Когда мы добрались до Веракруса, я устроился на судно, шедшее на Эспаньолу: там я жил охотой, пока не примкнул к пиратам.
- Вы говорите, что ваш спаситель тесно связан с доном Хусто?
- Он сам мне так сказал.
- А где он теперь?
- Женился на Паулите и живет в переулке, выходящем на Студенческую площадь. Вы его легко найдете, он известен под прозвищем Москит.
- И вы полностью доверяете ему?
- Москит оказал мне много услуг, но я больше доверяю Паулите, чем ему.
- Значит, с ней я могу говорить вполне откровенно?
- Да. Но что вы задумали?
- Подождите, у меня свои планы.
- Скажите мне, по крайней мере…
- Нет, нет. Нить найдена, теперь я надеюсь разузнать все. Прощайте.
Не медля долее, Индиано взял свою шляпу и отправился на розыски Паулиты, повторяя:
- Нить найдена…
В тот день Паулита пошла к Хулии, и дон Диего не застал ее дома. Вечером он снова отправился к ней. Паулита не знала, что и думать о внезапном исчезновении дона Энрике. Тщетно Москит поджидал его; наконец он сказал жене:
- Темнеет, пойду попробую разыскать дона Энрике; кто знает, что с ним стряслось.
Оставшись одна, Паулита пригорюнилась и, чтобы немного рассеяться, взялась за шитье.
Раздался стук в дверь, Паулита открыла. Перед ней стоял дон Диего.
- Простите, сеньора, - сказал он, - не вы ли Паулита?
- Совершенно верно, кабальеро, но я не имею чести знать вас.
- Неважно. Мне надо поговорить с вами об одном деле. Разрешите войти.
- Но, кабальеро, у меня нет с вами никаких дел, и мне не годится впускать в дом незнакомца в такой поздний час; я честная замужняя женщина.
- Вам незачем опасаться меня.
- Как знать?
- Видите ли, я пришел поговорить с вами о доне Энрике Руис де Мендилуэта.
- О доне Энрике? - переспросила взволнованная Паулита. - Но чем вы можете доказать мне?..
- А если я вам скажу, что он в Мехико? Об этом могут знать лишь его самые близкие друзья.
- Вы правы. Войдите.
- Слава богу, - сказал Индиано, входя и усаживаясь.
- Что же дальше? - спросила Паулита.
- Дон Энрике и я желали бы знать всю правду, как и почему ваш муж спас его.
- Если вы пришли от имени дона Энрике, вам незачем расспрашивать меня, он и сам все знает.
- Верно, но кое-что ему неясно, а он непременно должен знать все.
- Что же именно?
- Кто послал вашего мужа спасти дона Энрике?
- Я.
- Вы?
- Да, я.
- Откуда вы узнали, что ему грозит опасность?
- Откуда я узнала?.. А как ваше имя?
- Мое имя?
- Да, должна же я знать, кому доверяю эту тайну.
- Мое имя дон Диего де Альварес.
- И зовут вас Индиано?
- Да, Паулита. Вы меня знаете?
- Знаю и потому не скажу вам больше ни слова.
- Но почему?
- Вы враг дона Энрике, и не может быть, чтобы вы пришли от его имени.
- Я - враг дона Энрике? Откуда вы это взяли?
- О, у меня отличная память, и я никогда не забуду, что именно из-за вас дон Энрике подвергся изгнанию.
- Но теперь мы с ним добрые друзья.
- Сомневаюсь.
- А если я принесу вам от него письмо?
- Тогда другое дело! - обрадовалась Паулита.
- И вы мне все расскажете?
- Все, все. Но письмо должно быть написано мне лично.
- Иду за ним.
- Ступайте и тогда узнаете все, что пожелаете.
- Ваш муж будет дома?
- А как вы хотели бы?
- Мне надо поговорить с вами наедине.
- Хорошо; его не будет дома.
Индиано поспешил к себе домой, чтобы раздобыть письмо от дона Энрике.
- Вот она, нить, - повторял он по дороге.
Радость переполнила сердце Паулиты.
- Боже мой! - говорила она себе. - Какое счастье! Письмо от него ко мне, ко мне. В жизни у меня еще не было такой радости! Неужто я получу письмо от дона Энрике? Неужто он мне напишет? Уж не сплю ли я? Лишь бы Индиано не задержался, пришел поскорее. - Она то и дело вскакивала, прислушивалась к шагам на лестнице.
Донья Ана тем временем тщетно поджидала дона Диего, с которым собралась вместе покинуть город. Часы шли, нетерпение доньи Аны возрастало. После полудня она почувствовала, что больше не в силах владеть собой. Дон Диего не только сам не пришел, но даже записку прислать не удосужился. А донья Ана, послушавшись его, уложила вещи и приготовилась к путешествию.
Тысяча мыслей, одна чудовищнее другой, теснились в ее голове. Она терялась в догадках, не зная, чем объяснить отсутствие дона Диего. Может быть, преследуемый воспоминаниями о Марине, он решил навсегда покинуть ее. Или одумался, понял, что она недостойна его любви; ведь ему были известны ее отношения и с доном Энрике, и с доном Кристобалем де Эстрадой. И наконец, донье Ане приходило в голову, что с ним стряслась какая-то беда, помешавшая прийти вовремя в этот торжественный для нее день.
