* * *
Когда я тихо подкатываю к нашему подъезду, уже почти темно. Рядом с «кадиллаком» мисс Берди припаркованы два незнакомых автомобиля - сверкающие «понтиаки» с наклейками фирмы «Авис», сдающей машины напрокат, на задних бамперах. Пока я на цыпочках огибаю дом, надеясь пробраться в свой курятник незамеченным, изнутри доносятся голоса.
А ведь я задержался в конторе допоздна специально для того, чтобы избежать встречи с Делбертом и Верой. И надо же быть такому свинству - супруги сидят с мисс Берди во внутреннем дворике и распивают чай. И не только супруги.
- Вот он! - громко провозглашает Делберт, как только я выползаю из тени. Я останавливаюсь, смотрю в их сторону. - Подойдите сюда, Руди! - Это скорее требование, нежели приглашение.
При моем приближении Делберт медленно приподнимается. Встает и второй мужчина. Делберт представляет его.
- Руди, познакомьтесь с моим братом Рэндолфом.
Мы с Рэндолфом обмениваемся рукопожатием.
- А это моя жена Джун, - представляет Рэндолф, указывая на ещё одну перезрелую потаскуху в стиле Веры; у этой, правда, волосы вытравлены перекисью. Я киваю. Она угощает меня испепеляющим взглядом.
- Добрый вечер, мисс Берди, - вежливо здороваюсь я со своей домовладелицей.
- Привет, Руди, - отвечает она с милой улыбкой. Мисс Берди сидит с Делбертом на плетеной софе.
- Присаживайтесь, - приглашает Рэндолф, жестом указывая на свободный стул.
- Нет, спасибо, - отказываюсь я. - Мне нужно подняться в свои апартаменты - проверить, все ли вещи целы. - И я многозначительно смотрю на Веру. Она сидит в стороне от остальных, стараясь быть как можно дальше от Джун.
Джун лет сорок-сорок пять. Ее мужу, насколько я могу вспомнить, под шестьдесят. И только теперь я припоминаю, что именно Джун мисс Берди назвала шлюхой. Третью жену Рэндолфа. Вечно тянет из него деньги.
- Мы к вам не заходили, - раздраженно цедит Делберт.
В отличие от своего кичливого братца, Рэндолф встречает старость с достоинством. Он подтянутый, волосы не красит и не завивает, не обвешивается золотыми побрякушками. На нем спортивная рубашка, бермуды, белые носки и парусиновые туфли. Кожа, как и у остальных, бронзовая от загара. Он может запросто сойти за какого-нибудь ушедшего на покой босса, награжденного за достижения пластиковой куклой по имени Джун.
- Долго вы намеревались здесь прожить, Руди? - любопытствует он.
- А я и не знал, что съезжаю.
- Я этого не говорил. Мне просто интересно. Мама говорит, что договора о сдаче квартиры внаем у вас нет, вот я и спрашиваю.
- А почему вас это интересует? - Все слишком быстро меняется. Еще накануне мисс Берди и слышать не хотела ни о каких договорах.
- Потому что с этого дня я помогаю маме вести дела. Она берет с вас слишком мало.
- Совершенно верно, - поддакивает Джун.
- Вас разве что-то не устраивает, мисс Берди? - спрашиваю я.
- Нет, отчего же, - загадочно отвечает она, словно собиралась высказать мне какие-то претензии, но не успела.
Я бы мог напомнить про каторгу с удобрениями, малярные работы и прополку сорняков, но не хочу метать бисер перед свиньями.
- Ну вот, - говорю. - Домовладелица всем довольна, так что и вам беспокоиться не о чем.
- Мы не хотим, чтобы маму обманывали, - вставляет Делберт.
- Делберт! - укоризненно говорит Рэндолф.
- Это кто же её обманывает? - вопрошаю я.
- Ну, пока никто, но…
- Он хочет сказать, - вмешивается Рэндолф, - что отныне дела будут обстоять иначе. Мы собрались, чтобы все обсудить, и хотим помочь маме. Только и всего.
Пока Рэндолф разглагольствует, я пристально слежу за мисс Берди - лицо её сияет. Сыновья приехали, переживают за нее, интересуются житьем-бытьем, наконец права качают, защищая мамочку. Одним словом, хотя обеих невесток мисс Берди на дух не выносит, выглядит она сейчас счастливой и умиротворенной.
- Чудесно, - говорю я. - Но меня, пожалуйста, оставьте в покое. И держитесь подальше от моего жилья. - С этими словами я поворачиваюсь и испаряюсь, оставляя за спиной кучу невысказанных слов, а заодно и вопросов, которые мне не успели задать. Я запираюсь в своем логове, уписываю сандвич и, сидя в темноте, слышу их голоса, доносящиеся со двора.
В течение нескольких минут я пытаюсь восстановить картину. Вчера из Флориды нежданно-негаданно нагрянули Делберт и Вера. Каким-то образом в руки им попал последний вариант завещания мисс Берди и, увидев, что старушка стоит двадцать миллионов баксов, они всерьез озаботились её благосостоянием. Потом они прознали, что мисс Берди сдает курятник неведомому адвокату, и это озаботило их ещё сильнее. Делберт позвонил во Флориду Рэндолфу, и тот во всю прыть кинулся сюда, волоча за собой свою упакованную в пластик потаскушку. Весь сегодняшний день они пытали мамашу и наконец пришли к выводу, что отныне и впредь будут с неё пылинки сдувать.
Лично мне на все это наплевать. Хотя в глубине души даже немного забавно. Интересно, что случится, когда они выяснят правду?
Но пока мисс Берди счастлива. И мне остается только порадоваться за нее.
Глава 30
Доктор Уолтер Корд назначил мне встречу на девять утра, но я приезжаю раньше. А мог бы и не торопиться. Битый час я жду, листая медицинскую карту Донни Рэя, которую давно уже выучил наизусть. Постепенно приемная заполняется онкологическими больными. Я стараюсь не смотреть на них.
В десять за мной приходит медсестра. Я следую за ней по лабиринту коридоров в строгий, без единого окна, смотровой кабинет. И почему из всех медицинских профессий Корду понадобилось выбрать именно онкологию? Впрочем, должен же кто-то потчевать этих страдальцев.
Да и почему, например, кто-то юриспруденцию выбирает?
Я усаживаюсь на стул с папкой в руках и терпеливо жду ещё четверть часа. Снаружи слышатся голоса, потом дверь распахивается. В кабинет стремительно входит молодой человек лет тридцати пяти.
- Мистер Бейлор? - спрашивает он, протягивая руку. Я встаю, и мы обмениваемся рукопожатием.
- Да.
- Уолтер Корд. Я очень спешу. За пять минут уложимся?
- Надеюсь.
- Тогда давайте сразу к делу, - торопит он, выдавливая улыбку. - Меня пациенты ждут. - Я прекрасно знаю, что врачи адвокатов терпеть не могут, но почему-то не виню его.
- Спасибо за вашу справку. Она очень пригодилась. Мы уже взяли показания у Донни Рэя.
- Замечательно. - Корд выше меня дюйма на четыре, и взирает сверху вниз, как на остолопа.
Стиснув зубы, я цежу:
- Я бы хотел, чтобы вы выступили свидетелем.
Он реагирует на мои слова, как и все врачи. Они ненавидят судебные процессы лютой ненавистью. И даже иногда соглашаются принести под присягой письменные показания, лишь бы не выступать в суде. Впрочем, согласия у них можно и не спрашивать. В случае отказа, адвокаты порой прибегают к убийственному оружию - повестке. Во власти адвоката вызвать повесткой кого угодно, и в том числе врачей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162