не ровен час, она может погибнуть на улице.
- Но вы не знаете…
- Я все знаю. И Хулия правильно поступила, рассказав мне, как ваша милость вбила себе в голову, будто у дочки любовь с вашим мужем, и, ничего не разузнав, выгнала дочку вон.
- Но я совсем не гнала Хулию из дому, напротив, ее исчезновение стоило мне многих слез.
- Да, да, я знаю, ваша милость не сказала дочери: поди прочь, но прокляла ее. Пресвятая дева! Ведь вот вы, богачи, какие: проклинаете своих детей, а о спасении души и не думаете. Нам, беднякам, случается поколотить детей, но проклясть - упаси нас боже. Ведь проклятие губит детей, а если оно несправедливо, то заодно и родителей. Как ваша милость не подумала об этом?
Слова Паулиты звучали суровым укором, сеньора Магдалена сидела, не поднимая головы. Ее терзали укоры совести.
- Но я решила вмешаться в чужие дела, - продолжала Паулита, - пришла без ведома сеньориты к вашей милости и все выложила, как есть. Я больше не в силах смотреть на слезы бедняжки. Ведь у вас, ваша милость, тоже небось сердце кровью исходит.
- Пусть она поскорее возвращается домой, я приму ее с распростертыми объятиями.
- Что вы, сеньора! Да как ей сюда вернуться, ведь она покинула дом, потому что мать прокляла ее. Да и какая я заступница за Хулию? Я ничего не значу, вот и выйдет, будто она придет сюда за прощением, как за милостыней, хотя ни в чем не виновата и ничем не заслужила такой несправедливости.
Сеньора Магдалена почувствовала себя пристыженной.
- Да я не знаю, согласна ли она к вам вернуться. У каждого ведь есть свое достоинство. Что, если завтра повторится все сызнова?
- Так как же, по-вашему, мне следует поступить? - произнесла сеньора Магдалена, чувствуя себя окончательно уничтоженной.
- Думаю, лучше всего рассказать ей весь наш разговор с вами, и, если она примет это спокойно, я пошлю к вашей милости моего мужа, и вы сами придете за Хулией. Вот как, мне кажется, лучше всего сделать.
- Где вы живете?
- Я пришлю мужа, он вас проводит; я живу близехонько от главной площади; дайте, ваша милость, мне какую-нибудь вещицу, по ней вы узнаете моего мужа.
- Вот возьмите, - сказала сеньора Магдалена, снимая с пальца драгоценный перстень.
- Нет, перстень не годится, не ровен час, он потеряется, а ваша милость подумает, что я взяла его себе.
- Но Хулия знает этот перстень, он послужит ей доказательством, что вы говорили со мной.
- А этого вовсе не требуется. Хулия достаточно хорошо меня знает, чтобы не сомневаться во мне. Дайте ваш носовой платок.
- Вот он, - ответила сеньора Магдалена, - но будьте добры, примите от меня в подарок этот перстень за те одолжения, которые вы оказали Хулии.
- Какие одолжения?
- Вы пригласили ее к себе, она живет у вас.
- Ах вот оно что! Нет, нет, оставьте перстень у себя. Раньше у меня и в самом деле был постоялый двор; но один благородный человек, попавший сейчас в беду, обеспечил мою жизнь, я вышла замуж и больше не держу постояльцев. Бог да хранит вашу милость.
По натуре своей сеньора Магдалена была доброй, но она не умела обращаться с простыми честными людьми, вот почему она в тот вечер потерпела жестокое поражение в разговоре с Паулитой.
Гостья поднялась и направилась к двери.
- Ах, простите! Как вас зовут? - спохватилась наконец сеньора Магдалена.
- Меня зовут Паулита, а замужем я за Москитом.
- Москит - это его имя?
- Нет, сеньора, - рассмеялась Паулита, - его так прозвали за маленький рост.
Услышав, что мужа Паулиты зовут не по имени, а по кличке, сеньора Магдалена не скрыла своего неприятного удивления, позабыв при этом, что ее собственного мужа прозвали на Эспаньоле Медведь-толстосум.
От Паулиты не укрылась пренебрежительная усмешка на лице Магдалены, и она сказала:
- Знаете, ваша милость, мой покровитель однажды рассказал мне, что даже у королей бывают прозвища. Так отчего же беднякам от них отказываться?
Сеньора Магдалена прикусила язык и поспешила оправдаться:
- Нет, нет, я ведь ничего не говорю.
- Это верно. Прощайте, ваша милость, храни вас бог. - С этими словами Паулита вышла на улицу, где ее поджидал Москит, сидя на корточках против дома.
- Ну как? - спросил он.
- Все устроилось как нельзя лучше.
- Рассказывай.
- Расскажу дома при Хулии.
- Она будет рада?
- О да, если только ей хочется вернуться домой.
- Стоит ли ей возвращаться?
- Ей решать.
Весело болтая, Паулита вместе с мужем направилась домой, где их с нетерпением поджидала Хулия.