За долгие часы томительного ожидания донья Ана, казалось, передумала все, но так и не догадалась о настоящей причине отсутствия дона Диего. Да и могло ли ей прийти в голову, что в Мехико появилась донья Марина?
Наступил вечер, и донья Ана решила действовать: закутавшись в вуаль, она направилась к дому дона Диего, чтобы покончить с терзавшими ее сомнениями.
Она пришла как раз в то время, когда дон Диего отправился к Паулите.
- Его милости нет дома, - ответил на ее вопрос привратник.
- А скоро он вернется? - спросила донья Ана.
- Не знаю.
- Можно подняться и подождать его?
- Пожалуйте, сеньора.
Донья Ана поднялась по лестнице и очутилась перед дверью, через которую просачивался свет.
В те времена не было ни звонков, ни колокольчиков, чтобы извещать о приходе посторонних лиц, и донья Ана подошла к двери никем не замеченная; заглянув в комнату, она отпрянула, как при виде призрака. В кресле подле стола с двумя горящими восковыми свечами сидела донья Марина с маленькой Леонорой на коленях. Донья Ана вмиг узнала ее и в ужасе попятилась.
В первую минуту она была настолько ошеломлена, что растерялась, потом снова заглянула в комнату и на этот раз рядом с Мариной увидела дона Энрике. Тут она разом все поняла. Донью Марину привез дон Энрике, Индиано встретил жену и позабыл обо всем на свете. Итак, одним ударом дон Энрике разрушил все счастье доньи Аны. Донья Ана оказалась снова покинутой, и на этот раз навсегда.
Задумавшись на миг, она поняла, что ей следует уйти незамеченной, и начала свое отступление. Неожиданно на лестнице послышались шаги. На ее счастье, в коридоре царила темнота, и ей удалось спрятаться позади китайских кадок с широковетвистыми апельсиновыми деревьями.
Индиано - это был он - так поспешно прошел мимо доньи Аны, что не заметил ее. Донья Ана решила послушать, что он скажет. Дверь в комнату была открыта, Индиано говорил громко.
- Дон Энрике, - начал он, - окажите мне милость, напишите письмо, которое я вам продиктую.
- С большим удовольствием, - ответил дон Энрике.
- Вот письменный прибор.
- Диктуйте, я готов, - сказал дон Энрике после минутного молчания.
И дон Диего продиктовал следующее письмо, из которого донья, Ана не пропустила ни единого слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
- Вы говорите, что ваш спаситель тесно связан с доном Хусто?
- Он сам мне так сказал.
- А где он теперь?
- Женился на Паулите и живет в переулке, выходящем на Студенческую площадь. Вы его легко найдете, он известен под прозвищем Москит.
- И вы полностью доверяете ему?
- Москит оказал мне много услуг, но я больше доверяю Паулите, чем ему.
- Значит, с ней я могу говорить вполне откровенно?
- Да. Но что вы задумали?
- Подождите, у меня свои планы.
- Скажите мне, по крайней мере…
- Нет, нет. Нить найдена, теперь я надеюсь разузнать все. Прощайте.
Не медля долее, Индиано взял свою шляпу и отправился на розыски Паулиты, повторяя:
- Нить найдена…
В тот день Паулита пошла к Хулии, и дон Диего не застал ее дома. Вечером он снова отправился к ней. Паулита не знала, что и думать о внезапном исчезновении дона Энрике. Тщетно Москит поджидал его; наконец он сказал жене:
- Темнеет, пойду попробую разыскать дона Энрике; кто знает, что с ним стряслось.
Оставшись одна, Паулита пригорюнилась и, чтобы немного рассеяться, взялась за шитье.
Раздался стук в дверь, Паулита открыла. Перед ней стоял дон Диего.
- Простите, сеньора, - сказал он, - не вы ли Паулита?
- Совершенно верно, кабальеро, но я не имею чести знать вас.
- Неважно. Мне надо поговорить с вами об одном деле. Разрешите войти.
- Но, кабальеро, у меня нет с вами никаких дел, и мне не годится впускать в дом незнакомца в такой поздний час; я честная замужняя женщина.
- Вам незачем опасаться меня.
- Как знать?
- Видите ли, я пришел поговорить с вами о доне Энрике Руис де Мендилуэта.
- О доне Энрике? - переспросила взволнованная Паулита. - Но чем вы можете доказать мне?..
- А если я вам скажу, что он в Мехико? Об этом могут знать лишь его самые близкие друзья.
- Вы правы. Войдите.
- Слава богу, - сказал Индиано, входя и усаживаясь.
- Что же дальше? - спросила Паулита.
- Дон Энрике и я желали бы знать всю правду, как и почему ваш муж спас его.
- Если вы пришли от имени дона Энрике, вам незачем расспрашивать меня, он и сам все знает.
- Верно, но кое-что ему неясно, а он непременно должен знать все.
- Что же именно?
