- Без
головы.
Бессмысленные подвиги, никому не нужная доблесть. Несчастный гранд, сквозь
толщу железных веков словно нарочно пришел ты сюда, что бы разрушить мое
равновесие и покой. Жалкая, бессильная статуя", - подумала молодая женщина,
присаживаясь на полуразрушенный железобетонный фонтан. Так она просидела
какое-то время, наблюдая за разгулявшимися котами и сгущавшейся темнотой. Из
многочисленных кухонных окон стали доноситься голоса и крики жильцов.
Большинство квартир в доме было коммунальными, и потому кухни гудели, как
пчелиные ульи. Матерные крики, детский и женский плач смешивались со звоном
посуды. "Бессмысленный железный смутьян, ты окружен нуждой и бессилием и лишен
головы. Вот твоя награда за благородство и сострадание". Поднявшись к себе,
Лилит откупорила бутылку вина. Еще недавно совсем безразличная к алкоголю, она
теперь и дня не могла провести без рюмки, другой. Выпив пару стаканчиков и
почувствовав, как по щекам у нее побежал румянец, она подошла к зеркалу и
постояла перед ним некоторое время, рассматривая себя.
- Хороша, чертовка, - тихо произнесла Лилит, сложив губы трубочкой и прищурив
глаза.
Выпив еще вина, она включила стоявший на холодильнике приемник. Зажглась
электрическая подсветка, осветившая названия загадочных и далеких городов.
Париж, Прага, Лондон, Нью-Йорк, Лилит переходила в волны на волну, пока не
наткнулась на мелодию, которую исполнял красивый мужской баритон. Это была
популярная, раскручиваемая на всех радиостанциях мира любовная баллада
совершенно незнакомого ей Элвиса Пресли. Песня начиналась словами "Ловми
тендер ловми свит". Погрустив немного за пустым столом с бутылкой вина,
девушка вытащила из сумки красную картонную пачку сигарет Фемина и закурила.
Затянувшись несколько раз, она сломала сигарету в огромной стеклянной
пепельнице, затем быстро встала, прошла в комнату и стала одеваться. Она
выбрала матросский костюм, который недавно привез из Гавра ее дрожайший
папочка, ездивший закупать какие-то механизмы для табачной промышленности.
Темная юбка, матроска и беретка с помпоном. Посмотрев в зеркало и тронув губы
помадой, Лилит выскочила на улицу. Поймав такси, она велела шоферу ехать на
Горького к коктейль - холлу. Теплый и тихий вечер опустился на город. Лилит
сидела на переднем сидении "Победы" и легкий веселый ветерок дул ей в лицо.
Расплатившись с машиной, она прошла на второй этаж и забралась на высокий
стул, стоявший рядом со стойкой. Оглядев внушительную батарею бутылок, она
заказала сто грамм "Бехера", зеленого ликера в замысловатой колченогой
бутылке. Коктейль-холл был создан почти сразу после войны, и место это быстро
завоевало популярность. В нижнем и верхнем зале было полно людей, скучающая
Лилит скользила глазами по лицам. В углу стоял игральный автомат, периодически
исполнявший какую-то музыку. Посидев минут двадцать, она заметила, что
компания молодых ребят видимо обратила на нее внимание. В зеркалах бара видела
Лилит волнение и интерес на лицах мужчин, и это разволновало ее. Ей так остро
захотелось любви, что внутри ее организма, где-то в области живота,
образовалась удивительная сладкая пропасть. Она заказала вторую рюмку ликера и
мороженное. Отпивая ликер, она то подливала масла в рвущийся наружу огонь, то
остужала его ложкою холода. Лилит сощурила глаз и, подмигнув зеркалу,
произнесла про себя: "Я хочу, отец мой, что бы сейчас вон тот, светленький в
черной рубашке встал и подошел сюда". На другом конце стойки сидел грузный
пожилой мужчина в форме капитана корабля. Было особенно душно, будто перед
грозой. Капитан сидел в расстегнутом френче и пил коньяк, закусывая лимоном. И
чем больше он принимал коньяка, тем краснее становилась его физиономия. Глаза
его, похожие на две выпученные перламутровые клипсы, буквально пожирали Лилит.
"Нет, дорогой мой, - подумала она, - тебя я не хочу. Пускай он уйдет, отец
мой". И вот по веления Лилит, как по мановению волшебной палочки, толстый
моряк буквально подпрыгивает со своего кресла так, будто его ошпарили
кипятком. Дрожащими руками застегивает он помятый свой китель и, глядя перед
собой, будто бы рассматривая какую-то мысль, выскакивает из коктейль-холла. А
за спиной Лилит уже раздается покашливание, молодой человек подошел к ней
сзади и встал за плечом. Положив руки на стойку, он сделал заказ, и Лилит
обратила внимание на его длинные пальцы с крупными фалангами. "Какие
музыкальные руки", - подумала она, поднося к губам рюмку с ликером.
- Вы скучаете? - спросил ее молодой человек.
- Да нет, не особо. А что? - Лилит прищурила один глаз и стала похожа на юного
проказливого лисенка.
- Мы хотим позвать Вас к нашему столику. Вы не против?
Лилит пожала плечами, и молодой человек понял, что она как бы не против.
- Ну, если идете, тогда возьмите эти стаканчики.
Он кивнул на стойку. Лилит поправила на плече сумку, взяла стаканы и подошла к
столу, за которым сидели крупная светловолосая девушка и двое молодых мужчин.
Третий пригласил за стол Лилит и он же представил ее.
- Мы все студенты, - сказал один из сидящих за столом ребят, чем-то
напомнивший Лилит отбывшего за границу мужа.
- Она будет поэтессой, - молодой человек, пригласивший Лилит кивнул на
светловолосую девушку, которая фыркнула и отвернулась.
- Что это за она? Меня, между прочим, Лида зовут.
- Простите его, Лида, - поправила Лилит молодого человека, - он не хотел Вас
обидеть, просто неудачно определил Ваше предназначение. После этой невероятной
в их кругу фразы голубые глаза поэтессы буквально выдавились из орбит, взгляд
ее прошелся по всем присутствующим и уперся в стол. На какое-то время все
замолчали.
- А мы все трое - будущие архитекторы. Мертвой птицей повисла над столом эта
фраза.
- О, я страшно люблю архитектуру. Любимый отец мой - архитектор. Он безумно
талантлив, но мы редко встречаемся.
- А как его фамилия? - спросил до этого молчавший чернявый юноша с узким
лицом.
- Это неважно, он очень известен, однако я не хочу называть его имя, - сказала
Лилит и быстро захлопала ресницами. Итак, Виктор, Антон и, если не ошибаюсь,
Петя. Она глянула на маленького хрупкого юношу и отбросила челку со лба.
- Откуда Вы знаете мое имя? - спросил настороженный мальчик.
- Так Вы же сами назвали его.
- Я ничего не называл, - сказал Петр и так сильно замотал головой, что
показалось, будто она у него просто - таки напросто отскочит.
- Ну, не сердитесь. Какая разница, как имя Ваше попало ко мне на язык,
главное, я не ошиблась, угадала.
Лилит улыбнулась, обнажив ровный, безупречный ряд белых зубов. Кто то в другом
конце зала в очередной раз завел автомат, и "Лунный свет" Глена Миллера
заметался по коктейль холлу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45