VI. БРАЧНЫЕ ПЛАНЫ
Хулия в отсутствие хозяев оставалась в доме одна. Паулита скрыла от молодой девушки, куда она идет, так как не была уверена в успехе своей затеи. Зная, что Хулии не по душе оставаться одной в доме, Паулита посоветовала ей запереть дверь на замок и не открывать никому, пока не раздастся условный стук.
Незадолго до возвращения Паулиты к дому подошли два незнакомца, закутанные в плащи до самых глаз, и постучались; но это не был условный стук, и Хулия не шелохнулась.
Стук в дверь повторился, но снова безуспешно. Незнакомцы стали между собой переговариваться.
- А ты уверен, что это его дом?
- Еще бы, ведь вчера утром я сам был здесь вместе с Москитом.
- Однако никто нам не отворяет, а ты говорил, что Паулита по вечерам всегда дома.
- Но вы поглядите, ваша милость, внутри свет.
Тот, кого называли «ваша милость», приложил глаз к замочной скважине.
- В самом деле! - воскликнул он. - Свет горит. Может, Паулита уснула. Стучи покрепче.
И оба принялись громко стучать.
- Пожалуй, они все-таки ушли.
- Возможно, но, раз она оставила свет, значит, скоро вернется.
- Придем еще раз попозже.
- Как прикажет ваша милость.
Незнакомцы ушли.
Через мгновение вернулись Паулита и Москит. Едва они постучались, как Хулия открыла им.
- Благодарите меня, моя красавица, благодарите! - сказала Паулита, обнимая Хулию.
- Благодарить за что? - спросила та.
- А вы не знаете, где я только что была?
- Не могу догадаться.
- У вас дома.
- Дома?
- Да, и видела сеньору. Она горько кается, что так обошлась с вами, и хочет вас видеть.
- Но что вы ей сказали?
- Много хорошего, особенно для вас: и, если вы захотите, я пошлю Москита вот с этим носовым платком, и ваша мать придет за вами.
- Паулита, как я вам благодарна за все! Но мне тяжело вернуться в дом, где у моей матери родилось такое ужасное подозрение…
- Я так и сказала ей, поэтому она и не пришла со мной; нужно, чтобы вы на это согласились по доброй воле.
- О, если б мне было куда уйти!..
- Неблагодарная. Здесь вы у себя дома.
- Паулита, верю вам, но поймите, долго оставаться в таком положении невозможно.
- Я понимаю.
- Что делать?
- Может, я скажу глупость, но почему бы вам не выйти замуж, как предлагает ваша мать?
- Сохрани, боже!
- Почему? Скажите откровенно.
- Паулита, вы же знаете, я люблю другого.
- Знаю, но из этой любви ничего путного не выйдет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
- Но вы не знаете…
- Я все знаю. И Хулия правильно поступила, рассказав мне, как ваша милость вбила себе в голову, будто у дочки любовь с вашим мужем, и, ничего не разузнав, выгнала дочку вон.
- Но я совсем не гнала Хулию из дому, напротив, ее исчезновение стоило мне многих слез.
- Да, да, я знаю, ваша милость не сказала дочери: поди прочь, но прокляла ее. Пресвятая дева! Ведь вот вы, богачи, какие: проклинаете своих детей, а о спасении души и не думаете. Нам, беднякам, случается поколотить детей, но проклясть - упаси нас боже. Ведь проклятие губит детей, а если оно несправедливо, то заодно и родителей. Как ваша милость не подумала об этом?
Слова Паулиты звучали суровым укором, сеньора Магдалена сидела, не поднимая головы. Ее терзали укоры совести.
- Но я решила вмешаться в чужие дела, - продолжала Паулита, - пришла без ведома сеньориты к вашей милости и все выложила, как есть. Я больше не в силах смотреть на слезы бедняжки. Ведь у вас, ваша милость, тоже небось сердце кровью исходит.
- Пусть она поскорее возвращается домой, я приму ее с распростертыми объятиями.
- Что вы, сеньора! Да как ей сюда вернуться, ведь она покинула дом, потому что мать прокляла ее. Да и какая я заступница за Хулию? Я ничего не значу, вот и выйдет, будто она придет сюда за прощением, как за милостыней, хотя ни в чем не виновата и ничем не заслужила такой несправедливости.
Сеньора Магдалена почувствовала себя пристыженной.
- Да я не знаю, согласна ли она к вам вернуться. У каждого ведь есть свое достоинство. Что, если завтра повторится все сызнова?
- Так как же, по-вашему, мне следует поступить? - произнесла сеньора Магдалена, чувствуя себя окончательно уничтоженной.
- Думаю, лучше всего рассказать ей весь наш разговор с вами, и, если она примет это спокойно, я пошлю к вашей милости моего мужа, и вы сами придете за Хулией. Вот как, мне кажется, лучше всего сделать.
- Где вы живете?
- Я пришлю мужа, он вас проводит; я живу близехонько от главной площади; дайте, ваша милость, мне какую-нибудь вещицу, по ней вы узнаете моего мужа.
- Вот возьмите, - сказала сеньора Магдалена, снимая с пальца драгоценный перстень.
- Нет, перстень не годится, не ровен час, он потеряется, а ваша милость подумает, что я взяла его себе.
