах по обману доверия клиентов. Возьми. Может пригодиться.
Я еще не кончил просматривать последнюю охапку материалов, которые он уже сбагрил мне.
- Спасибо, Макс, - говорю я и смотрю на изображение красного индюка на коробке.
- Ты уже подготовил материалы к суду?
- Э… нет. Еще нет.
- Это необходимо. Найди адвоката в городе с хорошим послужным списком судебных разбирательств. Кого-нибудь, у кого есть опыт в таких делах. Я много думал об этом случае, и он все больше и больше впечатляет. Очень расшевелит присяжных. Я просто вижу, как они с ума сходят от желания похлеще наказать страховую компанию. Кто-то должен заняться этим делом и как следует потрудиться.
Да я и так уже тружусь как черт.
Он вскакивает, словно мячик, со стула и потягивается.
- С какой фирмой ты собираешься делать это дело? - спрашивает он, поднимаясь на носки и растягивая по системе йогов сухожилия на щиколотках. - Потому что для тебя это очень выигрышный случай. И знаешь, о чем я сейчас думаю?
Что, если ты заинтересуешь им фирму, где будешь работать, и попросишь их принять его к делопроизводству, а сам сделаешь всю необходимую, самую черновую работу? В твоей фирме обязательно должен найтись адвокат с судебным опытом, можешь мне позвонить, если захочешь. Я буду все лето в Детройте работать над грандиозным процессом, направленным против государственных юридических корпораций, но я все равно заинтересован в твоем деле. Хорошо? Я подумываю даже, что процесс может нашуметь, стать вехой в борьбе против страховых компаний, и я был бы рад, если бы тебе удалось заставить этих парней попрыгать.
- А что сделали государственные юридические корпорации? - спрашиваю я, чтобы отвлечь его мысли от якобы моей фирмы.
Он расплывается в широкой улыбке, сцепляет руки на макушке, он словно не верит самому себе - вот какое это грандиозное дело.
- Невероятно, - отвечает он и пускается в длинное, витиеватое объяснение этого замечательного дела. Я жалею, что спросил.
Из своего пока еще ограниченного опыта общения с юристами я уже знаю, что все они имеют одну и ту же отвратительную привычку - рассказывать разные истории о своих боевых действиях. А если они связаны с громким судебным процессом, то обязательно стремятся выложить все подробности. Если у них на руках какое-то интересное выгодное дело, которое их обогатит, они чувствуют потребность обсудить его с такими же умниками, как они сами. Макс уже спать не может, он страдает бессонницей, рисуя в воображении картины будущего разорения государственных юридических корпораций.
- Но как бы то ни было, - говорит он, снова возвращаясь к реальности, - я, очевидно, смогу быть тебе полезным в твоем деле. Я не приеду сюда следующей осенью, но мой телефон и адрес в коробке. Позвони, если я понадоблюсь.
Я поднимаю коробку с «Диким индюком». Она тяжелая, и дно у нее провисает.
- Спасибо, - благодарю я, глядя на него. - Я очень ценю ваше отношение.
- Я бы хотел помочь тебе, Руди. Нет ничего приятнее, чем пригвоздить страховую компанию. Поверь мне.
- Я постараюсь изо всех сил. Спасибо.
Звонит телефон, и он бросается на него в атаку. Я выскальзываю из кабинета со своей тяжкой ношей.
Мы с мисс Берди заключили странный договор. Она не очень опытный коммерсант и, по-видимому, не нуждается в деньгах.
Я уговорил ее снизить арендную плату до ста пятидесяти долларов в месяц, включая пользование удобствами. Она также выделила мне столько мебели, что можно обставить четыре комнаты.
В придачу к арендной плате она получает от меня клятвенное заверение, что я буду помогать ей в различных работах на участке, но преимущественно на лужайке и в саду. Я буду стричь траву, и таким образом она сэкономит тридцать долларов в неделю. Я буду подстригать кустарник и сгребать листья, одним словом, все как полагается. Был также какой-то туманный и незаконченный разговор насчет прополки сорняков, но я не принял его всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
Галстук-бабочка у него на боку, улыбка чистосердечна.
Сначала мы беседуем о Блейках и их споре с «Прекрасным даром». Я вручаю ему трехстраничное резюме дела вместе с моими изобретательными выводами и предполагаемым образом действий. Он внимательно все прочитывает, пока я изучаю маленькие бумажные шарики у него под столом. На Смута материал производит очень большое впечатление, и он твердит это снова и снова. Я советую Блейкам обратиться к адвокату, выступающему на судебных процессах, и начать против «Прекрасного дара жизни» процесс по обману доверия клиентов. Смут полностью согласен. Но как мало он обо всем этом знает.
Мне же от него нужно только одно - проходной балл.
Потом мы говорим о мисс Берди Бердсонг. Я рассказываю, что она живет в полном достатке и собирается переделать завещание. Подробности оставляю при себе. Я подаю ему документы на пяти страницах, пересмотренное и последнее по времени завещание мисс Берди, и он бегло его просматривает.
Он говорит, что тут все в порядке и нет ничего особенного.
Экзамена по проблемам пожилых нет, на эту тему не надо подавать никаких письменных работ. Достаточно прослушать курс, посещать стариков, подготовить по какой-нибудь теме резюме. И Смут поставит высшую оценку.