- Кто послал вашего мужа спасти дона Энрике?
- Я.
- Вы?
- Да, я.
- Откуда вы узнали, что ему грозит опасность?
- Откуда я узнала?.. А как ваше имя?
- Мое имя?
- Да, должна же я знать, кому доверяю эту тайну.
- Мое имя дон Диего де Альварес.
- И зовут вас Индиано?
- Да, Паулита. Вы меня знаете?
- Знаю и потому не скажу вам больше ни слова.
- Но почему?
- Вы враг дона Энрике, и не может быть, чтобы вы пришли от его имени.
- Я - враг дона Энрике? Откуда вы это взяли?
- О, у меня отличная память, и я никогда не забуду, что именно из-за вас дон Энрике подвергся изгнанию.
- Но теперь мы с ним добрые друзья.
- Сомневаюсь.
- А если я принесу вам от него письмо?
- Тогда другое дело! - обрадовалась Паулита.
- И вы мне все расскажете?
- Все, все. Но письмо должно быть написано мне лично.
- Иду за ним.
- Ступайте и тогда узнаете все, что пожелаете.
- Ваш муж будет дома?
- А как вы хотели бы?
- Мне надо поговорить с вами наедине.
- Хорошо; его не будет дома.
Индиано поспешил к себе домой, чтобы раздобыть письмо от дона Энрике.
- Вот она, нить, - повторял он по дороге.
Радость переполнила сердце Паулиты.
- Боже мой! - говорила она себе. - Какое счастье! Письмо от него ко мне, ко мне. В жизни у меня еще не было такой радости! Неужто я получу письмо от дона Энрике? Неужто он мне напишет? Уж не сплю ли я? Лишь бы Индиано не задержался, пришел поскорее. - Она то и дело вскакивала, прислушивалась к шагам на лестнице.
Донья Ана тем временем тщетно поджидала дона Диего, с которым собралась вместе покинуть город. Часы шли, нетерпение доньи Аны возрастало. После полудня она почувствовала, что больше не в силах владеть собой. Дон Диего не только сам не пришел, но даже записку прислать не удосужился. А донья Ана, послушавшись его, уложила вещи и приготовилась к путешествию.
Тысяча мыслей, одна чудовищнее другой, теснились в ее голове. Она терялась в догадках, не зная, чем объяснить отсутствие дона Диего. Может быть, преследуемый воспоминаниями о Марине, он решил навсегда покинуть ее. Или одумался, понял, что она недостойна его любви; ведь ему были известны ее отношения и с доном Энрике, и с доном Кристобалем де Эстрадой. И наконец, донье Ане приходило в голову, что с ним стряслась какая-то беда, помешавшая прийти вовремя в этот торжественный для нее день.
За долгие часы томительного ожидания донья Ана, казалось, передумала все, но так и не догадалась о настоящей причине отсутствия дона Диего. Да и могло ли ей прийти в голову, что в Мехико появилась донья Марина?
Наступил вечер, и донья Ана решила действовать: закутавшись в вуаль, она направилась к дому дона Диего, чтобы покончить с терзавшими ее сомнениями.
Она пришла как раз в то время, когда дон Диего отправился к Паулите.
- Его милости нет дома, - ответил на ее вопрос привратник.
- А скоро он вернется? - спросила донья Ана.
- Не знаю.
- Можно подняться и подождать его?
- Пожалуйте, сеньора.
Донья Ана поднялась по лестнице и очутилась перед дверью, через которую просачивался свет.
В те времена не было ни звонков, ни колокольчиков, чтобы извещать о приходе посторонних лиц, и донья Ана подошла к двери никем не замеченная; заглянув в комнату, она отпрянула, как при виде призрака. В кресле подле стола с двумя горящими восковыми свечами сидела донья Марина с маленькой Леонорой на коленях. Донья Ана вмиг узнала ее и в ужасе попятилась.
В первую минуту она была настолько ошеломлена, что растерялась, потом снова заглянула в комнату и на этот раз рядом с Мариной увидела дона Энрике. Тут она разом все поняла. Донью Марину привез дон Энрике, Индиано встретил жену и позабыл обо всем на свете. Итак, одним ударом дон Энрике разрушил все счастье доньи Аны. Донья Ана оказалась снова покинутой, и на этот раз навсегда.
Задумавшись на миг, она поняла, что ей следует уйти незамеченной, и начала свое отступление. Неожиданно на лестнице послышались шаги. На ее счастье, в коридоре царила темнота, и ей удалось спрятаться позади китайских кадок с широковетвистыми апельсиновыми деревьями.
Индиано - это был он - так поспешно прошел мимо доньи Аны, что не заметил ее. Донья Ана решила послушать, что он скажет. Дверь в комнату была открыта, Индиано говорил громко.
- Дон Энрике, - начал он, - окажите мне милость, напишите письмо, которое я вам продиктую.
- С большим удовольствием, - ответил дон Энрике.
- Вот письменный прибор.
- Диктуйте, я готов, - сказал дон Энрике после минутного молчания.
И дон Диего продиктовал следующее письмо, из которого донья, Ана не пропустила ни единого слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105