- Но Хулия знает этот перстень, он послужит ей доказательством, что вы говорили со мной.
- А этого вовсе не требуется. Хулия достаточно хорошо меня знает, чтобы не сомневаться во мне. Дайте ваш носовой платок.
- Вот он, - ответила сеньора Магдалена, - но будьте добры, примите от меня в подарок этот перстень за те одолжения, которые вы оказали Хулии.
- Какие одолжения?
- Вы пригласили ее к себе, она живет у вас.
- Ах вот оно что! Нет, нет, оставьте перстень у себя. Раньше у меня и в самом деле был постоялый двор; но один благородный человек, попавший сейчас в беду, обеспечил мою жизнь, я вышла замуж и больше не держу постояльцев. Бог да хранит вашу милость.
По натуре своей сеньора Магдалена была доброй, но она не умела обращаться с простыми честными людьми, вот почему она в тот вечер потерпела жестокое поражение в разговоре с Паулитой.
Гостья поднялась и направилась к двери.
- Ах, простите! Как вас зовут? - спохватилась наконец сеньора Магдалена.
- Меня зовут Паулита, а замужем я за Москитом.
- Москит - это его имя?
- Нет, сеньора, - рассмеялась Паулита, - его так прозвали за маленький рост.
Услышав, что мужа Паулиты зовут не по имени, а по кличке, сеньора Магдалена не скрыла своего неприятного удивления, позабыв при этом, что ее собственного мужа прозвали на Эспаньоле Медведь-толстосум.
От Паулиты не укрылась пренебрежительная усмешка на лице Магдалены, и она сказала:
- Знаете, ваша милость, мой покровитель однажды рассказал мне, что даже у королей бывают прозвища. Так отчего же беднякам от них отказываться?
Сеньора Магдалена прикусила язык и поспешила оправдаться:
- Нет, нет, я ведь ничего не говорю.
- Это верно. Прощайте, ваша милость, храни вас бог. - С этими словами Паулита вышла на улицу, где ее поджидал Москит, сидя на корточках против дома.
- Ну как? - спросил он.
- Все устроилось как нельзя лучше.
- Рассказывай.
- Расскажу дома при Хулии.
- Она будет рада?
- О да, если только ей хочется вернуться домой.
- Стоит ли ей возвращаться?
- Ей решать.
Весело болтая, Паулита вместе с мужем направилась домой, где их с нетерпением поджидала Хулия.
VI. БРАЧНЫЕ ПЛАНЫ
Хулия в отсутствие хозяев оставалась в доме одна. Паулита скрыла от молодой девушки, куда она идет, так как не была уверена в успехе своей затеи. Зная, что Хулии не по душе оставаться одной в доме, Паулита посоветовала ей запереть дверь на замок и не открывать никому, пока не раздастся условный стук.
Незадолго до возвращения Паулиты к дому подошли два незнакомца, закутанные в плащи до самых глаз, и постучались; но это не был условный стук, и Хулия не шелохнулась.
Стук в дверь повторился, но снова безуспешно. Незнакомцы стали между собой переговариваться.
- А ты уверен, что это его дом?
- Еще бы, ведь вчера утром я сам был здесь вместе с Москитом.
- Однако никто нам не отворяет, а ты говорил, что Паулита по вечерам всегда дома.
- Но вы поглядите, ваша милость, внутри свет.
Тот, кого называли «ваша милость», приложил глаз к замочной скважине.
- В самом деле! - воскликнул он. - Свет горит. Может, Паулита уснула. Стучи покрепче.
И оба принялись громко стучать.
- Пожалуй, они все-таки ушли.
- Возможно, но, раз она оставила свет, значит, скоро вернется.
- Придем еще раз попозже.
- Как прикажет ваша милость.
Незнакомцы ушли.
Через мгновение вернулись Паулита и Москит. Едва они постучались, как Хулия открыла им.
- Благодарите меня, моя красавица, благодарите! - сказала Паулита, обнимая Хулию.
- Благодарить за что? - спросила та.
- А вы не знаете, где я только что была?
- Не могу догадаться.
- У вас дома.
- Дома?
- Да, и видела сеньору. Она горько кается, что так обошлась с вами, и хочет вас видеть.
- Но что вы ей сказали?
- Много хорошего, особенно для вас: и, если вы захотите, я пошлю Москита вот с этим носовым платком, и ваша мать придет за вами.
- Паулита, как я вам благодарна за все! Но мне тяжело вернуться в дом, где у моей матери родилось такое ужасное подозрение…
- Я так и сказала ей, поэтому она и не пришла со мной; нужно, чтобы вы на это согласились по доброй воле.
- О, если б мне было куда уйти!..
- Неблагодарная. Здесь вы у себя дома.
- Паулита, верю вам, но поймите, долго оставаться в таком положении невозможно.
- Я понимаю.
- Что делать?
- Может, я скажу глупость, но почему бы вам не выйти замуж, как предлагает ваша мать?
- Сохрани, боже!
- Почему? Скажите откровенно.
- Паулита, вы же знаете, я люблю другого.
- Знаю, но из этой любви ничего путного не выйдет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105