Смут знаком с мисс Берди уже несколько лет. Наверное, она давно верховодит в «Кипарисовых садах», и он встречается с ней дважды в год, когда посещает ее со студентами. Она никогда прежде не выражала желания пользоваться бесплатными юридическими консультациями, говорит он, глубоко задумавшись и дергая галстук-бабочку. И добавляет, что удивился, узнав, как она богата. Он бы по-настоящему удивился, узнав, что она будет моей домовладелицей.
Кабинет Макса Левберга за углом от смутовского. Он оставил мне записку у дежурного в библиотеке, где сообщил, что надо повидаться. Макс закончил читать курс и уезжает.
Он был преподавателем по обмену из Висконсина, и теперь настало время возвращаться. Наверное, когда мы оба покинем колледж, я буду немного скучать по нему, но сейчас мне трудно представить, что кто-то или что-то связанное с колледжем может вызвать у меня хоть какую-то ностальгию.
Весь его кабинет уставлен картонными коробками из-под спиртного. Он упаковывает вещи, и я в жизни еще не видел такого хаоса. Несколько неловких мгновений мы вспоминаем о былом, и это отчаянная попытка воспринимать колледж как нечто, вызывающее сентиментальное чувство. Но я еще никогда не видел Макса столь подавленным. Такое впечатление, будто он искренне опечален отъездом. Он указывает на папку с бумагами в коробке из-под виски «Дикий индюк».
- Это для тебя. Здесь пачка самых недавних материалов, которые я использовал в процессах по обману доверия клиентов. Возьми. Может пригодиться.
Я еще не кончил просматривать последнюю охапку материалов, которые он уже сбагрил мне.
- Спасибо, Макс, - говорю я и смотрю на изображение красного индюка на коробке.
- Ты уже подготовил материалы к суду?
- Э… нет. Еще нет.
- Это необходимо. Найди адвоката в городе с хорошим послужным списком судебных разбирательств. Кого-нибудь, у кого есть опыт в таких делах. Я много думал об этом случае, и он все больше и больше впечатляет. Очень расшевелит присяжных. Я просто вижу, как они с ума сходят от желания похлеще наказать страховую компанию. Кто-то должен заняться этим делом и как следует потрудиться.
Да я и так уже тружусь как черт.
Он вскакивает, словно мячик, со стула и потягивается.
- С какой фирмой ты собираешься делать это дело? - спрашивает он, поднимаясь на носки и растягивая по системе йогов сухожилия на щиколотках. - Потому что для тебя это очень выигрышный случай. И знаешь, о чем я сейчас думаю?
Что, если ты заинтересуешь им фирму, где будешь работать, и попросишь их принять его к делопроизводству, а сам сделаешь всю необходимую, самую черновую работу? В твоей фирме обязательно должен найтись адвокат с судебным опытом, можешь мне позвонить, если захочешь. Я буду все лето в Детройте работать над грандиозным процессом, направленным против государственных юридических корпораций, но я все равно заинтересован в твоем деле. Хорошо? Я подумываю даже, что процесс может нашуметь, стать вехой в борьбе против страховых компаний, и я был бы рад, если бы тебе удалось заставить этих парней попрыгать.
- А что сделали государственные юридические корпорации? - спрашиваю я, чтобы отвлечь его мысли от якобы моей фирмы.
Он расплывается в широкой улыбке, сцепляет руки на макушке, он словно не верит самому себе - вот какое это грандиозное дело.
- Невероятно, - отвечает он и пускается в длинное, витиеватое объяснение этого замечательного дела. Я жалею, что спросил.
Из своего пока еще ограниченного опыта общения с юристами я уже знаю, что все они имеют одну и ту же отвратительную привычку - рассказывать разные истории о своих боевых действиях. А если они связаны с громким судебным процессом, то обязательно стремятся выложить все подробности. Если у них на руках какое-то интересное выгодное дело, которое их обогатит, они чувствуют потребность обсудить его с такими же умниками, как они сами. Макс уже спать не может, он страдает бессонницей, рисуя в воображении картины будущего разорения государственных юридических корпораций.
- Но как бы то ни было, - говорит он, снова возвращаясь к реальности, - я, очевидно, смогу быть тебе полезным в твоем деле. Я не приеду сюда следующей осенью, но мой телефон и адрес в коробке. Позвони, если я понадоблюсь.
Я поднимаю коробку с «Диким индюком». Она тяжелая, и дно у нее провисает.
- Спасибо, - благодарю я, глядя на него. - Я очень ценю ваше отношение.
- Я бы хотел помочь тебе, Руди. Нет ничего приятнее, чем пригвоздить страховую компанию. Поверь мне.
- Я постараюсь изо всех сил. Спасибо.
Звонит телефон, и он бросается на него в атаку. Я выскальзываю из кабинета со своей тяжкой ношей.
Мы с мисс Берди заключили странный договор. Она не очень опытный коммерсант и, по-видимому, не нуждается в деньгах.
Я уговорил ее снизить арендную плату до ста пятидесяти долларов в месяц, включая пользование удобствами. Она также выделила мне столько мебели, что можно обставить четыре комнаты.
В придачу к арендной плате она получает от меня клятвенное заверение, что я буду помогать ей в различных работах на участке, но преимущественно на лужайке и в саду. Я буду стричь траву, и таким образом она сэкономит тридцать долларов в неделю. Я буду подстригать кустарник и сгребать листья, одним словом, все как полагается. Был также какой-то туманный и незаконченный разговор насчет прополки сорняков, но я не принял его всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162